Книга миллионов людей во всём мире. В юности люди не боятся мечтать, всё кажется им возможным

Они  пустились  в  путь  по  пескам,  освещённым  луной.  «Вряд  ли
мне удастся это, — думал Сантьяго. — Я совсем не знаю пустыни и не
смогу найти в ней жизнь».
Он хотел было обернуться к Алхимику и сказать ему об этом, но
побоялся.  Подъехали  к  тем  камням,  возле  которых  юноша  следил  за
полётом ястребов.
—  Боюсь,  ничего  у  меня  не  выйдет,  —  решился  всё  же
Сантьяго. — Знаю, что в пустыне есть жизнь, но найти её не сумею.
— Жизнь притягивает жизнь, — отвечал на это Алхимик.
Юноша  понял  его,  отпустил  поводья,  и  конь  его  сам  стал
выбирать себе дорогу по пескам и камню. Алхимик ехал следом. Так
прошло  полчаса.  Уже  скрылись  вдали  финиковые  рощи,  исчезло  всё,
кроме  валунов,  в  свете  гигантской  луны  отблескивавших  серебром.
Наконец конь Сантьяго остановился — юноша никогда не бывал здесь
прежде.
—  Здесь  есть  жизнь,  —  сказал  он  Алхимику.  —  Мне  неведом
язык пустыни, зато мой конь знает язык жизни.
Они  спешились.  Алхимик  хранил  молчание.  Поглядывая  на
камни,  он  медленно  двигался  вперёд.  Потом  вдруг  остановился,
осторожно  нагнулся.  В  земле  между  камней  чернело  отверстие.  Он
сунул  туда  палец,  а  потом  запустил  руку  по  плечо.  Что-то
зашевелилось  там  внутри,  и  Сантьяго  увидел  в  глазах  Алхимика  —
только глаза ему и были видны — напряжённое выражение: он словно
боролся  с  кем-то.  Потом  резко,  так  что  Сантьяго  вздрогнул  от
неожиданности,  выдернул  руку  из  этой  норы  и  вскочил  на  ноги.  Он
держал за хвост змею.
Сантьяго,  тоже  вскочив,  отпрянул  назад.  Змея  билась  в  пальцах
Алхимика,  разрывая  своим  шипением  безмятежное  безмолвие
пустыни. Это была кобра, чей укус убивает за считанные минуты.
«Как  он  не  боится?»  —  мелькнуло  и  голове  юноши.  Алхимик,
сунувший  руку  в  гнездо  змеи,  не  мог  уцелеть,  однако  лицо  его
оставалось  спокойно.  «Ему  двести  лет»,  —  вспомнил  Сантьяго  слова
англичанина.  Должно  быть,  он  знал,  как  обращаться  со  змеями  в
пустыне.
Вот  он  подошёл  к  своей  лошади  и  обнажил  притороченную  к
седлу длинную кривую саблю. Очертил на песке круг и положил в его
центр мгновенно притихшую кобру.

— Не бойся, — сказал он Сантьяго. — Отсюда она не выйдет. А
ты получил доказательство того, что и в пустыне есть жизнь. Это мне
и было нужно.
— Разве это так важно?
— Очень важно. Пирамиды окружены пустыней.
Сантьяго не хотелось вновь затевать разговор о пирамидах — ещё
со  вчерашнего  дня  у  него  на  сердце  лежал  камень.  Отправиться  за
сокровищами значило потерять Фатиму.
— Я сам буду твоим проводником, — сказал Алхимик.
—  Хорошо  бы  мне  остаться  в  оазисе,  —  ответил  Сантьяго.  —  Я
ведь уже встретил Фатиму, а она мне дороже всех сокровищ на свете.
— Фатима — дитя пустыни. Ей ли не знать, что мужчины уходят,
чтобы  потом  вернуться.  Она  тоже  обрела  своё  сокровище  —  тебя.  А
теперь надеется, что ты найдёшь то, что ищешь.
— А если я решу остаться?
—  Тогда  ты  станешь  Советником  Вождя.  У  тебя  будет  столько
золота,  что  ты  сможешь  купить  много  овец  и  много  верблюдов.
Женишься на Фатиме и первый год будешь жить с нею счастливо. Ты
научишься любить пустыню и будешь узнавать каждую из пятидесяти
тысяч финиковых пальм. Поймёшь, как они растут, доказывая, что мир
постоянно меняется. С каждым днём ты всё лучше будешь разбираться
в знаках, ибо нет учителя лучше, чем пустыня.
Но  минет  год,  и  ты  вспомнишь  о  сокровищах.  Знаки  будут
настойчиво говорить тебе о них, но ты постараешься не обращать на
это внимания, а свой дар понимания обратишь только на процветание
оазиса  и  его  обитателей.  Вожди  отблагодарят  тебя  за  это.  Ты
получишь много верблюдов, власть и богатство.
Пройдёт  ещё  год.  Знаки  будут  по-прежнему  твердить  тебе  о
сокровищах и о Стезе. Ночами напролёт будешь ты бродить по оазису,
а  Фатима  —  предаваться  печали,  ибо  она  сбила  тебя  с  пути.  Но  ты
будешь  давать  ей  и  получать  от  неё  любовь.  Вспомнишь,  что  она  ни
разу не просила тебя остаться, потому что женщины пустыни умеют
ждать возвращения своих мужчин. И тебе не в чем будет винить её, но
много ночей подряд будешь ты шагать по пустыне и между пальмами,
думая,  что  если  бы  больше  верил  в  свою  любовь  к  Фатиме,  то,
глядишь,  и  решился  бы  уйти.  Ибо  удерживает  тебя  в  оазисе  страх  —

ты боишься, что больше не вернёшься сюда. В это самое время знаки
скажут тебе, что сокровищ ты лишился навсегда.
Настанет  четвёртый  год,  и  знаки  исчезнут,  потому  что  ты  не
захочешь  больше  замечать  их.  Поняв  это,  вожди  откажутся  от  твоих
услуг,  но  ты  к  этому  времени  уже  станешь  богатым  купцом,  у  тебя
будет  множество  лавок  и  целые  табуны  верблюдов.  И  до  конца  дней
своих  ты  будешь  бродить  между  пальмами  и  пустыней,  зная,  что  не
пошёл по Своей Стезе, а теперь уже поздно.
И  так  никогда  и  не  поймёшь,  что  любовь  не  может  помешать
человеку  следовать  Своей  Стезёй.  Если  же  так  случается,  значит,
любовь была не истинная, не та, что говорит на Всеобщем Языке, —
договорил Алхимик.

жүктеу/скачать 0,56 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: