Курс лекций по истории Восточных философий (ориентософии). Том первый. Протософия: учебное пособие. Брянск: Издательство ООО ид

~ 133 ~ 
инь-ян: «Взаимодействие инь и ян и есть дао». 
Возникновение понятий пяти «элементов» (у син), ян, 
инь, ци и дао заложило основу категориальной системы 
древнекитайских философских учений» [
История 
Востока
: 464]. Этот момент позволил развести пути 
натуралистических штудий, узко историографических 
наблюдений, математических игр, астрологии и 
собственно 
ориентософии. 
Формирование 
универсальных категорий в глубинах Китайской 
древности позволило использовать их не столько для 
определения физической картины мира (как мы это 
увидим у эллинов), сколько перевести их в сферу этики, 
политики, психологии и эстетики (что является 
нормальным и естественным для всего цикла 
ориентософских течений).
Речь идет о формировании некого абсолютного 
идеала
, 
в соответствии с которым приводится 
реальность политическая или, психологическая. По 
сути, сформировавшиеся ключевые категории дискурса 
до
начала самого дискурса вновь нас приводят к 
удивительному своеобразию Китая. Когда наиболее 
трудное, наиболее сложное, то, что в иных культурах 
является 
результатом
мысли и духа, для Китая 
выступает 
началом
его работы. Взрывная интуиция 
китайских творцов категорий позволила им заложить в 
основу ориентософии прочнейший базис. Но этот взрыв 
был единичным явлением. После него мыслителям не 
оставалось ничего иного как осмысливать уже 
свершившееся и стараться достигнуть уже свершенного, 
понять границы уже совершенного в прошлом. Отсюда 
и направленность Китайской ориентософии как бы 

~ 134 ~ 
вспять, обратно к истине, стремление к восстановлению 
идеала. 
Это 
характернейшая 
черта 
китайской 
ориентософии, заложенная уже на этапе протософии. То 
же, отчасти, заметно и в Индии, но взрывная интуиция о 
Сансаре и Дхарме - это лишь предложение подумать. 
Приглашение к диалогу. Для Иудея Истина, Бог, Время 
- это субстанции мысли, зерно, из которого рождается 
понимание Вечного
. Для Китайца же, родившиеся 
базовые категории - это вполне совершенный монолит, 
не нуждающийся ни в обработке, ни в трансформации, 
но требующий лишь лучшего освещения прожектором, 
да небольшой красивой лужайки перед ним. 
По сути, ориентософия,
вышедшая из пределов 
протософии в лице Лао-Цзы и Кун-Цзы, это личностное, 
авторитарно личностное, максимально индивидуальное 
высказывание, изречение созданного не ими, а прежде 
их. Все уже открыто, все есть уже в протософии. Но 
все
есть пока еще только в сознании отдельных мудрецов
, 
понимающих прошлое. И задача этих мудрецов 
рассказать, вербализировать истину, открытую в 
прошлом, Великом и Идеальном. Появляется проблема 
научения
бесконечно великому знанию, бесконечно 
простых людей – живущих в современном (для того или 
иного мудреца), малозначимом мире. И этот тончайший 
рубеж, есть рубеж между протософией Китая и 
собственно рожденной ориентософией. Рубеж, который 
впервые перешагнули два уже упоминавшихся мною 
мудреца. В шестом веке до н.э. в Китае, таки родилась 
собственная ориентософия, которой суждено было 
Великое Будущее. 

~ 135 ~ 
Но что же явилось определяющим в переходе 
протософии к собственно ориентософии, был ли некий 
внешний символ, рычаг? Еще на рубеже эр 
Лю Синь
(46 
г. до н.э. – 23 г. н.э.) усматривал причины зарождения 
100 
философских 
школ 
Китая 
в 
социально-
политических катаклизмах державы Чжоу (о которой 
мы столько уже сказали). Его система была 
усовершенствована последующими учеными, особенно 
Чжан Сюэ-чэном
(1738—1801) и 
Чжан Бин-линем
. 
Согласно 
Фэн Ю-ланю
ее суть заключается в том, «что в 
начале правления Чжоу… еще до того, как социальные 
институты той эпохи распались, не существовало 
«разделения между чиновниками и учителями». 
Другими словами, чиновники того или иного ведомства 
передавали имеющие отношение к данному ведомству 
знания другим. Эти чиновники, как и удельные князья, 
передавали свой пост по наследству. Таким образом, 
существовало 
лишь 
«чиновничье 
обучение», 
а 
«частного обучения» не было. То есть, никто не учил 
знаниям 
как 
частное 
лицо. 
Все 
обучение 
осуществлялось чиновниками, занимавшими тот или 
иной пост в управлении. Согласно этой теории, когда в 
последующие века правящий дом Чжоу утратил власть, 
чиновники правительственных ведомств потеряли 
прежние посты и разбрелись по стране. И тогда они 
начали обучать знаниям уже как «частные» лица. Они 
перестали быть «чиновниками» и превратились в 
частных «учителей». И различия между школами берут 
свое начало именно в разделении учителей и 
чиновников» [
Фэн Ю-лань: 52
]. 

жүктеу/скачать 1,75 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: