В русской культуре
SUBTEXT INFORMATION IN THE STORY
жүктеу/скачать 4,52 Mb. Pdf көрінісі
|
form 312-42002
| SUBTEXT INFORMATION IN THE STORY
“LABYRINTH” BY OLGA ISUPOVA Summary : The article examines the markers of the artistic and psychological subtext information of the story “Labyrinth” at the textual levels: architectonics, structural and compositional, semantic, and motivic. Key words : subtext, architectonics, markers of subtext information, artistic and psychological content, semantics, motif. Р ассказ Ольги Исуповой «Лабиринт» — пример психологиче- ской прозы с явственной символической составляющей. Так, образ Лабиринта представляет собой метафору человеческой души; герои (Он и Она) — ипостаси Анимуса и Анимы, мужской и женской сторон личности человека, следуя К. Г. Юнгу [Юнг, 2003]; поиски героями выхода из Лабиринта, составляющие главное фак- туальное содержание рассказа, равнозначны поискам разгадки вну- тренних, сокровенных сторон личности, её глубин. Художественно-психологическое содержание рассказа, его обра- зов раскрывается за счёт имплицитных смыслов, проявляемых в под- текстовой информации. В рамках статьи будут освещены некоторые текстовые факторы формирования и проявления подтекстовой ин- формации художественно-психологического круга (художественно- 128 Алтайский текст в русской культуре психологические маркеры) в аспектах архитектоники; структурно- композиционном; семантическом; мотивном. Рассмотрим некоторые особенности архитектоники рассказа, способствующие извлечению подтекста в плане динамики повест- вования. Во-первых, это «цепочкообразное» построение, где каж- дый найденный выход ведёт к новому входу. Так, герои ищут вы- ход из парка, в котором они заблудились; найденный выход приво- дит ко входу в Лабиринт, откуда герои ищут разнообразные выхо- ды. С началом пребывания героев внутри Лабиринта структура рас- сказа меняется, приобретая построение двойной цепочки: Он и Она ищут выход не только материально-организационный, но и психо- логический. Таковы, например, поиски выхода в попытках логического анали- за ситуации; в попытках психологического анализа; в отказе от по- исков; отказе от возможного открывшегося выхода для героя после исчезновения героини и т. д. Такое усложнение способствует рас- крытию подтекстовой информации, касающейся формирующих- ся ценностей героев и мотивов их поведения, выступая как «слож- но построенный смысл» [Лотман, 1994, с. 88] — от следования об- стоятельствам до их формирования. От конфронтации и психоло- гической изоляции по отношению к Лабиринту до попыток понять его желания, что оборачивается реальным выходом-освобождением. Вторым принципом архитектонического построения, раскры- вающимся по мере текстового развёртывания и отражающим вос- приятие героями Лабиринта, является принцип оксюморона. Тако- вы, например, первоначальные впечатления героев. «Посреди белой песчаной равнины — зеркальная громада, сливающаяся при ярком свете солнца с блеском моря». С одной стороны, Лабиринт ощуща- ется как «невидимый», «исчезающий», «неуловимый» для внешне- го наблюдения («пришелец из иных миров»). С другой стороны — как «недействующий», «спящий» («уснувший зверь»), то есть «не- уловимый» для внутреннего наблюдения. «Спящее» состояние подчёркивается изображением безлюдья в пространстве, где находится Лабиринт: на берегу моря и около са- мого аттракциона. «Ни билетёра, ни сопровождающего, ни посети- телей. А ведь середина августовского дня — хорошее время для про- гулок и бизнеса». Названный эффект усиливается обозначением готовности к приё- му посетителей, подчёркнутой атрибутами «вещественности». |