Батыры степей казахских кумир степей

Из интервью Поддубного И.М. газете «Красный спорт» 15 марта 1937 года: «Есть ли среди теперешних наших профессионалов выдающиеся борцы?»

«Я считаю, что Боров, Ярков, Чуркин могут стать очень сильными борцами. Но это зависит от того, насколько серьезно они будут работать над собой.»

А.А.Сенаторов, заслуженный мастер спорта и заслуженный тренер СССР, председатель Всесоюзной федерации борьбы так говорил о цирковых борцах: «Они - Поддубный, Иван Заикин, Иван Шемякин, Ян Цыган, Василий Ярков, Александр Мазур - передали эстафету мастерства нашим тяжеловесам». А. Мазур чемпион мира 1955 г., заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР, автор книг «Путь борца», «Жизнь борца», «Борьба вчера и сегодня», ставших своеобразной энциклопедией борцовского мира, как профессионального, так и любительского, самые тёплые и задушевные слова посвятил Василию Георгиевичу. О нем писал В.Игуменов, пятикратный чемпион мира, старший тренер сборной СССР в книге «Схватка».

В своё время по заказу коренного семипалатинца и большого патриота своего города секретаря обкома Морозова знаменитым скульптором Д.Элбакидзе был создан проект скульптурной группы, запечатлевший цирковых богатырей, семипалатинцев Василия Яркова и Феофана Лавренова. Уже заливался фундамент для памятника, когда непредвиденные обстоятельства - смерть скульптора и перевод Морозова, помешали осуществлению замысла.

А сейчас остается с горечью констатировать - Ярков забыт неблагодарными потомками. Забыт в его родном городе, который прославлял неустанно своими победами на цирковой арене и на любительском ковре.

Детство его прошло в деревне Новопокровка, расположенной сразу за знаменитым реликтовым сосновым бором. Это была Сибирь - до Беловодья рукой подать. Мальчишкой Василий любил ходить в ночное, впитывая в себя запахи хвои, трав и свежесть утра. Словно от таёжных сосен и кедров передались ему рост и сила немереные, а от хрустальных родников - доброта и чистосердечие. В родне Ярковых было немало крепких людей великанского роста. В семейном альбоме - фотография дяди Яркова, бравого гвардейца Гущина, ростом 2 метра 18 см.

В большой работящей семье детей рано приучали к труду - с 7 лет Вася помогал отцу. Удивляя односельчан, с 9 лет уже работал в качестве лесоруба, позже молотобойцем в кузнице, затем бил шурфы для геологов. Так и вырастал в лоне природы, среди полей и пашен, крестьянский сын и сын Сибири — Василий Ярков. Умел не только землю пахать. Народ тогда и веселился от души на ярмарках, масленицах и сабантуях. Среди традиционных развлечений была непременная борьба на поясах, в которой юный богатырь не знал себе равных. Интересна деталь патриархального быта, запомнившаяся Василию. По праздникам, открывая народное гулянье даже губернатор - выходил к народу и снимая фуражку, кланялся в пояс.

Ну, а потом пошли порядки новые. Крестьянский здравый смысл воспринимал происходящее, как революционный сатанинский шабаш, во время которого истинные корни российской державы были выкорчеваны комиссарами Левинсонами, воспетыми Фадеевым. Семью Ярковых не миновала драма, постигшая миллионы крепких тружеников, русских фермеров, обвиненных в кулачестве. Была разрушена добротная срубовая изба - родовое гнездо Ярковых, реквизированы скот и табун лошадей. Отобранные благодатные поля, где каждый шаг был щедро полит солёным крестьянским потом, заброшены и заросли непроходимым бурьяном. Ярковым ещё повезло — не сослали на Колыму. Их спасла статья Сталина «Головокружение от успехов». Хотя и дёшево отделались, но пришлось начинать с нуля - вырыли землянку на окраине Семипалатинска.

В 1931 году в Семипалатинске гастролировал цирковой чемпионат Гебауэра. Для нашей сибирской глубинки это было событием долгожданным. Хотя золотой век цирковой борьбы уже миновал, популярность её в 30-е годы была очень велика. Кипели страсти, успех был шумным, билеты брались с бою. Завзятому болельщику футбола трудно себе представить, что существовали спортивные зрелища, пользовавшиеся большим успехом, чем футбол. Театрализация цирковой борьбы в самой увлекательной форме пропагандировала красоту спорта и человеческого тела. Чудеса ловкости и силы разыгрывались по классическим сценариям дяди Вани Лебедева. На арене свирепствовали Циклоп и Ванька Каин. Одолевшему их в лихой схватке фавориту чемпионата вдруг бросала вызов гроза борцов - таинственная Чёрная маска. Стремительным каскадом приёмов борцы сплетали на арене зрелище изумительной красоты. Премьером чемпионата был Феофан Лавренов, с 1908 по 1948 годы переборовшийся со всеми профессионалами. Писали даже, что он добивался ничьих с Поддубным и Збышко. «Любит публика за прекрасную технику Лавренова!» - отмечал журнал «Геркулес». Невозможно забыть полные самого неподдельного изумления глаза семипалатинского тренера М.Н.Коняева, вспоминавшего, как Лавренов оказался в затруднительном положении - «его поставили на голову, и он ухитрился уйти с ковра стоя на голове!». Вот за это искусство, как в подобных трюках, так и в технике борьбы, Лавренов и относился к «пируэтчикам», стоявшим на вершине борцовской иерархии. Для фаворита публики у него были все данные - стройная фигура, отмеченная на конкурсах красоты, выдающиеся резкость и ловкость.

На арене борцы удивляли и силовыми номерами - рвали цепи, гнули подковы. Лавренов, стоя на борцовском мосту удерживал пианино с пианистом, играющим «Марш гладиаторов». Его главный соперник Миша Боров выполнял растяжку - удерживал двух лошадей, тянувших в разные стороны. Интересна история, как он попал в цирк. Четыре циркача с трудом катили огромный валун для смертельного номера «Адская кузница» - разбивания его на груди атлета. Проходящий мимо могучий красноармеец из чапаевской дивизии после шуточной перепалки с ними, вдруг завёлся, ухитрился самостоятельно поднять камень на плечо и занёс его на клубную сцену. Лавренов вцепился в этого богатыря обеими руками и, по окончании службы, он занял место в параде цирковых гладиаторов. Лавренов стал его наставником и другом, передал свой опыт классного техника французской борьбы. В провинциальных чемпионатах они были центральной парой, разыгрывавшей в финале классическую схему: сила против техники. Тот же Боров уже в сорокалетнем возрасте при росте в два метра и весе 130 килограммов пробегал стометровку за 11,8 секунд на аттестационных соревнованиях Госцирка.

И вот этот богатырь на выходе из цирка столкнулся с юношей, ростом себе подстать и особенно поразившими даже Борова невиданно громадными ручищами. Им оказался наш Василий Ярков, работавший ломовым извозчиком в артели «Тяжеловоз», где славился тем, что запросто поднимал тяжести, бывшие не под силу и нескольким грузчикам; в одиночку, выпрягая лошадь, вытаскивал застрявшую телегу с грузом.

Боров знакомится с ним и во дворе дома Ярковых устраивает ему экзамен - используя своё мастерство чемпиона, атакует Василия. Но все попытки бывалого борца свалить его - излюбленные приёмы, рывки, швунги - разбиваются о силу девятнадцатилетнего гиганта. Проходит минута..., другая..., третья, «Василий стоял как скала!» - вспоминали, не верящие своим глазам изумлённые свидетели. Так Василий попал в цирк.

«Иртышская правда» за 25 апреля 1931 года: «Сегодня борется возчик СоюзТранса Василий Ярков. Гигант, человек огромной сокрушающей силы. Русско-швейцарская борьба на поясах. Ярков — Жилин». Боролся он рисково и отчаянно, приятно удивив земляков и вызвав среди них ажиотаж. Выступал в качестве непобедимого борца на поясах из народа. Первые соперники - опытные тяжеловесы Шмидт, Микул, Норкин и первые призы за победу: 25, 35 и 50 рублей. Волевой характер не позволял пасовать и перед самыми сильными профи. И вот уже просит реванша поверженный Циклоп, борец невероятных размеров - его вес зашкаливал и за два центнера, выступавший в амплуа «Злодея». Трижды Ярков подтверждает своё превосходство над ним. А впереди ожидали схватки за приз в 100 рублей с лидерами - Булем и Боровом...

Наконец, утихли страсти, восемь месяцев будоражившие Семипалатинск. Победители и призёры чемпионата по французской борьбе распределились в следующем порядке: Лавренов, Боров, Хаджи-Мукан, Али Мухамедов, Микул.

А Василий, уехав с чемпионатом, начал бесконечные странствия. Михаил Боров стал ему вторым отцом, а не только цирковым крестником и наставником. Даже около десяти лет проживал в Семипалатинске в перерывах между гастролями. Долгие годы их связывала задушевная дружба. Долгие годы кочевой жизни циркового борца, когда всю огромную страну пришлось исколесить вдоль и поперёк по нескольку раз. Бывало, просыпаясь, спрашивал окружающих: «А в каком мы сейчас городе?». Иногда попадали среди ночи в очередной пункт назначения. Устремлялись в цирк, который был родным в любом чужом городе. Малышей укладывали спать на барьере, а взрослые устраивались до утра прямо на арене. Много промелькнуло городов и чемпионатов, где кроме привычного круга борцов приходилось сражаться и с местными знаменитостями. Но всегда неизменной была залитая ослепительным светом арена и команда арбитра: «Парад, алле!».

Народ был богат самобытными талантами. Словно просыпался неукротимый дух Микулы Селяниновича и оторвавшись от сохи крестьянской, вдруг выходили на борцовскую арену землепашцы с железными руками и мозолями тверже камня. Туго тогда приходилось даже хваленым и холеным парижским чемпионам, плотно припечатывали их лопатками к ковру. Вот несколько примеров: И. Поддубный, Г. Кащеев, Данило Посунько, М. Боров, В. Ярков, А. Мазур.

В провинциальном Семипалатинске впервые взошла яркая звезда легендарного борца Василия Яркова. Насильно оторванный от соснового бора, от ароматов трав и родных полей, где каждый шаг был щедро полит собственным потом, Василий не пал духом, не склонился под ударами судьбы, а нашёл себя на борцовской арене. Но даже самых редких физических данных оказалось недостаточно, для того чтобы стать настоящим профессионалом. С истовостью землепашца Василий выработал на тренировках недостающие резкость и подвижность, сравнявшись в скорости с легковесами и поразив А. Мазура исключительной быстротой реакции. Привычка к труду и лишениям, закалка и терпение помогли в нелёгкий период ученичества с крестьянской основательностью освоить новое ремесло и стать классным борцом. Василию повезло с учителями. Интересно проследить эстафету дружбы и цепочку передачи борцовского опыта. Классный техник французской борьбы «пируэтчик» Лавренов обучил М.Борова, тот в свою очередь Яркова. Позже Василий возьмет шефство над новичком Мазуром — Богатыревым, который в итоге этой эстафеты станет чемпионом мира в 1955 году. В цирке до самой войны работали борцы прославленные и легендарные, живая история цирковой борьбы: Поддубный, Шемякин, Буль, Чуфистов, Спуль. Яркову посчастливилось в течение 7 лет выступать в одном чемпионате с Поддубным. Это была хорошая школа, скорее целый университет. Суров был Иван Максимович, но давно подыскивал себе достойного преемника, многому научил молодого борца, много уроков преподал Василию.

Василий добивается успеха в поединках с Булем, Кожемякой, Спулем. Появилась вера в себя. В Бакинском цирке выстоял против Поддубного - ничья в трех упорных схватках.

А в 1934 году в Ростове произошла сенсация, на память о которой остался снимок, запечатлевший 23-х летнего Яркова, отражающего атаку знаменитого богатыря. Сухая лаконичная надпись на обороте: «Момент борьбы между Поддубным И.М. и сибиряком-исполином Ярковым. Исход борьбы - на 20-й минуте победил Ярков». По свидетельству В. Пивкина феноменальный ветеран, который был на 40 лет старше, все же возьмет реванш. Даже в этом возрасте выиграть у Поддубного, хотя бы по очкам, могли только считанные единицы - истинные богатыри и настоящие мастера борьбы. Позднее, в 1939 году чемпион Союза А.Сенаторов с великим трудом сведет схватку с Поддубным вничью. А Ивану Максимовичу было 67 лет! Атлетов, классом пониже, имевших неосторожность бросить Поддубному вызов на «бур» ждал жестокий урок - после бросков старого чемпиона некоторых уносили с арены без сознания. Так было в Харькове с фаворитом чемпионата Квариани. А вот что осталось в памяти Василия Георгиевича: «Самыми дорогими для меня являются воспоминания о встречах с И.М.Поддубным. Сейчас, наверное, не перечислить всех городов, где нас сводила судьба, их много. Не раз сходились на ковре. Однажды мне даже удалось одержать победу, но причислить её к своим лучшим достижениям не смею - Иван Максимович был уже не молод, пора расцвета его великолепного мастерства миновала. Но вот тем, что мы были современниками, соперниками в спорте и друзьями в жизни - горжусь».

До сих пор Ярков шел призером вслед за Булем и другими лидерами. В 1935 году сам становится премьером цирковых чемпионатов. С переменным успехом борется с фаворитом публики Яном Цыганом.

Василий устроил в чемпионат и своего младшего брата Алексея, плававшего на пассажирском пароходе от Семипалатинска до Омска. Дебют его состоялся в 1933 году в Петропавловске, в интереснейшем по составу чемпионате, где выступали: М. Боров, В. Ярков, Ф. Лавренов, Сали Сулейман, Хаджи Мукан, К. Буль. Алексей не был таким богатырем, как его брат, уступал в силе Василию, поэтому в борьбе делал ставку на отличную технику, скорость и реакцию. Развить эти качества помог его друг и наставник, виртуоз французской борьбы, феноменальный Клеменс Буль, который и сам не был тяжеловесом, щедро одаренным от природы. Но упорными тренировками развил не только мускулатуру, пленявшую изумительной красотой, но и достиг исключительного физического развития. Его любимый трюк: выходя на бис, с разбега перепрыгивал через стол с сидящей за ним судейской коллегией. Почтеннейшая публика неистовствовала...

Алексей Ярков, перенявший от Буля борцовскую тактику и стремительность атак, стал выступать под звучным псевдонимом - Ракитин. В 1937 году выиграл чемпионат в Калинине, победив в финале чемпиона Финляндии Хусконена. В 1939 году в Ростове становится чемпионом, победив своего учителя К.Буля. Тогда же на чемпионате Госцирка в Кирове призовые места разделили: М.Боров, Ян Краузе и Ракитин. Через год в Кирове состоялся большой чемпионат, в составе которого выступали сильные борцы: Боров, Сенаторов, Ян Цыган, Кожемяка. Ракитин снова в числе призеров... Успешно отработав 30 лет на арене, затем осел в Свердловске. С борьбой не порвал, судил областные и республиканские соревнования. Сын его, закончив консерваторию, работал в симфоническом оркестре. Дочь закончила Уральский политехнический институт.

…Однажды директора цирка Фридмана осаждали артисты, требующие задерживаемой зарплаты. Игнорируя мольбы и просьбы, он, наконец, спасается в своей «Победе». Захлопнув дверцу, включает зажигание, далее привычная процедура - сцепление, скорость, газ, но безуспешно, автомобиль остается на месте. Злорадно смеющиеся лица артистов за стеклами проясняют картину. Две пары сильных рук приподняли за бампер задок «Победы» и теперь задние колеса бесполезно вращаются в, не касаясь земли. «Опять Ярков с Загоруйко проказничают! Мало им друг другу шеи ломать!» - негодовал директор.

В другой раз предприимчивые организаторы в рекламных целях к цирковой программе подключили известного композитора. Возникла проблема - как подать рояль к оркестру в помещении, не предназначенном для цирковых выступлений. Вызвались доставить рояль Ярков и Загоруйко. И пришлось, из-под самой крыши, по проходу между рядами, изредка ставя рояль на перила, чтобы перехватиться, нести тяжеленный инструмент к арене. Все это было экспромтом, но так ловко и слаженно они пронесли рояль к оркестру, что публика, вскочив с мест, устроила им овацию. Это был настоящий триумф силы.

Друг Василия - Петр Загоруйко внешне был его противоположностью. Невелик ростом, но коренастый с широченной грудью, весь налитый мощью и силой, казался круглым, как пушечное ядро. Пестрой биографии Петра Загоруйко позавидовали бы и красные дьяволята, и сам Федор Сухов. С 14 лет сбежал из дома на фронт, был пулеметчиком рабочей дружины, затем 2-й Конармии. Сражался с белоказаками на Кубани, корниловцами, врангелевцами, махновцами, басмачами в Каракумах. Затем 35 лет боролся на арене цирка. Испытывал антипатию к чемпиону мира, королю железа и одному из первых авиаторов Ивану Заикину. Рассказывал, что Заикин на собственные сбережения приобрел аэроплан, на котором в гражданскую войну досаждал красной кавалерии. Большой урон наносило коннице экзотическое вооружение - свинцовые стрелы, сброшенные с воздуха, вонзались в землю и становились преградой - лошади калечили ноги. А настоящим кошмаром была корзина стрел, сброшенная над эскадроном - при прямом попадании такая стрела как игла прошивала и всадника и коня.

Неожиданные для циркового гладиатора скромность и деликатность Василия Яркова, его великодушие и чистосердечие привлекали к нему человеческие симпатии. У Василия было много друзей. Всю жизнь были верны дружбе с ним Мазур, Загоруйко, Сотниченко. Его другом был и непобедимый герой Куяндинской ярмарки Хаджи Мукан Мунайтпасов, выдающийся цирковой артист, неистощимый на выдумку, на театральные и комические эффекты, за которые и любили его зрители. Особо фанатичные болельщики закладывали лошадей, чтобы попасть на его матчи. Ярков застал закат цирковой карьеры знаменитого батыра, тот был уже далеко не молод, погрузнел, вес доходил до 176 килограммов. Поэтому и победы над ним не приносили удовлетворения, но это не мешало их близкой дружбе. Вместе выступали в Семипалатинске, Фрунзе, Петропавловске, Пензе...

«Хаджи Мукан был очень симпатичным, сильным, добродушным человеком - вспоминал Василий - меня называл земляком и говорил, что я должен достойно продолжать его дело». В последний раз они встретились в Семипалатинске в 1945 году - «Крепко обнял меня тогда палуан и прослезился: «Эх, Василий, как быстро прошли годы. Ты борешься?» - я только кивнул головой - «Я уже не смогу выступать. Возраст берет свое, болят ноги. Ты Вася, еще молод, тебе и продолжать наши традиции». В тот день мы долго сидели с другом моей юности, вспоминая встречи и выступления, друзей по аренам многих цирков.»

Но не все было безоблачно и гладко. Были и травмы и переломы. С 1938 года его преследовал бич борцов-профессионалов - фурункулез. Работать было тяжело. В Казани избавился ненадолго переливанием крови. На следующий год все повторилось с осложнением - заражением крови. От ампутации ноги спас знаменитый киевский профессор. Помогло вмешательство видного государственного деятеля П.П. Постышева, большого любителя цирковой борьбы и поклонника «Колосса Сибири». Василий заканчивал курс лечения в Цхалтубо, когда пришел вызов на абсолютное первенство Союза. Вызвали в самый последний момент и времени, чтобы войти в форму уже не было.

Для участия в абсолютном первенстве отобрали борцовскую элиту - 12 лучших из лучших атлетов, как среди профессионалов, так и любителей. Знатоки прочили победу Яркову (в частности Б.М.Чесноков). Он неплохо начал соревнования, выиграв в отличном стиле у неоднократных чемпионов Союза: Казанского, Дерича, Михайловского. Но сказалась неподготовленность, как физическая, так и неумение бороться по любительским правилам. Выступив ниже своих возможностей, Василий оказался на 5 месте. Абсолютным чемпионом 1939 года стал хитрейший из полутяжеловесов, любимец Василия Сталина К. Коберидзе, впоследствии чемпион Европы. А постоянный соперник Василия по цирковой арене Ян Цыган, с которым они боролись с переменным успехом, занял 2 место.

Василий утешился в успешных схватках с иностранными борцами: болгарскими, немецкими, чешскими. В тот момент «железный занавес» приоткрылся, и в советских цирках выступали иностранные борцы. Запомнилась схватка с эстонским борцом, двукратным чемпионом Европы Иоганном Коткасом, позднее ставшим и олимпийским чемпионом. В упорной равной борьбе ни Коткас, ни Ярков не смогли провести ни одного приема, ни одного активного действия.

Война застала Яркова в Тбилиси. Только что выиграл схватку с кавказским великаном Османом Абдрахмановым - и вот оба перед мобилизационной комиссией. Для начала им не нашлось подходящего обмундирования - единственный борец, который был выше Яркова и Борова и был именно Абдрахманов (рост 2 метра 16 сантиметров, вес свыше 150 килограммов). Затем было решено, что больше пользы они принесут на арене цирка, укрепляя дух народа. Выступали не только в тыловых цирках, но и в воинских частях и госпиталях. Выручку с чемпионата в Нижнем Тагиле полностью внесли в фонд обороны. Ян Цыган приобрел на свои средства танк и вручил его танковому экипажу, прошедшему Белгород и Харьков, форсировавшему Днепр. На личные сбережения Хаджи Мукана был построен самолет, переданный пилоту К. Шалабаеву. И.В.Сталин послал Мунайтпасову благодарственную телеграмму. Дело не ограничивалось шефской помощью Красной Армии, отмеченной почетными грамотами. Борцов привлекали к рытью противотанковых рвов, разгрузке пароходов и вагонов. Был случай, когда срывался график пуска оборонного завода, за что на утро должны были расстрелять главного инженера, а через несколько дней директора. Все упиралось в установку уникального многотонного станка в тесном неудобном помещении. С последней надеждой два понурых человека явились в цирк к борцам. Надо было видеть главного инженера, душа которого уже устремилась к небесам, а бренная оболочка горестно прижимала портфель к груди. Пожалел их Василий и сумел найти слова, убедившие борцовскую труппу взяться за нелегкое дело. В богатырской бригаде подобрались люди с незаурядным житейским опытом. Используя бурлацкий ворот и смекалку, за одну ночь совершили невозможное. Напряжение было такое, что кровь выступала из-под ногтей. Но людей от расстрела спасли.

После войны многих недосчитались на борцовской арене. Умер Миша Боров. По одним источникам, от заражения крови, другие утверждают, что могучего богатыря сгубило осложнение после гриппа. Феофану Лавренову, за долгую карьеру циркового борца, похожую на авантюрный роман, надоела пестрая карусель городов, событий и приключений. Захотелось тишины и покоя. Уйдя на пенсию, из-за страсти к рыбалке и охоте поселится в глухом кержачьем поселке Сагат Семипалатинской области, где и прожил 33 года. Но и здесь случилась с ним романтическая история. В лютую стужу спас от верной гибели семью ссыльнопоселенцев. И согласно горским обычаям и взаимной симпатии женился на дочери главы рода. У них родилась дочь, ставшая впоследствии преподавателем семипалатинского ВУЗа.

После войны для популяризации спорта профессионалам разрешили выступать в любительских соревнованиях. Невзирая на существенные различия в правилах, Ярков дважды выигрывает Всесоюзное первенство ДСО «Большевик». Затем пробует силы в первенстве ВЦСПС, так называемом малом первенстве Союза и занимает 2 место. А в 1946 году Ярков становится чемпионом ВЦСПС, победив известных цирковых борцов Сенаторова и Плясулю. В 1949 году Ярков завоевывает первенство ВЦСПС, отличившись серией молниеносных побед. Продолжительность одной схватки тогда составляла 20 минут, а Ярков на 5 побед затратил всего 10 минут 20 секунд. Гиганта Мдинарадзе уложил за 1 минуту 40 секунд. Единственный, кто смог оказать сопротивление чемпион СССР 1947 года, мастер спорта М.Стрижак. У него Василий выиграл по очкам. Перед нами пожелтевший номер «Советского спорта» еще малого формата за 14 апреля 1949 года. В центре передовицы набранная самыми огромными буквами бросается в глаза сенсационная «шапка»: «Василий Ярков за 10 минут положил пятерых борцов». Отчет с девятого первенства профсоюзов по классической борьбе. Особенно «Советский спорт» восхищался его стремительной молниеносной победой над гигантом Мдинарадзе за 1 минуту 10 секунд. И в 1950 году Василий вновь повторил свой успех на первенстве ВЦСПС. На память о блестящих победах на первенстве ВЦСПС остались три потускневших серебряных кубка.

В послевоенные годы Ярков лидировал в профессиональной борьбе. В свое время семипалатинский журналист Е.Юдин сделал выписку: с 1948 по 1958 годы из полсотни чемпионатов в самых разных городах Союза Ярков только в 4-х был вторым. Во всех остальных на 1 месте. Для публики он был кумиром. Зал взрывался овацией, когда на арене возникала ожившая копия античного дискобола. Титул «Колосс Сибири» как нельзя лучше соответствовал высеченной из гранита двухметровой фигуре весом 134 килограмма. Но какой это был вес! Громадный костяк, абсолютное отсутствие жировых излишков и присущая только ему, даже не жилистость, а двужильность. Невероятной работоспособности и эффективности силовая машина. Во время тренировки любой борец уходил после схватки с ним весь в мыле, его место занимал другой, чтобы шатаясь, уступить место третьему. А Василий оставался свежим, у него было «длинное дыхание», по выражению профессионалов.

Ярков проделывал много силовых номеров: ломал подковы, забивал кулаком гвоздь, завязывал на шее полосовое железо («Галстук - подарок тещи» - комментировал конферансье). Свернуть пятак, металлическое блюдо в трубку, накрутить гвоздь на палец - многие трюки, прославившие Сенаторова, для него труда не представляли. А кто мог повторить рекламный трюк, ставший визитной карточкой Яркова? Приезжая летом в любой город, шел на базар, покупал огромный арбуз и нес его к цирку. А нес так, что его сопровождала толпа зевак и ребятишек. Он не прижимал арбуз к себе, а держал элементарным хватом сверху. Слух о гиганте с такой богатырской ручищей моментально облетал весь город. Аншлаг цирковой кассе был обеспечен.

Мало находилось смельчаков, осмеливающихся померяться силой с быками. Чуфистов, Разин, Посунько, Ярков - вот, пожалуй все, кто отваживался делать такой номер. Василий Ярков был последним и по тем временам единственным исполнителем аттракциона - борьба с быком. Обыкновенных быков он наловчился, заходя с боку и выкручивая за рога бычью голову в бок, переворачивать минут за десять. На что долгое время директор цирка Фридман выговаривал: «Нельзя же так быстро, зритель должен в полной мере получить удовольствие за свои деньги». Так прошли бенефисы в Челябинске, Нижнем Тагиле, Свердловске. Но однажды, сделав шаг из-за кулис, ахнул... Сегодня его противником был громадный бык-производитель с племенной станции. …Много раз за схватку чуть не повисал Василий на рогах чудовища, пытавшегося подкинуть его и затоптать. Выручала невероятная сила, цепкость и великанский рост, позволявшие устоять на ногах. Прошло целых полчаса, прежде чем Василий сумел подобраться сбоку и ухватиться за толстенные рога. Еще полчаса он пытался перевернуть бугая - и давил изо всех сил и крутил за рога - все безрезультатно. Цирк затих. Тишина установилась жуткая. Постепенно все осознали, что это не просто рядовой аттракцион, а возможно борьба за жизнь. Василию пришлось прибегнуть к последней уловке. Сначала надавил в одну сторону — бык уперся. Затем, собрав последние силы, страшным усилием рванул бычью голову в другую сторону, на себя, чего бык никак не ожидал. И на всем белом свете не нашлось бы сейчас для Василия музыки слаще, чем этот грохот и рев опрокинутой громады. После невероятного напряжения Василий приходил в себя целую неделю. …И больше с быками не боролся. Так ушел в прошлое этот рискованный аттракцион, грубо, но наглядно ломающий все представления о пределе человеческих возможностей. Аналогичная история получилась и с другим номером. Два десятка человек сгибали двутавровую строительную балку на плечах атлета. Нагрузка была адская, но на бенефисе,

Уважающий себя чемпион обязан был продемонстрировать публике свою богатырскую силу. Василий долго проделывал этот аттракцион, пока не изменилась технология изготовления балок. Общее представление об этих номерах у нас осталось благодаря выступлениям знаменитого силача Бедило - пожалуй, самого колоритного из всех артистов цирка. Он был классным силовым жонглером, но предпочитал тешить публику силовыми номерами дореволюционной брутальной атлетики. Его девизом было: «Удивить во что бы то ни стало», благодаря которому он сам стал героем фельетонов. Выстроил особняк, поставив у входа две собственные статуи. Любил прихвастнуть перед гостями не только справкой на ношение оружия, но и демонстрировал... автомат, ящики коньяка, свору борзых, что по тем временам было более чем роскошью. (И говорило о его могущественном покровителе, к примеру, К.Буль был любимцем Берии). Бедило ухитрился остаться в летописи казахстанского спорта, как один из первых чемпионов - тяжеловесов в классической борьбе, хотя сам борцом не был.

Из газеты «Комсомольская правда» за 10 октября 1956 года: «Приказом по Главному управлению цирков создан художественный совет. В него вошли: арбитры Л.К.Гебауэр и П.К.Петреско, борцы П.И.Богун, А.С.Петров, Л.В.Сотниченко, В.Г.Ярков. Совет не только определяет квалификацию борцов и тарифные ставки, но и занимается организационной и воспитательной работой.

А вот «Советский спорт» за 3 июля 1957 года: «Присвоено звание мастера спорта по борьбе классической В.Г. Яркову». Отметим, что тогда звание мастера спорта было очень редким и почетным. Даже среди профессионалов ковра были удостоены немногие: Поддубный, Буль, Ян Цыган. Первым поздравительную телеграмму прислал чемпион мира Александр Мазур. Василий Георгиевич был отмечен и за высокое качество исполняемой работы (приказ № 352 за 30.11.1959 г.). Впрочем, за 30 лет работы в цирке у него были десятки поощрений и почетных грамот.

Но вот пришло время прощаться с цирком. Последнее выступление в городе Иваново, теплые проводы на заслуженный отдых. Вернулся в 1961 году в родной Семипалатинск, которому был верен всю жизнь, но на пенсии долго не усидел. Стал работать в областном Совете общества «Спартак», выдвинулся в число ведущих тренеров области. Руководимая им команда около семи лет подряд занимала 2-е место на республиканских соревнованиях ДСО «Спартак». И сам боролся уже на любительском ковре - семь раз становился чемпионом Казахстана по линии ДСО «Спартак», участвовал в матче сборных команд Средней Азии, имел успех и в других республиканских турнирах. Накануне своего 60-летия вновь стал чемпионом Семипалатинской области. Его коллега, А.А.Мелентьев, в свое время старший тренер сборной Семипалатинской области по классической борьбе, вспоминает Яркова не как пенсионера, а как неоднократного победителя командных первенств Казахстана, поразившего его своими феноменальными природными данными и цветущим видом. «На ковре ему не было равных, не только в Семипалатинской области, но и в Казахстане, - подчеркивал Мелентьев,- в любом случае, в мою бытность никто и никогда не укладывал его на лопатки. Наоборот, он гонялся по ковру за соперниками, борьба с которыми превращалась в игру кошки с мышкой. Он постоянно шел в атаку. Как крылья ветряной мельницы мелькали в воздухе громадные ладони, поочередно обрушиваясь на шею противника, и если тот зевнул - резкий рывок за шею. После такого швунга мало кто мог устоять на ногах - борцы просто отлетали. Никто не шел на борьбу с ним в захват с открытым забралом, а старались удержать безопасную дистанцию, спасаясь на краю ковра. Боялись нарваться на ярковскую коронку - знаменитое «ломовое бедро», а бросал он с резкостью непостижимой для такого титана. И в партере тоже несладко было от его рычагов и ключей - любого неотвратимо переворачивал на лопатки своими ручищами. Он долго бы еще боролся и побеждал, если бы не подломило горе - смерть любимого младшего сына Александра от белокровия. Человек он был открытый и справедливый, очень отзывчивый и доброжелательный, хороший семьянин. В борьбе был неподкупен и честен, уговоры лечь, ухищрения были бесполезны - спортивная честь и борцовская честь не являлись для него пустым звуком. Этими качествами заслужил любовь учеников, из которых наиболее известны мастера спорта А.Захарченко, Ю.Пономарев, М.Жиенбаев. И еще целая замечательная плеяда учеников, много кандидатов в мастера спорта, перворазрядников и членов сборных команд области».

Трудно найти человека, более понюхавшего пороха в спортивных баталиях, чем тренер В.П. Шпичак. В качестве десятиборца участвовал в соревнованиях высокого ранга, норматив мастера спорта выполнил в тяжелой атлетике, кандидата в мастера спорта в пауэрлифтинге. Вот что поведал самый тертый калач среди спортсменов и тренеров: «За свою спортивную карьеру я повидал немало сильных людей, выступал на одном помосте с Ригертом и Алексеевым, но никто не произвел на меня такого сильного впечатления, как Василий Георгиевич Ярков. Ставлю стихийную силу богатыря - самородка выше куража анаболических монстров. Впервые я увидел его в Алма-Ате в 1965 году, где выступал на соревнованиях по легкой атлетике. На центральном стадионе параллельно проходил и чемпионат республики по классической борьбе. Среди борцов я увидел необыкновенного человека, возвышавшегося над толпой саженным ростом. Это был настоящий былинный русский богатырь, чудом перенесенный в наше время, выделявшийся редким сложением - мощный, кряжистый, с голосом подобным рокоту горного водопада. Судья-информатор представил его, был объявлен и его возраст, показавшийся мне попросту древним для спорта. Последнее подействовало на его соперника — сразу после свистка судьи, он самонадеянно, как степной орел кинулся в атаку. Зрители не успели и глазом моргнуть, как молодой крепкий борец батыр оказался на лопатках. Судья объявил: «Самую короткую победу на этих соревнованиях за 30 секунд одержал Василий Ярков. Борцы зашептались: «Вот она, ярковская коронка». Толпа собиралась смотреть на борьбу с участием чудо-богатыря. С большим преимуществом он стал победителем республиканских соревнований. Ветераны спорта в Семипалатинске помнят трагический случай в малом борцовском зале стадиона «Цементник». Обрушились отопительные регистры, подвешенные под потолком, и придавили тренера Власова. Спасая человека, Василий Георгиевич сгреб своими ручищами охапку труб, приподнял, освободив тренера, и отбросил их в сторону. Общий вес регистров от 500 до 600 килограммов! (Я позволил себе усомниться, но Петрович был непреклонен - «Никак не менее 500 кг весили три пролета отопительных труб вместе с водой!». Зная по совместным тренировкам его педантичность и скрупулезность, отбрасываю сомнения прочь). Василий Георгиевич фанатично любил борьбу, тренерскую работу, подготовку учеников. Я помню его неистовую азартную работу тренера-пахаря, как учил правильной работе в партере - ребята вдвоем, втроем наваливались на него, но ничего не могли поделать».

Старые борцы вспоминали, как в 1963 году на матчевой встрече в Алтайском крае ему выпало бороться с молодым, очень сильным тяжеловесом, которого готовили на первенство Европы. Парень повел себя не этично, нарушая правила. Обращение Яркова к судье осталось незамеченным. Вспылил тогда немного Василий Георгиевич. Поймал наглеца обманным проходом к поясу и сбил своей коронкой - «ломовым бедром». В сердцах так ахнул его на ковер, что стены задрожали.

Все очевидцы отмечали стихийную громадность Яркова. В почтительном отдалении за ним всегда следовала ватага ребятишек. Визит богатыря в редакцию Казахстанской газеты «Спорт» произвел незабываемое впечатление. Долго потом вспоминали, как сразу тесновато стало в до того просторной комнате, как осторожно он присел на жалобно заскрипевший стул, загородив могучими плечами весь оконный проем. С доброй улыбкой описывают очевидцы живописную картину - Ярков на мотоцикле. «Урал» смотрелся под ним детской игрушкой. Этот пенсионер для ремонта очень запросто один ставил мотоцикл вверх колесами - на седло и руль. Пересев на автомобиль, водил его и в 80 лет. В мастерскую отказавший аккумулятор преподносил на ладони.

Из характеристики, выданной областным Советом ДСО «Спартак» на тренера по классической борьбе Яркова В.Г. - «Честный, добросовестный труженик, пользуется большим авторитетом у общественности». 22 марта 1966 года Всесоюзная Федерация борьбы поздравляет Василия Георгиевича с 35-летием спортивной деятельности. В 1967 году в параде на открытии нового стадиона в Семипалатинске он несет знамя на вытянутой руке, невзирая на сильный ветер. Василий Георгиевич был почетным гостем на Олимпиаде в Москве. В 1987 году приглашен почетным гостем на Мемориал Поддубного в Минске. В 1988 году приглашен в Акмолу на открытие 1 республиканского турнира памяти его друга Хаджи Мукана. Его помнили и любили. Ему сопутствовала аура духовности, присущая самобытным русским людям. Не зря же А. Мазура когда-то поразило, что по его манере держаться, вести беседу нельзя было даже предположить, что он совсем недавно вышел из среды ломовых извозчиков. Его старший сын, каким-то чудом избежавший зова цирковой музы, стал архитектором и преподавателем, а в свободное время художником. Внучка «Колосса Сибири» - видный специалист в медицине, сейчас работает за океаном, имеет ряд патентов за оригинальные разработки.

Не стало Василия Георгиевича 25 января 1995 года на 85 году жизни. Он был уникален не только своим богатырством - это был человек уникальных душевных качеств и редкого благородства. Мы застали последнего из титанов цирковой арены. Вместе с ним безвозвратно ушел в прошлое целый пласт жизни, связанный с цирковой борьбой. 30 лет он боролся и побеждал на арене, еще десятилетие на любительском ковре. И отсветы его славы ложились на любимый город, прославляя его.