Эзотерические рассмотрения кармических взаимосвязей

В непосредственной связи с развитием каждого отдельного человека находится царство Ангелов в христианском смысле слова. Это царство Ангелов содержит в себе тех существ, которые руководят отдельным человеком, поскольку он нуждается в водительстве, в таком руководителе от одной земной жизни к другой. Они суть Ангелы-Хранители для человека везде, где он нуждается в такой охране. Таким образом, хотя они и невидимы для земных глаз, но непосредственно связаны с развитием человечества.

А в следующей духовной области развивают свою деятель­ность те существа, которых мы причисляем к иерархии Архан­гелов. Архангелы тоже принимают большое участие во всем том, что играет роль в развитии человечества, но по отноше­нию не к отдельному человеку, а к объединениям людей. Так, например, развитием народов руководят Архангелы, о чем я уже часто говорил в антропософских лекциях. При этом нуж­но сказать, что определенные эпохи в развитии Земли получа­ют импульсы преимущественно от тех или иных совершенно определенных Архангелов. Так, например, в течение трех сто­летий, предшествовавших последней трети девятнадцатого века, то есть с XVII по XIX и отчасти в XVI столетии, цивилизован­ный мир находится в основном под правлением архангельско­го существа, именуемого теми христианами, которые вообще могут говорить о таких вещах, Гавриилом. Так что это время было эпохой Гавриила.

Эта эпоха Гавриила имеет большое значение для всего Но­вого времени развития человечества. Ибо, в сущности, со вре­мени Мистерии Голгофы люди на Земле хотя и переживали тот факт, что высокое Солнечное Существо Христа низошло с Солнца на Землю, воплотилось в теле Иисуса и через Мисте­рию Голгофы связало себя с судьбами Земли, однако импульс Христа, в сущности, не смог еще за все это время правления ряда Архангелов, начиная со времени Мистерии Голгофы и до наступления правления Гавриила, — не смог еще охватить внут­реннее физическое и эфирное существо людей. Это стало воз­можным только под влиянием импульса Гавриила, начавшего действовать приблизительно за три столетия до последней тре­ти XIX века. Так что только с этого времени появилось такое человечество, которое могло быть внутренне проникнуто им­пульсом Христа уже через силы наследственности (хотя оно этого до сих пор еще и не осуществило). Ибо Гавриил правит в человечестве всем тем, что является физическими силами наследственности. Он — именно тот из сверхчувственных ду­хов, который связан с последовательной сменой поколений; он, можно сказать, — великий, всеобъемлющий Дух-Хранитель ма­терей, поскольку эти матери приносят в мир детей. Гавриил имеет дело с рождением, с эмбриональным развитием челове­ка. Силы Гавриила находятся во всем том, что как духовное заложено в основу физического продолжения рода. Так что, собственно, лишь начиная с последнего правления Гавриила физическое размножение человечества пришло в связь с Хри­стовым импульсом.

Затем, с конца семидесятых годов прошлого столетия, начи­нается правление Михаила*(*Эпоха Михаила исчисляется с 1879 приблизительно до 2300 г. Периоды правления других Архангелов таковы (согласно заметке Рудольфа Штейнера в запиской книжке к циклу лекций "Сознание посвященного", ПСС, т. 243):

Оно совершенно отлично от прав­ления Гавриила. В то время как архангельское правление в течение трех предыдущих столетий надо искать в духовных основах физического бытия, — с тех пор как стало распрост­раняться правление Михаила, возобладало такое архангельс­кое руководство, которое имеет отношение преимущественно к духовным, мыслительным качествам человека, ко всему тому, что относится к умственному, духовному развитию человече­ства, к духовной культуре. И для всего земного развития че­ловечества необычайно большое значение имеет тот факт, что правление Гавриила, охватывающее, можно сказать, в духовном по преимуществу его физический элемент, всегда сменяется правлением Михаила, который имеет дело со всем тем, что в культуре связано с так называемым «духовным». Итак, когда мы хотим узреть Архангела, являющегося Божеством-Храните­лем физического размножения, тогда мы поднимаем свой взор к Архангелу Гавриилу; когда же мы хотим лицезреть того Духа, который способствует в эпоху цивилизации развитию наук, расцвету искусств и т. д., то мы поднимаем свой взор к архангельскому существу, носящему в христианстве имя Ми­хаила. Вообще смене следующих одна за другой культур, явля­ющихся руководящими для своих эпох, соответствует смена правления семи Архангелов: правлению Михаила предшество­вало еще шесть правлений других Архангелов. Если мы от Гавриила вернемся назад через водительства всех остальных Архангелов, то мы снова придем к эпохе, в которой осуществ­лял свое водительство Михаил. Так что всегда правление ка­кого-либо Архангела есть повторение прежних правлений того же Архангела; одновременно вследствие этого поступательно­го хода развития совершается и развитие самого Архангела. И всегда через определенный промежуток времени — прибли­зительно через два тысячелетия — каждый Архангел возвра­щается к водительству в руководящей цивилизации того вре­мени.

Но характеры этих водительств, продолжающихся каждое несколько дольше трехсот лет, существенно различаются меж­ду собой, — не всегда так сильно, как правление Михаила от правления Гавриила, но все же они различаются существенно. И мы можем сказать: во время Гавриила всегда подготовляет­ся для будущего такая эпоха, которая ведет народности к раз­делению, к дифференциации, — к эпохе, когда народы стано­вятся более националистичными. Вы можете спросить: как же это получается, что в настоящее время, когда наступила эпоха Михаила, на Земле так сильно проявляется стихия национа­лизма? Да, духовно это уже давно подготавливалось, это про­должение прошлого; затем это постепенно отбрасывается, но еще долгое время сохраняются его отзвуки, которые зачастую еще хуже, чем сама породившая их эпоха. Ибо, лишь постепен­но пробиваясь, внедряется импульс Михаила, у людей возника­ет сильнейшее стремление преодолеть все национальные раз­личия и распространить на народы, обитающие в это время на Земле, то, что возникло в данную эпоху как высшая культура, как высшее духовное содержание. Правление Михаила всегда характеризуется значительным преобладанием принципа кос­мополитизма; для него всегда характерно распространение са­мого высокого духовного уровня на Земле среди всех народов, независимо от языка, на котором они говорят, — если только этот духовный уровень доступен им. Поэтому из всех семи Архангелов, посылающих свои импульсы в развитие че­ловечества, именно Михаил дает импульс космополитизма и в то же время — импульс к распространению среди людей в духовном отношении наиболее ценного из существующего в то время.

Если мы проследим обратный ход развития человечества и спросим себя, когда же была ближайшая эпоха Михаила, то придем к тому времени, которое нашло свое завершение в космополитических деяниях, что были совершены благодаря походам Александра в Азию*(*Походы Александра Великого (356-323 гг. до Р.Х.) совершались через Египет, Малую и Переднюю Азию вплоть до Индии.). И мы видим, как тогда на осно­ве старой цивилизации образуется стремление перенести то, что было достигнуто в смысле духовной культуры в Греции, — перенести восточным народам, перенести в Египет и распро­странить это, придав ему космополитический характер, в среду тех народов, которые способны это воспринять. Очень важно, что из этой эпохи Михаила космополитически распространяет­ся то, чего достигла для человечества Греция. И когда на севере Египта расцветает город Александрия** (**Время расцвета Александрии было при Птолемеях (III-I вв. до Р.Х.).), то это есть в известном смысле увенчание тогдашней эпохи Михаила.

Это было время предыдущего правления Михаила. А затем следуют эпохи правления других шести Архангелов. И в пос­ледней трети девятнадцатого столетия, в конце семидесятых годов, опять начинается новая эпоха Михаила. Но никогда во время всего земного развития не было еще такого большого различия между двумя последовательными эпохами действия Михаила, как между временем Александра и тем временем, в котором мы теперь живем, начиная с конца семидесятых годов прошлого столетия. Ибо как раз между этими обеими эпохами Михаила в земное развитие вступает то событие, которое и придает, собственно, смысл всему земному развитию: Мисте­рия Голгофы]

Теперь нам надо понять, чем, собственно, правит Михаил в духовном Космосе: он правит тем, что само по себе спиритуально, но что кульминирует в человеческой способности интел­лектуального понимания. Михаил — не тот дух, который забо­тится о самой интеллектуальности, но все, что он дает как спиритуальность, он хочет давать в форме идей, в форме мыс­лей, которые воссияют человечеству, — но в форме таких идей и таких мыслей, которые исполнены духовного. Михаил хочет, чтобы человек был таким свободным существом, которое в своих понятиях и идеях воспринимает то, что как откровение ниспосылается ему из духовных миров.

Взглянем на эпоху Михаила, какой она была во времена Александра. Я уже часто говорил: ныне люди очень, очень толковы, они имеют понятия, идеи, представления; они интел­лектуальны, и достигли этой интеллектуальности своими сила­ми. Хотя и во время Александра люди тоже были толковыми, но если бы их тогда спросили: откуда вы получаете понятия и идеи? — то они не ответили бы, что образовали их сами, ибо они получали, воспринимали духовные откровения и вместе с ними — идеи. Тогда не считали, что идеи образуют сами люди, но принимали их за нечто, что открывалось человеку вместе со спиритуальностью. И этой-то небесной интеллектуальнос­тью (а не противоположной ей нынешней земной) правил Ми­хаила во время Александра. Среди всех обитающих на Солнце Архангелов он был самым выдающимся. Он был тем духом, который посылал с Солнца не только физически-эфирные сол­нечные лучи, но в этих физически-эфирных солнечных лучах ниспосылал на Землю инспирирующую интеллектуальность. Ибо тогда люди знали: то, что они развивают на Земле как силу разума, — это дар небес, дар Солнца, — это ниспосылает­ся с Солнца. И дух, непосредственно выполняющий это, дух, спиритуальным образом ниспосылающий на Землю интеллек­туальность, — это Михаил! Это присутствовало также и в древних мистериях Солнца в качестве чудесного учения по­священных, — а именно, что на Солнце обитает Михаил, что он правит там космическим разумом и что этот космический ра­зум, инспирирующий человека, есть дар Михаила.

Но вот наступила эпоха, когда должна была постепенно подготовляться способность человека развивать интеллект из сил собственной души, чтобы он мог не только получать откровение от космического Разума, но сам, из собственной силы становиться разумным. Это подготовлялось благодаря аристотелизму — своеобразному философскому мировоззрению, появившемуся в наступивших сумерках греческой культуры, которое и дало импульс походам Александра в Азию и Афри­ку. В аристотелизме было заложено высвобождение, выделе­ние земного разума из космического Разума. В том, что впос­ледствии именовалось логикой Аристотеля*(*Аристотель (384-322 гг. до Р.Х.).), была заложена тен­денция к образованию того мыслительного скелета, который стал в последующие столетия человеческой разумностью. Итак, одним из последних деяний, вызванных импульсом Михаила, было основание земного человеческого разума, а также при­вивка греческой культуры посредством походов Александра тем народам, которые имели предрасположение к космополи­тизму. Это было одним и тем же деянием.

После эпохи Михаила наступило время Орифиила. Господ­ствующим стал Архангел Орифиил. И вот настало событие Мистерии Голгофы. Души тех людей, которые во время Алек­сандра принимали сознательное участие под водительством Михаила в тех деяниях, о которых я сейчас говорил, собрались в начале христианского времени вокруг архангельского суще­ства Михаила внутри Солнца. Михаил, передав свое правле­ние на Земле Орифиилу, теперь, находясь в области Солнца вместе с теми человеческими душами, которые служили ему, принимал участие в уходе Христа с Солнца.

И это тоже одно из тех событий, которые мы должны иметь перед глазами. Перед взором душ тех людей, которые связаны с антропософским движением, стояла следующая картина: мы объединены на Солнце с Михаилом; Христос же, который до сего времени посылал с Солнца на Землю Свои импульсы, — Он уходит с Солнца, чтобы связать Себя с земным развитием! Да, подумайте только об этом, таком значительном сверхзем­ном, космическом событии, о том необычайном зрелище, какое открывалось тогда этим человеческим душам, собравшимся вокруг Михаила в качестве ангельских слуг, после того как он закончил свое правление на Земле: они переживали, находясь сами в области Солнца, то, как Христос покидал Солнце, чтобы связать Свою судьбу с судьбой земного человечества. <<Оп уходит!»' — вот что было их глубоким переживанием.

Души людей получают свою направленность не только на Земле: они получают ее также во время своей жизни между смертью и новым рождением. Так дело обстояло прежде всего для тех, кто на Земле жил в эпоху Александра. Великий, мощ­ный импульс исходил от того космического, всемирно-истори­ческого момента, когда эти души увидели, что Христос покида­ет Солнце. Для них стало ясным: теперь космический Разум переходит постепенно из Космоса на Землю. И Михаил, и окружавшие его видели, как постепенно все то, что как Разум прежде изливалось из Космоса, нисходило на Землю.

И Михаил, и окружавшие его, (находившиеся в духовном мире или же на короткое время воплотившиеся на Земле) видели, как в земную сферу в восьмом христианском столетии приходили излучения жизни Разума, и они знали: там внизу этот Разум развивается! И можно было заметить, как на Земле стали выступать первые мыслители. Ибо великие люди про­шлых времен были обладателями инспирированных мыслей. Люди с собственным мышлением выступают лишь начиная с восьмого столетия. И среди хора Архангелов в солнечной сфере прозвучали мощные слова Михаила: «То, что было могуще­ством моего царства, то, чем я правил отсюда, — его уже здесь нет; оно должно излиться дальше на Землю и там вздыматься и бурлить!»

Такова была картина Земли, открывающаяся с Солнца на­чиная с восьмого века. Великая тайна заключалась в том со­бытии, что силы, бывшие в основном силами Михаила, сошли с неба на Землю. Эта великая тайна сообщалась некоторым по­священным в школах такого рода, о которых я говорил вчера, — например, в высокого ранга школе Шартра. Можно ска­зать: прежде для того, чтобы узнать, что такое Разум, надо было из глубины мистерий поднять свой взор к Солнцу. Те­перь же, хотя Разум на Земле еще не был особенно заметен, становилось известно, что есть люди, которые имеют собствен­ные мысли, собственный разум, — что они развиваются на Земле. Одним из тех, кто в среде европейской цивилизации вызвал в своей душе первые проблески собственного мышления, был Скот Эригена, о котором мы часто говорили*(*Скот Эригена (около 810 — 877 гг.). Ср.: Рудольф Штейнер. «Загадки философии» (1914 г.) (ПСС, т. 18), а также см. лекцию от 2 июня 1921 г. в цикле «Перспективы развития человечества» (ПСС. Т. 204).). Но ему предшествовали и другие личности, обладавшие собственным мышлением, а не только инспирированным разумом, получен­ным как откровение свыше. И такое самостоятельное мышле­ние все более распространялось.

Но в земном развитии была возможность поставить это самостоятельное мышление на службу также и иной цели. Ибо подумайте: ведь это самостоятельное мышление было суммой импульсов из небесной области Михаила, нисшедших на Зем­лю. Миссией Михаила было, прежде всего, способствовать даль­нейшему развитию на Земле этого самостоятельного разума. Но сам он еще на Земле не присутствовал, он должен был находиться там только с 1879 года. И вот вначале это земное мышление развивалось так, что Михаил не мог взять на себя руководство им. Он не мог еще послать импульс тем людям, которые были самостоятельными мыслителями, ибо его время, время его правления, еще не наступило.

Эту глубокую тайну земного развития человечества знали в некоторых восточных мистериях. В немногочисленных вос­точных мистериях в нее были посвящены отдельные ученики из числа особенно духовных и продвинутых людей. И далее, в связи с обстоятельствами, которые трудно поддаются понима­нию для обычного земного рассудка, произошло так, что этой тайной, хорошо известной некоторым восточным мистериям, был затронут двор того правителя, о котором я уже говорил в Гётеануме и в других местах. В восьмом веке и в начале девя­того века этот двор в Азии был подвластен Гарун аль Рашиду. Гарун аль Рашид был порождением культуры арабизма, — культуры, овеянной магометанством. И та тайна, о которой я сейчас говорил, проникла к окружающим Гаруна посвященным (или, во всяком случае, до известной степени обладавшим этим знанием), его советникам. И как раз вследствие того, что баг­дадский двор, подвластный Гарун аль Рашиду, был затронут этой тайной, двор и был таким блистательным. Все, что име­лось на Востоке из сокровищ мудрости, из искусств и из глубокой религиозности, — все это концентрировалось, — правда, подвергшись магометанскому влиянию, — при дворе Гарун аль Рашида. В то время как в Европе при дворе Карла Великого, который был современником Гарун аль Рашида, люди еще за­нимались тем, что лишь разрабатывали первые элементы грам­матики, и все там было еще наполовину варварским, — в это время в Багдаде была блистательная резиденция восточной переднеазиатской духовной жизни. Гарун аль Рашид объеди­нил вокруг себя тех, кому были ведомы великие традиции мистерий Востока. И в их числе находился человек, бывший в прежние времена посвященным, на духовную организацию ко­торого еще воздействовали его прежние инкарнации. Он сде­лался организатором всего того, что культивировалось при дворе Гарун аль Рашида: это были геометрия, химия, физика, а также музыка, архитектура и другие искусства и в особеннос­ти поэзия. В этом блистательном собрании мудрецов при дво­ре Гарун аль Рашида имелось более или менее отчетливое ощущение того, что Разум, сошедший с Неба на Землю, должен быть поставлен на службу магометанскому духовному складу! Так вот, подумайте: со времени Магомета и первых хали­фов в Европу из Азии и через Северную Африку вносился арабизм. Там он распространялся с помощью войн. Но одно­временно с теми, кто распространял арабизм в Европе с помо­щью войн вплоть до Испании (Франция тоже была этим зат­ронута, а духовно — и весь Запад Европы), выступили также значительные личности. Всем вам хорошо известны походы франкских королей против мавров, против арабизма. Но это лишь внешняя сторона истории. Гораздо важнее то, как внутри человеческого развития протекают скрытые духовные тече­ния.

Потом Гарун аль Рашид и его верный советник прошли через врата смерти. И все же, даже пройдя через смерть и находясь между смертью и новым рождением, они еще некото­рым образом преследовали свою цель — внести в европейс­кий мир арабский образ мышления с помощью распространяю­щегося в Европе разумного начала. Поэтому мы видим, что после того как Гарун аль Рашид прошел через врата смерти, душа его, словно проходя из Азии, из Багдада, через Африку, через Испанию и Западную Европу вплоть до Англии, — его душа, когда она проходила через духовные миры, через звезд­ные миры, не отрывала своего взора от Багдада, Передней Азии, Греции и Рима, — затем от Испании, Франции и вплоть до Англии. Это была такая жизнь между смертью и новым рождением, при которой все внимание было направлено на юг и запад Европы. И вот Гарун аль Рашид появился в новой инкарнации: он стал лордом Бэконом, Бэконом Веруламским. Бэкон и есть Гарун аль Рашид, прошедший через врата смерти и действовавший между смертью и новым рождением так, как я это сейчас описал. А его мудрый советник избрал другой путь: из Багдада через Черное море, через Россию — в Сред­нюю Европу. Обе эти индивидуальности устремились по раз­ным направлениям: Гарун аль Рашид — к своему следующему воплощению в качестве лорда Бэкона Веруламского; его же мудрый советник во время жизни между смертью и новым рождением не отрывал своего взора от того, что могло под­вергнуться влияниям с Востока; и вот он появился опять на Земле как великий педагог и автор «Пансофии», — как Амос Коменский. И из совместных действий обеих индивидуальнос­тей, живших прежде при Багдадском дворе, возникло теперь в Европе то, что стало развиваться независимо от христианства, в стороне от него, как некий устарелый арабизм, но находив­шийся под влиянием, так сказать, Разума, распространяемого Михаилом с Солнца.

Внешний физический военный натиск был отбит в боях фран­цузскими королями и прочими европейцами. Мы видим, как начатые с таким большим напором походы арабов и распростра­нение магометанской культуры на Западе терпят поражение, как приостанавливается и исчезает с Запада Европы магометанство. Но несмотря на то, что магометанству не удалось навязать куль­туре свою внешнюю форму, тем не менее оно стало новым арабизмом, — а именно, современным естествознанием, — сдела­лось, тем, что в смысле педагогики обосновал для мира Амос Коменский. Так в XVII веке распространился земной разум, в известной мере захваченный арабизмом.

Этим мы хотим указать на нечто такое, что заложено в той почве, в которую нам теперь приходится вносить семена антропософии. Надо очень внимательно рассмотреть это во всем его внутреннем спиритуальном значении.

В то время как в Европе распространялось пришедшее из Азии спиритуальное наследие блестящего Багдадского двора, в Европе распространялось и развивалось также и христиан­ство. Но аристотелизм распространялся в Европе с величай­шими затруднениями. Аристотелизм, перенесенный великими походами Александра в Азию и сделавшись там естествознани­ем, развивался могучим образом, исходя из достижений Греции; затем он был захвачен арабизмом. Про аристотелизм, проник­ший в христианскую культуру, восходившую в Европе, можно сказать, что он с самого начала распространялся здесь в «силь­ном разведении». И здесь он связал себя с платонизмом, опи­равшимся на древние греческие мистерии, — я говорил об этом в первой лекции.

Но мы видим поначалу, что аристотелизм распространяется в Европе совсем медленно, тогда как платонизм всюду осно­вывает школы. И одной из самых значительных была школа в Шартре в двенадцатом столетии, в которой действовали те великие индивидуальности, о которых я вчера упомянул: Бер­нард Сильвестр, Бернард Шартрский, Иоанн Солсберийский и в особенности Алан Островитянин. В школе Шартра велись совсем иные речи, чем в том направлении, где слышались от­звуки арабизма. В школе присутствовало истинное христиан­ство, — притом христианство, пронизанное светом древних ми­стерий, поскольку в то время еще возможно было иметь мистериальную мудрость.

А затем произошло нечто значительное: великие учителя Шартра, глубоко погрузившиеся с их платонизмом в тайны христианства и совершенно чуждые арабизма, прошли через врата смерти. И тогда в начале XIII столетия, в течение корот­кого времени, состоялся как бы великий небесный собор. Ког­да самые значительные учителя, во главе с Аланом Островитя­нином, скончались, то есть перешли в духовный мир, то они объединились там с теми, кто еще находился в высях в духов­ном мире, но должен был вскоре спуститься на Землю, чтобы по-новому представлять аристотелизм. И среди тех, кто гото­вился спуститься на Землю, были как раз те, кто во время Александра самым интенсивным образом, прилагая все свои внутренние душевные силы, принимали участие в осуществле­нии импульсов Михаила. Мы должны представить себе, — ибо так оно и было, — что на грани XII и XIII столетий в духов­ном мире встретились, с одной стороны, души, только что под­нявшиеся туда из мест христианского посвящения, одним из которых была школа Шартра, а с другой — души, готовив­шиеся спуститься на Землю, сохранившие в духовных сферах не платонизм, но тот аристотелизм, то внутреннее влияние Ра­зума, которое проистекало еще из предыдущей античной эпохи Михаила. Среди них были и те, кто говорил себе: «Мы были вокруг Михаила, когда мы вместе с ним лицезрели, как Разум спускался с Неба на Землю; мы были также вместе с ним при том великом космополитическом деянии, которое было выпол­нено Михаилом еще при старом способе его руководства Ра­зумом, когда он еще правил Разумом космически». И тогда произошло то, что учителя Шартра передали аристотеликам на ближайшее время правление духовными делами на Земле. Итак, платоники, которые могли, собственно, подчиняться только та­кому влиянию, когда Разум управляется именно «с небес», — эти платоники, эти учителя Шартра передали управление ду­ховной жизнью на Земле тем, которые тогда должны были спуститься на Землю и были как раз подготовлены, чтобы принять на себя правление мыслительной жизнью на Земле, правление разумом, ставшим собственностью людей.