[Гл. 18] Рассказ об уходе Туркан-хатун из Хорезма в конце 616 (1219-20) г. Прибытие в Хорезм посла Чингисхана, хаджиба, помянутого
ранее, и получение известия о бегстве султана с берегов Джейхуна
совпали, и [Туркан-хатун] сильно взволновалась.1
Глаз ее при этом
не насурьмился араром189 и не счел Хорезм надежным жилищем, она
собрала вокруг себя все, что можно было собрать из султанского
гарема, — его маленьких детей и драгоценности из его сокровищниц
— и, распростившись, ушла из Хорезма. При прощании с нею
проливались потоки, слез и сердца расплавлялись. При своем уходе
она предприняла [действие], противоречащее доброте, [которое]
судьба отметила как дурное воспоминание и оставила [знаком]
вечного позора на лице века. Ведь она была уверена, что огонь этой
смуты вскоре потухнет, оторванная ручка будет привязана и рассвет ее
ночного странствия спустя немного будет восхвален, и приказала
убить тех, кто был в Хорезме из пленных царей, царских сыновей и
обладателей высоких чинов из старших сановников и господствующих
187 в
