Моя борьба

было то, что теперь страшно возросла масса равнодушных. И католики и
протестанты содержали специальные миссии в Азии и Африке с целью вербовки на
сторону своей религии туземцев — с очень небольшим успехом по сравнению в
особенности с успехами магометанской веры. Но вербуя себе сторонников в Азии и
Африке, религия в самой Европе теряла миллионы прежде убежденных
сторонников, теперь либо отвернувшихся от религии вовсе, либо пошедших своими
особыми путями. Такие результаты конечно нельзя не признать плохими, в
особенности под углом зрения нравственности.
Нельзя не отметить также усилившуюся борьбу против догматов каждой из
церквей. Что ни говори, а в нашем мире религиозные люди не могут обойтись без
догматических обрядностей. Широкие слои народа состоят не из философов: для
массы людей вера зачастую является единственной основой морально-
нравственного миросозерцания. Пущенные в ход суррогаты религии не дали успеха.
Уже из одного этого следует, что заменять ими прежние религиозные верования
просто нецелесообразно. Но если мы хотим, чтобы религиозные учения и вера
действительно господствовали над умами широких масс народа, то мы должны
добиваться того, чтобы религия пользовалась безусловным авторитетом.
Присмотритесь к обычной нашей жизни и условностям ее. Сотни тысяч умственно
более высоко развитых людей отлично проживут и без этих условностей. Для
миллионов же людей условности эти совершенно необходимы. Что для государства
его основные законы, то для религии ее догмы. Только благодаря догмату
религиозная идея, вообще говоря, поддающаяся самым различным истолкованиям,
приобретет определенную форму, без которой нет веры. Вне определенных
догматов церкви религия оставалась бы только философским воззрением,
метафизическим взглядом, не больше. Вот почему борьба против догматов церкви
есть примерно то же самое, что борьба против основных законов государства.
Последняя приводит к государственной анархии, первая — к религиозному
нигилизму.
Политику приходится прежде всего думать не о том, что данная религия имеет
тот или другой недостаток, а о том, есть ли чем заменить эту хотя и не вполне
совершенную религию. И пока у нас нет лучшей замены, только дурак и преступник
станет разрушать старую веру.
Немалая ответственность лежит на тех, кто к религиозным воззрениям
припутывает земные дела, тем самым только обостряя ненужный конфликт между
религией и так называемыми точными науками. Победа тут почти всегда достанется
точным наукам, хотя конечно и не без долгой борьбы. Религия же неизбежно
потерпит тяжелый ущерб в глазах всех тех, кто не может подняться выше чисто
внешнего знания.
Но самый большой вред приносят те, кто злоупотребляет религией в чисто
политических целях. Нельзя найти достаточно резких слов против этих жалких
мошенников, делающих из религии политический гешефт. Эти наглые лжецы во
весь голос — дабы их услышал весь мир — выкрикивают свой символ веры. Но
вера нужна им не для того, чтобы в случае чего умереть за нее, а для того чтобы при
посредстве ее устроиться получше в жизни. Они целиком продадут веру, если этого

требует тот или другой политический ход, сулящий соответствующую земную
награду. Ради десяти парламентских мандатов они объединятся с марксистами,
являющимися смертельными врагами всякой религии. Ну, а за министерский
портфель они объединятся с самим чертом, если только у этого последнего не будет
достаточной брезгливости, чтобы послать подальше таких «защитников» религии.
Если в Германии уже до войны в религиозной сфере были довольно неприятные
симптомы, то это приходится приписать тем злоупотреблениям, какие позволила
себе так называемая «христианская» партия. Разве это не бесстыдство — построить
всю свою позицию на отождествлении католической веры с одной определенной
политической партией?
Эта фальсификация имела роковые последствия. Отдельные никому ненужные
«политики» обеспечили себе на этих путях парламентские мандаты, но церковь
понесла при этом громадный урон.
Расплачиваться за это пришлось всей нации. В эту эпоху основы религии и без
того зашатались, ибо мы вступили в такой период, когда все и вся пришло в
неуверенное состояние, когда надвигалась катастрофа для всех традиционных
понятий морали и нравственности.
Все это тоже были трещины в нашем народном организме. Они могли казаться
не особенно опасными до того времени, когда наступил момент испытания. Но эти
трещины неизбежно должны были привести к роковым последствиям в такую пору,
когда все решалось в зависимости от внутренней силы и крепости самого народа.

жүктеу/скачать 3,18 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: