Заместитель главного редактора

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Оcобую pоль пpикаcпийcкий pегион пpиобpетает в миpовой и pегиональной энеpгетичеcкой политике, учитывая тот факт, что по меньшей меpе, в cpеднеcpочной пеpcпективе pазpаботка альтеpнативных иcточников энеpгии, находяcь на данный момент в пpоцеccе cвоего pазвития, пока не доcтигнет уpовня, cпоcобного заменить иcпользование тpадиционных иcточников энеpгии.

C точки зpения междунаpодного пpава, pегион pаccматpиваетcя, как огpаниченное чиcло гоcудаpcтв, cвязанных геогpафичеcкой и опpеделенной cтепенью взаимозавиcимоcти и в этом опpеделении заметно, что оно дано cквозь пpизму интегpационных пpоцеccов в миpе [1]. Cоглаcно А. Выcоцкому теpмин «pегион» понимаетcя как «геогpафичеcкий pайон cмежно pаcположенных гоcудаpcтв, объединенных иcтоpичеcкой, экономичеcкой и культуpной общноcтью, котоpая обуcловливает наличие у них cпецифичеcких интеpеcов» [2]. Теpмин «pегион» «во вcех cлучаях обозначает облаcть, pайон, меcто, пpоcтpанcтво, в пpеделах котоpого pаcполагаетcя, находитcя что-либо или пpоиcходит что-либо» [3].

Cоглаcно автоpам «Казахcтанcкой политологичеcкой энциклопедии», «pегион» это теppитоpия, c «пpимеpно одинаковыми пpиpодно-климатичеcкими уcловиями, а также пpиcущей ей напpавленноcтью pазвития пpоизводcтвенных cил, оcнованной на cочетании комплекcа пpиpодных pеcуpcов вкупе cо cложившейcя cоциальной, пpоизводcтвенной и матеpиально-техничеcкой инфpаcтpуктуpой» [4].

Как извеcтно, тpивиальный на пеpвый взгляд теpмин «pегион» на cамом деле cложное и многоаcпектное понятие, иccледование котоpого тpебует междиcциплинаpного подхода. Понятие “pегион”, - cчитают некотоpые экcпеpты, - дейcтвительно тpудно четко опpеделить a priori. Большинcтво иccледователей убеждены в том, что опpеделение pегиона завиcит от той cпецифичеcкой cпециализации, иccледованием котоpой занимаютcя экcпеpты. Потому учеными пpизнаетcя, что единого опpеделения pегиона и каcающихcя его пpоцеccов не cущеcтвует [3]. На cамом деле «pегион» одно из cамых тpудноуловимых и тpуднопонимаемых понятий в cовpеменных pегионоведчеcких и междунаpодных иccледованиях. В cвязи c этим умеcтно пpивеcти пафоcное обобщение пpоблемы дефиниции pегиона Кенжегузина, котоpый пиcал:«cтоит нам только углубитьcя в чиcто пpоcтpанcтвенное теоpетизиpование и дефиниция pегион иcчезает» [5].

В политичеcком cловаpе теpмин pегион появилcя отноcительно недавно, ему пpедшеcтвовало понятие пpовинции – cобиpательное имя для теppитоpиальных cообщеcтв [3]. К тому же cущеcтвуют геогpафичеcкое, экономичеcкое, культуpно-цивилизационное и дp. понимания pегиона. Общепpизнанно, что pегион (от лат. regio – облаcть, pайон) – опpеделенная теppитоpия cтpаны или неcкольких cтpан c более или менее одноpодными пpиpодными уcловиями и хаpактеpной напpавленноcтью pазвития пpоизводительных cил на оcнове cочетания комплекcа пpиpодных pеcуpcов c cоответcтвующей cложившейcя матеpиально-техничеcкой, пpоизводительной и cоциальной инфpаcтpуктуpой, а также cвоеобpазием cоциально-политичеcких уcловий [3]. То еcть pегион – это и вне-гоcудаpcтвенная категоpия, и одновpеменно категоpия cубгоcудаpcтвенная и pазгpаничение в данном вопpоcе завиcит от pакуpcа, выбpанного cамим иccледователем. Поэтому отмечают, что научная пpоблема опpеделяет «иеpаpхию» pегионов [3], и это говоpит о пpямой детеpминации между иccледуемым пpедметом и pегионом.

Как явcтвуют иcточники, диапазон иccледовательcких подходов чpезвычайно шиpокий и одновpеменно cкудный для адекватного охвата по cpавнению c дpугими политичеcкими категоpиями. Этому, возможно cпоcобcтвовало обыденное воcпpиятие и понимание pегиона как такового, и только активизация интегpационных пpоцеccов во втоpой пол. ХХ века вынудила иccледователей обpатитьcя к его тщательному изучению.

Один из поcледовательных ученых, иccледовавших эту облаcть cчитает, что pегион - это взаимодейcтвие «актоpов» и инcтитутов в pамках данной геогpафичеcкой теppитоpии [6].

Пpедпpинимал попытки опpеделения pегиона поcpедcтвом выделения оcновных cвойcтвенных ему кpитеpиев и дpугой иccледователь. Он пpедлагал cледующие пояcнительные фоpмулиpовки для уточнения вопpоcа:

1. pегионы в cоциальном и культуpном отношениях одноpодны; гоcудаpcтва этих pегионов имеют одинаковое отношение к cложившимcя внутpенним атpибутам;

2. pегион обpазован из гоcудаpcтв cо cхожими политичеcкими cвойcтвами; гоcудаpcтва pегиона имеют общее видение внешнего миpа и одинаковое поведение на междунаpодной аpене, котоpое пpоявляетcя, напpимеp, в голоcовании в ООН;

3. политичеcки взаимозавиcимые pегионы, cвязаны между cобой чеpез cиcтемы национальных и межпpавительcтвенных политичеcких cтpуктуp;

4. экономичеcки взаимозавиcимые pегионы, cвязаны между cобой внутpиpегиональной тоpговлей, cтепень котоpой опpеделяетcя пpопоpциями к национальному доходу и т.д. [6].

И, наконец, актуализиpуетcя также активно иcпользуемое в политологичеcких науках понятие междунаpодно-политичеcкий pегион. Считается, что междунаpодно-политичеcкий pегион–это пpивязанная к теppитоpиально-экономичеcкому и национально-культуpному комплекcу (оcновывающемуcя на одноpодноcти геогpафичеcких, пpиpодных, экономичеcких, cоциально-иcтоpичеcких, национально-культуpных уcловий, мотивиpующих его выделение) pегиональная cовокупноcть явлений междунаpодной жизни, объединенных общей cтpуктуpой и логикой таким обpазом, что эта поcледняя и иcтоpико-геогpафичеcкие кооpдинаты ее cущеcтвования взаимообуcловлены [6]. Иccледователи обpащают внимание на то, что междунаpодно-политичеcкое значение теpмина «pегион» и в дpугих cлучаях доcтаточно гибко и не cодеpжит концептуальной cтpогоcти. Так, чаcто понятие «pегион» заменяетcя «cубpегионом», или оба теpмина могут употpеблятьcя паpаллельно [6].

Pегионы могут и пеpеcекатьcя, накладыватьcя, cоздавая таким обpазом «тpанcpегиональные» обpазования (в это понятие включаютcя и междунаpодные оpганизации). В качеcтве подобных «тpанcpегиональных обpазований» может cлужить, напpимеp, Лига аpабcких гоcудаpcтв.

Таким обpазом, иccледованием уcтановлено, что невозможно уcтановить опpеделенное количеcтво pегионов. Это, тем не менее не означает cубъективного выделения pегионов, пpи котоpом во внимание не пpинимаютcя кpитеpии pазделения pегионов, котоpые учитывают cвойcтва отношений между обpазованиями.

Моpcкие pегионы опpеделяютcя теоpией междунаpодного пpава, как «объективно cущеcтвующая и отноcительно cамоcтоятельная cиcтема pегионально-локализованных междунаpодных моpcких отношений, выcтупающая в качеcтве pеального или потенциального объекта междунаpодно-пpавового pегулиpования и обоcобляемая в пpоцеccе оcущеcтвления поcледнего» [6]. Уcтановлено, что в большинcтве cлучаев, геогpафичеcкие и политичеcкие pегионы не вcегда cовпадают.

В литеpатуpе еcть неcколько подходов к опиcанию Каcпийcкого pегиона: геогpафичеcкий, геополитичеcкий, тpанcпоpтно-коммуникационный, так и культуpно-цивилизационный. К cтpанам Каcпийcкого pегиона отноcятcя Азеpбайджан, Иpан, Казахcтан, Pоccию, Туpкмениcтан, а также cтpаны Закавказья, Центpальной Азии и Туpцию [6].

Наpяду c этим, данные иccледователи указывают, что понятие «Каcпийcкий pегион» не имеет точной и иcчеpпывающей фоpмулиpовки, и отноcят в геогpафичеcком плане к указанному pегиону только пpибpежные гоcудаpcтва: Азеpбайджан, Иpан, Казахcтан, Pоccию и Туpкмению. Однако в более шиpоком геополитичеcком значении к Каcпийcкому pегиону можно отнеcти cтpаны Центpальной Азии и Южного Кавказа, Pоccию, Иpан и Туpцию [6].

В иccледовании «Каcпий: нефть и политика» утвеpждаетcя, что в Каcпийcкий pегион входит Казахcтан, Туpкмениcтан, Закавказье, пpилегающие к Каcпийcкому моpю pайоны Pоccии и cевеpного Иpана, котоpые фоpмиpуют центpальную зону Евpазийcкого матеpика [6].

Вмеcте c тем в междунаpодно-пpавовой пpактике вcтpечаютcя теpмины «pегион» и «pегионализм», имеющие пpямое отношение к выделению отдельного Каcпийcкого pегиона. «Pегионализм» опpеделяетcя, как политика объединения гpуппы гоcудаpcтв какого-либо pегиона, завиcимых дpуг от дpуга в экономичеcком, политичеcком и военном отношении [6]. В юpидичеcком аcпекте «pегионализм» понимаетcя как наличие пpав у гоcудаpcтв, геогpафичеcки cоcедcтвующих и pаcположенных в одном «теppитоpиальном pайоне», заключать между cобой междунаpодные cоглашения, pегулиpующие pазличные cтоpоны взаимоотношений этих гоcудаpcтв, каcающихcя иcключительно данного pайона.

Глобальная pегионализация cоциальной и экономико-политичеcкой жизни Земного cообщеcтва являетcя важнейшей пpоблемой cовpеменной эпохи, она напpямую cвязана c пpоцеccами унивеpcально-вcеобщих фоpм воcпpоизводcтва и выживания вcего человечеcтва. В наcтоящее вpемя глобализация пpедcтавляет cобой cтадию общего политико-экономичеcкого и культуpного pазвития человечеcкого общеcтва, подpазумевающую пеpеход к «вcемиpноcти», глобальноcти (от англ. globality). Нельзя не пpизнать, что подобная неоднозначноcть понимания глобализации в значительной меpе объяcняетcя тем, что этот пpоцеcc cодеpжит в cебе пpотивоположные тенденции – интегpацию и диффеpенциацию (дезинтегpацию). Интегpативную тенденцию глобализации некотоpые иccледователи опpеделяют как позитивный пpоцеcc pаcтущей взаимоcвязанноcти и целоcтноcти человечеcтва. Это доминиpующее пpедcтавление о cущноcти глобализации не иcключает дpугих, более конкpетных его ваpиантов.

1. 
   Каламкарян Р.А., Мигачев Ю.И. Международное право. - М.: Эксмо, 2006. -736 с.
   
2. 
   Действующее международное право. Том второй /Составители Колосов Ю.М. и Кривчикова Э.С. - Москва: Издательство Московского независимого института международного права, 1997. - 832 с.
   
3. 
   Черниченко С.В. Теория международного права. В 2-х томах. Том 2: Старые и новые теоретические проблемы. Москва.: Издательство «НИМП», 1999. - 531 с.
   
4. 
   Гаджиев К.С. Введение в политическую науку. - М: Логос, 1997 год. - 384 с.
   
5. 
   Кенжегузин М.Б., Егоров О.И. Освоение нефтегазовых ресурсов казахстанского шельфа Каспийского моря: проблемы и перспективы. Безопасность и региональное сотрудничество. Материалы международной конференции.- Алматы, 2001. - С. 143-150.
   
6. 
   Ашимбаев М. Каспийский регион на современном этапе: проблемы, тенденции, перспективы. Сборник материалов международной конференции. – Алматы: КИСИ при Президенте Республики Казахстан, 2003. - С. 244.
   

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Юридическое определение понятию «хозяйственное товарищество» дано и в ч.1 ст.1 Закона РК «О хозяйственных товариществах», в соответствии с которой хозяйственным товариществом признается коммерческая организация, являющаяся юридическим лицом, с разделенным на вклады (доли) учредителей (участников) уставным капиталом, имеющая в качестве основной цели своей деятельности извлечение прибыли [2].

Хотя смысловое содержание двух вышеприведенных определений близки по смыслу и означают одно и то же, они отличаются по структуре изложения, что противоречит принципам гражданского законодательства. Положения специальных законов должны соответствовать нормам ГК РК и исходить из них, так как ГК РК в иерархии нормативных правовых актов стоит выше специальных законов. Следовательно, в настоящее время законодателю необходимо привести содержание указанных определений в соответствие друг с другом.
Согласно ст.58 ГК РК хозяйственные товарищества могут создаваться в форме: полного товарищества; коммандитного товарищества; товарищества с ограниченной ответственностью; товарищества с дополнительной ответственностью. Гражданское законодательство РК до 10 июля 1998 г. предусматривало 5 видов хозяйственных товариществ: ПТ, КТ, ТОО, ТДО и АО. Закон от 10 июля 1998 г. вывел АО из числа товариществ и определил им роль самостоятельного вида коммерческой организации [3].

В Казахстане, да и во всем мире наиболее распространены ТОО и АО. В ряде стран АО не относилось к хозяйственным товариществам (например, в РФ, США, Англии). Кроме того, в РФ товарищества с ограниченной ответственностью относят не к товариществам, а к обществам. Исходным делением здесь является деление коммерческих организаций на объединения лиц (товарищества) и объединения капиталов (общества).

В первой категории более важен личностный момент, поэтому прием новых товарищей требует согласия общего собрания. Во второй категории личностный момент не имеет значения, поэтому изменение состава участников почти ничем не ограничено и происходит более свободное перемещение капитала.

Как отмечают авторы казахстанского учебника по гражданскому праву, «хозяйственные товарищества и акционерные общества имеют гораздо больше общего в своей правовой природе, чем различного. Подавляющая часть норм общей части законодательства о хозяйственных товариществах органично соответствует правовому режиму акционерного общества. Поэтому выведение акционерного общества из-под понятия «хозяйственное товарищество» является нелогичным, неразумным и недальновидным копированием не лучшей части зарубежного законодательства» [4].

Первоначальное имущество хозяйственного товарищества состоит из уставного капитала, образуемого вкладами учредителей. Ст. 59 ГК РК определяет понятие вклада в уставный капитал хозяйственного товарищества и долю участника в уставном капитале и имуществе хозяйственного товарищества. В эту статью шестикратно вносились изменения. В случаях, когда в качестве вклада товариществу передается право пользования имуществом, размер этого вклада определяется платой за пользование таким имуществом, исчисленной за весь срок, указанный в учредительных документах. Последнее правило достаточно дискуссионно и имеет много как сторонников, так и противников среди специалистов [5].

Например, по гражданскому законодательству РФ резидент особой экономической зоны - арендатор земельного участка, находящегося в государственной и(или) муниципальной собственности, не вправе вносить свои арендные права в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных товариществ и обществ. Также не допускается внесение права постоянного пользования земельными участками в уставные капиталы коммерческих организаций [6].

По нормам же ГК РК не допускается внесение вкладов в виде личных неимущественных прав и иных нематериальных благ, а также путем зачета требований участников к товариществу [1].

С 2007 по 2010 годы законодательство о хозяйственных товариществах подвергалось существенным поправкам. Так, согласно ст.8-1 Закона РК «О хозяйственных товариществах» от 05.05.1995 г. хозяйственное товарищество обязано по требованию своих участников предоставлять информацию о деятельности товарищества, затрагивающую интересы его участников, перечень такой информации включает 11 пунктов. Ст.8-2 закона определяет, что документы хозяйственного товарищества, касающиеся его деятельности, подлежат хранению товариществом в течение всего срока его деятельности по месту нахождения исполнительного органа товарищества или в ином месте, определенном его уставом [2].

Е.А. Суханов отмечает: «…хозяйственные товарищества являются традиционной, наиболее распространенной в обычном имущественном обороте формой коллективного предпринимательства. Именно поэтому они открывают перечень отдельных видов юридических лиц, установленный законом. Такого рода объединения, создаваемые предпринимателями, в европейском праве обычно называются компаниями или фирмами, а в американском - корпорациями. В России они ранее именовались торговыми товариществами, поскольку коммерческая деятельность отождествлялась, прежде всего, с торговлей. Отсутствие частной коммерции в прежнем правопорядке вынуждало использовать более нейтральное и широкое понятие «хозяйственная деятельность». С учетом этих традиций ГК РФ также использует термин «хозяйственные» применительно к торговым (коммерческим) товариществам и обществам» [7, с.155].

Авторы комментария к ГК РК отмечают: «Хозяйственное товарищество по своей правовой природе является коллективной формой предпринимательства. Сущность его деятельности заключается в объединении действий различных лиц (как физических, так и юридических) и их денег в единое целое для решения общих задач, которые не могут быть достигнуты усилиями каждого из этих лиц в отдельности.

С другой стороны, хозяйственное товарищество создается с целью отделения имущества, предназначенного для предпринимательской деятельности, от учредителей (учредителя) и передачи его в собственность товарищества. В связи с этим хозяйственное товарищество может быть учреждено одним лицом». Хозяйственные товарищества как юридические лица являются организациями, создаваемыми физическими лицами как напрямую, так и через посредство учрежденных ими юридических лиц. Юридическое лицо, с одной стороны, в случае его создания несколькими лицами выступает как объединение или организованный коллектив его создателей, с другой стороны, оно есть организация, учрежденная для самостоятельного хозяйствования с определенным имуществом [8, с.53].

Полное товарищество - самая древняя из всех организационно-правовых форм хозяйственных товариществ. В этой форме наиболее ярко выражен личностный элемент и отсутствует ограничение ответственности участников по обязательствам товарищества [9].

Впервые полные товарищества появились на основе Закона Казахской ССР от 21 июня 1991 г. «О хозяйственных товариществах и акционерных обществах» [10].

Новеллой в законодательстве является положение о том, что при выходе участника из полного товарищества выдел земельного участка в натуре, право на который передано в качестве вклада в уставный капитал товарищества (в том числе право на условную земельную долю), осуществляется в порядке, установленном земельным законодательством РК. Имущество, переданное выходящим участником в пользование полному товариществу, возвращается без вознаграждения, если иное, как это дополнено нормами Закона о ХТ, не установлено учредительными документами.

Следует отметить, что это дополнение не противоречит общей диспозитивной направленности ГК РК. Участнику, частично внесшему свой вклад в уставный капитал полного товарищества, при выходе выплачивается только стоимость этой части вклада, если иное не предусмотрено учредительными документами или соглашением участников. При выбытии участника из полного товарищества доли оставшихся участников должны быть увеличены пропорционально их первоначальному размеру, то есть арифметическое выражение доли ушедшего как бы прирастает к долям оставшихся участников. Но учредительным договором или соглашением участников может быть установлен и иной порядок распределения этой доли, например, поровну.

Понятие коммандитного товарищества дано в ч.1 ст.26 Закона РК «О хозяйственных товариществах». ГК РФ называет такие образования «товариществами на вере» [11]. Е.А.Суханов такие товарищества называет «коммандитой». Исторически данный вид товарищества возник как способ совершения купцом (предпринимателем) в ходе морской торговли сделок со специально вверенным ему для этих целей капиталом (имуществом) других лиц, а затем использовался для получения предпринимательских выгод лицами, не являвшимися профессиональными коммерсантами (прежде всего дворянами). Коммандитное товарищество дает возможность объединения имущества для предпринимательской деятельности как предпринимателям (полным товарищам), так и непредпринимателям (вкладчикам), известным образом соединяя в себе свойства объединения лиц (предпринимателей) и объединения капиталов [7, с.161-162].

Термин «коммандита» происходит от «commandare» (с итальянского языка), соответствующего латинскому слову «deponere», что на русском языке означает «вверять на хранение, хранить» и характеризует суть взаимоотношений коммандитистов и товарищей [12]. Коммандитисты (вкладчики), не будучи профессиональными предпринимателями и рискуя лишь своим вкладом, не участвуют в ведении дел и в управлении товариществом. Они сохраняют только право на получение дохода (дивиденда) и на информацию о деятельности товарищества. Поэтому в вопросах использования имущества товарищества они вынуждены полагаться на полных товарищей, доверять им. Отсюда традиционное российское название «коммандиты» - товарищество на вере [11].

В казахстанском законодательстве применяется термин «коммандитное товарищество», который берет свое начало из положений ст.72 ГК РК. Поскольку вкладчики не рискуют столь сильно, как участники с полной ответственностью, то отстранение их от управления коммандитным товариществом является вполне правомерным. При этом вкладчики сохраняют обязательственные права на имущество товарищества, то есть имеют четко выраженные доли в его имуществе, дающие право на получение части прибыли от деятельности товарищества и на часть имущества, пропорциональную внесенному вкладу в уставный капитал, в случае ликвидации или выхода из товарищества. Правовое положение КТ конкретизировано нормами гл.2 (ст.ст.26-36) Закона РК «О хозяйственных товариществах».

Правовое положение ТОО и ТДО, права и обязанности их участников, порядок создания, деятельности, реорганизации и ликвидации определяют ГК РК, Закон РК «О хозяйственных товариществах», Закон РК «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью». Законодателем был пересмотрен вопрос о представлении учредительных документов юридических лиц, составляющих коммерческую тайну, на государственную регистрацию, в связи с чем представления учредительного договора в регистрирующий орган при государственной регистрации теперь не требуется [13].

Одним из новшеств является положение о том, что уставный капитал и его соотношение с собственным капиталом при регистрации или перерегистрации ТОО не проверяются. Также новеллой в законодательстве является отмена сроков образования уставного капитала товарищества, установленных императивно. Начиная с 20 января 2010 года такой срок устанавливается самими учредителями товарищества [2].

В тексте Закона РК «О ТОО и ТДО» ч.6 ст.67 содержит следующие слова: «Если в результате слияния, присоединения число участников вновь возникшего товарищества превышает предел, установленный ст. 9 Закона, то предусмотренные п.2 ст.69 последствия могут быть применены к такому товариществу лишь по истечении одного года с момента его государственной регистрации» [13]. Следует отметить, что ст.9 Закона о ТОО и ТДО, на которую ссылается законодатель, исключена в соответствии с Законом РК от 16 мая 2003 года № 416-II, следовательно, такая ссылка не уместна и ч.6 ст.67 должна быть также исключена из текста Закона РК «О ТОО и ТДО» [14].

Кроме общих, основанием для прекращения деятельности ТОО также могут быть случаи: 1) если в результате уменьшения уставного капитала его размер станет меньше предусмотренного минимального размера; 2) если участники не образуют в установленные сроки уставный капитал товарищества. Следует отметить, что: 1) для ТОО и ТДО, которые являются субъектами малого предпринимательства, данная норма не имеет существенного значения, так как размер их уставного капитала должен быть не менее ста тенге, что носит абсолютно формальный характер; 2) положение о том, что основанием для прекращения деятельности ТОО может быть обстоятельство, когда участники не образуют в установленные сроки уставный капитал товарищества, также можно считать не вполне корректным, поскольку Законом РК от 20.01.2010 г. № 239-IV исключена ч.1 ст.24 Закона РК «О ТОО и ТДО», тем самым, отменены императивно установленные сроки обеспечения уставного капитала учредителями названных товариществ. Это означает, что указанное в ч.3 ст.69 дополнительное основание ликвидации ТОО и ТДО не имеет под собой юридической основы.

Практика казахстанского бизнеса показывает, что среди хозяйственных товариществ наиболее практичными, в силу этого и популярными, являются ТОО.

Таким образом, хозяйственные товарищества являются наиболее доступной организационно-правовой формой ведения бизнеса во многих странах. Казахстан не является исключением, так как при создании ГК РК законодателем были учтены положительные стороны мирового опыта в данной сфере.

1. 
   Гражданский кодекс Республики Казахстан от 27 декабря 1994 года. Часть Общая. -www.http://online.prg.kz
   
2. 
   Закон Республики Казахстан «О хозяйственных товариществах» от 02 мая 1995 года № 2255. - www.http://online.prg.kz
   
3. 
   Закон Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам акционерных обществ» от 10 июля 1998 года. - www.http://online.prg.kz
   
4. 
   Гражданское право РК // под ред. М.К. Сулейменова, Ю.Г.Басина. Т.1. – Алматы: Жеті Жарғы, 2000, 634 с.
   
5. 
   Иванов С.И. Юридические лица как субъекты гражданского права. - М.: Инфра-М, 1999, с.21
   
6. 
   Гражданское право. Учебник под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. - М., 2000, с.127
   
7. 
   Гражданское право. Учебник в 4 т. Том 1. Общая часть. 3-е издание, переработанное и дополненное // под ред. Е.А.Суханова. - Москва: Волтерс Клувер, 2008, с. 155-156, 161-162
   
8. 
   Комментарий к Гражданскому кодексу РК // под ред. М.К. Сулейменова, Ю.Г. Басина. Т.1. – Алматы: Жеті Жарғы, 2003, 432 с.
   
9. 
   Ровный В. Полное товарищество в современном польском и российском праве (сравнительный анализ) // Сборник «Гражданское законодательство. Статьи. Комментарии. Практика» / под ред. А.Г. Диденко. Выпуск 24. - Алматы, 2006, с.184-185
   
10. 
    Закон Казахской ССР «О хозяйственных товариществах и акционерных обществах» от 21 июня 1991 года. - www.http://online.prg.kz
    
11. 
    Гражданский кодекс Российской Федерации. - http://www.jur-words.info
    
12. 
    Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т.1. Серия «Классика российской цивилистики». - М., 2003, с. 345-346
    
13. 
    Закон Республики Казахстан «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» от 22 апреля 1998 года № 220-I. - www.http://online.prg.kz
    
14. 
    Закон Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам деятельности хозяйственных товариществ» от 16 мая 2003 года № 416-II. - www.http://online.prg.kz
    

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Коррупция как негативное социальное явление появилось тогда, когда один субъект социальных отношений достиг неправедными методами больше прав и свобод, чем другие.

Еще в свое время Гегель отмечал: "В Афинах существовал закон предписывающий каждому гражданину отчитываться, на какие средства он живет: теперь же полагают, что это никого не касается"

Она поражает государственные и корпоративные аппараты управления, способна разлагать власть и коммерческие структуры, умышленно использует государственных служащих, уполномоченных на выполнение государственно-властных и управленческих функций, служебного положения в корыстных целях для личного обогащения. Сегодня коррупция является негативным фактором развития не только экономики, государственного управления, но и общества в целом. Негативные последствия коррупции отражаются на внутреннем и внешнем положении стран.

Историко-правовые исследования доказывают, что коррупция появилась с появлением управленческого аппарата и существовала в обществе всегда. Ш. Монтескье писал: «известно уже по опыту веков, что всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею, и он идет в этом направлении пока не достигнет положенного ему предела» [2, с. 106-113]. Однако уровень коррупции в разное время и в разных странах не одинаков.

Коррупция сопровождает человечество с древнейших времен. История развития человечества показывает, что «коррупция – это хроническая и неизлечимая болезнь любого государственного аппарата всех времен и всех народов». Аристотель писал: «Самое главное при всяком государственном строе – это посредством законов и остального распорядка устроить дело так, чтобы должностным лицом невозможно было наживаться» [3].

В отдельных изданиях указывается, что коррупция – «такое же древнее явление, как и социальный порядок, управляющий жизнью людей, каков бы ни был этот социальный порядок» [4]. Так, в исторической литературе упоминания и прямые факты принятия даров и подношений отмечаются практически на протяжении всего известного науке периода. Древний Восток, включая Индию и Китай, античность, в том числе период развития демократии в Афинах, арабский мир древности – все они, так или иначе, в той или иной форме демонстрируют наличие подобных явлений, а также попытки их осмысления и противостояния.

По мнению Б.В. Волженкина коррупция – это «социальное явление, заключающееся в разложении власти, когда государственные (муниципальные) служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, используют свое положение, статус и авторитет занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения и в групповых интересах».

По мнению Е.О. Алауханова коррупция – это социальное явление, заключающееся в разложении общества и государства, когда государственные служащие, лица, уполномоченные на выполнение государственных и иных управленческих функций, в том числе и в частном секторе, используют свое служебное положение, статус и авторитет занимаемой должности вопреки интересам службы и установленным нормам права и морали в целях личного обогащения или в групповых интересах.

Как социальное явление коррупция более долговечна, чем общеуголовная преступность. Это объясняется тем, что она: во-первых, как правило, внешне не связана с насилием; во-вторых, общественное мнение всегда более терпимо относилось и относится к фактам коррупции, нежели к фактам элементарного хулиганства, не говоря уже об убийствах, грабежах и т.д.; в-третьих, коррупция всегда носит функциональный, в какой-то мере даже необходимый характер. «Коррупция является абсолютно необходимым и наиболее эффективным способом максимилизации прибыли в условиях перераспределения собственности»; в-четвертых, коррупционеры имеют непосредственные выходы на власть, а иногда они сами являются властью, в том числе по отношению к средствам массовой информации, через которые способны влиять на формирование общественного мнения.

Коррупция - сложное социальное и правовое явление и понятие. Многие исследователи подчеркивают комплексный, системный характер этого явления и понятия. Справедливо связывают его со всеми социальными процессами данного общества, с учетом социально-политических, демографических, национально-психологических и этнических особенностей конкретной страны или государства.

По мнению российского ученого Я.И. Гилинского "коррупция - сложный социальный феномен, порождение общества и общественных отношений, одно из проявлений продажности". Раскрывая ее истоки и условия существования, он опирается на точку зрения К. Маркса и Ф. Энгельса: "Социальный феномен продажности (от коррупции должностных лиц до брачных аферистов и проституции - в сфере политики, науки, искусства, журналистики или же - сексуальных отношений ), - продолжает он, - возможен в обществе развитых товарно-денежных отношений, когда "способность всех продуктов, деятельностей, отношений к обмену на нечто третье, вещное, на нечто такое, что в свою очередь может быть обменено на все без разбора, то есть развитие меновых стоимостей (и денежных отношений) - тождественно всеобщей продажности, коррупции".

Сам государственный строй, основывающийся на развитии товарно-денежных отношений, создает предпосылки для возникновения феномена коррупции. Деньги содержат в своих недрах искус обогащению, стремлению к роскошной жизни, к неудержимому подъему по ступеням социальной иерархии (ибо благодаря им в иных коррумпированных странах можно купить любую должность!), именно деньги - доминирующая форма взятки и именно деньги одним своим прикосновением "губят природу вещей", равно как и природу души человека. Перед искусом денег устоять очень трудно, порой невозможно, если возникает перспектива обустроиться самым комфортным образом. И это особо актуально в наше время, когда в сознании общества превалирует тенденция безмерного культивирования "золотого тельца", когда на заклание ему приносятся (причем за бесценок) все недра, богатства земли, сама земля и с нею же - народ и нарождающиеся потомки, обреченные на участь рабов.

Во все времена она была, есть и будет основным источником и гарантом криминализации общественной жизни, ее деградации. Не случайно древние римляне включали в это понятие столь емкое содержание, раскрывающее логическую взаимообусловливаемую связку явлений: подкуп - порча - упадок. Именно поэтому коррупция является как условием, так и следствием функционирования теневой экономики, усиления имущественной дифференциации общества, падения нравов и деградации общественно-политической жизни.

К настоящему времени не выработано какого-либо универсального определения коррупции как социального явления, как не существует и общепризнанного юридического понятия коррупции. Количество точек зрения столь велико, что привести все возможные определения – задача трудновыполнимая для любого исследователя. Как представляется, одной из наиболее важных причин сложности формулирования юридического понятия коррупции является то, что понятие коррупции как социального явления в широком смысле выходит за границы исследований права и криминологии и является сложным синтетическим социально-философским и криминологическим понятием. Как справедливо отмечает Г.К. Мишин, “анализ правовых положений не позволяет раскрыть все содержание данного понятия, получившего в науке множество интерпретаций”^.

При анализе основных подходов к определению коррупции как социального явления следует учитывать междисциплинарный характер его исследования. Присущие каждой отрасли обществоведения методы и исследовательские подходы серьезно влияют, в том числе и на выработку специфических для каждой науки определений.

Как у всякого сложного социального явления, у коррупции не существует единственного канонического определения, что обусловливает многообразие подходов к ее исследованию. Исторически первые определения коррупции относятся к области права. С юридической точки зрения, коррупцией является то, что называется таковой в уголовном кодексе той или иной страны или, что запрещают кодексы профессиональной этики. Преимущества этого подхода состоит в четкости и определенности. зафиксированные в законе разрешения и запреты определяют поведенческие ориентиры как для общества в целом, так и для отдельного индивида (гражданина и государственного служащего), компенсируя таким образом отсутствие индивидуальной или коллективной этики.
ЛИТЕРАТУРА

1. 
   Уголовное право РК. особ. часть. Алматы 2000 (часть 1).
   
2. 
   Политическая коррупция в России. Материалы круглого стола// Государство и право.- 2003, №4.- С.106-113
   
3. 
   Богуш К.И Коррупция и международное сотрудничество в борьбе с ней. Дисс. канд. юрид. наук- М., 2004.- 150с.
   
4. 
   "О борьбе с коррупцией." Закон Республики Казахстан от 2 июля 1998 г.3267-1//Государственная служба в Республике Казахстан.- Алматы: Юрист,2007.-120 с.
   

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Родиной первых авторского и патентного законов в их современном смысле по праву считается Англия. Именно здесь еще в 1623 г. при короле Якове Стюарте был принят «Статут о монополиях», которым провозглашалось исключительное и независимое от воли короля право каждого, кто создаст и применит техническое новшество, монопольно пользоваться в течение 14 лет выгодами и преимуществами, доставляемыми таким новшеством. В 1710 г. в Англии появляется и первый авторский закон, известный под названием «Статут королевы Анны» [1], которым автору предоставлялось исключительное право на публикацию произведения в течение 14 лет с момента его создания с возможностью продления этого срока еще на 14 лет при жизни автора. Вслед за Англией патентные и авторские законы приняты в ряде других европейских стран и в США. Оценивая значение этих первых законов, следует отметить, что основной их целью было ограждение интересов издателей и промышленников. Как правило, именно они, а не авторы и изобретатели выносили на рынок результаты творческого труда и потому нуждались в монополии на их реализацию.

Подход к авторскому и патентному праву как к собственности получил наибольшее распространение в XIX веке. Авторские и патентные законы большинства европейских стран в той или в иной степени приравнивали права создателей творческих достижений к праву собственности, а иногда и прямо относили их к движимому имуществу. В 1883 г. была принята Парижская конвенция по охране промышленной собственности, которая продолжает оставаться важнейшим международным соглашением в области охраны промышленных прав. Традиция проприетарного подхода к авторскому и патентному праву достаточно сильна и в настоящее время. Термин «интеллектуальная собственность» широко используется в законодательстве, в научной литературе и в практике многих стран. В 1967 г. в Стокгольме была подписана Конвенция, учреждающая Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС), в соответствии с которой объектами охраны являются права, относящиеся к конкретным результатам творческой деятельности в производственной, научной и художественной областях. Однако, как уже отмечалось, несмотря на свое широкое распространение, понятие интеллектуальной собственности практически сразу же с момента своего появления подверглось критике со стороны многих ученых. Противники данного понятия обычно указывали и продолжают подчеркивать в настоящее время, что нельзя отождествлять правовой режим материальных вещей и нематериальных объектов, каковыми являются по своей сути авторские произведения и различные технические новшества:

- что в отличие от права собственности, которое в принципе бессрочно и не подвержено каким-либо территориальным ограничениям, права авторов, изобретателей и их правопреемников изначально ограничены во времени и в пространстве;

- что авторские и патентные права защищаются с помощью совершения иных правовых средств по сравнению с теми, которые применяются для защиты права собственности;

- что право на творческий результат неразрывно связано с личностью его создателя и т.п. Реагируя на эти, в общем-то, справедливые замечания, сторонники теории интеллектуальной собственности стали подчеркивать, что «речь в данном случае идет о собственности особого рода, которая требует специального регулирования в виду ее нематериального характера, из-за того, что объектами права собственности владельцев патентов, субъектов авторского права и товарных знаков являются неосязаемые и бестелесные вещи» [2].

Свое логическое завершение подобный подход нашел в теории интеллектуальных прав, в соответствии с которой права авторов, изобретателей, патентообладателей и т.д. должны быть признаны правами sui generis, т.е. правами особого рода, находящимися вне классического деления гражданских прав на вещные, обязательные и личные. Теория особых интеллектуальных прав, многие сторонники которой вообще выступают против использования термина «интеллектуальная собственность», является в наши дни одной из наиболее распространенных. В этой связи небезынтересно проследить за тем, как менялось отношение к понятию интеллектуальной собственности в отечественном законодательстве и в юридической науке. Казахстанское законодательство XIX века прямо относило права авторов, изобретателей, владельцев фабричных рисунков и моделей и т.д. к праву собственности. В частности, содержание прав авторов раскрывалось в примечании к ст. 420 т. X ч. 1 Свода законов Российской Империи, которая давала общую характеристику права собственности. Попытки подвести права на творческие достижения под вещное право предпринимались также при составлении проектов Гражданского Уложения и специальных законов об охране прав на творческие результаты, которые разрабатывались в Казахстане в конце XIX - начале XX веков. Однако уже тогда такой подход был, отвергнут, так как большинство ученых высказывалось в пользу использования в законодательстве более точного термина «исключительные права». Понятия литературной и промышленной собственности практически перестали применяться для обозначения авторских, изобретательских и патентных прав, а если и использовались, то в основном в качестве объекта для критики. Отношение к понятию интеллектуальной собственности в советский период развития казахстанского законодательства было однозначно отрицательным. Помимо ссылок на его неточность, большинство авторов подчеркивали еще и буржуазную, эксплуататорскую сущность данного понятия. Единственное исключение в этом плане составляли «нормы авторского права, которые были сосредоточены в специальном законе, а с середины 60-х годов - в особом разделе Гражданского кодекса РСФСР 1964 г.» [3].

Впервые после длительного перерыва термин «интеллектуальная собственность» появился в Законе СССР «О собственности в СССР» от 6 марта 1990 г. В ст. 2 данного закона, посвященной законодательству о собственности, было указано, что «отношения по созданию и использованию изобретений, открытий, произведений науки, литературы, искусства и других объектов интеллектуальной собственности регулируются специальным законодательством Союза ССР, союзных и автономных республик». Принятый вскоре Закон РСФСР «О собственности в РСФСР» от 24 декабря 1990 г. наряду с повторением в п. 4 ст. 1, в сущности, той же мысли, в ч. 2 п. 4 ст. 2 дополнительно разъяснял, что «объектами интеллектуальной собственности являются произведения науки, литературы, искусства и других видов творческой деятельности в сфере производства, в том числе открытия, изобретения, рационализаторские предложения, промышленные образцы, программы для ЭВМ, базы данных, экспертные системы, ноу-хау, торговые секреты, товарные знаки, фирменные наименования и знаки обслуживания». Оставляя в стороне вопросы об уместности помещения данной нормы в Законе о собственности и корректности перечня, названных в ней объектов правовой охраны, отметим лишь, что с самого начала и союзное, и казахстанское законодательство исходили из того, что интеллектуальная собственность на результаты творческой деятельности и иные, приравненные к ним объекты, с одной стороны, и собственность на имущество, с другой стороны, являются, хотя и близкими, но разными правовыми институтами» [4]. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. хотя и включали в свой состав два специальных раздела, посвященные авторскому праву и праву на изобретение и другие результаты творчества, используемые в производстве, понятием интеллектуальной собственности не оперировали.

1. 
   Белов В.В., Виталиев Г.В., Денисов Г.М. Интеллектуальная собственность. Законодательство и практика его применения. -М.: 1997. -С.201-202
   
2. 
   Корнеева И.Л. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации: Учебное пособие. - М.: Юристъ, 2009. - С.92
   
3. 
   Сулейменов М.К. Объекты гражданских прав. Монография. Алматы. -2008. -С.25
   
4. 
   Закон РК от 10 июня 1996 г. №6-I «Об авторском праве и смежных правах» (с изм. от 09 июля 2010 г. №586-II; от 22 ноября 2005 г. №90-III) // Ведомости Парламента Республики Казахстан. - 1996. №8-9. Ст.237; - 2010. №17 (2426). Ст.100; - 2005. № 21-22 (2425). Ст. 87
   
5. 
   Судариков С.А. Право интеллектуальной собственности// Учебник. - М.: Проспект, 2009
   
6. 
   Гришаев С.П. Интеллектуальная собственность: Учеб. пособие. - М.: Юристъ, 2009
   
7. 
   Каудыров Т.Е. Право интеллектуальной собственности в Республике Казахстан. Алматы: «Жеті Жарғы»