Резюме  В статье рассматривается роль и значение председательства Республики Казахстан в OSCE

 
31
для  России  в  данный  период.  В  этих  исторических  документах  нашел  свое  отражение  и  один  из 
важнейших  вопросов  социального  преобразования  России - национальный.  Однако  декретирование 
нового  типа  государства  не  означало,  что  партия  большевиков  имела  точные  теоретические 
представления и политические рецепты воплощения в жизнь своих заявлений. 
Общеизвестно,  что  создание  советского  государства  было  оформлено II Всероссийским 
съездом  Советов  рабочих  и  солдатских  депутатов.Примечательно,  что  на  съезде  не  рассматривался 
национальный вопрос, а также вопросы об изменении формы государственного устройства России или 
о выходе какого-либо народа из ее состава, эти вопросы не были включены в повестку дня съезда и не 
ставились депутатами в выступлениях. Однако именно II Всероссийский съезд Советов впервые создал 
реальные предпосылки для решения этих вопросов и закрепил эти предпосылки юридически. Речь идет 
о провозглашении «подлинного» права на самоопределение «всем нациям, населяющим Россию»/1/ в 
обращении II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов «К рабочим, солдатам и 
крестьянам!», написанным В.И. Лениным, и Декрете «О мире» от 26 октября 1917 года.  
15  ноября 1917 г.  Совет  народных  комиссаров  принял  «Декларацию  прав  народов  России», 
которая  являлась  юридическим  выражением  воли  советского  государства  в  области  национального 
вопроса.  В  Декларации  говорилось,  что  старая  политика  угнетения  и  натравливания  наций  друг  на 
друга должна быть заменена «политикой добровольного и честного союза народов России», «открытой 
честной  политикой,  ведущей  к  полному  взаимному  доверию  народов  России».  Советское 
правительство  указывало,  что  в  основу  своей  деятельности  по  национальному  вопросу  оно  решило 
положить  такие  начала,  как  право  наций  на  свободное  самоопределение,  вплоть  до  отделения  и 
создания  национальных  государств,  равенство  и  суверенитет  народов,  отмену  всех  и  всяких 
национальных  и  национально-религиозных  привилегий  и  ограничений,  свободное  развитие 
национальностей,  населяющих  территорию  России/2/.В  данном  документе  не  определялась  форма 
российского  государства – унитарное  или  федеративное,  в  нем  декларировались  и  юридически 
закреплялись  основные  права  наций.  Естественно,  что  изложенные  в  «Декларации  прав  народов 
России» в полном смысле демократические положения новой власти в области национального вопроса 
нашли широкую поддержку народных масс, на что и рассчитывали большевики. Многие политически и 
экономически развитые нации воспользовались своим правом на самоопределение вплоть до отделения 
и  приступили  к  созданию  собственных  национальных  государств.  Советское правительство признало 
независимость  и  право  на  самостоятельное  государственное  существование  Польшы  и  Финляндии, 
Украины,  Белоруссии,  Литвы,  Латвии  и  Эстонии /3/. Учитывалась  большевиками  и  национальная 
специфика отдельных регионов России, что нашло свое отражение в ряде других нормативных актов, в 
частности  в  «Обращении  Совета  народных  комиссаров  ко  всем  трудящимся  мусульманам  России  и 
Востока» от 20 ноября (3 декабря) 1917 г. Большевики понимали, что политический вес они имеют в 
основном в центральных районах страны, развитых в промышленном отношении и имеющих крупные 
отряды  рабочего  класса.  На  Востоке  Октябрьская  революция  воспринималась  основной  массой 
населения как «революция русских», здесь доминировала мелкобуржуазная крестьянская масса, весьма 
далекая  от  большевизма,  большевики  не  были  ведущей  политической  силой,  они  проигрывали 
национальным  и  мусульманским  общественно-политическим  движениям  (В  Татарстане  и 
Башкортостане действовала мусульманская национальная партия «Улема», в Казахстане была создана 
национальная партия «Алаш», в Туркестане развернулись джадисты и Национальный совет (Шуро-и-
Исламия), в Грузии национальные интересы защищали грузинские меньшевики, в Армении – дашнаки, 
в  Азербайджане – мусаватисты),  слабостью  и  недостаточным  влиянием  отличались  Советы.  Именно 
поэтому  победа  Октября  во  многом  зависела  и  от  восточных  национальных  окраин,  где  демагогия  в 
области  национального  вопроса  должна  была  стать  «жупелом»  для  признания  Советской  власти, 
дарующей всем народам России равенство в области национальных прав. 
В  обращении  были  вновь  продекларированы  право  народов  Востока  на  самоопределение  и 
отказ  от  аннексий. «Но  когда  мусульманские  народы  Башкирии,  Татарии,  Туркестана,  Крыма  и 
Кавказа, - как  заметил  А.  Авторханов, - в  полном  согласии  с  этим  «Обращением»  объявили  почти 
одновременно в первой половине 1918 г. о создании своих независимых мусульманских государств, то 
Ленин вернул их силой обратно в состав России»/4/. По признанию П.И. Милюкова: «В наступившем 
русском хаосе и при введенном большевиками террористическом способе управления, конечно, права 
эти  оставались  фикцией»/5/.  Но  все  же  мы  не  можем  не  признавать,  что  в 20-е  годы  национальная 
политика  на  Востоке  не  была  жестко  унитарной,  а  исходила  из  учета  национальной  специфики 
народов.  Так,  в  Казахстане  нормы  обычного  права  рассматривались  как  неотъемлемый  элемент 
нормативной культуры казахского народа, системы его обычаев, традиций и верований. Допускалось 

 
32
возможность  сохранения  и  совместного  существования  способов  обычного  и  законодательного 
регулирования социальных связей при условии приоритетного значения норм советских законов/6/.  
Э.  Карр  писал: «Право  на  отделение» - фраза,  однажды  сказанная  Лениным, - постепенно 
заменялось «правом на объединение»…Таким образом, с момента триумфальной победы революции в 
большевистской теории национального самоопределения главной мыслью стала, почти незаметно, не 
идея  свободы,  а  идея  равенства;  казалось,  она  единственная  способна  коренным  образом  решить 
проблему»/7/. В письме ЦК РКП(б) всем партийным комитетам и политотделам о работе среди народов 
Востока от 21 февраля 1920 г. обосновывался веский аргумент в пользу объединения: «Необходимость 
этого объединения и вытекающей из него федеративной связи диктуется еще тем обстоятельством, что 
в мусульманских республиках, существующих (татарских, башкирских и др.), вкраплены сотни тысяч 
российских  крестьян  и  рабочих,  и  что  их  полное  отделение  от  России  может  повлечь  только  к 
внутренней национальной борьбе самих этих республик»/8/. 
Другой  зарубежный  исследователь  М.  Малиа  заметил: «Социалистическая  революция 1917 г. 
оказалась  исключительно  великорусским  делом,  а  все  национальности  окраинных  территорий 
возжелали  независимости  под  властью  «буржуазных»  правительств.  Поэтому  в  ходе  гражданской 
войны  большевики  взяли  курс  на  поддержку  пролетарского  самоопределения  как  политической 
формы, стоявшей «выше» буржуазной независимости (точно так же, как после революции они считали 
беднейшее  крестьянство  социальной  силой,  стоявшей  «выше»  всего  крестьянства  в  целом).  Такая 
политика означала начало гражданской войны в большинстве окраинных государств, где большевики 
выступали  как  интервенты  на  стороне  «более  слабого» «пролетариата»/9/.  Так,  например,  во  время 
приема  делегации  из  Казахстана  в  марте 1918 г.  Ленин  подчеркнул,  что  Киргизская  (Казахская) 
автономия  может  быть  учреждена  только  на  советских  началах.  Это  была  все  та  же  политика 
воспрепятствования укрепления под знаменем автономии позиций местной буржуазии. 
Проведение  масштабной  национальной  политики  было  невозможно  без  соответствующих 
государственных структур. В конце 1917 года в России впервые в мире стали создаваться специальные 
органы  по  делам  национальностей.  Первым  таким  органом  стал  Народный  комиссариат  по  делам 
национальностей/10/.  В  разработанном  и  подписанном  В.И.  Лениным  в 1921 г. «Положении  о 
Наркомнаце»  перед  этим  учреждением  ставилась  цель: «…обеспечение  мирного  сожительства  и 
братского  сотрудничества  всех  национальностей  и  племен  РСФСР»/11/.  Если  в  основу  организации 
других  наркоматов  был  положен  функционально-отраслевой  принцип,  т.е.  принцип  управления 
определенными  областями  экономической,  культурной  и  военно-политической  жизни,  то  Наркомнац 
работал  как  орган  комплексного  управления,  призванный  заниматься  в  том  или  ином  объеме  всеми 
вопросами,  если  они  относились  к  национальностям,  к  решению  национального  вопроса  вообще/12/. 
Между  тем  главной  задачей,  решение  которой  выдвигалось  перед  этим  органом,  было 
беспрепятственное  проведение  всех  мероприятий  новой  власти  на  территории  национальных  окраин. 
Национальные  территории  рассматривались  в  прежнем  русле  имперского  мышления  как  отсталые. 
Нерусские  нации  необходимо  было  мобилизовать  для  укрепления  Советской  власти  и  диктатуры 
пролетариата, отсекая «всякие там национальные предрассудки». Необходимо подчеркнуть, что Ленин 
настаивал  на  тактике  «умиротворения»  националов,  на  деликатности  и  осторожности  в  проведении 
национальной политики, поскольку имперский великодержавный шовинизм был ненавистен и, по его 
мнению,  неприемлем  в  новом  государстве.  Ленин  считал,  что  недостаточно  провозгласить  равенство 
всех наций по закону, необходимо исключительно внимательное, заботливое, уступчивое отношение к 
нерусским  национальностям.  Во  имя  налаживания  доверия  и  братского  единства  народов  «лучше 
пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить»/13/. 
Ленин  понимал,  что  «русскому  рабочему  и  крестьянину  надо  считаться  с  тем  фактом  страшного 
озлобления  против  русской  правительственной  власти,  которое  наше  правительство  вызвало  у  всех 
нерусских народностей России своими зверскими преследованиями всего нерусского»/14/. 
Ленин по своей природе был интернационалистом до мозга костей, более всего ему всегда был 
ненавистен  великорусский  шовинизм,  этим  он  отличался  от  своего  политического  оппонента  в 
национальном  вопросе  Сталина,  который,  наоборот,  в  первую  очередь  не  принимал  национализм 
окраин,  принявший  при  сталинизме  расхожее  определение  «буржуазный  национализм». 
«Национализм, - писал И.В. Сталин, - эта та последняя позиция, с которой нужно сбросить буржуазию, 
чтобы  окончательно  победить  ее»/15/.  Вскоре III Всероссийский  съезд  Советов,  открывший  свою 
работу 10 января 1918 г.,  утвердил  конституционный  акт  новой  власти – «Декларацию  прав 
трудящегося и эксплуатируемого народа», составленную В.И. Лениным. Здесь уже четко определяется 
форма  государства: «Советская  Российская  республика  учреждается  на  основе  свободного  союза 

 
33
свободных  наций  как  федерация  советских  национальных  республик»/16/.  В  документе  был  обойден 
стороной  постулат  о  праве  наций  на  отделение  от  большевистского  государства,  поскольку  новая 
власть  выступала  против  сепаратизма  национальных  окраин,  она  была  заинтересована  в  сохранении 
имперской  территории  и  в  дальнейшем  расширении  социалистического  пространства.  Съезд 
ограничился установлением лишь коренных начал федерации, предоставив трудящимся каждой нации 
самостоятельно принять решение о конкретных формах федеративной связи.  
Высшими  органами  власти  объявлялись  Советы  рабочих,  солдатских  и  крестьянских 
депутатов, что фактически означало отстранение от власти всех других классов и сословий страны. В 
Декларации был сформулирован тезис об участии нерусских наций в федеральном правительстве и его 
учреждениях. Как мы видим, в Декларации национальная политика советского государства нашла свое 
дальнейшее  развитие  и  конкретизацию.  При  этом  национальный  вопрос  при  создании  «союза 
свободных  наций»  уже  решался  не  на  основе  свободного  волеизъявления  самих  народов,  а  через 
органы Советской власти, которым Декларация предоставляла право решения вопроса о том, будут ли 
они  участвовать  и  на  каких  основаниях  в  «федеральном  правительстве  и  в  остальных  федеральных 
советских учреждениях». Аналогичный подход к решению национального вопроса был определен и в 
резолюции III Всероссийского  съезда  Советов  «О  федеративных  учреждениях  Российской 
Республики/17/. Высшим органом в пределах федерации объявлялся Всероссийский съезд Советов, а в 
периоды между съездами – ВЦИК. Согласно резолюции правительство федерации – Совет народных 
Комиссаров избирался и смещался в целом и в частностях Всероссийским съездом или ВЦИК. Способ 
участия  субъектов  федерации  в  федеральном  правительстве,  равно  как  и  разграничение  сферы 
деятельности  федеральных  и  областных  учреждений,  намечено  было  определить  немедленно  по 
образованию советских республик.  
«Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» в качестве вводного раздела была 
включена  в  Первую  Конституцию  РСФСР,  принятую V съездом  Советов 10 июля 1918 г./18/. 
Конституция  подвела  правовую  базу  под  здание  советской  федерации,  организованной  по 
национально-территориальному  принципу.  Предусматривалось  также  создание  областных  союзов, 
состоящих  из  нескольких  национальных  областей.  Хотя  специальной  статьи  о  праве  выхода  из 
федерации не было, в пункте д. статьи 49 говорилось, что к ведению Съезда советов и ВЦИК относится 
«признание выхода из Российской Федерации отдельных частей ее». Но существенным было то, что в 
качестве  основного  принципа  советской  федерации  Конституция  определяла  демократический 
централизм,  обеспечивающий  единство  политики,  экономики  и  управления  федерацией  с  учетом 
специфических  потребностей  каждого  его  член/19/.  В  статье  «Очередные  задачи  Советской  власти» 
В.И. Ленин писал: «На самом деле демократический централизм нисколько не исключает автономию – 
а  напротив – предполагает  ее  необходимость…даже  федерация  нисколько  не  противоречит 
демократическому  централизму.  Сплошь  и  рядом  федерация  при  действительно  демократическом 
строе,  а  тем  более  при  советской  организации  государственного  устройства,  является  лишь 
переходным  шагом  к  действительно  демократическому  централизму»/20/.  По-видимому,  Ленин 
понимал очевидность полярности демократического централизма и федерации, допускал возможность 
его искажения в практике государственного управления на данном этапе, но, поскольку в будущем все 
нации  должны  были  слиться  в  единое  целое,  демократический  централизм  полностью  бы 
восторжествовал.  
Надо отметить тот факт, что в Конституции 1918 г. не было четкого определения размеров и 
структуры  федерации,  в  значительной  мере  механизма  взаимоотношений  между  центром  и 
автономными  образованиями.  Термин  «федеративный»  в  основной  части  текста  не  появляется,  а 
упоминается  в  начальных  главах,  где  рассматривались  общие  принципы.  Это  наталкивает  на  мысль, 
что у большевистского руководства тогда не было ясного представления о конституционно-правовом 
статусе автономных республик, контуры централизованного государства тогда только складывались и 
были довольно зыбкими.Национальному вопросу была посвящена ст. 22 Конституции РСФСР 1918 г.: 
«Российская  Социалистическая  Федеративная  Советская  Республика,  признавая  равные  права  за 
гражданами  независимо  от  их  расовой  и  национальной  принадлежности,  объявляет  противоречащим 
основным законам Республики установление или допущение каких-либо привилегий или преимуществ 
на этом основании, а равно какое бы то ни было угнетение национальных меньшинств или ограничение 
их  равноправия»/21/.  Данная  статья  Конституции  была  своеобразной  данью  «великорусскому 
шовинизму», против которого яростно обрушивался В.И. Ленин. Остается только сожалеть о том, что 
прокламируемое  равноправие  всех  национальностей  обернулось  попранием  всех  гражданских  прав, 

 
34
игнорированием  отдельных  национальных  меньшинств  и  политическими  репрессиями  против  целых 
народов, объявленных «врагами народа». 
Анализируя  содержание  норм  законодательных  актов  середины    в  первые  годы  Советской 
власти  можно  сделать  вывод,  что  к  национальному  вопросу  советское  государство  в  данный  период 
относилось  достаточно  продуманно  и  детально,  стремясь  достичь  фактического  равенства  между 
гражданами  независимо  от  их  национальной  принадлежности,  что  находит  свое  отражение,  в 
частности,  в  закреплении  прав  национальных  меньшинств,  которые  могли:  образовывать  свои 
национальные  административно-территориальные  единицы, (то  есть  реализовать  в  данной  форме 
право  на  самоопределение  «по-советски»);  участвовать  в  формировании  всех  представительных 
органов власти и в работе этих органов на всех уровнях; применять родной язык в делопроизводстве, в 
процессе  деятельности  государственных,  общественных  организаций  в  рамках  своего  национального 
образования; обращаться в государственные органы и получать ответ на родном языке; изучать родной 
язык  в  школе;  иметь  возможность  пользоваться  печатными  изданиями  на  родном  языке  и  развивать 
национальную культуру.  
Таким  образом,  национальная  доктрина  партии  большевиков  с  признанием  федерации  была 
своеобразным  компромиссом  в  стремлении  сохранить  единое  централизованное  государство 
«диктатуры  пролетариата».  Обстановка,  сложившаяся  на  территории  теперь  уже  бывшей  Российской 
империи  после  событий  октября 1917 года,  потребовала  радикальных  решений:  центральная  власть 
вынуждена была бороться за свое выживание, а усиление сепаратизма и национализма вело к тому, что 
от  бывшей  «единой  и  неделимой»  России  отпадали  все  новые  регионы.  В  этих  условиях  лозунги 
федерализма стали спасительными для сохранения крупного государства. 
 

жүктеу/скачать 1,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: