Сборник научных трудов

 

301

членений костюма, являющихся проекцией жизненно важных участков топографической анатомии че-

ловека. Гипотеза ФЭЗ костюма основывается на результатах комплексного изучения формообразования 

телесно  ориентированного  этнического  костюма,  представлениях  об  анатомическом  строении  и  био-

энергетических особенностях человеческого организма [1, 2, 7, 10]. 

Цель исследования заключается в выявлении закономерностей ФЭЗ традиционного костюма тун-

гусо-маньчжуров.  Источниками  для  проведения  систематизации  и  типологии  признаков  формообра-

зования традиционного костюма, выполненного из рыбьей кожи или из привозных текстильных мате-

риалов,  послужили  музейные  коллекции  костюма  тунгусо-маньчжуров XIX–XX вв.  из  фондов  Рос-

сийского этнографического музея (далее – РЭМ), Приморского государственного объединенного музея 

им. В.К. Арсеньева (далее – ПГОМ), Хабаровского краевого краеведческого музея им. Н.И. Гродекова 

(далее–  ХККМ),  Сикачи-Алянского  школьного  музея  (далее – САШМ),  Омского  государственного 

историко-краеведческого музея (далее – ОГИК музей), видео- и фотоматериалы, публикации в научных 

изданиях.  

Систематизация  композиционных  элементов  проведена  в  зависимости  от  назначения  и  поло-

возрастной принадлежности традиционного костюма. Ранжирование признаков ФЭЗ изделий по степе-

ни их значимости в костюмном комплексе выполнено в следующем порядке: 

1) головной убор и дополнения (женская свадебная шапка-капор; мужской промысловый головной 

убор – шапка, наушники, наголовник); 

2) плечевая одежда и дополнения (женский свадебный халат; женский свадебный съемный ворот-

ник-накидка; женский свадебный нагрудник; мужская промысловая куртка); 

3) поясная одежда и дополнения (женские штаны с нагрудником; мужской промысловый фартук, 

юбка; мужской и женский пояс); 

4) ноговицы (женские, мужские); 

5) обувь (женские чулки, женские и мужские башмаки, сапоги); 

6) перчатки и рукавицы (женские праздничные; мужские промысловые); 

7) нарукавники (мужские промысловые). 

В  результате  структурно-композиционного  анализа  традиционного  костюма  тунгусо-маньчжуров 

установлена  взаимосвязь  топографической  анатомии  человека [9] и  типовых  зон  орнаментации 

костюма. 

Головные уборы и дополнения:  

проекция  ушной  раковины  акцентирована  вертикальными  единичными  или  комплексными  спи-

ральными элементами (нанайские женские шапки-капоры, ПГОМ) и зеркально-симметричными компо-

зициями (удэгейские, ульчские мужские наушники) [6, с. 45, цв. вкл. 4; 8, c. 97; 12, c. 82, 149];  

лицевой  и  черепной  отдел  головного  мозга  акцентирован  горизонтальным  бордюром  параллель-

ных полос, заполненных орнаментом фрагментарно (лицевая часть женский шапки-капора) или сплош-

ным непрерывным бордюром (мужская охотничья шапка) [6, с. 78, рис. 8; 8, c. 97; 12, c. 82];  

проекции  высшей  точки  свода  черепа  соответствует  зона  прикрепления  объемно-пространст-

венного элемента на макушке головного убора – хвост пушного зверька (мужская промысловая шапка) 

[6, с. 78, рис. 8; 8, c. 97, 149; 12, c. 82], система узлов (ульчская, нанайская женская свадебная шапка-

капор, орочская мужская промысловая шапка) [6, цв. вкл. 2.1; 8, c. 96–97].  

мужской  наголовник  орнаментируется  непрерывным  вертикальным  бордюром  вдоль  боковых 

срезов, обрамляющих лицо, по нижнему срезу и сзади, на уровне лопаток, – орнаментом, заключенным 

в ромб [6, цв. вкл. 2; 8, c. 97, 144, 149]. 

Плечевая одежда и дополнения: 

замкнутая линия, приближающаяся к окружности и проходящая через точки яремной впадины, осно-

вания шеи на уровне плеча, через основание 7-го шейного позвонка – соответствует линии оформления 

горловины  (ОГИК  музей,  инв.  № 3032; ПГОМ,  МПК 4018-25) (женский  свадебный  халат;  женский 

свадебный съемный воротник-накидка; мужская промысловая куртка) [6, с. 78; 8, c. 69, 93, 105, 144]; 

зона расположения орнамента ограничена линией горловины и параллельной окружностью, прохо-

дящей через центр грудной кости, акромиальные точки плечевого сустава, через грудной отдел позво-

ночника  (ОГИК  музей,  инв.  № 3032; ПГОМ,  МПК 4018-25) (женский  свадебный  халат;  мужская 

промысловая  куртка) [6, с. 78; 8, c. 69, 144]; структурная  схема  расположения  орнаментированных 

отлетов женского свадебного воротника маньчжурского типа ориентирована на перечисленные точки и 

перекрывает их) [6, цв. вкл. 5; 8, c. 93]; 

смещенная  застежка  фиксируется  на  пуговицы,  расположенные  на  передней  части  одежды  в 

проекциях  яремной  впадины,  в  точке  углубления  под  правой  ключицей,  на  уровне  подмышечной 

впадины, на уровне линии талии, на уровне линии бедер (ОГИК музей, инв. № 3032; ПГОМ, МПК 4018-

25) [6, с. 78; 8, c. 74–79, 86, 187];  

параллельно  срезу  смещенной  застежки  проходит  наклонный  орнаментальный  бордюр  до  пере-

сечения  с  горизонтальным  бордюром,  расположенным  параллельно  нижнему  срезу  изделия  (женский 

 

302 

свадебный  халат,  РЭМ,  инв.  № 4795-209; ОГИК  музей,  инв.  № 3032; мужская  промысловая  куртка – 

ПГОМ, МПК 4018-25) [6, с. 78, рис. 7]; 

центральная  застежка  фиксируется  на  текстильные  завязки  или  металлические  пуговицы,  распо-

ложенные на симметричных половинках передней части одежды в проекциях яремной впадины, в точке 

середины грудной кости, на уровне линии талии, на уровне выступающей точки живота (ПГОМ, МАК 

12084-1, ТУ-2505) [8, c. 91, 165, 234];  

параллельно  срезу  центральной  застежки  проходит  вертикальный  орнаментальный  бордюр  до 

пересечения  с  горизонтальным  бордюром,  расположенным  параллельно  нижнему  срезу  изделия 

(ПГОМ,  МАК 12084-1, ТУ-2505) (женский  свадебный  халат;  мужская  промысловая  куртка) [8, c. 91, 

165, 234]; 

зона Т-образных  взаимно  перпендикулярных орнаментальных бордюров  вдоль  линии плеча  и по 

линии заниженной проймы рукава охватывает верхнюю часть плечевого отдела руки и не имеет четко 

выраженного антропологического соответствия (ОГИК музей, инв. № 3032; ПГОМ, МАК 12084-1, ТУ-

2505) [8, c. 85, 109, 145];  

трехчастное  горизонтальное  зонирование  и  акцентирование  грудных  желез  (нанайский  женский 

свадебный нагрудник) [4, c. 48], по нижнему орнаментальному ярусу нагрудника пришиваются метал-

лические подвески (CАШМ, без номера); 

зоны орнаментально-конструктивных горизонтальных членений акцентируют уровень диафрагмы 

(ОГИК музей, инв. № 3032; ПГОМ, МАК 12084-1, ТУ-2505) (спинка женского халата, мужской куртки) 

[8, c. 82–83] или соответствуют уровню нижнего среза бытовавшей ранее женской куртки – зона между 

уровнем талии и уровнем бедер (ульчский женский халат) [6, c. 56, рис. 9]; 

центрально-симметричная  трехъярусная  композиция  орнаментальной  зоны,  расположенной  на 

спинке выше горизонтального бордюра соответствует проекции спинного отдела позвоночника (сагит-

тальная плоскость, ось симметрии), органов дыхания, почек и др. (женский свадебный халат, ульчский 

мужской праздничный халат, САШМ, № 72/1, 2, 3; ПГОМ, МАК 12084-1, ТУ-2505) [8, c. 114–115]; 

центрально-симметричная  композиция  орнаментальной  зоны,  расположенной  на  спинке  ниже 

горизонтального  бордюра  соответствует  проекции  спинного  отдела  позвоночника  (сагиттальная  плос-

кость, ось симметрии), сакральных точек основания позвоночника, органов мочеполовой системы, ниж-

них  конечностей  (ОГИК  музей,  инв.  № 3032; ПГОМ,  МАК 12084-1, ТУ-2505) (женский  свадебный 

халат, ульчский мужской праздничный халат) [8, c. 82–83, 89, 93, 114–115]; 

зона между уровнем середины бедра и середины голени акцентирована широким орнаментальным 

бордюром вдоль нижнего среза изделий (ОГИК музей, инв. № 3032 ) (женский халат; мужская куртка) 

[8, c. 82–83, 105]; параллельно нижнему срезу дополнительно пришиваются горизонтальные ряды или 

трех-, четырехчастные группы металлических подвесок, ракушек, пуговиц (удэгейские женские халаты) 

[8, c. 113–115, 145; 9, с. 73]; 

зона  лучезапястного  сустава  акцентируется  горизонтальным  бордюром  по  низу  длинного  рукава 

[8, c. 82–83, 86, 113–115, 165]. 

Поясная одежда и дополнения: 

проекция  женских  детородных  органов  в  полости  малого  таза  (женские  штаны  с  нагрудником) 

(САШМ, без номера);  

уровень  талии  (мужской  охотничий  пояс,  САШМ,  № 68 [8, с. 144; 12, c. 87], женский  пояс) [8, 

c. 81, 106]; 

зона от уровня талии до уровня колена – проекция органов мочеполовой системы и нижних конеч-

ностей (мужской промысловый фартук, юбка) (ХККМ, №№ 117754/3, 7029/Э-5);  

Ноговицы: 

верхняя  часть  бедра  акцентируется  горизонтальным  орнаментальным  бордюром  (мужские  ного-

вицы) [8, c. 91];  

уровень лодыжки и голеностопного сустава акцентируется горизонтальным орнаментальным бор-

дюром (нанайские женские ноговицы) [9, цв. вкл.]; 

Обувь: 

участок  голени  ниже  коленного  сустава – горизонтальная  зона  верхней  части  голенища  обуви 

акцентируется орнаментальным бордюром (РЭМ, инв.№№7007-52, 54; зимняя обувь оторочена мехом 

(женские чулки, женские и мужские башмаки, сапоги) [8, с. 224–225]; 

зона в верхней части свода стопы акцентируется треугольной или полуовальной (РЭМ, инв. №№ 

7007- 48 а, б, САШМ, без номера) орнаментальной вставкой (мужская и женская обувь амурского типа) 

[8, с. 224–225]; 

зона углубления под щиколоткой акцентируется орнаментом (ульчская женская свадебная обувь), 

стилизованными изображениями животных «подземного мира» (обувь шамана) [6, с. 46, 89, рис. 4.1]. 

Перчатки и рукавицы:  

зона  лучезапястного  сустава  акцентируется  горизонтальным  бордюром  по  верхнему  срезу  пер-

чаток и рукавиц [6, с. 57; 8, с. 222–223; 12, c. 87]; 

 

303

тыльная  сторона  кисти  руки  акцентируется  зеркально-симметричной  композицией  на  тыльной 

части изделий (рукавицы, ульчские перчатки) [6, с. 57; 8, с. 222–223]; 

пальцы кисти руки акцентируются орнаментом (ульчские перчатки) [8, с. 222–223; 6, с. 57]; 

большой  палец  кисти  руки  акцентируется  орнаментом  на  детали,  соответствующей  большому 

пальцу (женские праздничные рукавицы; мужские промысловые рукавицы) [12, c. 87]; 

Нарукавники: 

зона  лучезапястного  сустава  акцентируется  орнаментированными  полосами  (ПГОМ,  МПК 1895-

2 а) (мужские промысловые нарукавники) [8, c. 107]. 

Элементы  орнамента  нарукавников  свидетельствуют  о  тесном  взаимодействии  центрально-

азиатской, китайской, тюрко-монгольской культур в бассейне р. Амур [6, с. 22, 44–45]. Влияние отдель-

ных  элементов  костюма  амурских  аборигенов  прослеживается  в  культуре  маньчжуров  и  китайцев [7, 

с. 98]. 

Этнонациональные контакты, возникшие в древности на Дальнем Востоке в результате историче-

ских процессов, способствовали возникновению восточного мироощущения взаимодополняющей связи 

организма человека и природы, поэтому традиционная культура может рассматриваться как форма био-

социальной адаптации этносов [11, с. 10]. Этнический костюм осознавался как логическое продолжение 

физической  и  социальной  сущности  человека,  в  процессе  создания  он  наделялся  регулирующей  и 

знаково-информационной функцией, чем объясняется комплементарность ФЭЗ традиционного костюма 

и жизненно важных зон тела человека.  

Развитие  народных  знаний  и  адаптационно-деятельностной  модели  дальневосточных  этносов 

происходило на протяжении длительного времени на основе общих региональных генетических и этно-

культурных связей, локальные историко-культурные закономерности сформировались в зависимости от 

хозяйственно-культурного  типа  и  социально-производственного  опыта [7, c. 94; 11, c. 8]. Проблема 

адаптации человека к условиям окружающей среды, сохранения здоровья, регуляции энергетических и 

физиологических  основ  жизнедеятельности  наиболее  полно  и  глубоко  представлена  в  философско-

медицинском учении традиционной восточной медицины, возникшим более 5000 лет назад на Тибете и 

получившим широкое распространение в культуре Восточной Азии [1, 2, 5, 10]. Практические дости-

жения  восточной  медицины  получены  путем  воздействия  на  биологически  активные  точки  (БАТ)  с 

помощью различных приемов. Китайские врачи установили, что поток наибольшей жизненной энергии 

сконцентрирован  в  области  лучезапястного  и  голеностопного  суставов – зона  расположения  дисталь-

ных БАТ общего назначения, воздействие на которые имеет универсальное значение для установления 

баланса в организме, позволяет успокоить эмоции, выводит токсины, улучшает физическое состояние 

человека.  Точки  эмоционального  равновесия  сконцентрированы  на  верхней  части  шеи  и  груди,  на 

плечевом поясе, под ключицей [2, с. 16, 88–89, 172, 201, 228] – именно в этой зоне расположены компо-

зиционный и психологический центры традиционного костюма. Комбинация точек, расположенных на 

макушке, с обеих сторон задней поверхности шеи и на основании копчика (позвоночника) способствует 

гармонизации тела, восстановлению биоэнергетической связи, циркулирующей по позвоночному стол-

бу. Визуализация и массаж этих зон укрепляет все тело, способствует избавлению от депрессии, появ-

лению  ощущения  увеличения  внутренней  силы,  помогает  побороть  страх,  концентрирует  накопление 

унаследованных от предков талантов, восстанавливает половую функцию [2, с. 28, 81,108, 139, 203]. 

В композиции орнамента традиционного костюма и принципах составления рациональной рецеп-

туры  БАТ  прослеживаются  общие  закономерности:  акцентирование  и  сочетание  зон  расположения 

универсальных точек общего действия; согласованность композиции бордюров и орнаментальных эле-

ментов на всех частях традиционного костюма (проекции отдаленных точек на поверхности тела чело-

века);  симметричность  расположения  орнаментальных  композиционных  элементов;  единство  и  согла-

сованность композиционного решения традиционного костюма спереди и сзади (сочетание точек перед-

ней и задней поверхности туловища и конечностей для усиления терапевтического эффекта); 

перекрестное  направление  движения  композиционных  элементов  (энергетические  потоки  проб-

лемы в верхней части тела – воздействие на точки левой половины и наоборот). 

Таким  образом,  целостность  и  гармоничность  композиционной  организации  традиционного  кос-

тюма  дальневосточного  региона  достигается  благодаря  проекционной  взаимосвязи  зон  расположения 

орнамента и жизненно важных участков тела человека. Установленные закономерности ФЭЗ и эстети-

ческие  нормы  формообразования  традиционного  костюма  обусловлены  топографической  анатомией 

биоэнергетической  системы  организма  человека.  Дальнейшая  перспектива  расширения  и  конкретиза-

ции  понятия  ФЭЗ  заключается  в  исследовании  типологии  цветовой  гармонизации  традиционного 

костюма.  

Список литературы 

1. Акира Ю. Шиацу – японский точечный массаж. – СПб.: Питер, 2006. – 96 с. 

2.  Гэш  М.  Точечный  массаж  надежный  способ  избавиться  от  физической  боли,  уменьшить  стресс  и 

снять напряжение. – М.: АСТ: Астрель, 2008. – 304 с.  

 

304 

3. История и культура ульчей в XVII–XX вв. Историко-этнографические очерки. – СПб.: Наука, 1994. – 

177 с. 

4. Киле А.С., Титорева Г.Т. Искусство нанайцев. – Хабаровск: Российский Медиа Альянс, 2004. – С. 40–50. 

5. Ким Вон Дин. Комплексная рефлексотерапия. – Ростов-н/Дону: Феникс; ISRADON, 2005. – 352 с. 

6.  Кочешков  Н.В.  Декоративное  искусство  народов  Нижнего  Амура  и  Сахалина XIX–XX вв. – СПб.: 

Наука, 1995. – 150 с. 

7. Кочешков Н.В. Типология традиционной культуры народов Северо-Восточной Азии (XIX – середина 

XX в.). – Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та. – 168 с. 

8. Краски земли Дерсу / под ред В.С. Шевчено. – Хабаровск: кн. изд-во, 1982. – 276 с. 

9. Мельникова Т.В. Традиционная одежда нанайцев (XIX–XX вв.). – Хабаровск: [б.и.], 2005. – 239 с. 

10. Молостов В.Д. Акупрессура.– М: ЭКСМО, 2008. – 640 с. 

11.  Подмаскин  В.В.  Народные  знания  тунгусо-маньчжуров  и  нивхов:  проблемы  этногенеза  и  этниче-

ской истории. – Владивосток: Дальнаука, 2006. – 540 с. 

12.  Шоссоннэ  В.  Перекрестки  континентов:  Культуры  коренных  народов  Дальнего  Востока  и  Аляски. 

Каталог  выставки. – Вашингтон:  Арктический  научный  центр  Смитсоновского  института;  М.:  Институт 

Наследия, 1996. – 112 с. 

П.К. Дашковский, И.А. Усова 

Россия, Барнаул, Алтайский государственный университет 

СЕМАНТИКА ГОЛОВНЫХ УБОРОВ «ПАЗЫРЫКЦЕВ» АЛТАЯ  

(ПО МАТЕРИАЛАМ МОГИЛЬНИКА ХАНКАРИНСКИЙ ДОЛ)* 

Изучение семантики костюма кочевых народов Центральной Азии скифо-сакского периода нача-

лось преимущественно с последней четверти XX в. Такая ситуация, с одной стороны, была обусловлена 

процессом накопления археологических источников. С другой стороны, именно в это период в отечест-

венной науке, в т.ч. в скифологии, начинает активно распространяться структурно-семиотический под-

ход, позволявший существенно продвинуться в реконструкции мировоззрения бесписьменных обществ. 

Наиболее  значительные  успехи  исследователи  достигли  в  семантических  интерпретациях  костюма 

номадов  Казахстана  и  Алтая [1; 10; 18; 20; и  др.].  Несмотря  на  определенные  различия  в  трактовке 

семантики  элементов  костюмного,  тем  не  менее,  ученые  признают  важность  таких  исследований, 

позволяющих  получить  дополнительные  данные  о  миропонимании  кочевых  народов.  Особую  значи-

мость  для  мировоззренческих  реконструкций  имеет  изучение  головных  уборов  кочевников,  которые 

часто отражали представления о структуре мироздания [2; 15, с. 75; и др.]. В такой ситуации введение в 

научный  оборот  новых  данных  по  обозначенной  проблематике  представляется  весьма  актуальным  и 

своевременным.  

Настоящая публикация посвящена семантической интерпретации головного убора, обнаруженного 

в 2008 г. в женском погребении № 15 могильника Ханкаринский дол в Северо-Западном Алтае, отно-

сящегося  к  пазырыкской  культуре.  Реконструкция данного  убора  подробно  представлена в  отдельной 

публикации [5], поэтому ограничимся указанием только на некоторые особенности, имеющее непосред-

ственное значение для раскрытия семантики предмета. Женский убор-парик представлял собой высокое 

сооружение,  по  морфологическим  особенностям  напоминающее  изделие  из  кургана  № 1 могильника 

Ак-Алаха-III [9; 10]. Основу убора составляла, вероятно, углисто-глинистое вещество, волосы, войлок, 

ткань. Навершие, судя по сохранившейся черной краске, могло быть изготовлено из войлока, обтяну-

того шерстяной тканью, которой покрывалась нижняя часть убора. 

Структурно  головной  убор  можно  разделить  на  три  зоны:  верхняя,  средняя  и  нижняя  (рис. 1.1). 

Вершину убора венчал деревянный олень с рогами горного козла, обернутый золотой фольгой. Палоч-

ка-каркас (шпилька) с фигуркой животного наверху проходила через весь головной убор, что делало его 

устойчивым при ходьбе. Шпилька с навершием в виде объемной фигурки стоящего оленя с женского 

головного  убора  была  также  обнаружена  в  кургане  Аржан-2 [16, с. 24; 17, с. 120] и  могильнике 

Уландрык-IV [6, с. 96]. Украшением  верхней  части  убора,  кроме  оленя  могли  служить  изображения 

птицы,  коня-козерога,  которые  являлись  основными  персонажами  верхней  ступени  пазырыкского 

мифологического пантеона. По мнению Н.В. Полосьмак [9, с. 158], олень и конь с рогами козерога выс-

тупали в качестве универсальных символов Солнца и Верхнего мира.  

                                                 

*  Работа  выполнена  при  финансовой  поддержке  гранта  РГНФ-МинОКН  Монголии  (проект  №10-01-

00535 a/G, «Влияние мировых конфессий и новых религиозных движений на традиционную культуру наро-

дов Российского и Монгольского Алтая») и ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной 

России» (проект 2009-1.1-301-072-016, тема  «Комплексные  исторические  исследования  в  области  изучения 

Западной и Южной Сибири с древнейших времен до современности»). 

 

305

Основную (среднюю) часть убора-парика украшали бляшки в виде горных баранов, которые наши-

вались вертикально. Подобная традиция размещения изображений не копытных животных, а птиц была 

встречена на фрагментах изделий из погребений Алтая – могильник Юстыд-XII [7, с. 120, рис. 31], Ак-

Алаха-I [9, с. 147, рис. 98]. Птицы, «восходящие  к  небу»,  выступали  своеобразными  проводниками  в 

верхний мир, в то время как бараны, горные козлы находились у подножия «древа жизни». В культурных 

традициях индоиранского и скифского мира копытные являлись маркерами среднего мира [18, с. 74]. По 

краям навершия шел волнообразный орнамент из золотой фольги, интерпретировать который можно как 

ствол «мирового древа» с золотыми лепестками. Для сравнения отметим, что вертикальное строение мира 

выражало семантически схожие композиции, представленные на золотой диадеме из кургана Хохлач [19, 

с. 15] (рис. 1.2), бронзовом украшении могильника Усть-Лабинский [2, с. 24] (рис. 1.3), а также головном 

уборе из погребения нерополя Тилля-тепе на севере Афганистана [8, с. 20].  

В нижней зоне убора располагалась головка грифона, растительный орнамент и разрозненные оди-

ночные  бляшки  в  виде  горных  баранов.  Изображения  фантастической  птицы  с  ушами  на  головных 

уборах  носителей  пазырыкской  культуры  встречаются  достаточно  редко.  Семантические  параллели 

прослеживаются в символической атрибутике Шикаевского женского головного убора с навершием в 

виде золотой птицы-грифа [11, с. 154]. 

Обычно образ грифона помещался на предметах конского снаряжения, а также подоле одежды, что 

свидетельствует о его соотнесении с символом сакрального низа, смерти [7, с. 57–159]. Орлиноголовый 

грифон, как мифическое существо из нижнего яруса трехчленной структуры мира, возможно, являлся 

охранителем «дерева жизни». В античной мифологии основной функцией грифонов была охрана золо-

та, кладов, вследствие чего сформировалось легенда о «стерегущих золото грифах» [12, c. 176].  

Своеобразная растительная композиция из листового золота находилась на правой стороне голов-

ного  убора,  по  центру.  Орнамент,  состоящий  из  «запятых»,  пальметок,  розеток, «оленьего  рога»,  

S-образных фигур с ромбовидной прорезью в центре, возможно, представлял стебель цветка с бутоном 

и двухлепестковыми листьями по краям. Растительный мотив, на головном уборе олицетворял жизнь, 

плодородие, которые были значимыми компонентами религиозно-мифологических представлениях ко-

чевников скифо-сакского времени Алтая. 

Таким образом, знаковую композицию на женском головном уборе из могильника Ханкаринский 

дол можно трактовать как изображение «древа жизни», состоящего из трех неотъемлемых компонентов 

– кроны, ствола и корней, которые отражают идею зачатия и плодородия [14, с. 400]. Жизнь начинается 

от  корней  дерева,  идущих  вверх  и  переходящих  в  ствол  дерева,  вершину  которого  венчает  фигурка 

копытного  животного.  По  обе  стороны  от  ствола  симметрично  располагаются  парные  и  одиночные 

композиции в виде горных баранов – представителей среднего мира. Изображения и атрибуты на уборе 

погребенной женщины позволяют предположить, что она являлась обладательницей высокого социаль-

ного статуса. Следует также отметить, что представление о трехуровневом строении мира у «пазырык-

цев» Алтая нашли отражение и в других предметах материальной культуры, татуировках, погребальных 

сооружениях [13, с. 247]. Кроме того, сравнительно-историческое изучение верований и обрядов кочев-

ников  Южной  Сибири  и  Центральной  Азии  скифской  эпохи  позволило  исследователям  установить 

наличие именно индоиранского пласта в их мировоззрении [3; 4; 7; 9; и др.]. Это обстоятельство дает 

дополнительные  основания  заключить,  что  мифологические  представления,  отраженные  в  головных 

уборах носителей пазырыкской культуры, вероятно, также восходят к индоиранским истокам.  

жүктеу/скачать 13,81 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: