Курс лекций по истории Восточных философий (ориентософии). Том первый. Протософия: учебное пособие. Брянск: Издательство ООО ид
жүктеу/скачать 1,75 Mb. Pdf көрінісі
|
Shevchenko Vostochnyie filosofii
часть, опускаясь, создает землю. Как сущность вещей, ци содержит в себе противоречие: ее сгущение образует женские частицы инь-ци, разряжение — мужские частицы ян-ци, взаимодействие этих противоположных начал порождает пять «элементов», а они — все сущее. Уже в «Книге перемен» прослеживается идея органической связи дао с понятием противоположности ~ 133 ~ инь-ян: «Взаимодействие инь и ян и есть дао». Возникновение понятий пяти «элементов» (у син), ян, инь, ци и дао заложило основу категориальной системы древнекитайских философских учений» [ История Востока : 464]. Этот момент позволил развести пути натуралистических штудий, узко историографических наблюдений, математических игр, астрологии и собственно ориентософии. Формирование универсальных категорий в глубинах Китайской древности позволило использовать их не столько для определения физической картины мира (как мы это увидим у эллинов), сколько перевести их в сферу этики, политики, психологии и эстетики (что является нормальным и естественным для всего цикла ориентософских течений). Речь идет о формировании некого абсолютного идеала , в соответствии с которым приводится реальность политическая или, психологическая. По сути, сформировавшиеся ключевые категории дискурса до начала самого дискурса вновь нас приводят к удивительному своеобразию Китая. Когда наиболее трудное, наиболее сложное, то, что в иных культурах является результатом мысли и духа, для Китая выступает началом его работы. Взрывная интуиция китайских творцов категорий позволила им заложить в основу ориентософии прочнейший базис. Но этот взрыв был единичным явлением. После него мыслителям не оставалось ничего иного как осмысливать уже свершившееся и стараться достигнуть уже свершенного, понять границы уже совершенного в прошлом. Отсюда и направленность Китайской ориентософии как бы ~ 134 ~ вспять, обратно к истине, стремление к восстановлению идеала. Это характернейшая черта китайской ориентософии, заложенная уже на этапе протософии. То же, отчасти, заметно и в Индии, но взрывная интуиция о Сансаре и Дхарме - это лишь предложение подумать. Приглашение к диалогу. Для Иудея Истина, Бог, Время - это субстанции мысли, зерно, из которого рождается понимание Вечного . Для Китайца же, родившиеся базовые категории - это вполне совершенный монолит, не нуждающийся ни в обработке, ни в трансформации, но требующий лишь лучшего освещения прожектором, да небольшой красивой лужайки перед ним. По сути, ориентософия, вышедшая из пределов протософии в лице Лао-Цзы и Кун-Цзы, это личностное, авторитарно личностное, максимально индивидуальное высказывание, изречение созданного не ими, а прежде их. Все уже открыто, все есть уже в протософии. Но все есть пока еще только в сознании отдельных мудрецов , понимающих прошлое. И задача этих мудрецов рассказать, вербализировать истину, открытую в прошлом, Великом и Идеальном. Появляется проблема научения бесконечно великому знанию, бесконечно простых людей – живущих в современном (для того или иного мудреца), малозначимом мире. И этот тончайший рубеж, есть рубеж между протософией Китая и собственно рожденной ориентософией. Рубеж, который впервые перешагнули два уже упоминавшихся мною мудреца. В шестом веке до н.э. в Китае, таки родилась собственная ориентософия, которой суждено было Великое Будущее. ~ 135 ~ Но что же явилось определяющим в переходе протософии к собственно ориентософии, был ли некий внешний символ, рычаг? Еще на рубеже эр Лю Синь (46 г. до н.э. – 23 г. н.э.) усматривал причины зарождения 100 философских школ Китая в социально- политических катаклизмах державы Чжоу (о которой мы столько уже сказали). Его система была усовершенствована последующими учеными, особенно Чжан Сюэ-чэном (1738—1801) и Чжан Бин-линем . Согласно Фэн Ю-ланю ее суть заключается в том, «что в начале правления Чжоу… еще до того, как социальные институты той эпохи распались, не существовало «разделения между чиновниками и учителями». Другими словами, чиновники того или иного ведомства передавали имеющие отношение к данному ведомству знания другим. Эти чиновники, как и удельные князья, передавали свой пост по наследству. Таким образом, существовало лишь «чиновничье обучение», а «частного обучения» не было. То есть, никто не учил знаниям как частное лицо. Все обучение осуществлялось чиновниками, занимавшими тот или иной пост в управлении. Согласно этой теории, когда в последующие века правящий дом Чжоу утратил власть, чиновники правительственных ведомств потеряли прежние посты и разбрелись по стране. И тогда они начали обучать знаниям уже как «частные» лица. Они перестали быть «чиновниками» и превратились в частных «учителей». И различия между школами берут свое начало именно в разделении учителей и чиновников» [ Фэн Ю-лань: 52 ]. жүктеу/скачать 1,75 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|