Бегство от свободы



Pdf көрінісі
бет16/22
Дата29.01.2022
өлшемі0,56 Mb.
#115693
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   22
Байланысты:
Бегство от свободы

Буркхардт Я

. Культура Италии в эпоху Возрождения. Т. I. СПб., 1905. С. 5.


Э.  Фромм.  «Бегство от свободы»

24

сотой. Человек открывает мир и практически – открывая новые страны, может сказать: «Моя



страна – весь мир»

17

.



Я  полагаю,  однако,  что  даже  если  все  эти  аргументы  верны  во  всех  деталях,  они

не опровергают главного тезиса Буркхардта. Фактически аргументы Хейзинги сводятся к

следующему:  Буркхардт  не  прав,  потому  что  часть  явлений,  относимых  им  к  Возрожде-

нию, существовала в Западной и Центральной Европе уже в конце Средних веков, а неко-

торые  другие  появились  лишь  после  эпохи  Возрождения.  Это  аргументы  того  же  рода,

как и те, что использовались против всех концепций, противопоставляющих средневеко-

вое феодальное общество современному капиталистическому. Все сказанное выше о таких

аргументах вообще – справедливо, в частности, и по отношению к критике в адрес Бурк-

хардта. Буркхардт принимал существенные количественные изменения за качественные, но

он был настолько проницателен, что сумел распознать именно те особенности развития,

именно те тенденции, которые в истории Европы привели через количественные изменения

к качественным. По этой проблеме существует прекрасное исследование Чарльза Тринкха-

уза (

Trinkhaus Charles E

. Adversity’s Noblemen. N. Y., 1940), в котором в основу конструктив-

ной критики Буркхардта положены взгляды итальянских гуманистов на счастье. Его замеча-

ния по поводу неуверенности, покорности и отчаяния, возникающих в результате усиления

конкурентной борьбы за выживание и успех, представляются особенно интересными с точки

зрения проблем, рассматриваемых в нашей книге.

Возрождение было культурой богатого и сильного класса, который оказался на гребне

волны, поднятой штормом новых экономических сил. Простой народ, которому не доста-

лось ни нового богатства, ни новой власти, превратился в безликую массу, потерявшую уве-

ренность своего прежнего положения; этой массе льстили или угрожали, но власть иму-

щие всегда манипулировали ею и эксплуатировали ее. Бок о бок с новым индивидуализмом

поднимался и новый деспотизм. Свобода и тирания, индивидуализм и анархия тесно пере-

плелись. Возрождение было культурой не мелких торговцев или ремесленников, а богатых

аристократов и бюргеров. Их экономическая деятельность, их богатство давали им чувство

свободы и сознание индивидуальности. Но и они тоже понесли потерю: они потеряли ту

уверенность и чувство принадлежности, которые обеспечивала им средневековая социаль-

ная структура. Они стали более свободны, но и более одиноки. Они пользовались своей

властью и богатством, чтобы выжать из жизни все радости, до последней капли; но при

этом им приходилось применять все средства, от психологических манипуляций до физи-

ческих пыток, чтобы управлять массами и сдерживать конкурентов внутри собственного

класса. Все человеческие отношения были отравлены этой смертельной борьбой за сохране-

ние власти и богатства. Солидарность с собратьями, или по крайней мере с членами своего

класса, сменилась циничным обособлением; другие люди рассматривались как «объекты»

17

 Одни авторы поддерживали и развивали главный тезис Буркхардта, другие оспаривали его. Примерно в том же



направлении, что и Буркхардт, шли В. Дильтей и Э. Кассирер (

Dilthey W

., Weltanschauung und Analyse des Menschen seit

Renessance und Reformation. Leipzig, 1914; 

Cassirer E

., Individuum und Cosmos in der Philosophie der Renessance), зато другие

резко нападали на него. Так, Й. Хейзинга утверждал, что Буркхардт недооценил сходство жизненных условий широких

масс в Италии и в других странах Европы во время позднего средневековья; что Буркхардт считает началом Возрождения

примерно 1400 год, но основная масса его иллюстративного материала относится к XV и даже XVI веку; что Буркхардт

недооценил христианский характер Возрождения и переоценил значение языческих элементов; что индивидуализм явля-

ется не главной тенденцией культуры Возрождения, а лишь одной из многих тенденций; что Средние века не настолько

были лишены индивидуализма, как это изображает Буркхардт, и поэтому его противопоставление Средних веков и Воз-

рождения является неверным; что Возрождение оставалось приверженным власти в той же степени, что и Средние века;

что средневековый мир был не так враждебен по отношению к мирским радостям, а Возрождение не так оптимистично,

как считает Буркхардт; что установки современного человека – в смысле стремлений к личным достижениям и к развитию

индивидуальности – в эпоху Возрождения существовали лишь в зачаточном состоянии; что уже в XIII веке трубадуры раз-

вивали идею о благородстве сердца и душевном аристократизме, а Возрождение не порвало со средневековой концепцией

личной верности и службы вышестоящему в социальной иерархии.




Э.  Фромм.  «Бегство от свободы»

25

использования и манипуляций либо безжалостно уничтожались, если это способствовало



достижению собственных целей. Индивид был охвачен страстным эгоцентризмом, ненасыт-

ной жаждой богатства и власти. В результате было отравлено и отношение преуспевающего

индивида к своей собственной личности, его чувство уверенности в себе и ощущение без-

опасности. Он сам превратился в такой же объект собственных манипуляций, в какой раньше

превратились все остальные. Есть основания сомневаться в том, что полновластные хозяева

капитализма эпохи Возрождения были так счастливы и уверены в себе, как это часто изоб-

ражают. По-видимому, новая свобода принесла им не только возросшее чувство силы, но

и возросшую изоляцию, сомнения, скептицизм

18

 и, как результат всего этого, тревогу. Это



противоречие мы находим в философских сочинениях гуманистов. Они подчеркивают чело-

веческое достоинство, индивидуальность и силу, но в их философии обнажаются неуверен-

ность и отчаяние

19

.



Эта  внутренняя  неуверенность,  происходящая  из  положения  изолированного  инди-

вида во враждебном мире, по-видимому, объясняет возникновение новой черты характера,

которая, как указывает Буркхардт

20

, стала свойственна индивиду эпохи Возрождения, в то



время как у члена средневековой социальной структуры ее не было или по крайней мере

она была выражена гораздо слабее. Речь идет о страстном стремлении к славе. Если смысл

жизни стал сомнителен, если отношения с другими и с самим собой не дают уверенности,

то слава становится одним из средств, способных избавить человека от сомнений. Она при-

обретает примерно ту же функцию, что египетские пирамиды или христианская вера в бес-

смертие: она выводит индивидуальную жизнь из физических границ, возносит ее на уровень

неразрушимости. Если имя человека известно современникам и он может надеяться, что

так оно будет и впредь, его жизнь приобретает смысл и значение уже благодаря ее отраже-

нию в сознании других. Разумеется, такое решение проблемы неуверенности было доступно

лишь той социальной группе, члены которой обладали реальной возможностью достижения

славы. Бесправные и бессильные массы таких возможностей не имели, и городской средний

класс, ставший главной опорой Реформации, нашел, как мы покажем, другое решение.

Мы  начали  исследование  с  эпохи  Возрождения  потому,  что  в  это  время  зародился

современный  индивидуализм,  а  также  потому,  что  работа,  проделанная  историографами

этого периода, проливает свет на важные факторы интересующего нас процесса. Этот про-

цесс  –  выход  человека  из  доиндивидуального  существования  и  полное  осознание  себя  в

качестве отдельного существа. Но хотя идеи Возрождения и оказали значительное влияние

на дальнейшее развитие европейской мысли, однако основные корни современного капита-

лизма, его экономической структуры и его духа мы находим не в итальянской культуре позд-

него средневековья, а в экономической и общественной ситуации Центральной и Западной

Европы и в выросших из нее доктринах Лютера и Кальвина.

Основное различие этих двух культур состоит в следующем. Культура Возрождения

представляла общество сравнительно высокоразвитого торгового и промышленного капита-

лизма; небольшая группа богатых и обладавших властью индивидов управляла этим обще-

ством, составляя социальную базу для философов и художников, выражавших дух этой куль-

туры. Реформация, напротив, была главным образом религией крестьянства и низших слоев

городского общества. В Германии тоже были богатые дельцы, например Фуггеры, но не им

были адресованы новые религиозные доктрины и не они составляли ту основу, на которой

вырос современный капитализм. Как показал Макс Вебер, основой современного капитали-

стического развития западного мира стал городской средний класс.

18

 Ср.: 




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   22




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет