23
Слово Господа? Желание! Ведь больше всего на свете я хотел,
чтобы мой мальчик не был глухонемым. От этого желания я никогда
не отступал.
Но что я мог поделать? Мне надо было внушить сыну то же
желание — найти пути и средства вживления в его мозг слуха без
помощи ушей.
Я решил: как только ребенок подрастет достаточно для того, что-
бы общаться, я столь необратимо заряжу
его сознание желанием слы-
шать, что природе придется пойти навстречу.
Я никому не сказал о том, что думал и что решил. Но каждый
день я повторял клятву: мой мальчик не должен быть глухонемым.
По мере того как сын рос и стал обращать внимание на окружа-
ющий мир, мы заметили, что слух в слабой степени у него все же
есть. И хотя, когда подошел возраст, в
котором другие дети начинают
говорить, он не делал к этому никаких попыток, мы по его поведе-
нию могли понять, что ребенок различает некоторые звуки. Это мы и
хотели узнать!
Я был убежден, что если он слышит,
даже слабо, можно разви-
вать слуховые способности. Затем произошло нечто, придавшее мне
надежду. И это нечто явилось с совсем неожиданной стороны.
Эврика!
Мы купили фонограф. Когда ребенок впервые услышал музыку,
он пришел в экстаз и быстро завладел аппаратом. Однажды он про-
кручивал пластинку в течение двух часов подряд,
плотно сжав зуба-
ми край трубы фонографа. Мы не поняли важности этой вырабо-
танной им самим привычки, пока не узнали о звуковой проводимос-
ти костей.
Вскоре после этого я обнаружил, что он слышит вполне отчет-
ливо, если я говорю, касаясь губами косточки у основания черепа.
Убедившись,
что он различает голоса, я немедленно стал вну-
шать ему желание слышать и говорить. Когда же я увидел, что маль-
чику нравятся сказки перед сном, то стал сочинять истории, которые
могли бы сформировать в нем самоуверенность,
развить воображение
и твердое желание слышать и быть нормальным.
Была одна история, которую я рассказывал особенно часто, вся-
кий раз добавляя новые краски и сюжетные повороты. Смысл ее сво-
дился к тому, что его увечье было не недостатком, а достоянием ог-
ромной ценности. Несмотря на всю мою философию,
согласно кото-
рой любое несчастье несет в себе семя равновеликого преимущества,
я (должен честно в этом признаться) не имел ни малейшего представ-
ления, какая такая ценность может быть заключена в его увечье.
Достарыңызбен бөлісу: