Ссылка на материал

Амахо, туда уже и не проскочишь, там огромный конвой, и толстая стена столько 
лет стоит. Юнги бежит в Ла Тиерру, рассчитывая оттуда перебраться в 
ничейную землю, но омегу ловят, а Абель приказывает избить чуть не 
опозорившего его перед всеми внука до потери сознания. Сколько бы Илан ни 
молил отца, это решение альфы не отменяет. Долгие полтора месяца Илан не 
отходит от постели сына, который пусть и оправился от побоев, вставать 
отказывается.
— Он поступил с тобой так же, как и со мной, когда я пришел жаловаться на 
твоего отца, — плачет Илан, сидя у кровати омеги. — Прости меня за это. 
Прости, что я привез тебя к этому извергу, забыв, каким он бывает.
— Ты не виноват, — еле шевелит распухшими губами омега. — Я сам пошел за 
тобой.
— Я так за тебя испугался, что я послал ему сообщение, я написал ему… 
— всхлипывает Илан, — попросил, чтобы он помог. Я даже отправил ему твое 
фото с той ночи, чтобы он мне поверил…
— И он не приехал, — смотрит на потолок с разбитой улыбкой Юнги. — Как он 
это сделал? Как он смог так быстро забыть меня, и почему я не могу? — смотрит 
на папу. — Пусть он и меня научит, папа, пусть покажет, как он вырезал меня из 
своего сердца, потому что мне вырезать нечего, потому что он и есть мое 
сердце, — горько плачет омега.
Илан не отправлял Чонгуку сообщение, но испугавшись, что упертость сына и 
вспыльчивость деда приведут к тому, что тот его покалечит или даже убьет, 
забил последний гвоздь в гроб надежды Юнги на Чонгука.
***
— Я скажу один раз, — окликает проходящего мимо внука Абель в первый день 
после того, как Юнги встал на ноги и решил поехать в свой центр. — Ты 
совершил ошибку, и ты понес наказание. Это будет тебе уроком.
— Ты приказал меня избить, думая, что этим заставишь меня плясать под твою 
дудку, — подходит к нему Юнги. — Только уважать тебя или, тем более, бояться 
я точно не буду. Запомни, что я не папа, и ты когда-нибудь мне за всё ответишь.
— Не сотрясай воздух, малявка, — смеется Абель, — просто в следующий раз, 
планируя сделать глупость, подумай, что я лучше тебя собственными руками 
закопаю, чем позволю позорить мое имя.
С дедом Юнги больше не разговаривал, и решил некоторое время пожить в Ла 
Тиерра, где записался на тренинги. Абель ничего против не сказал, напротив, 
как бы Юнги ни кричал Илану, что ничего от него не хочет, снял для внука 
хорошую квартиру в центре и выслал с ним охрану. Именно в Ла Тиерра Юнги и 
познакомился с красивым альфой по имени Эрик. Только Юнги думает, что 
приезд Эрика в школу, в которую он ходил на занятия, случайность, а на самом 
деле он и есть альфа, с семьей которого договорился о браке Абель.
Эрику тридцать лет, и он наследник «стального короля». Отцу альфы 
принадлежат крупнейшие в Ла Тиерра заводы по производству стали. Спустя 
134/624

пару встреч Юнги вновь вернулся в Обрадо, а Эрик из-за загруженности за всё 
это время смог вырваться к нему только три раза. Пара постоянно общается по 
телефону, и из-за схожести интересов Юнги нравится проводить с ним время. 
Единственное их различие — это то, что Юнги изображает примерного и 
«правильного» парня, Эрик таким является. Эрик всячески поддерживает омегу, 
знает о его проблемах в семье и обещает, что заберет его от деда, а пока просит 
быть сильным. Юнги цепляется за Эрика, как за единственную надежду 
вырваться из Обрадо, и больше никогда не видеться с деспотичным дедом, от 
которого сбежать омега может только на тот свет. Юнги планирует, что брак с 
известным в Кальдроне альфой, которого он не любит, не такая уж и высокая 
цена, чтобы потом, когда Эрик добьется своих целей, уничтожить Абеля и 
подарить свободу и папе. Эрик очень амбициозен, он не хочет продолжать дело 
отца и планирует пробиться в картель, точнее создать свой. Юнги знает, что у 
альфы недавно были проблемы с Кордовой, он говорил о каком-то долге 
партнёрам извне, но сейчас, вроде бы, всё улажено, и Эрик по-прежнему тесно 
общается с Конфедерацией и решительно настроен на то, что пробьется в 
картель Ла Тиерра, притом в его верхушку. Юнги его в этом полностью 
поддерживает и надеется, что у альфы все получится.
Сегодня Юнги выходит из автомобиля перед офисом своего жениха и набирает 
ему сообщение, не решаясь вломиться без предупреждения.
«Малыш, я занят сейчас, обещаю, вечером заеду» — прилетает через минуту в 
ответ.
Юнги убирает телефон в карман, но уходить не спешит. Он пару минут 
прогуливается по двору, а потом все-таки идет к стеклянным дверям. Выйдя из 
лифта, омега по привычке проходит прямо к кабинету Эрика и не реагирует на 
бегущего за ним секретаря.
Эрик сидит за столом, заваленным бумаги, и, подняв голову, пару секунд 
смотрит на застывшего у двери парня. Глаза — первое, что зацепило Юнги в 
этом альфе. У Эрика каре-зеленый цвет глаз, но Юнги знает, что периодически, 
в зависимости от настроения альфы или освещения, цвет меняется. Эрик 
высокий, у него спортивное телосложение, острые скулы и тонкие губы. Эрик 
сторонник здорового образа жизни, он обожает спорт, правильно питается и 
ночным посиделкам с алкоголем предпочитает гольф в загородном клубе. У них 
никогда не было первого свидания, Юнги согласился позавтракать с альфой, с 
которым познакомился вечером, а потом они просто начали общаться. Илан и 
Абель быстро нашли общий язык с Эриком, поддержали их отношения и даже 
просили не тянуть со свадьбой. Юнги и сам не хочет тянуть, ему не терпится 
переехать к мужу. Три месяца назад они обручились, и Юнги не снимает с 
пальца красивое кольцо, подаренное женихом. Семья Эрика тепло приняла 
омегу, а папа альфы каждый визит омеги в столицу обязательно уделял ему 
один день, который проводил с ним. Эрик омегу балует, всегда с ним 
обходителен и окружает вниманием. Юнги убеждает себя, что со временем он 
тоже сможет полюбить Эрика, а если будет невыносимо, то уйдет от него, 
главное сейчас, сбежать от Абеля. Юнги нравится Эрик, у них общие взгляды на 
многие вопросы, но абсолютно разный темперамент. Они ни разу не занимались 
сексом, и если раньше Юнги объяснял себе это тем, что они живут на разных 
территориях и редко видятся, то сейчас омега начинает понимать, что проблема 
не в этом. Эрик особо не настаивает, а Юнги сам инициативу не проявляет. 
Только один раз, пару недель назад, после ужина в ресторане альфа предложил 
поехать к нему, но Юнги хотел спать и попросился домой. Больше Эрик не 
135/624

предлагал, и Юнги об этом не думал. Эрик — идеальный во всех отношениях 
альфа, он красив, богат, внимателен, и Юнги не понимает, почему, учитывая, что 
он все-таки его выбрал и даже по нему периодически скучает, он не чувствует к 
нему даже мизерной доли тех чувств, которые испытывал к Чонгуку. В этот раз 
должно получиться, Юнги должен ужиться с будущим мужем, иначе Абель 
выдаст его за того, кого посчитает нужным, и всю жизнь будет им помыкать.
— Юнги, я же сказал, что вечером приеду, — хмурится Эрик.
Омега обходит стол и плюхается на его колени, моментально получив поцелуй.
— Я скучаю, — бурчит Юнги, — столько дней тебя не вижу, мне иногда просто 
надо почувствовать родное плечо, две минуты, и я уйду.
— Деньги в твой фонд уже перечислены…
— Не надо, — зарывается лицом в его грудь омега. — Не говори со мной о делах, 
лучше просто помолчи и обними.
— Ты что, опять куришь? — хмурится альфа, внюхиваясь в его волосы.
— Да я у шофера сигаретку стрельнул, — злится на себя Юнги, что не 
надушился.
— Никаких сигарет, мой омега не должен курить, — строго говорит Эрик и не 
видит, как Юнги закатывает глаза.
***
— Папа, какого черта? — кричит стоящий на огромной открытой кухне Хосок, по 
одной заглядывая в каждую кастрюлю. — Где мои тамале* с говядиной?
— Чон Хосок, клянусь, я сейчас встану на ноги, и сперва ты получишь за 
ругательства, а потом еще один подзатыльник за тамале! — кричит через весь 
двор лежащий на лежаке во дворе у бассейна Лэй. — Женись, и пусть твой 
омега готовит тебе тамале! Я посмотрю, будет ли он вообще готовить. Будешь 
уличной едой питаться!
— Ну прости, не злись, — идет к нему довольный альфа, который все-таки нашел 
тамале и уже жует. — Может, ты в дом пройдешь, на улице конец осени, и ты 
лежишь в пальто на лежаке. Сейчас парни приедут, не позорь меня.
— Я дышу воздухом, — невозмутимо отвечает Лэй, попивая дымящийся кофе, и 
оборачивается на звук шин по гравию. Двор заполняют несколько дорогих 
автомобилей, из которых выходят лидеры зверей. Лэй, поднявшись с лежака, 
идет в дом встречать гостей.
— Мои любимые мальчики, — скидывает на диван пальто омега и с 
распростёртыми объятиями идет к альфам.
— Цветы самому красивому омеге в мире, — целует его в щеку Намджун и 
вручает мужчине букет с его любимыми белыми лилиями.
136/624

— Твои любимые сигары, — обнимает его Чонгук и передает коробочку.
— Мне сказали, что это вино достойно королей, — протягивает Лэю бутылку Мо и 
долго обнимает.
— Могли бы не распинаться, — хохочет Лэй. — Я знаю, что вы здесь только из-за 
моей стряпни. Я даже поваров отпустил, лично сам все готовил.
— Ты у меня самый лучший, — целует его в затылок Хосок, и все проходят за 
большой овальный стол посередине гостиной.
Вдоволь наевшись вкусных блюд, с любовью приготовленных Лэем, парни сидят 
на диванах и, попивая кофе, обсуждают насущные дела.
— Вы строили Левиафан, я терпеливо ждал, но серьёзно, — накладывает Мо 
вторую порцию бисквита Лэй, — когда вы уже меня внуками порадуете?
— Началось, — закатывает глаза Мо и с трудом отбирает у Лэя тарелку, которую 
тот уже собрался забирать.
— Я так понимаю, что совсем скоро внуками тебя порадует Сайко, — усмехается 
Чонгук.
— Серьезно? — опускается в кресло Лэй, с надеждой смотря на сына.
— Папа, не слушай ты его, это всё пустые разговоры, — отнекивается Хосок.
— Почему пустые? — смотрит на него Намджун. — Ты что, не сказал папе, что 
женишься?
— Вы издеваетесь надо мной? — злится Лэй.
— Хосок планирует жениться на сыне Минсока, — тянется за чашкой Намджун.
— Из Кордовы? — хмурится Лэй, и парни кивают. — Но ты нас не знакомил, и 
вообще твой последний омега, вроде, из Амахо. Я ничего не понимаю, — 
поворачивается к сыну.
— Я сам с ним не знаком, — Хосок понимает, что теперь не отвертеться и 
придется все рассказать. — Этот брак послужит нашему бизнесу.
— Брак — это не шутки, а серьёзный вопрос, — восклицает Лэй. — Ты с ума 
сошел связывать себя жизнью с тем, кого в глаза не видел?
— Это чисто формальность, — вздыхает Хосок. — И потом, пока еще это всё не 
точно. Я не воспринимаю этот брак серьезно, и ты не воспринимай.
— Я против! Я не разрешаю! Если уж свадьба, то по любви, — подскакивает на 
ноги Лэй. — Я хочу тебе настоящую семью, омегу, который будет любить тебя 
так же сильно, как я, который подарит тебе чудесных малышей…
— Папа, пожалуйста, какая любовь, мы её видели, и она нам не понравилась, — 
перебивает его Хосок.
137/624

— Вот именно, что вы её не видели, иначе и речи о браке из-за бизнеса не было 
бы, — отвечает насупившийся Лэй.
— Ну почему не видели, — усмехается Намджун, — одного из нас эта любовь 
бросила и махнула в Обрадо, — кивает на Чонгука, — прости, брат. Второму руку 
сломала. Любви нет, есть её подобие, которое можно купить.
— Не говори таких громких слов, когда-нибудь ты сильно об этом пожалеешь, — 
с горечью смотрит на него Лэй. — Любовь невозможно купить, и даже если у вас 
перед глазами были плохие примеры, это не значит, что и дальше будет так. 
Нельзя из-за одной неудачи ставить крест на всем. Люди склонны путать любовь 
с симпатией и похотью, и когда проходят эти два, они думают, что это прошла 
любовь. Вы сразу почувствуете своего человека, и сколько бы вы ни были 
вместе, вам все равно будет всегда его не хватать…
— Я покурить, — резко поднимается на ноги Чонгук и идет в сторону террасы. 
Лэй с грустью смотрит ему вслед, а Намджун решает присоединиться к другу.
— Прости, я разворошил старую рану, а Лэй соли подсыпал, — хлопает по плечу 
альфу вышедший следом на террасу Намджун.
— Всё нормально, — прикуривает Чонгук, — там нечего ворошить, заросло всё. 
Прошлое осталось в прошлом. Мо говорит, ты сильно заинтересован одним 
омегой, — переводит тему.
— Был сильно заинтересован, — затягивается Намджун. — Но я не люблю тех, 
кто долго ломается, а этот именно из таких. Он уехал из Амахо, а я за ним бегать 
не собираюсь.
Намджун искал Чимина после встречи у клуба и, узнав, что омега покинул 
Амахо, сильно разозлился. Альфа не понимает, что оскорбительного в его 
предложении работы, учитывая, что про цену разговор начал сам омега. 
Намджун старается больше о Чимине не думать, но особо это не получается: ни 
бывшие, ни нынешние его пассии изгнать омегу из его мыслей не в состоянии. 
Что бы Лэй ни говорил про брак и любовь, Намджун в это не верит, и за все его 
почти тридцать лет любое, даже казалось бы сильное, влечение проходило, вот 
и к Чимину пройдет. Тем более после того, что про него рассказал Аарон, и всей 
информации, которую для него добыли — Намджун сделал омеге правильное 
предложение, максимум из того, что полагается человеку, ведущему такой 
образ жизни. Это первый раз на памяти Намджуна, когда он увлечен омегой 
легкого поведения, и его это сильно раздражает, потому что альфа никогда не 
забудет, чем занимался его папа.
— Раз уж у нас сегодня официально выходной, может, поедем в Иблис? 
— выходит на террасу Хосок, и парни кивают.
***
— Он не присылает послов. Он считает себя Богом! — кричит у себя в кабинете 
Абель.
— Скорее Дьяволом, — аккуратно поправляет его помощник.
138/624

Вернувшийся с поездки в Ла Тиерру Юнги замирает в холле, прислушиваясь к 
словам деда, и снимает серьги. Дед в последнее время часто нервный, Юнги 
этому только рад, всё мечтает, что старого изверга стукнет удар, и он сдохнет. 
Юнги поклялся, что в день его смерти закатит вечеринку в своем любимом клубе 
и напьется до отключки. Абель не разрешает сыну жить отдельно, и Юнги, 
уставший из-за постоянных скандалов по поводу отдельной квартиры, уже 
терпит из последних сил и усиленно планирует свадьбу.
— Вы же перепроверяли всё, почему не стоят фильтры, почему эта информация 
доходит до Обрадо, если мы платим столько денег, чтобы наше население 
получало нужную нам информацию, а другая не просачивалась? Босс будет 
рвать и метать, — продолжает кричать Абель, а Юнги подходит ближе к 
кабинету. — Он делает это нарочно, он вновь пытается нас запугать, — из 
кабинета доносится звук падающего предмета. — Усильте охрану на границах! 
— Юнги еле успевает отбежать, как в проеме показывается побагровевший от 
злости дед. — Ты чего тут ошиваешься? Неужели нечем заняться? 
— набрасывается на омегу мужчина.
— Я только домой зашел, — убирает в карман серьги Юнги. — Что случилось?
— Твой проклятый братец случился, — шипит альфа и идет к бару.
— Чонгук, — одними губами произносит Юнги, чувствуя, как от поднявшихся 
воспоминаний, которые никогда и не затирались, просто порой уходили вглубь, 
сердце покалывает.
— Ублюдок он, думает, что весь мир принадлежит ему, но я подрежу ему 
крылышки, — залпом опустошает стакан с водой Абель. — А ты без охраны 
чтобы не выходил, не хватало мне еще тебя потом по району собирать.
— Ты не беспокойся, не придётся, — с горечью улыбается Юнги. — Он мимо 
пройдёт, меня не заметит.
— Именно, а ты продолжай его защищать и мечтать, — кривит рот альфа и идет 
на выход.
Юнги, постояв пару минут внизу, поднимается к себе, и, сев на пуфик перед 
трюмо, тянется за ватным тампоном. Он начинает стирать карандаш с глаз и, 
только полностью удалив, понимает, что не смачивал его средством для снятия 
макияжа, а смочил слезами. Чонгук, как открытая рана, которая так и не 
затянулась, и любое упоминание о брате — она снова кровоточит.
***
Сегодня день не задался с утра, мало того, что у Юнги сорвалась встреча по 
поводу планируемой благотворительной ярмарки, так еще и его помощник слег 
с простудой. Омега в расстроенных чувствах покидает арендуемый им павильон, 
где в следующем месяце пройдет выставка молодых художников. Смеркается, 
хочется спать, а Эрик пишет, что выслал за ним автомобиль и хочет поужинать, 
обещает, что завтра Юнги может вернуться домой. Юнги скидывает смс папе, 
что уедет в Ла Тиерру, и заходит в любимую кофейню, чтобы не ждать машину 
на улице. Он заказывает себе латте и, не удержавшись, берет чуррос, от 
которых вечно ком в горле. Юнги медленно жует песочное тесто, думает, что 
139/624

вкуснее тех чуррос, которые ему покупал брат в Амахо, никогда не попробует, и, 
расплатившись, идет к припаркованному у обочины автомобилю жениха. Только 
закрыв за собой дверцу, Юнги замечает, что на сидении сидит еще кто-то, кто 
именно — скрывает маска. Омега порывается выбежать из машины, но 
автомобиль трогается с места, а притянувший его к себе мужчина прижимает к 
его носу смоченную в хлороформе тряпку. На границе похитители меняют 
автомобиль с трупом шофера в багажнике и покидают пределы Обрадо.
Юнги не знает, сколько времени спустя он открывает налитые свинцом веки, и, 
повернув голову, понимает, что он все еще в автомобиле, его ноги и руки 
связаны, а за окном кромешная тьма. Он прислушивается к разговору альф на 
переднем сидении и чувствует, как страх парализует его тело.
— Главное, что женишок Эрика у нас, — говорит тот, кто за рулем.
— Если и сейчас эта мразь не вернет боссу его деньги с процентами, то 
следующим мы заберем и вернем ему по частям его дорогого папочку, — 
ухмыляется второй. — Он думал, что обведет Куша вокруг пальца, вот пусть 
попробует не заплатить, мы этого красавчика ему частями вернем.
Юнги так и лежит на сидении, смотря на мелькающее за окном черное небо. Он 
слышал про Куша от Эрика. Этот наркобарон с Юга, с которым у Эрика была 
договоренность. Больше ничего про него Юнги не знает, кроме того, что у них 
случился конфликт, который Эрик уладил. Видимо, не уладил. Если Эрик не 
вернет ему деньги, то заплатит Кушу Юнги. Своей жизнью.
***
Эрик и его помощник и верный друг Квон, сидят в кабинете первого и на повторе 
слушают сообщение Куша, который требует свои деньги на рассвете, иначе 
обещает прислать им голову Юнги.
— У меня нет таких денег, — повторяет Эрик, — всё вложено в картель. Я 
попробую с ним договориться.
— Куш укурок, он не умеет разговаривать, только ты мог связаться с таким 
психопатом, — сокрушается Квон.
— Зато именно его связи и поддержка помогли мне так выслужиться перед 
Конфедерацией, — отвечает парень. — Может, Абелю скажем? Это ведь его 
внук, пусть поможет с деньгами! — тянется к телефону.
— Которого похитили из-за тебя! — переходит на крик Квон. — Ты хочешь войны 
с Обрадо? Этот брак открыл бы перед нами новые горизонты, а теперь всё летит 
в тартарары только потому, что ты согласился на то, что не сможешь потянуть. 
Тебе пора обратиться к отцу.
— Ни за что! — подскакивает на ноги Эрик. — Если я расскажу отцу, то он 
узнает, что это были не мои гениальные идеи про маршруты на совещании 
картелей, и это не я повлиял на решение южан оставить в покое Ла Тиерру. 
Отец поймёт, что это не я у него такой умный и с деловой хваткой, он лишит 
меня наследства, и я вмиг обнищаю. Более того, отец никогда не даст мне такую 
сумму, и я попусту спалюсь перед ним.
140/624

— Но нам не достать этих денег, и Куш убьет Юнги, — разводит руки Квон. 
— Попробуй хотя бы с ним договориться, чтобы подождал, пока мы соберём 
деньги.
После трехминутного телефонного разговора Эрик возвращается к Квону.
— Он непробиваем, — швыряет телефон на диван альфа и прикрывает ладонями 
лицо. — Он повторяет, что, не получив к утру денег, убьет его, потому что, 
видите ли, больше он в игры не играет. А если я не верну долг и через неделю, 
то он пригрозил убить моего папу, — тянется к графину на столике альфа и 
наливает себе воды. — Я в полной заднице. Мне придётся продать завод, 
который на мое имя. Я должен быстро вернуть ему деньги, чтобы Куш не открыл 
свой поганый рот и чтобы смерть внука Абеля не повесили на меня. Абель 
думает, что Юнги у меня, но я не виноват, что омега не доехал. Мало ли, что за 
враги у Абеля, пусть гадает, кто похитил его внука и зачем.
— Как мы объясним отцу продажу завода? — снимает галстук Квон, которому от 
слов друга не по себе.
— Отец на сорванный брак разозлится сильнее, чем на продажу завода, но уже 
плевать, нет жениха — нет свадьбы. Я ничего не могу поделать, — садится в 
кресло Эрик и опускает лицом на стол рамку с фото Юнги.

жүктеу/скачать 2,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: