Ссылка на материал

— Что это срочно, и что он ждет тебя в десять на вашем месте, — говорит 
Джозеф, который не только друг альфы, но и его правая рука. С альфой Чонгук 
познакомился четыре года назад во время передачи товара, которая 
закончилась облавой. Чонгук тогда потерял многое, но обрел друга, который 
плечом к плечу прошёл с ним все тяжелые годы.
— А ещё я выяснил, что такой же запрос о встрече послан и Сайко, — 
продолжает Джозеф.
— Я подозреваю, о чем будет встреча, — натягивает пиджак Чонгук и идёт к 
выходу. — Ты тоже будешь присутствовать.
***
— Я ещё не ложился, я устал, и от меня так несет рыбой, будто я сам лично ее 
потрошил, — возмущается красивый альфа, который, на ходу поправляя рукава 
рубашки, идет в сторону припаркованного у обочины черного матового 
ламборгини.
— Вы пробыли на складе почти час, достаточно, чтобы пропахнуть ей, — 
догоняет его помощник.
Чон Хосоку двадцать восемь лет. Он владелец сети самых известных ресторанов 
и ночных клубов Левиафана. Альфу обожает желтая пресса, которая ходит за 
ним по пятам, а сам он отлично играет роль любимчика публики. Только 
приближенные к нему люди знают, что тот, кто сегодня ярко улыбается на 
камеру и осыпает комплиментами журналистов, завтра не дрогнувшей рукой 
может перекрыть воздух любому, кто задумает перейти ему дорогу. В узких 
кругах Чон Хосок известен как Сайко, на его спине набит разинувший пасть 
тигр, и он один из руководителей наркокартеля «Звери».
— Я бы мог поехать домой, принять душ, позавтракать, но нет, господин Ким 
Намджун хочет встречаться ровно в десять, — опускается на водительское 
сидение ламборгини Хосок. — Пусть всё приберут и расходятся. А ты поезжай за 
мной.
***
Чёрный роллс-ройс Wraith паркуется у заднего входа ничем неприметной 
двухэтажной постройки в отдалённом районе города. Не успевает Мо выключить 
двигатель, как за автомобилем останавливается матовый ламборгини, увидев 
который, сопровождающий их джип отъезжает вперёд. Дверца ламборгини 
взлетает вверх и из нее выходит Чон Хосок, который, достав пачку сигарет, 
следит за идущими к нему Чонгуком и Мо.
— Сколько лет, сколько зим, — усмехается Чонгук и обнимает друга.
— Так это тебя застать в Кальдроне невозможно! — восклицает Хосок и, обняв 
Мо, пропускает его вперёд.
— Думаю, я надолго не задержусь, — говорит Чонгук. — Ты очень странно 
119/624

пахнешь, явно не запах парфюма, — смеётся.
— Не дави на больное, — вздыхает Хосок. — Кстати, вечером я ужинаю у папы, 
вы не приглашены.
— Я получил приглашение еще вчера, — подмигивает Мо.
— Зараза, — выругивается Хосок.
Альфы в сопровождении охраны и помощников минуют длинный коридор и, 
спустившись вниз по лестнице, оказываются в подвальном помещении. В 
небольшой комнатке, которая освещается за счет искусственного света, по 
центру стоят два кожаных дивана и два кресла. В одном из кресел сидит 
красивый мужчина с зачесанными назад платиновыми волосами. На низком 
столике перед ним накрыт завтрак. Охрана и помощники остаются на ногах, а 
альфы проходят к диванам.
— Простите, я слишком голоден, чтобы дожидаться вас, так что начал завтрак 
без вас, — откладывает на тарелку тост Намджун и, встав на ноги, здоровается с 
друзьями.
Хосок сразу подтаскивает к себе корзинку с выпечкой, а Чонгук и Мо ждут, пока 
им нальют кофе.
Ким Намджуну двадцать девять лет, официально он глава судоходной компании 
Traum Group, неофициально он один из лидеров наркокартеля Левиафан. За 
транспортировку нелегального товара отвечает Намджун, за связи и исполнение 
договоров Чонгук, Хосок и Мо. Основная прибыль картеля от торговли 
наркотиками, а ввиду того, что на рынке сегодня много конкурентов, альфы 
осваивают новые пути вывоза и приобретения товара, что и является главной 
причиной того, почему Чонгук и Мо часто пропадают в соседних странах.
— Люблю твои методы конспирации, но терпеть не могу эту дыру, — макает 
круассан в кофе Хосок.
— Люблю тебя, но ненавижу твою одержимость пестрыми цветами, — брезгливо 
морщится Намджун, разглядывая ярко-красную рубашку альфы, 
выглядывающую из-под черного пиджака. — У нас вообще-то проблемы, если ты 
не заметил. Ла Тиерра подначивает соседей устроить травлю «зверей», а теперь 
им в этом помогает наш главный рынок сбыта. Поэтому я предпочитаю 
обсуждать дела там, где точно нет прослушки. Аарон за это место головой 
отвечает, — кивает альфа брату, стоящему за его спиной. Из-под горла черной 
водолазки Аарона выглядывает рисунок набитого на шее волка, показывающий, 
кому он служит. Двадцатилетний Ким Аарон работает в службе безопасности 
Намджуна. — Я готов выслушать вас. Что вам удалось узнать? — продолжает 
Ким.
— Я пробил кое-что и продолжаю, мои партнеры в Пасо следят за крысами, — 
отпивает кофе Чонгук. — Кстати, за поимку Эль Диабло предлагают уже полтора 
миллиона, так что я вас обошел, гоните мне мой шестидесятилетний виски.
— Это ненадолго, — усмехается Намджун. — Как дела с другими территориями? 
— поворачивается он к Хосоку и Мо.
120/624

— Я думаю жениться, — тянется за салфеткой Хосок и под шокированными 
взглядами друзей ищет, что бы еще съесть.
— Прости? — первым нарушает паузу Намджун.
— Какого хуя? — выпаливает Мо.
— Ты и свадьба? — прокашливается Чонгук.
— А что со мной не так? — хмурится Хосок. — Я красив, богат, успешен. Вы меня 
обижаете.
— Брак — это верность, — спокойно отвечает Намджун. — А ты и верность — 
понятия несовместимые. Ты вчера перекрыл дорогу из аэропорта, потому что 
выслал за очередным своим любовником целый кортеж, при этом другой твой 
любовник устроил потасовку в клубе, и так как ты был в порту, это все решали 
мои люди.
— И как это мешает мне жениться? — хмурится Хосок.
— Лэй умрет со смеху, — усмехается Мо.
— Послушайте меня, — обиженно говорит альфа. — Я на днях тайно встречался 
с нашим уважаемым господином Кимом, и в ходе разговора этот старпер 
открыто намекал мне, что не прочь сплавить мне своего сына. Он повторяет, что 
будет счастлив, если его сын свяжет свою жизнь с таким потрясающим альфой, 
как я. Я не реагировал на это раньше, но ввиду угрозы, нависшей над нами, я 
решил об этом подумать. Он второй человек в Кальдроне, я войду в их семью, и 
наконец-то, спустя столько лет, мы вновь можем думать об объединении, и 
главное, без войны. Ваш человек будет в Кордове, парни, — восклицает альфа. 
— Пусть этот омега сидит в моем особняке и тратит мои деньги, мне не жалко.
— Я думал, такое только в сериалах снимают, — смеется Чонгук. — А если 
конкретнее, что он может нам дать, кроме того, что мы, возможно, расширимся 
без кровопролития.
— Информацию, — по слогам выговаривает Хосок. — Каждый следующий шаг 
соседей, планы, будущие операции — у него отличная сеть шпионов, и это все я 
буду узнавать первым. Информация для нас дороже слитков золота.
— Простите, что вмешиваюсь, но вы о каком омеге Ким? — подходит ближе 
охранник Хосока.
— Мне без разницы какой, а их что, много? — смеется Хосок.
— У него два сына, и если речь о старшем, то все еще терпимо. Главное, чтобы 
не младший. У него ужасная репутация, вы должны это знать, — продолжает 
альфа. — Он был среди тех четырёх альф, замешанных в скандале с групповухой 
в отеле Хилтон.
— Что-то я тоже припоминаю, — задумывается Намджун, — его отец тогда как 
раз-таки чуть кресла не лишился.
— Именно, — говорит охранник, — еще этот омега был женихом сына главы 
121/624

инвестиционного фонда, но его буквально у алтаря бросили, видимо, семья 
жениха пусть и поздно, но и узнала, что из себя представляет пассия сына.
— Мне что с этого? Меня интересует должность его отца. Мою репутацию этому 
омеге всё равно не переплюнуть, — спокойно отвечает Хосок.
— Да, но ни один уважающий себя альфа не женится на том, чьё имя — синоним 
слова «блядь», — несмело говорит парень.
— Ты хочешь сказать, что я себя не уважаю? — приподнимает бровь Хосок, и 
воздух в комнатке сразу тяжелеет.
— Простите, я не это хотел сказать, — опустив глаза, мямлит охранник.
— А, по-моему, именно это ты и хотел сказать, — облокачивается о колени Хосок 
и продолжает вертеть меж пальцев пачку сигарет. — Ты знаешь, откуда я 
приехал сюда?
— Из порта, — еле слышно говорит охранник.
— Что я там делал? — не сводит с него глаз Хосок, заставляя парня дрожать от 
нахлынувшего страха.
— Вы пытали информатора.
— Чем?
— Топором.
— У меня сейчас есть топор? — разводит руки Хосок.
— Нет.
— Ты, главное, не расстраивайся, у меня нет топора, зато есть это, — Хосок 
тянется за вилкой. — Ты когда-нибудь выковыривал вилкой глаза?
— Хосок, — окликает его Намджун.
— Пусть ответит.
— Я сказал глупость, я очень сожалею, — падает на колени парень, — простите 
меня, молю.
— Руку вытяни, — приказывает ледяным тоном Хосок.
— Умоляю, ради моего сына, простите мне мою глупость, — чуть ли не плачет 
парень.
Чонгук со скучным видом рассматривает потолок и просит обновить ему кофе. 
Парень, прекрасно понимая, что не сделает сам — его заставят, зажмурившись, 
вытягивает дрожащую руку, но сразу же распахивает веки, услышав громкий 
хохот Хосока.
— Да я пошутил, — продолжает смеяться Хосок, бросает вилку на стол и за одно 
122/624

мгновенье стирает улыбку с лица: — На этот раз.
Воздух в комнате разряжается, все, выдохнув, возвращаются к обсуждению дел. 
Спустя два часа на столике остается только пепельница, полная окурков, и 
уставшие от переговоров альфы решают уже разойтись.
— В принципе, связи через браки одни из самых прочных, ведь залогом является 
живой человек, — возвращается к теме брака стоящий у открытой дверцы 
автомобиля Намджун. — Но тебе стоит все взвесить и решить, стоит ли игра 
свеч. Поддержку Кима я очень хочу, но не таким путем.
— Я же сказал, что пока думаю, если мне не удастся уломать старика, то я пойду 
даже на это, — раздраженно отвечает Хосок. — Помните, когда на мои объекты 
резко начались нападения? Вы оба были не в Кальдроне тогда. Он мне полную 
карту нападающих предоставил, и я еле успел отбиться. Правда, мои люди ему 
деньги мешками потом заносили, но это не важно. Он оказал мне услугу и 
сейчас хочет ее оказать, просто я должен дать его сыну свою фамилию. Таково 
его условие, и я не считаю эту жертву большой.
— Учитывая то, что мы можем получить взамен — я тоже так не считаю, но 
женитьба — это уж слишком, — говорит Чонгук.
— Тебе нужно будет задержаться, ты нужен нам здесь, — обращается Намджун 
к Чонгуку. — Кто-то уже разнюхал, что ты вернулся.
— Не может быть, я же не Хосок, это он любимчик прессы, — мрачнеет Чонгук.
— Всё верно, они меня обожают, — довольно усмехается Хосок. — Я их тоже. Это 
вы — один ходит с таким лицом, будто в голове людей пытает, второй вечно 
удивлен, что при нем кто-то осмеливается дышать. Лично я человек простой, я 
курирую развлечения этого города и хочу, чтобы отдых был доступен каждому.
— А по ночам разделываешь людей, — цокает языком Чонгук.
— Не людей, а врагов.
— Отличное оправдание.
— В конце недели большой прием, — прерывает словесную перепалку альф 
Намджун. — Мы тоже явимся, давно не мелькали, да и покажем, что нам нечего 
бояться или прятаться.
— И умрем от скуки, — вздыхает Мо, — давайте лучше к Хосоку в Иблис, я 
прикажу его закрыть.
— Все будем на приеме, а потом заедем в Иблис, — безапелляционно заявляет 
Намджун. — А сегодня нас ждет папа.
Больше восьми лет понадобилось четырем альфам, чтобы с нуля создать 
Левиафан. Говорить о прошлом они не любят, о том, какой путь они прошли, 
чтобы обладать тем, чем обладают — тем более. Они — новое поколение 
гангстеров. У них свой свод законов и правил, свой, отличающийся от других 
почерк, а главное — свои принципы. «Хочешь сделать что-то хорошо — сделай 
это сам» — девиз наркокартеля. Они носят костюмы от лучших итальянских 
123/624

домов, курят King of Denmark, живут в домах, охранной системе которых 
позавидуют первые лица любого государства, но не брезгуют пачкать люксовые 
часы каплями чужой крови. Выросшие на улицах, где в каждом переулке 
торговали кокаином, и никогда не было гарантий увидеть следующий рассвет, 
они зубами и пальцами, стертыми в кровь, прокладывали себе путь на вершину, 
а сейчас восседают там на чужих костях и своего не отпустят. Их ненавидят, их 
проклинают, их имена вслух не произносят, но с их мнением всегда считаются.
«Мы выбрали свою сторону, и все остальные выберут нашу», — любит повторять 
Ким Намджун.
***
— Тэхен! — бежит за идущим в сторону автомобиля омегой мужчина лет 
пятидесяти. — Прошу, возвращайся хотя бы раньше трех утра, твоего отца удар 
стукнет.
— Ох, Оливер, как же вы все меня задолбали, — закатывает глаза парень и 
тянется к ручке ярко-синего порше. — Я вернусь тогда, когда захочу, если 
вообще захочу.
Через минуту автомобиль скрывается за воротами, оставив Оливера, который 
вот уже десять лет как управляет особняком Кимов, придумывать очередную 
легенду для господина.
Ким Тэхену двадцать два года, и он младший сын главы Кордовы Ким Минсока. 
Тэхен вырос в счастливой и любящей семье. Отец омеги получил образование в 
соседней стране, но вернулся в Кальдрон и решил строить карьеру здесь. 
Минсок дослужился до правой руки тогдашнего главы картеля, и после его 
смерти, заручившись поддержкой Конфедерации, получил кресло главы. Тэхен с 
детства увлекался рисованием, при поддержке папы пошел в художественную 
школу и полностью отдавал себя искусству. Омеге было четырнадцать, когда 
папа заявил, что уходит к другому. Минсок, которого новость о любовнике 
супруга шокировала, даже на скандал сил не нашел, зато всю свою злость и 
обиду направил на детей. У альфы, который винил в уходе омеги себя, будто 
помутнел рассудок, но кто бы стал слушать двух подростков, утверждающих, 
что отец сходит с ума. Не успели супруги подать на развод, как омега вместе с 
любовником погиб в автокатастрофе. Сильно привязанный к папе Тэхен сам с 
его потерей справиться не смог, в итоге какое-то время принимал 
специализированную помощь.
Минсока после смерти супруга словно подменили. Он решил во что бы то ни 
стало защитить детей и не дать им повторить судьбу папы, пусть даже при этом 
он перестал считаться с их мнением. Он насильно забрал Тэхена из 
художественной школы и заставил поступать на юриста. Он находил и 
уничтожал мольберты и кисти, припрятанные в спальне Тэхена. Минсок сжег все 
картины сына, утверждая, что это пустая трата времени и уважающие себя 
омеги будут получать нормальное образование, а не дурью маяться. В 
университет в одно мгновенье потерявший мечту стать художником Тэхен ходил 
со скандалами, не учился и закончил его только благодаря фамилии отца. 
Минсок контролировал каждый шаг сыновей, из дома разрешал выходить только 
на учебу, никуда без охраны, докладывающей ему все передвижения, не 
отпускал. Тэхен вместе с братом несколько раз сбегали из дома, но каждый раз 
124/624

их находили, а потом омег ждали долгие месяцы домашнего ареста. Самый 
крупный скандал с отцом у Тэхена случился, когда альфа заявил, что омеге пора 
готовиться к свадьбе. Тэхен, который даже мысль о браке без любви, а по 
расчету не допускал, пригрозил отцу, что если тот не отменит свадьбу, то 
покончит с собой. Минсок не сдался, более того, пообещал, что если Тэхен не 
согласится, то отправит его в пансионат для омег на десять лет, лишь бы не 
позволить ему превратиться в «шлюху», как и папа. Минсок был твердо 
убежден, что брак окончательно выбьет всю дурь из головы сыновей, и ему не 
придется больше переживать за их будущее, оставив эти заботы на их мужей. 
После долгих ночей истерик Тэхен смирился. Он решил, что хуже, чем в доме 
отца, все равно не будет, а если что и не понравится, то сбежать от мужа будет 
куда легче, чем от Минсока. Только свадьба не состоялась. Будущий супруг 
омеги, который, оказывается, долгое время встречался с другим, вместе с ним и 
сбежал из Кордовы, опозорив и своих родителей, и Тэхена. Минсок, который уже 
и о месте договорился, и гостей позвал, в ту ночь перенес инфаркт и его 
госпитализировали. Тэхен пробыл в больнице, пока кризис не миновал, и ушел 
ночевать к бывшему одногруппнику. После больницы Минсок долго 
восстанавливал здоровье, ушел в вынужденный отпуск и никуда из дома не 
выходил. Болезнь сильно изменила альфу, он перестал давить на детей и 
ограничивать их свободу и, вернувшись на работу, сконцентрировался на 
единственном, что отныне имело для него смысл — своем кресле. Несмотря на 
все это, альфа всё равно не оставил попыток устроить личную жизнь сыновей, в 
частности Тэсона. Минсок коротко сказал Тэхену, что испорченную неудавшейся 
свадьбой репутацию еще больше не испортить, и перестал его контролировать. 
Только он ошибался.
Проживший в «тюрьме» от четырнадцати до двадцати лет Тэхен будто сорвался 
с цепи. Минсок удвоил попытки найти мужа для разошедшегося омеги, но его 
репутация шла впереди него, и ни один нормальный альфа больше не спешил 
просить его руки. Более того, теперь из-за его выходок и к Тэсону сваты не 
спешат. Тэхен появляется дома под утро, любит шумные вечеринки, алкоголь и 
внимание альф. После инцидента, произошедшего в отеле Хилтон, отец почти с 
ним не разговаривает, а каждая попытка диалога заканчивается огромным 
скандалом. Природа наделила Тэхена прекрасной фигурой, шелковистыми 
волосами и безупречной кожей. Он пахнет нарциссами, пользуется огромной 
популярностью у альф и одно его появление где-либо всегда вызывает фурор. 
Несмотря на все это, Тэхен постоянно ни с кем не встречается и не верит в 
любовь. Влюблялся за свои двадцать два года он всего лишь раз и даже всерьез 
задумывался, что готов создать семью с этим человеком. Вот только Рауль, 
альфа, которого любил Тэхен, предложение сделать не успел. К Тэхену попала 
запись с одной из вечеринок, где был и его альфа, который, выпив больше 
нормы, гордился тем, что «окрутил глупого пацана и женившись, получит кресло 
его отца». Тэхен как в университете, так и среди друзей постоянно следит за 
тем, как сходятся и расходятся пары, как те, кто клялся в вечной любви, 
повторяют эту клятву уже другим, и твердо убежден, что жизнь — это всего 
лишь отрезок, который надо проживать в свое удовольствие. Именно поэтому 
Тэхен носит на ключицах справа «Любовь — ультранасилие» и считает, что и без 
нее прекрасно проведет время на этой грешной земле. Его старшему брату 
Тэсону двадцать четыре, и он полная противоположность младшего. Он с 
отличием закончил университет и его имя ни разу не проходило в скандалах. 
Сейчас Тэсон работает в известной юридической компании, планирует открыть 
свое дело и тщательно скрывает свой секрет, о котором знает только брат. 
Тэхен всерьез думает, что когда-то отец откажется от него и оставит все свое 
наследство Тэсону, но менять свой образ жизни отказывается.
125/624

***
Тэхён сидит на террасе недавно открытого ресторана, попивает розовое вино и 
почти не слушает щебечущих рядом друзей. За соседним столиком рядом сидит 
хорошо ему известный и ненавидимый им Мин Юнги в компании своего друга.
«Сюда зачем приперся», — думает Тэхен, продолжая наблюдать за, кажется, 
спорящими о чем-то соседями. Парни, у которых явно разлад в отношениях, 
быстро наскучивают Тэхену, и он возвращает внимание смеющимся над 
очередной шуткой друзьям. Из колонок доносится любимая песня парней, и один 
из омег, встав прямо у столика, двигается под ритм.
— Извините, но не могли бы вы вести себя потише? — раздраженно спрашивает 
омега за соседним столиком.
— Простите, а не могли бы свалить отсюда в Обрадо, если вам что-то не 
нравится? — зло отвечает ему Тэхен.
— Может, это вам стоило поехать, к примеру, в клуб и там потрястись под 
музыку? — не сдается Юнги.
— А мне похуй, — поправляет ярко-красные волосы Тэхен и демонстративно 
отворачивается.
— Деньги, которые ты вкладывал в пластику, лучше бы учителям платил, чтобы 
тебя манерам научили, — фыркает Юнги, и Тэхён, подскочив с места, подходит к 
его столику.
— Ты что сказал, неудачный косплей на вампира? Это у меня есть пластика? Всё 
вот это, — проводит рукой по лицу Тэхен, — дар всевышнего, а вот над тобой 
поработать стоило бы.
— Пожалуйста, прекратите, — вмешиваются друзья парней, что останавливает 
уже готовящегося плеснуть в лицо противника вино Юнги, и он залпом осушает 
бокал. Юнги приехал в Кордову с папой, который решил навестить давнего 
друга, и уже жалеет, что не остался дома, и тогда бы не пришлось столкнуться с 
«гадюкой».
Юнги знает Тэхена уже как два года. Они не общаются, но у них постоянная 
война в социальных сетях и в редкие моменты случайных встреч. Тэхен в свое 
время стал отличным стимулом для Юнги и тем, кто, сам того не зная, помог 
омеге от всего отвлекаться. Именно так называемая война с этим омегой стала 
поглощать внимание Юнги. Они конфликтуют из-за всего, начиная от любой 
вещи из лимитированной коллекции известного дизайнера, заканчивая тем, кто 
посадил больше деревьев в парке и стал любимчиком своей территории. У 
каждого из парней есть свои друзья и тысячи фанатов, которые готовы за своих 
идолов глотки рвать. Сейчас в гангстаграме Тэхена 270.000 подписчиков, а у 
Юнги 268.000, хотя два дня назад Тэхен отставал, просто позавчера он выложил 
видео, на котором танцует сальсу, и повалили новые подписчики. Война у омег 
за популярность, и они от нее не устают.
Столик рядом освобождается, а заскучавший Тэхён решает, оставив друзей, 
126/624

спуститься к каналу. Только омега выходит из ресторана, как его сшибает с ног 
пробегающий мимо парень.
— Простите, — красивый омега лет двадцати протягивает ему руку, чтобы 
помочь встать, но Тэхён отталкивает его и грубо выругивается.
— Я ведь извинился, — хмурится незнакомец. Тэхён презрительно осматривает 
парня и замечает бирку на груди с названием ресторана невдалеке.
— Ты, значит, работаешь в Кот д’Азур? — удивляется Тэхен. — Это уважаемое 
место, как туда таких, как ты, берут? Надо бы поговорить с менеджером.
— Так тебя крыса зовут? — закатывает глаза Чимин.
— Ты проблем хочешь? — вскипает по новой Тэхен, в котором злость на Юнги 
еще не прошла.
— Ой, крыска разозлилась, — хохочет Чимин и, оставив ругающегося омегу, 
продолжает путь.
Чимин уже как год обосновался в Кордове. С Аароном долго продолжать 
отношения не получилось, Чимин устал себе врать, а альфа быстро нашел новую 
пассию. Толчком к этому решению для омеги послужил инцидент, 
произошедший в квартире Намджуна. В один из дней, после ужина в любимом 
ресторане Чимина, Аарон предложил продолжить вечер у него. Чимин 
согласился и уже на пути к квартире Аарона альфа резко вспомнил, что ему эти 
дни меняют и проверяют систему безопасности, и, отказавшись ехать в отель, 
повез Чимина в квартиру Намджуна. Чимин уверенный, что это еще одна 
квартира его альфы, вопросов не задавал. Стоило омеге переступить порог 
роскошного пентхауса, то он сразу понял по запаху, кому принадлежит 
квартира.
— Твой брат не разозлится, что мы приехали к нему? — несмело спрашивает 
Чимин у раскупоривающего бутылку вина альфы.
— Ему плевать, Намджун в основном в Ракун живет, только когда в Амахо здесь 
бывает, а сегодня он, вроде, не приезжал, — уверенно говорит Аарон и 
разливает вино.
Чимин выдыхает и, сняв с себя кожанку, проходит к дивану. Через три часа 
уставшие от любовных игр и нетрезвые парни засыпают в огромной кровати в 
спальне.
Намджун приехал в Амахо еще утром, но к Аарону заскочить не успел. Решив, 
что уедет к себе утром, альфа возвращается в пентхаус и, узнав у охраны, что 
его брат наверху, всё равно поднимается. Аарон с омегой, охрана ему и это 
сказала, и, учитывая, какой именно омега может быть с братом, Намджуну бы 
было лучше уехать, но он в этот раз себя не слушает, а полностью подчиняется 
требованию зверя.
Намджун проходит в гостиную, сенсоры, среагировав на гостя, заливают 
комнату мягким светом, и альфа замечает бутылки и фрукты на столике. Самое 
первое, что чувствует Намджун, стоит переступить порог — это запах. Сладкий, 
тягучий аромат топленого молока, разбавленный запахом алкоголя, сигарет и 
127/624

мяты, которой пахнет брат. Зверь остальные запахи блокирует, он с ювелирной 
точностью отделяет один единственный и, вдыхая его, идет по мягкому ковру к 
спальне. Замирает. В комнате помимо всех запахов отчетливо пахнет сексом, и 
Намджун знает, что то, что он может увидеть в спальне, ему не понравится. 
Альфа разворачивается, потому что, как бы он ни твердил себе, что к этому 
омеге одно желание, оно настолько велико, что ослепленный жаждой обладать 
волк, разорвет брата и не моргнет. Дойти до двери Намджун не успевает, 
потому что он слышит шорох за спиной и, обернувшись, видит стоящего у 
спальни и трущего глаза омегу. Мальчишка растрепан, сонный, он стоит 
босиком у косяка в одной только рубашке, доходящей до середины бедра. Его 
рубашке.
— Простите, — бормочет Чимин, пряча глаза, — Аарон сказал…
— Это моя рубашка, — не может отвести глаз от него альфа, рассматривает 
каждый сантиметр, неприкрытый материей, и сильнее сжимает зубы, будто бы 
это удержит его рвущегося к омеге зверя.
— Простите? — Чимин проснулся на шум, и сейчас ему кажется, он все еще 
продолжает спать.
— Под ней ведь ничего нет, — Намджун уже перешел черту, никакого хваленого 
контроля и выдержки, о которых говорят, что они у него стальные, с этим 
мальчишкой не работает.
Он подходит ближе, заставляя Чимина чувствовать лопатками прохладу стены, и 
взглядом в нем дыры сверлит. Альфа с интересом разглядывает набитое на 
ключицах Life is a TraumA (жизнь-травма), языком по зубам проводит, 
представляет, как их на этой плоти смыкает. Чимин от рыка его зверя, как по 
щелчку, просыпается, сильнее в стену вжимается, с испугом на него смотрит, но 
Намджун не отступает. На дне его глаз воронка расширяется, Чимина в нее 
засасывает, его влечет к нему чудовищная сила, и как бы омега ни 
сопротивлялся, он давление не выдерживает. Внезапно желание в Намджуне 
заменяется злобой, зверь беснуется, Чимин пугается его ярости, тянется к ручке 
двери, но зверь ему двинуться не дает, давит на мозг, заставляя стоять 
прибитым к стене и теперь уже в голове омеги рычит. Чимин не понимает, что 
случилось, почему он внезапно его так пугает, а Намджун, на два шага 
отступив, моментально зверя усмиряет. У омеги перед ним распухшие губы, 
следы засосов на ключицах, он окутан запахом плоти и крови Намджуна, и 
именно последнее заставило волка слететь с катушек. В нем нет злости на 
Чимина, но бурлит ярость к Аарону. Намджун понимает, что ему плевать на то, 
что кожа омеги, как карта, которую исследовал Аарон, что он поверх его 
отметин свои поставит, но злоба на брата дурманит разум, заставляет тянуться 
к поясу, почувствовать прохладу металла верного друга.
— Возвращайся в постель, — кивает на дверь альфа и быстрыми шагами идет на 
выход.
Чимин до утра так глаз и не смыкает, и стоит Аарону проснуться, уходит домой. 
Про визит Намджуна омега ему ничего не говорит.
Намджун возвращается в квартиру к обеду за той самой рубашкой, но ее не 
находит. Он запретил впускать прислугу до визита, поэтому одежда не на 
стирке, а значит, ее забрал омега. Намджуна только от этой мысли волной 
128/624

возбуждения прошибает.
Через месяц после расставания с Аароном, несмотря на то, что альфа просит его 
остаться работать в клубе, Чимин уходит танцевать в клуб «Дыра» на окраине, 
который буквально соответствует своему названию. Он танцевал гоу-гоу наряду 
с другими танцорами и развлекал публику. Чимин не особо понимает, зачем 
хозяину держать танцоров, учитывая, что в «Дыру» приходили только напиться, 
а на парней на сцене никто почти не смотрит, но не жалуется и радуется 
зарплате. Так продолжалось до того злополучного вечера, когда в клуб пришел 
Ким Намджун. Увидев сидящего за первым столиком напротив мини-сцены 
альфу, Чимин моментально понял за чем, скорее, за кем он пришел. Омега сразу 
же забыл про танец и, так и не сумев поймать ритм, ушел в гримерку. Когда 
Чимин в расстроенных чувствах вышел из клуба, то на обочине его уже ждал 
мазерати альфы. Омега на дрожащих ногах прошел мимо, но, услышав, как 
хлопнула дверца авто, замер. Чимин этот короткий диалог никогда не забудет.
— Я тебя вспомнил, — подходит к нему Намджун и останавливается напротив.
Все лидеры зверей хорошо одеваются и у всех на лицах отпечатан тяжелый 
путь, который они прошли, чтобы занять места, которыми сейчас обладают, но 
Намджун всегда выглядит по-особенному. У Чимина от него дыхание спирает, и 
пусть он вида не подает, но неосознанно к чему бы прислониться ищет. Этот 
альфа всегда носит костюмы, они потрясающе сидят на нем, его идеально 
лежащие волосы даже ветер словно обходит, в его глазах безграничная сила, а 
от его запаха у омеги голова кругом. Чимин слышал, что в переговорах 
Намджуна не обойти, что не было такого, чтобы ему кто-то отказал, и верит, 
потому что сам еле сейчас его харизму выдерживает.
— Я вспомнил твой запах еще в квартире, даже несмотря на то, что он 
изменился, — приподнимает уголки губ в улыбке альфа. — Ты же знаешь, зачем 
я приехал, — утверждает, становится ближе, все выстраиваемые Чимином 
барьеры рушит. — Я люблю прямолинейных, и сам такой. Я увидел тебя один раз 
на дороге, второй раз в клубе, а третий — в моей квартире, в моей рубашке, в 
моей постели, и не могу забыть. Вы расстались с моим братом, и ты ушел из 
клуба. Почему ты не пришел ко мне, учитывая, что ты понял, насколько ты мне 
интересен?
— Зачем? — прочистив горло, спрашивает Чимин и поднимает на него глаза, 
заставляя Намджуна на мгновение забыть, кто он и где он. Вблизи омега просто 
сногсшибателен, Намджуну приходится вокруг зверя, который не понимает, 
почему хозяин время на разговоры тратит, не хватает его в охапку и не забирает 
себе, цепи обматывать, лишь бы не сорвался.
— Тебе бы, как минимум, не пришлось в этой дыре работать, — кивает в сторону 
клуба альфа.
— Любите, значит, прямолинейность, — смелеет Чимин, разозлившись на слова 
Волка. — Думаете, вы первый, кто меня об этом спрашивает?
— Сильно сомневаюсь, — хмурится альфа.
— И правильно, вот только я в состоянии сам себя работой обеспечить.
— Какой работой? — усмехается Намджун. — Так и будешь всю жизнь танцевать 
129/624

и пиво разносить? У тебя ведь нет образования, желания что-то менять, а 
внешность у тебя не вечная. Я могу помочь тебе с образованием и могу дать 
тебе работу, где тебе не придется улыбаться через силу и вертеть задницей.
— Просто придется подставлять её вам, — Чимин так сильно сжимает кулаки, 
что ногтями чуть ли кожу не рвет.
— Хорошо, я ошибся, — наклоняет голову влево альфа, продолжая с интересом 
рассматривать паренька. — Я думал, ты уже взрослый и с тобой можно говорить 
в открытую. Все-таки надо было начать с ухаживаний, на которые у меня, честно 
говоря, нет времени. Надо было прислать тебе цветы, потом подарки, 
пригласить на ужин…
— А потом трахнуть. Классика, — цокает языком Чимин.
— Как некрасиво, — кривит рот альфа.
— Зато правда.
— Садись в машину, я отвезу тебя домой, и по дороге мы поговорим.
— Обсудим цену? — с трудом сдерживает ярость Чимин.
— Я не хотел так грубо, но ты можешь назвать свою, — спокойно отвечает 
Намджун.
— При всем уважении, господин Ким, но вы свинья. До свидания, — 
разворачивается омега и, оставив альфу на тротуаре, быстрыми шагами 
удаляется.
— Он тебя отшил, браво, Санта Муэрта, — подходит к Намджуну шокированный 
Мо, который всё это время сидел во внедорожнике.
— Это вряд ли, — хмыкает Намджун, — скорее он цену набивает, а я подожду.
Намджун уехал оттуда с чувством азарта, а Чимин полностью разбитым. Омега 
понял интерес Намджуна еще в их первую встречу в клубе, случай в квартире 
это только подтвердил, а столкновение у клуба расставило все точки над «i». 
Намджун его хочет, он открыто ему это заявил, вот только такие предложения 
Чимин слышит постоянно, и он бы отдал всё, лишь бы никогда не услышать 
такое от Волка. Чимин не хочет быть одним из омег, которые постоянно рядом с 
Намджуном. Он знает их, слышал, что альфа полностью их обеспечивает, берет 
с собой на встречи, потакает их желаниям и так пару месяцев, пока не встретит 
нового. Чимин не может сказать Намджуну, что ему ничего от него, кроме него 
самого, не нужно, что у него к нему нечто намного большее, чем просто 
желание — альфа над ним посмеется. Намджун видит в нем только его 
внешность, и готов сделать его своим, готов подарить омеге то, о чем он мечтал 
столько лет — свое общество. Пусть одна часть Чимина и настаивает, что 
предложение стоило бы принять, что он бы наконец-то получил своего принца 
из грез, но вторая ему запрещает. Лучше им никогда не быть вместе, чем так. 
Зверь Намджуна слишком сильный, а зверь Чимина ему уступает. Говорят, что 
сила тянется к силе, сейчас Намджун тянется к его телу, и Чимин убежден, дай 
он ему то, чего тот хочет, то интерес сразу же пропадет, и альфа о нем больше 
не вспомнит. Чимин станет сильным, заставит зверя Намджуна взглянуть на 
130/624

него по-другому, или больше никогда его не увидит. Именно тогда омега решает 
начать новую жизнь и через неделю уже перебирается в Кордову, где готовится 
в следующем году подать документы и поступить на дизайнера. Пока Чимин 
работает во французском ресторане и в кафе–завтрак, снимает однушку и ходит 
к педагогам.
***
Тэхен прослеживает за Чимином взглядом и, пнув один из камушков на 
тротуаре, продолжает свой путь. Он, игнорируя восторженные взгляды 
попадающихся на пути альф, спускается к каналу и любуется отражающимся на 
поверхности воды светом фонарей. Внезапно внимание омеги привлекает писк 
со стороны низких кустов прям у воды. Тэхён, не боясь испачкать дорогую обувь, 
подходит ближе и, отодвинув нижние листья куста, видит крохотного котенка. 
Омега оглядывается по сторонам, но матери малыша нигде не видно. Котенок 
бы уместился в ладошку, он худой и грязный, но Тэхён не брезгует, протягивает 
ладонь, аккуратно поглаживает по голове дрожащего кроху.
— Подождем твою маму? — тихо спрашивает у комочка и вздрагивает от криков 
подходящих друзей.
— Вот ты где! — останавливаются рядом омеги.
— Фу, крыса, — кричит один из парней, и Тэхен сразу убирает руку. — Ты же не 
трогал его?
— Нет, конечно! — Тэхен встает на ноги, продолжая исподтишка следить за 
запутавшимся в траве котенком, который дрожит от холода.
— Ну что, рванем в клуб? — предлагают друзья.
— Сегодня без меня, — вздыхает Тэхен. — Завтра прием, и отец меня потащит 
туда, поэтому я планирую выспаться, чтобы кожа выглядела свежей и 
отдохнувшей.
Парни, болтая, возвращаются к ресторану и, дождавшись своих автомобилей, 
прощаются.
Через двадцать минут после того, как омеги разъехались, синий порше 
паркуется у канала, и выскочивший из него омега бежит к реке. Мама кошка 
вернулась к своему котенку. Тэхен с трудом подходит к ним, ибо кошка шипит и 
не подпускает, а потом наспех кутает обоих в свой дизайнерский кардиган и 
возвращается в автомобиль. Весь вечер Тэхен проводит в ветеринарной клинике 
и возвращается домой с новыми членами семьи, которых называет Уно и Дос.
***
Юнги три года назад закончил колледж. Омега направил всю свою энергию на 
учебу и был не просто лучшим студентом, но и стал гордостью папы и всего 
Обрадо. Юнги решил, что он сделает всё для того, чтобы Чонгук о нем услышал. 
У всех его целей есть одно конкретное лицо, он никому об этом не рассказывает 
и каждое свое утро начинает с вопроса, что бы еще сделать, чтобы доказать 
131/624

Чонгуку, что он справляется, что пусть брат от него и отказался, Юнги твердо 
стоит на ногах. Его злость на судьбу и обида на того, кто даже выслушать 
отказался — стали мотиваторами для омеги. Чонгук говорил, что надо делать 
все только для себя, а не для того, чтобы кто-то гордился, но Юнги к его словам 
не прислушался. Каждый вечер омега представляет, что брат, услышав об 
очередном его успехе, им восхищается, и только с этими мыслями и засыпает. 
Он мог бы не учиться толком, все равно бы получил диплом, мог бы палец о 
палец не ударять, и так живет в самой обеспеченной семье Обрадо, окруженный 
прислугой, но Юнги работает на износ с девяти до девяти, он придумывает все 
новые проекты и каждый реализует и доводит до конца.
Юнги знают в Обрадо, как активного общественного деятеля, он 
организовывает и проводит благотворительные ярмарки, открыл бесплатный 
книжный центр, является одним из спонсоров фонда помощи детям с 
ограниченными физическими возможностями. Известный безупречными 
манерами и поведением Юнги часто ставится в пример другим омегам, большая 

жүктеу/скачать 2,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: