исключение
. Вполне
демократичный термин, позволяющий избегнуть проклятых ярлыков типа «одаренный» и
«неспособный» (что на самом деле означает «блестящий» и «слабоумный»). Как только слово
«исключение» начинает приобретать смысл, его тут же заменяют другим. Пользуйся словом
только до тех пор, пока никто не понимает его значения. «Исключение» можно отнести к обоим
концам умственного спектра, так что я всю жизнь был «исключением».
Чем, больше я узнаю, тем больше вижу такого, о существовании чего даже не подозревал.
Раньше я тешил себя дурацкой мыслью, что смогу знать ВСЕ, вобрать в себя все знания
человечества. Теперь же я надеюсь, что окажусь способным узнать только о
наличии
знания и
понять хоть малую его крупицу. Хватит ли мне времени?
Барт зол на меня. Ему кажется, что я слишком нетерпелив, да и остальные придерживаются
такого же мнения. Меня придерживают, хотят поставить на место. Где мое место? Кто я? Что я
такое? Итог всей моей жизни или только нескольких последних ее месяцев? О, какими
нетерпеливыми становятся они сами, стоит мне завести разговор об этом! Никому не хочется
признаваться в своем невежестве. Парадокс – «простой человек» вроде Немура посвящает жизнь
тому, чтобы делать других гениями. Он мечтает войти в историю первооткрывателем новых
законов обучения, этаким Эйнштейном от психологии. Но, несмотря ни на что, в нем жив
извечный страх учителя перед талантливым учеником, страх мастера перед тем, что
подмастерье обесценит его работу. С другой стороны, я не ученик и не подмастерье Немура,
как, например, Барт.
Страх Немура обнаружить себя человеком на ходулях среди великанов вполне понятен.
Ошибка уничтожит его. Он слишком стар, чтобы начать все снова.
Так же поразило меня, если не сказать больше, открытие истинной сущности людей, перед
которыми я преклонялся. Но тут Барт прав – нельзя быть таким нетерпимым. Ведь это их идеи и
блестящая работа сделали возможным Эксперимент, и мне нельзя поддаваться искушению
смотреть на них сверху вниз. Следует усвоить, что когда меня слегка поругивают за слишком
сложный и непонятный «другим» язык отчетов, мои учителя имеют в виду и себя. Но все равно
страшно подумать, что мою судьбу держат в своих руках не те гиганты, какими я представлял
их себе раньше, а люди, не знающие ответов на многие вопросы.
|