мечтать о похвалах. Есть воздержание помыслов –
низлагать помыслы
страхом Божиим, не склоняться на помысл обольстительный и
воспламеняющий и не услаждаться им. Есть воздержание и в снедях –
владеть собой и не выискивать снедей в обилии предлагаемых, или яств
дорогих, не есть не вовремя или кроме определенного часа, не предаваться
духу чревоугодия, не возбуждаться к алчности добротою снедей и не
желать то одной, то другой снеди. Есть воздержание в питии – владеть
собою и не ходить на пиры, не услаждаться приятным вкусом вин, не пить
вина без нужды, не
выискивать разных напитков, не гоняться за
удовольствием – пить искусно приготовленные смеси, не употреблять без
меры не только вина, но, если можно, и воды. Есть воздержание в
пожелании и в порочном сластолюбии – владеть чувством, не потакать
случайно возбудившимся пожеланиям, не склоняться на помыслы,
внушающие сладострастие, не
услаждаться тем, что впоследствии
возбуждает к себе ненависть, не исполнять воли плоти, но обуздывать
страсти страхом Божиим. Ибо тот поистине воздержан, кто вожделевает
оных бессмертных благ, и к ним устремляясь умом, отвращается от
плотского вожделения, гнушается плотоугодием как чем-то погружающим
в тень; не
любит смотреть на женские лица, не пленяется телесною
наружностью, не привлекается красотами, не услаждается приятным для
обоняния, не уловляется словами лести, не остается вместо с женщинами,
и особливо нескромными, не длит бесед с женами. Кто истинно мужествен
и воздержан и блюдет себя для оного безмерного упокоения, тот
воздерживается во всяком помысле, и всякое пожелание преодолевает
вожделением лучшего и страхом будущего века. Кто невоздержен, и в ком
нет
воздержания,
тот
легко
уловляется
всяким
неприличием.
Невоздержный находит удовольствие в многословии и в пустословии. Ему
нравится празднословие и острословие; ему приятна сладость снедей; он
выказывает
свою
храбрость
в
многоедении
и
в
многопитии,
воспламеняется
при виде суетного удовольствия, склоняется на нечистые
помыслы; из любви к удовольствиям предается сумасбродству, гоняется за
славою, мечтает о почестях как о чем-то таком, что у него уже в руках, при
встрече с женщинами делается весел, привлекается красотою; телесная
доброцветность сводит его с ума, восхищает благообразие лица,
очаровывает статность тела, в беседах с женщинами и смехотворами тает
он от удовольствия; мечтает при воспоминании виденного, преобладается
припоминаниями,
живо
представляет
в
уме
женские
лица,
соприкосновение рук, объятия тел, сближение членов, страстные
выражения, обворожительные улыбки, мановения очей, нарядность одежд,
доброцветность тела,
льстивые речи, сжатие губ, телесную приятность,
выразительность движений, время и место свиданий и все, что служит к
удовольствию. Вот что сластолюбец и невоздержный живо представляет в
уме своем, склоняясь на помыслы!
Такой человек, если видит, что читают книгу о целомудрии,
хмурится; если видит,
что отцы, собравшись, рассуждают о полезном,
уклоняется и не одобряет того; если видит строгую жизнь отцов, негодует;
если слышит речь о посте – возмущается: сходбища братии ему не
нравятся; а если видит женщин, просветляется, бегает взад и вперед, чтобы
оказать свои услуги; тогда есть у него и голос к пению, есть у него
способность и сказать острое слово и посмеяться, чтоб и себе доставить
удовольствие и женщинам, какие тут есть, показать себя занимательным и
приятным. На безмолвии он скучен и недомогает.
Поэтому злополучен и
жалок, кто не имеет всех видов воздержания и воздержания во всем.
Посему, братия, слыша, каковы плоды воздержания, и какова жатва
невоздержности, будем бегать последней и прилепимся к воздержанию.
Ибо велика награда за воздержание, и нет предела ее величию. Потому
подлинно блажен, кто действительно приобрел воздержание» (
преп.
Ефрем Сирин. Творен. 4. 1-я, изд. 5-е. Серг.-Пос., 1907, стр. 19–21
).