Отношений Иосифа Сталина с Надеждой Аллилуевой или другими женщинами из его окружения. Она, может быть, и является интересной и даже животрепещущей, но к ней мы обращаться не будем
жүктеу/скачать 1,45 Mb.
|
KnigoLit.com-stalin-i-zhenschiny (1)
| Глава 13
Женская мобилизация О вкладе советских женщин в победу в годы Великой Отечественной войны написаны не то чтобы горы книг, но достаточно. Обозревая их, нетрудно заметить, что в них есть некоторое традиционное деление этого женского вклада на трудовой и фронтовой. В первом случае имеются в виду работницы тыла, а во втором – санитарки, зенитчицы, снайперы. Отчасти это деление имеет объективные причины, поскольку так удобнее писать диссертации, тема в которых должна быть конкретизирована. Но поскольку так вышло, что большинство работ по истории участия женщин в войне было составлено на основе диссертаций, то оказалось, что это разделение укрепилось. Об этом бы не стоило говорить, если бы не то обстоятельство, что такое деление сильно затрудняет понимание участия женщин в войне, и нелегко понять, что женский вклад в войну, как трудовой, так и фронтовой, начался практически одновременно. С началом войны женщины вовсе не встали массово под ружье или к станкам на замену мужчинам, несмотря на начавшуюся в колоссальных масштабах мужскую мобилизацию в армию, по всей видимости, подготовленную заблаговременно, еще до начала войны. Масштаб изъятия кадров из народного хозяйства был впечатляющим. Если в июне 1941 года в нем работало 31,5 млн человек, то в декабре 1941 года рабочих осталось 18,5 млн человек. Крупнейшие предприятия союзного и республиканского подчинения, имевшие в июне 1941 года 7 млн рабочих, утратили больше половины своих кадров. Рабочих осталось только 4 млн, или 57 %. Эти предприятия имели ключевое значение для военного производства. Как следствие, уже в июле 1941 года отмечается резкое падение производства по целому ряду промышленных наркоматов. Л.М. Кантор приводит следующие данные снижения производства в июле 1941 года: Наркомат электротехнической промышленности – 17 %, Наркомат пищевой промышленности – 39 %, Наркомат лесной промышленности – 28–30 %, Наркомат черной металлургии – 25 %, Наркомат электростанций – 20 %167. Иными словами, из-за массовой мобилизации советская промышленность лишилась примерно 25 % мощностей, при том что подавляющее большинство заводов и фабрик располагалось в сотнях километров от линии фронта. Впрочем, кадры выгребались отовсюду, из всех отраслей народного хозяйства, и чем хуже становилась обстановка на фронтах, тем настойчивее армия требовала мобилизации и пополнения. Тем не менее при таком оттоке кадров из народного хозяйства не было сразу же объявлено о трудовой мобилизации женщин, а также не было объявлено о мобилизации женщин в армию. Все это произошло несколькими месяцами позже. В первые недели и месяцы войны привлечение женщин в промышленность было весьма скудным и основывалось главным образом на испытанных уже методах – привлечении домохозяек из числа жен рабочих. Скажем, Кировский завод в Ленинграде в первые же дни войны принял 500 домохозяек на работу. Магнитогорский металлургический комбинат после мобилизации 5 тысяч работников в первые недели войны до конца 1941 года принял 3636 женщин, ранее на производстве не работавших. Да, эта идея нашла широкое понимание у жен уходивших в армию мужчин, и многие женщины охотно и добровольно шли на работу вместо них, однако этот приток работниц явно не покрывал возникшего дефицита кадров. До конца 1941 года в промышленность было вовлечено около 500 тысяч домохозяек168. Этого было ничтожно мало даже для крупнейших и важнейших оборонных предприятий. В начале 1942 года дефицит кадров в оборонных отраслях составлял 248,4 тысячи человек169. В общем, в первые месяцы войны советские женщины в обороне страны участвовали очень слабо. Государственные и военные органы занимались ими главным образом в контексте эвакуации населения, в особенности как раз женщин и детей. Видимо, это обстоятельство кому-то очень не нравится, поскольку в Интернете появился забавный апокриф, что будто бы ГКО 30 июня 1941 года принял постановление «О мобилизации женщин в войска ПВО, связи, BОXP». Мне попалось несколько статей, где на него ссылались. Разумеется, такого постановления с такой датой не было. Создатели этого апокрифа, видимо, поленились уточнить, когда был создан ГКО (именно 30 июня 1941 года). Постановление № 1 ГКО принято 2 июля 1941 года и касалось организации производства Т-34 на заводе «Красное Сормово». Женщины в списке реальных постановлений ГКО появляются только 1 сентября 1941 года в постановлении № 606 «Об эвакуации женщин и детей из Курской области». Следующее упоминание – постановление № 685 об эвакуации из Харьковской области. 24 ноября 1941 года ГКО издал постановление № 957 с характерным названием – «О проверке всех женщин, приставших к частям и госпиталям после их формирования» (к слову сказать, сохранился документ политуправления 5-й армии от 5 декабря 1941 года с отчетом о проведенной масштабной проверке, после которой уволили из частей и учреждений армии 25 женщин). Итак, за весь 1941 год ГКО принял только три постановления, общий смысл которых сводился к тому, чтобы убрать женщин подальше от линии фронта. Следующий раз ГКО рассмотрел вопрос о женщинах только 13 апреля 1942 года, приняв постановление № 1595 «О замене в фронтовых, армейских и запасных частях связи и тыловых узлах связи красноармейцев женщинами». 18 апреля 1942 года последовало аналогичное постановление № 1618 о замене мужчин женщинами в тыловых частях и учреждениях. Итак, складывается интересная картина, что более 20 лет советской власти говорили, что женщина должна выступить на защиту своей родины наравне с мужчиной, заменить его на производстве и так далее, но на деле, когда война в самом деле началась, переходить к практической реализации этих лозунгов в СССР почему-то не особенно спешили. Это очень малоисследованная тема, и мы даже не будем строить предположений, просто примем это как факт. Изменение отношения к женщинам во время войны наступило позже, зимой и весной 1942 года. В феврале 1942 года по указу Президиума Верховного Совета СССР началась мобилизация трудоспособного населения, которая собрала 733 тысячи человек, не считая тех, кого привлекали на временные и сезонные работы (1,4 млн человек)170. Женщины подлежали мобилизации в возрасте от 16 до 45 лет, освобождались только женщины с грудными детьми и женщины с детьми в возрасте до 8 лет, если их не на кого было оставить. Указ выполнялся очень строго. В райисполкомах велся учет женщин, а милиция должна была привлекать к уголовной ответственности тех женщин, кто уклонялся от учета. Результат этих мобилизаций оказался в общем итоге довольно скромным. В 1943 году численность работников народного хозяйства поднялась с 18,5 млн до 19,4 млн человек. В апреле 1942 года началась и военная мобилизация женщин. 30 тысяч должны были быть мобилизованы в войска связи, 40 тысяч – в ВВС, в мае 1942 года была проведена мобилизация 25 тысяч женщин в ВМФ171. Призыв велся на добровольной основе через органы ВЛКСМ (была составлена разверстка по областям и краям СССР, сколько нужно набрать девушек и женщин), и могли быть призваны женщины в возрасте от 18 до 35 лет, годные по состоянию здоровья. Цели этих мобилизаций состояли конкретно в замене мужчин, чтобы тех отправить в действующую армию, с трудом восстанавливающуюся после огромных потерь 1941 года. У этих решений были свои причины, и одна из них, наиболее веская, состояла в том, что СССР понес в начале войны огромные временные демографические потери, связанные с тем, что много населения осталось на оккупированной немцами территории. На декабрь 1941 года было потеряно 74,5 млн человек населения, пик наблюдался в ноябре 1942 года – 79,9 млн человек населения, практически 50 % довоенного населения СССР. По март 1943 года Красной армией было освобождено территорий с населением 15,4 млн человек и оставалось под оккупацией 64,4 млн человек. Такие временные демографические потери означали в первую очередь существенное сокращение мужского призывного контингента. За линию фронта повестку не пошлешь. Поэтому ввиду также больших потерь командование вынуждено было использовать людской ресурс Красной армии более интенсивно, и частично, в сравнительно небольшой степени, восполнять его женщинами. В феврале 1943 года состоялась еще одна массовая женская мобилизация, когда ГКО постановил 6 февраля 1943 года сформировать 50 отдельных стрелковых бригад численностью по 2600 человек каждая для несения гарнизонной службы и службы регулирования дорожного движения, охраны объектов и железных дорог в тылу172. Суммарно это около 130 тысяч человек. Для подготовки офицерского состава этих бригад выделялись пехотные военные училища, а для подготовки младшего командного и рядового состава – две запасные женские бригады. Однако, по всей видимости, столь масштабные планы не были реализованы полностью. Больше сколько-нибудь массовых женских военных или трудовых мобилизаций в СССР не проводилось. Таким образом, собственно мобилизация женщин пришлась на довольно короткий период войны, с конца 1941-го по лето 1943 года, и имела главной своей основой то, что очень уж много населения осталось на оккупированной территории. При этом надо учитывать, что было много и других способов привлечения женщин к обороне или работе в тылу, которые в советской практике именно как женские не выделялись, хотя в них женщины могли доминировать. Например, строительство оборонительных рубежей в 1941–1942 годах. Их возводили армейские саперные части, строительные организации, а также практиковалось привлечение широких масс населения на строительные работы, среди которых было много женщин. Точной статистики, насколько можно судить, не велось. Но работа была проделана колоссальная. Тут надо отметить, что в это время строились оборонительные рубежи не только на западе, перед приближающимся противником, но и на востоке, до Волги включительно. Глубоко в тылу заблаговременно создавались оборонительные рубежи. В Московской зоне обороны, существовавшей до октября 1943 года, оборонительные рубежи строились не только на западных подступах, но и к востоку от Москвы, во Владимирской, Рыбинской, Рязанской и Тамбовской областях. По решению ГКО от 13 октября 1941 года создавались и другие стратегические тыловые рубежи. К примеру, тыловой Сурский оборонительный рубеж, располагавшийся в Чувашии, Мордовии и Пензенской области, прикрывавший подступы к Казани и сооруженный с октября 1941 года по январь 1942 года, потребовал выемки 3 млн кубометров земли. На строительстке Казанского оборонительного обвода с противотанковым рвом в 331 км протяженностью работала 121 тысяча человек, из них 75 % женщины. Сооружение оборонительных обводов Сталинграда зимой 1941 года потребовало выемки 8 млн кубометров земли. На этой оборонительной стройке существовали, пожалуй, самые жесткие условия труда: чистых 14 часов работы на рубеже в день, работа на морозе, выемка мерзлого грунта по норме для женщин в 2,3 кубометра в день. Горьковский оборонительный рубеж, построенный в то же время, внушал своими масштабами – 12 млн кубометров земляных работ, 100 тысяч кубометров камня, 300 тысяч кубометров леса, 1134 км противотанкового рва шириной 7 метров и глубиной 3 метра. На сооружении рубежа работало 350 тысяч человек, в значительной части – женщины. Если сложить всех женщин, брошенных в 1941 году на строительство укреплений, то, вероятно, общая численность их превысит миллион человек. Другая форма привлечения женщин к труду, женской мобилизацией не именовавшаяся, – срочные сельскохозяйственные работы. Мобилизации мужчин весьма быстро и интенсивно выгребли мужское население колхозов и совхозов. Например, сельское хозяйство Сибири – важнейшего в годы войны зернового района в СССР, уже к середине войны лишилось практически всех квалифицированных работников. В 1943 году осталось 18,6 % председателей колхозов, 10,1 % бригадиров полеводческих бригад с довоенным стажем173. Из МТС и колхозов в армию были взяты почти все кадры механизаторов, не осталось даже минимального резерва специалистов. Судя по тому, что уже 25–28 июня 1941 года состоялись первые решения бюро партийных комитетов и исполкомов советов по подготовке новых кадров механизаторов из числа подростков и женщин, повальная мобилизация квалифицированных механизаторов предполагалась еще до войны и новостью для руководства не была. Но все же процесс этот шел так быстро, что осенью 1941 года сложилась критическая ситуация с уборкой урожая. Хлеб стоял в полях, и его убирать стало некому. Потому были приняты чрезвычайные решения. Во-первых, в конце июля 1941 года создавались месячные курсы механизаторов, чтобы только обучить минимальным навыкам обхождения с техникой и бросить новоиспеченных механизаторов в битву за урожай. Только в одной Новосибирской области на таких курсах было подготовлено 2500 комбайнеров, 3500 помощников комбайнеров и 3265 трактористов174. Во-вторых, на уборку урожая в Сибири было направлено около 600 тысяч человек городского населения. Столь массовая трудмобилизация была вызвана тем, что основную часть урожая убирали конными машинами и вручную – 59 % площади всех посевов175. В силу не менее массовой мобилизации колхозных лошадей вместо них на полях работало 87,9 тысячи коров. Дело дошло даже до выдачи натуральных премий, и за гектар хлеба, скошенного вручную, давали 15 кг зерна. Очень много молодых девушек попали на военные заводы и фабрики через систему трудовых резервов и фабрично-заводское обучение. Эта система появилась еще до войны, в 1940 году, после известного указа Президиума Верховного Совета СССР «О государственных трудовых резервах СССР». Тогда было создано 1,5 тысячи учебных заведений на 600 тысяч учащихся, и еще 550 учебных заведений на 100 тысяч учащихся было создано в начале 1941 года. К 1945 году сеть увеличилась до 2587 учебных заведений. Всего за пять лет, включая четыре военных года, через нее прошло 2,5 млн человек, среди которых было много девушек. Помимо ФЗУ активно использовались другие формы обучения женщин рабочим профессиям, такие как бригадное обучение прямо на рабочем месте или краткосрочные курсы. Многие работницы времен войны вспоминали, что часто не было никакого специального обучения, просто им показывали, что надо делать. Привлечение женщин в промышленность самыми разными способами возымело свои результаты в виде увеличения доли женского труда и численности работниц. Женщины во время войны составили более половины рабочих и служащих. Если в 1940 году их доля составляла 38,4 %, то в 1942 году поднялась до 53,4 %, а в 1943–1944 годах до 57,4 %. В натуральных числах, отряд работниц вырос с 13,9 млн человек в 1940 году до 15,9 млн человек в 1945 году (56 % численности рабочих и служащих)176. Нужно еще упомянуть и о такой форме женской мобилизации, также не называвшейся специально женской, как привлечение медицинских кадров. Она началась еще в июле 1941 года, когда стала разворачиваться сеть из 1600 эвакогоспиталей на 750 тысяч коек, из которых к декабрю 1941 года было развернуто 395 тысяч коек. Столь колоссальная система лечебных учреждений потребовала огромного количества медперсонала. Часть его пришла из довоенных резервов ГСО, а часть была подготовлена уже во время войны в системе Красного Креста, давшего за годы войны 300 тысяч медсестер, 500 тысяч сандружинниц и до 300 тысяч санитарок. В армии и на флоте служили 200 тысяч женщин-врачей (41 % военврачей и 43 % хирургов), 500 тысяч фельдшериц, санитарок и сандружинниц177. Вклад их в победу был огромным. Через их руки прошло от 17 до 22 млн раненых и заболевших, из которых в строй вернулось 72 % раненых и 90 % заболевших. Выдающиеся достижения были достигнуты в области санитарии. Если после Гражданской войны вспыхнула эпидемия тифа и холеры, против которой предпринимались самые чрезвычайные меры, то во время Великой Отечественной войны, несмотря на значительно большее количество раненых, беженцев и эвакуированных, подобных эпидемий не случилось. И как теперь оценить общее положение женщин в годы войны? С одной стороны, и это вполне очевидно из приведенных выше фактов, их участие в обороне было очень значительным. Да, оно началось не сразу, не с первых дней войны, но все же приобрело со временем грандиозные и не представимые доселе масштабы. Но, с другой стороны, если сложить все задействованное в армии, в медицине и в народном хозяйстве женское население, то станет очевидно, что и это была меньшая часть женского населения СССР. Численность женщин в армии сильно разнится, по разным источникам, и составляет от примерно 400 тысяч человек до 800 тысяч и даже до 1 млн 200 тысяч человек. Вероятно, разброс зависит от методики подсчета и включения в цифру разных контингентов женщин. 15,9 млн женщин работали в промышленности, от 9,5 млн женщин в 1941 году до 8,6 млн в 1945 году работали в сельском хозяйстве. И еще примерно 2 млн женщин привлекалось временно на различные оборонительные работы вроде строительства полевых укреплений. Если взять по максимуму, то выходит 28,6 млн женщин. При этом женское население СССР в 1940 году составляло 101 млн человек. В обороне активно участвовало, таким образом, круглым числом 28 % всех советских женщин. При этом общее количество трудоспособных женщин можно оценить примерно в 55–60 млн человек, из чего следует, что в обороне страны участвовало чуть менее половины женщин трудоспособного возраста. В 1942 году, когда временные демографические потери от оккупации были особенно велики и составляли примерно половину населения СССР, участие женщин в обороне было куда более значительным, чем в общей оценке за всю войну. В этот период потенциал женского трудоспособного населения (около 30 млн человек в 1942 году) был использован почти целиком, и вне оборонной работы оставалось лишь примерно 4–5 млн трудоспособных женщин. Это могло объясняться лишь тем, что они имели грудных и маленьких детей, родившихся во время войны. Тут стоит указать, что в 1943 году в РСФСР был поставлен абсолютный антирекорд по числу рождений – около 1 млн рождений, что втрое меньше, чем в предыдущих провалах в 1917 и в 1934 годах. Общий вывод получается довольно простой, хотя и неприличный. Во-первых, далеко не все советские женщины встали за защиту своей страны. Даже с учетом столь веского объективного фактора, как немецкая оккупация; на оккупированной территории в партизанском движении принимало участие около 100 тысяч женщин, из них 28,5 тысячи в составе партизанских отрядов в период их максимального развития178. По большому счету основная тяжесть помощи мужчинам со стороны женщин в войну легла на женское население тыловой части Советского Союза. Во-вторых, те женщины, которые на защиту страны выступили, заплатили за нее очень высокую цену: жизнями, здоровьем и отказом от рождения детей. жүктеу/скачать 1,45 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|