раздел ниже). Историческая реальность состояла в том, что казахский этнос
и его предшественники не были «чистыми» кочевниками, они знали полу-
оседлое и оседлое земледелие, городскую культуру, а экономической осно
вой развития казахской государственности было комплексное хозяйство182.
Тема взаимодействия кочевой скотоводческой и оседло-земледельческой,
городской культуры, состояние городской культуры Ю жного Казахстана и
Жетысу на протяжении всего сред невековья, ее роль в многовековом процес
се государственности в Казахстане, в частности, роль в укреплении экон о
48
мики, централизации власти в Казахском ханстве нашли отражение в пяти
томной «Истории Казахской ССР» (т. И). Понимание важности этой пробле
мы и ее разработка, как и раскрытие в этом томе других проблем, связанных
с историей казахской государственности, получили одобрение научной об
щественности183.
Политическая история Казахского ханства 2-й половины XVI в. исследо
вана на материалах персоязычных источников в монографии и многих стать
ях М. X. Абусеитовой184. Рассмотрены внешнеполитические связи и отноше
ния казахских ханов Хакназара с Ногайской Ордой и могулами Восточного
Туркестана (Могулии), Ш игай-хана и Тауекель-султана с Ш айбанвдом Аб-
дулла-ханом. Подробно освещены события 1598-1599 гг. на юге Казахстана,
переход под власть казахских ханов сырдарьинских городов и Ташкента. Зат
рагиваются вопросы социально-экономической жизни Казахстана, распрос
транения ислама. А. Исин, исследуя историю Казахского ханства в XVI в.,
особенно времени Касым-хана, использовал материалы русских архивов,
посольских приказов185. Проблеме казахско-могульских отношений
b
XVI—XVII вв.
посвятил несколько работ, основанных на оригинальных материалах источ
ников, О. Ф. А кимуш кин, им же составлена хронология ханов Могулиста
н а 186. Казахско-русские отношения в XVI—XVII вв. исследованы в работе В.
Я. Б асина187. Освещены внутренняя и внешняя политика казахских ханов,
мотивы их внешнеполитической ориентации, их взаимоотношения между со
бой, попытка найти союзников в соседних государствах - России, среднеази
атских ханствах, Джунгарии, интересы которых все более смыкались на зем
лях Казахстана. Взаимоотношения Казахстана с Дж унгарским ханством в
XVII в. исследованы в монографии В. А. Моисеева188. Рассмотрены вопросы
продвижения западных монголов-ойратов на земли Могулистана, государств
Средней Азии, Казахского ханства. Освещена борьба казахского народа про
тив агрессии джунгар в XVII в. В «Истории Джунгарского ханства» И. Я. Злат-
кина189 показаны экономические причины их вторжений на территорию К а
захстана.
Продолжалась разработка проблем этногенеза казахской народности, за
вершающего этапа ее сложения в позднесредневековый период. Как и преж
де, вызывало интерес историков происхождение этнонима «казак», «казах»,
время появления самоназвания народа190. Но само сложение народа исследо
ватели перестали связывать с фактом появления в источниках термина «ка
зах». Начали изучаться ранние этапы этногенеза казахов, этнические про
цессы на территории Казахстана в древности и раннее средневековье, их связь
с эволюцией хозяйственных форм, с крупнейшими политическими события
ми, развитием общественных отношений.
В исторической науке в 60-70 гг. утвердился комплексный подход к изу
чению этногенетических проблем с использованием достижений этнографии,
археологии, филологии, фольклорных и других данных. Он стал учитываться
в исследованиях по истории этих проблем и в Казахстане. Появились теоре
тические работы по проблемам этногенеза; общие проблемы этногенеза и
этнической истории народов Средней Азии и Казахстана рассматривались на
конференциях191.
В исследованиях по этническим проблемам позднесредневекового Казах
стана все больше стал учитываться тот факт, что этнополитическая история
Казахстана развивалась в едином русле, в непосредственной взаимосвязи с
49
историей других тюркских народов. Общность происхождения и этнический
состав многих групп племен, участвовавших в этническом формировании уз
беков, киргизов, башкир, каракалпаков, алтайцев, ногайцев, сибирских та
тар, однотипность в целом хозяйства, близость языков, многих черт быта,
материальной и духовной культуры определяют то большое влияние, кото
рое оказывали на исследование проблем этногенеза и этнической истории
казахской народности монографические работы ведущих историков, восто
коведов, этнографов по этнической, этнополитической истории этих наро
дов - С. М. Абрамзона, С. Г. Агаджанова, Т. А. Ж данко, Р. Г. Кузеева,
Л. П. Потапова, Б. X. Кармышевой, К. Ш аниязова и др.192. Эти работы важны
не только как пример постановки и решения проблем этногенеза и этничес
кой истории родственных народов, но и с точки зрения исследования ряда
проблем, имеющих непосредственное отношение к истории Казахстана. Т а
кой проблемой является, например, история узбеков, кочевых узбеков, а
также могулов на территории Казахстана.
И стории Узбекского улуса, происхождению термина «узбек», этничес
кому составу узбекских племен на территории Казахстана в XIV—XV вв., их
политической истории посвящена глава «Очерков по истории Средней Азии»
известного исследователя истории региона Центральной Азии, истории ка
ракалпаков П. П. Иванова193. Этнический состав кочевых узбеков исследовал
Б. А. Ахмедов194. 0 проблемах разделения узбеков Дешт-и Кы пчака на узбе
ков, ушедших в Мавераннахр и ставших одним из последних слагаемых узбек
ского народа, и узбеков-казахов, затем казахов, писали вышеупомянутые
авторы, а также А. А. Семенов, К. Ш . Ш аниязов195 и др. Переселивш иеся в
Мавераннахр кочевые узбеки длительное время, вплоть до XIX — начала XX вв.
сохраняли, как показали этнографические исследования Б. X. Кармышевой,
кочевые традиции и представление о родстве с казахам и196. Исследователи
отошли от устоявшегося в литературе мнения о происхождении термина «уз
бек» от Узбек-хана и показали, что этот термин носил характер политонима,
а не этнонима, и что он существовал в Дешт-и Кы пчаке еще в конце XIII в.,
задолго до появления хана Узбека и относился и к западной части этого госу
дарства197.
Этническая история тюркоязычных племен Восточного Дешт-и Кыпчака
и Туркестана, фактически история казахского народа рассмотрена в книге
Т. И. Султанова «Кочевые племена Приаралья»198. Исследован родоплемен
ной состав населения Казахстана в XV — начале XVIII в. и казахско-узбек
ские этнические связи на основе анализа, сопоставления ранних списков уз
бекских племен Восточного Дешт-и Кыпчака, встречающихся в рукописях —
с одной стороны, и более поздних традиционных списков 92 узбекских пле
мен, или «племен илатийа» («племена-кочевники»), — с другой.
Э тнической истории казахов специально посвящ ены м он ограф и ч ес
ки е исследования казахстанских этн ограф ов М. С. М укан ова, В. В. Во-
с тр о в а 199. В них рассм атривается этн и ч еск и й состав к азах ск и х ж у зо в и
рассел ен и е плем ен в более позднее врем я (XIX - начало XX в.). П р е д
ставленны й в этих м онограф иях и глубоко п р о ан али зи рован н ы й м ате
ри ал о тр а ж а е т и б олее р ан н и е этап ы э т н и ч е с к о й и с то р и и о с н о в н ы х
казахски х родов и плем ен, начиная с древности и позднего ср ед н ев еко
вья. В ы явлено врем я их п оявл ен и я на территории К азахстан а, на о с н о
ве со п о с та в л е н и я м нений л и тературн ы х и сто ч н и к о в п о к а за н а тю р к о -
50
язы чность ряда племен (найм анов, киреитов, кон гратов), прежде сч и
тавш ихся м онголоязы чны м и.
Раннесредневековые этапы истории тюркских племен кыпчаков, канглы,
карлуков и других, их роль и место в общественной, военной, политической
жизни Монгольской империи и империи Юань, перемещение этих племен на
территорию Казахстана (по китайским источникам) отражены в серии работ
А. Ш . Кадырбаева200. Группе родов и племен XIV—XVII вв., известной в ис
точниках под именем могулов Могулистана и Могулии, посвящена статья
востоковеда В. П. Юдина, показавшего этнические связи могулов с формиро
вавшимися народностями казахов, киргизов, уйгур, с лобнорцами. В. П. Юдин
высказал мнение о том, что термин «могулы» носил характер этнонима, как
и, по его мнению, термин «узбеки» - на территории от Дуная до Иртыша, т.е.
означал народность201.
Вопросы этнической истории Могулистана и Жетысу, и в частности, ис
тория племен на этой территории, их роль на завершающем этапе сложения
казахской народности рассмотрены в упомянутой работе К. А. Пищулиной.
Выявлено место населения Ю го-Восточного Казахстана в этнических про
цессах, протекавших в позднее средневековье в рамках этнической террито
рии казахских племен. Высказаны суждения о ходе этнических процессов и
на степной части территории Казахстана, а также в Туркестане; сделан вывод
о фактическом завершении формирования казахской народности в XIV—
XV вв.202.
Этнические, культурные взаимосвязи ногайцев с казахским народом по
казаны в работе Б.-А. Б. Кочекаева и в специальном историко-этнографичес-
ком исследовании о ногайцах. Выявлены общие этнические корни, народные
обычаи, верования, формы хозяйства, общие (например, о Едыге) предания,
эпические произведения у казахов и у ногайцев203.
М ного сделали казахстанские этнографы204 в плане изучения этнических
проблем. Этнографические исследования хозяйства и быта казахов, матери
альной культуры, традиций и обычаев, культов и верований казахского наро
да выполнены ими не только на материалах полевых исследований, но и на
свидетельствах письменных исторических источников. Историко-этнографи-
ческий материал исключительно важен для исследования этнических про
цессов в позднее средневековье, он отражает этническое, национальное сво
еобразие казахов, служит индикатором этноинтегрирующих процессов, эт
нической, этносоциальной общности, о чем пишут авторы в своих исторических
очерках при характеристике типов хозяйства и быта, ремесел и обычаев205.
Н. Е. Масанов определил кочевой образ жизни как главный этнообразующий
фактор в процессе формирования казахов в этнокультурную общность206.
Больших успехов достигли казахстанские антропологи, раскрывающие
сложный процесс этногенеза казахов и других тюркских народов региона точ
ными методами своей науки207. В исследовании проблем этнической истории
народа использовались достижения литераторов, языковедов, фольклорис
тов, исследователей шежире.
Археологический материал, полученный казахстанскими археологами в
последние десятилетия208, показывает непрерывность развития материаль
ной культуры тю ркских народов, населявших Казахстан в древности и сред
невековье, дает возможность проследить пути и время миграций отдельных
тю ркских и монгольских племен, взаимодействие кочевой и оседлой куль
51
тур, большую роль оседлой и городской культуры в развитии комплексной
хозяйственной основы протекавших на территории Казахстана этнических
процессов. Археологический материал, полученный при раскопках древних
городов на юге Казахстана, характеризует традиционный тип материальной
культуры, генетически тесно связанный с культурой казахов XIX — начала
XX в., исследованной этнографами, что говорит об участии в этногенезе каза
хов населения Ю жного Казахстана с его городской культурой. Уделялось
внимание проблеме этнической территории казахского народа; показано, что
ее формирование в основном завершилось в XVI—XVII вв.209. Итоги опреде
ленного этапа исследования этнической истории казахского народа в позднее
средневековье нашли отражение во втором томе пятитомной «Истории К а
захской ССР»210.
В историографии кочевых народов в 70—80-е годы наиболее сложной и до
конца не разработанной была проблема общественных отношений, социаль
ной структуры традиционного номадизма. Вновь поляризовались концепции
о характере общественно-экономического строя у кочевых народов. Споры
велись уже не о том, что было главным средством производства у кочевников
и на чем основывалась эксплуатация рядовых скотоводов, собственность на
землю или скот была основой феодальных (или патриархально-феодальных)
отношений, которые признавались фактически всеми участниками дискус
сий 50 — начала 60-х годов. Теперь, в 70 - начале 90-х гг. речь шла о самих
параметрах формационного, стадиального развития кочевников: могут ли они
в своем общественном развитии достигнуть классового уровня, является ли
тип кочевого скотоводческого хозяйства по своей социальной роли классо-
образуюшим типом хозяйств, способны ли кочевники создать свою государ
ственность211. Определились две основные точки зрения, две концепции. Одна
из них - признание наличия классовых отношений и государственности в
кочевом обществе, ее сторонники придерживались основных принципов ис
торического материализма. Другая концепция: кочевое общество останав
ливается в своем социально-экономическом развитии на раннеклассовом или
даже доклассовом, догосударственном уровне. Это положение смыкается с
существовавшей в западной историографии концепцией многих последовате
лей А. Дж. Тойнби, считавшего, что «общество кочевников является общ е
ством, у которого нет истории» и отнесшим его к «задержанным», неразвив-
шимся цивилизациям212.
Большинство исследователей средневековой истории конкретных наро
дов, стран, регионов с преимущественно кочевым населением учитывали, что
специфические особенности общественного развития кочевых обществ не
отменяют действия общих законов исторического развития. Они признавали
феодальный (патриархально-феодальный) характер общественных отнош е
ний у номадов, разделение кочевых обществ на классы, показывали возмож
ность достижения кочевниками в своем развитии государственности. При этом
одни исследователи выявляли эксплуататорский характер отношений факти
ческой собственности на землю (С. 3. Зиманов, А. Е. Еренов, JI. П. Потапов,
И. Я. Златкин, Г. А. Ф едоров-Давыдов, Б. А. Ахмедов и др.); другие видели
базу эксплуатации основных производителей в кочевом обществе в собствен
ности на скот (В. Ф. Шахматов, С. Е. Толыбеков, К. И. Петров и др.)213. Вывод
о феодальном характере социально-экономических отношений у кочевни
ков, образ ж изни которых не рассматривался в абстрактном «чистом» виде, а
52
принимался в постоянной взаимосвязи с оседлой земледельческой и город
ской культурой, как это было в действительности, — отражен в обобщающих
трудах по истории республик с кочевым в прошлом населением: «История
Казахской ССР» (т. II, 1979), «Истории Киргизской ССР» (т. 1 ,1984) и др., а
такж е «Истории Монгольской республики» (Москва, 1967).
С торонники концепции раннеклассовы х отнош ений у кочевников
(А. И. Першиц, А. М. Хазанов, Ю. И. Семенов) считали, что кочевники в
своем общественном развитии достигают лишь стадии раннеклассовых, ран
нефеодальных отношений, или уровня недоразвитых отношений («классовые
структуры выступали у кочевников в недоразвитом виде» — Г. Е. Марков)214.
Общественные отношения характеризуются отсутствием отношений соб
ственности на землю, монопольной собственностью на скот, хотя и призна
ется классообразующий характер частной собственности на скот и основан
ная на ней эксплуатация рядового общинника-скотовода. Считается, что са
мостоятельно кочевники не могут достигнуть уровня государственности,
которая может появиться у них только с завоеванием оседлых областей и
эксплуатацией оседло-земледельческого населения.
Обсуждение проблемы социально-экономического развития кочевых об
ществ в 60—80-х годах проводилось как часть общей дискуссии о докапитали
стических общественно-экономических формациях в развитии всемирно-ис
торического процесса в целом и об особом пути развития Востока в особен
ности215. Новые факты исторической науки противоречили «пятичленной»
схеме развития истории человечества, она была подвергнута убедительной
критике. Выяснилось, что многие народы минуют целые стадии развития,
заимствуя материальную культуру, хозяйственный опыт, формы политичес
кого устройства, идеологию более цивилизованных народов.
Вновь встал вопрос об «азиатском способе производства», при этом раз
личалось два типа азиатских структур: ирригационный или аграрно-иррига-
ционный и скотоводческий (кочевой скотоводческий); выдвигалась теория
кабального способа производства, включавшего в себя и кочевые общества
(Ю. И. Семенов)216. Рентный способ эксплуатации предложил В. П. Илюшеч-
кин, он сделал вывод о существовании «единой докапиталистической классо
во-антагонистической формации»217. Точка зрения о единой общественно
эконом ической формации в докапиталистический период не расходится с
марксовым пониманием этого этапа развития общества.
Известным кочевниковедом Г. Е. Марковым была выдвинута концепция
«номадного» способа производства. Отмеченные выше общественные отно
ш ения с раннеклассовыми («недоразвитыми») структурами характеризуют
этот способ производства. Позднее Г. Е. М арков вместе с Б. В. Андриановым,
исследовав соотношение хозяйственно-культурных типов (ХКТ) со способа
ми производства, выдвинули гипотезу о наличии особой, «варварской обще
ственно-экономической формации», к которой они отнесли и номадный ХКТ
и способ производства. Всего в предложенной структуре общественных от
нош ений докапиталистического периода авторами выделено четыре общ е
ственно-эконом ических ф ормации и девять способов производства218.
Н. Е. М асанов определил номадизм как «специфический способ производства
в рамках аграрной цивилизации»; в его характеристике находится место и
классовому делению кочевого общества: оно состоит из «класса богатых ско
товладельцев» и «класса непосредственных производителей»219. Приведенная
53
автором убедительная характеристика положения и общественной роли этих
классов показывает, что «кочевое» общество далеко ушло вперед в своем
развитии от «раннеклассового» уровня. Тем более, что не в абстракции, а в
реальной ж изни чисто кочевое общество являлось редкостью.
Попытки найти замену термину «феодализм» для определения докапита
листической эпохи (вместе с отвергнутой «пятичленной схемой» ввиду ее не
достаточности для раскрытия путей развития человечества) продолжаются
не только в «кочевниковедческой» историографии, но и в историографии
Востока. Впрочем, в мировой историографии этот термин широко применя
ется не для определения формации, а как синоним «средневековья», под к о
торым понимается период истории, характеризующийся политической раз
дробленностью, иерархией власти, вассалитетом, удельной системой органи
зации управления, междоусобицами и другими «феодальными» чертами. На
Востоке средневековье, по определению JI. С. Васильева, — это период от
начала новой эры и до рубежа XV—XVI вв., т.е. до начала колониального
периода истории220. Историография подтверждала, что формационные рамки
определения этапов общественного развития только по способу производ
ства и производственным отношениям недостаточны. Они не учитывают ф ор
мы политического развития, государственности, гражданского состояния об
щества, культуры, религии, идеологии, других сторон жизни,что входит в
понятие цивилизации.
Перед отечественной исторической наукой стоят задачи более глубокого
и объективного, с использованием новых методов, без идеологизированных
рамок и установок, раскрытия истории народа. Необходимы новые подходы к
исследованию проблем развития государственности в Казахстане. Только в
1996 г. по этим проблемам в республике проведены две научно-теоретические
конференции, «круглые столы»221. Ведется монографическая разработка ис
тории государственности на территории Казахстана в эпоху древности и сред
невековья. Исследуются вопросы преемственности традиций тюрко-монголь-
ской государственности, развития собственно казахской государственности;
определяются место и роль Казахского ханства в системе государств Ц ент
ральной Азии и Евразии. Большого внимания требует дальнейшее исследова
ние проблем сложения казахской нации и формирования ее этнической тер
ритории, культурологических аспектов истории народа. Многое из этих про
блем находит отражение в современной публицистике.
Определенные результаты исследований этих и многих других тем, с уче
том итогов исследовательской работы целого ряда поколений историков про
шлого времени, отражены в настоящем издании.
3. ИСТОРИОГРАФИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ
КАЗАХСТАНА XIV - НАЧАЛА XVIII ВВ.
Отнош ение исследователей к возможностям археологии в изучении по
зднесредневековых этапов истории до недавнего времени оставалось неодноз
начным. В свое время А. Ю. Якубовский писал, что период исторического
развития Средней Азии позднее XV в. «выходит за пределы прямых интере
сов археологии, последняя свое главное внимание сосредоточивает на древ
ней и раннесредневековой истории Средней Азии»222. Этот постулат находил
ся в прямой зависимости с конкретными исследованиями археологов Сред
54
ней Азии и Казахстана, которые, как правило, не шли дальше изучения тиму-
ридской керамики, архитектурного декора и памятников архитектуры223.
Наряду с охарактеризованной тенденцией развивалась и другая, направ
ленная на изучение позднесредневекового города. Южно-Туркменистанская
археологическая комплексная экспедиция, руководимая М. Е. Массоном,
исследуя городише Нису, включила в сферу своих интересов и объекты XIII—
XVIII вв.224.
Однако прорывом в изучении позднесредневекового города следует счи
тать работы Хорезмской археолого-этнографической экспедиции на городи
ще У ргенч по уровню слоев X V I-X V II вв.225. Раскопки были проведены на
комплексе южных ворот городища Таш-Кали и на участке, занятом, как вы
яснилось, торгово-ремесленным кварталом XV—XVII вв.226 Впервые была
получена совершенно новая информация, характеризующая жизнь позднес
редневекового города Средней Азии, хозяйство и быт горожан. Исследова
ния экспедиции в низовьях Сырдарьи такж е включили в число изучаемых
городища и поселения позднего средневековья, в том числе поселения каза
хов и каракалпаков XVIII—XIX вв.227.
Если рассматривать проблему археологического изучения позднесредне
вековых городов и поселений Ю жного Казахстана и Жетысу, то следует от
метить констатацию исследователями упадка городской и оседлой культуры
в послемонгольское время228. Конкретных исследований городищ по уровню
слоев XIII—XVIII вв. не проводилось. И лишь в начале 60-х годов археологи
Казахстана приступили к конкретным поискам и раскопкам памятников по
зднесредневековой оседлой и городской культуры, хотя справедливости ради
надо отметить раскопки членов Туркестанского кружка любителей археоло
гии А. К. Кларе и А. А. Черкасова в 1904 г. верхних слоев городища Отрар,
которые, как выяснилось уже после широких раскопок Отрара, относятся к
X V I-X V III вв.229. Вначале исследовались памятники XIII—XVIII вв. в Талас
ской и Чуйской долинах, на северных склонах Каратау. Уже первые работы в
этом направлении изменили представление о масштабах и характере городс
кой ж изни в послемонгольское время. Был выделен культурный комплекс
X III—XVIII вв.230.
Отрарская археологическая экспедиция в 1969—1970 гг. провела исследо
вания городищ долины Арыси, левобережья Сырдарьи, Туркестанского и
Отрарского оазисов. Стратиграфический шурф на Отраре вскрыл слои XIII—
XVIII вв.231. Планомерные поиски и разведывательного характера раскопоч-
ные работы с применением аэрометодов выявили большую группу городищ,
жизнь на которых, как показали исследования, интенсивно продолжалась в
X III-X IV вв., в период сложения Казахского ханства. Удалось отождествить
их с конкретными городами, названными в источниках Карасаманом, Йакан-
кетом на Арыси, Чиликом в Отрарском оазисе. В Туркестанском оазисе были
локализованы города Сури, Йунка, Ш ага, Карачук, на левобережье Сырда
рьи - Сюткент, Аркук, Куджан, Анкурган, Узген. Открытия нового для ка
захстанской археологии пласта городской культуры совпало с введением в
научный оборот письменных источников по истории казахов и казахских
ханств XV—XVIII вв. и аналитических статей о городах, их роли в позднесред
невековой истории Казахстана232. Все это стимулировало научный интерес к
позднесредневековой городской и оседлой культуре. К ак следствие этого,
начиная с 1971 г., на юге Казахстана разворачивает исследования Ю ж но-К а
55
захстанская комплексная археологическая экспедиция. Основным объектом
ее раскопок было выбрано городище Отрар233. С тех пор в течение 25 лет на
н ем изучаю тся слои городища по уровню XIII—XVIII вв. В итоге выявлена
городская застройка, исследованы жилище, общественные постройки, про
анализированы функции города -- ремесло, торговля, сельское хозяйство234.
И зучена позднесредневековая ирригация Отрарского оазиса,235 кяризное
орошение позднесредневекового Саурана236. Крупные по масштабу раскопки
в 70-е гг. проводились на городище Туркестан по уровню слоев X V II—
XIX вв.237.
Расширение археологических исследований на позднесредневековых го
родищах, количественное накопление материалов и выявление больших по
тенциальных возможностей этих материалов в вопросах выявления многих
проблем позднесредневековой истории в конечном итоге привели к призна
нию специалистами нового направления в науке — «позднесредневековой ар
хеологии». На совещании в Алма-Ате в 1981 г. новый раздел археологии был
признан официально238. Таким образом было доказано, что возможности ар
хеологии в изучении исторического процесса в Казахстане и других регио
нах, в исследовании материальной культуры, социальных отношений рас
пространяются и на период XIII—XIX вв.
Многолетние раскопки позднесредневековых городов Ю жного Казахста
на и Жетысу дали большой материал, который публиковался, анализировал
ся в монографиях и многочисленных статьях, диссертационных исследовани
ях. Обзор этих публикаций позволяет дать представление о некоторых итогах
археологического изучения позднесредневековых городов Казахстана, выде
лить основную проблематику и направления исследований. Раскопки, прове
денные на городище Отрар XIII, позволили получить представление о казах
станском городе этого времени и городе позднего средневековья в динамике.
Ж илые постройки конца XIV — начала XV в. исследовались на площади 1500
кв. м. В целом на раскапываемом в течение ряда лет участке прослежена тра
диционная на протяжении 400 лет застройка, формировавш аяся в твердых
границах квартала при подвижной планировке и площади отдельных домо
владений. Кварталы XVI — начала XVIII в. в основном совпадают с квартала
ми более раннего периода. Сохранилась преемственность и в типах жилищ.
Исследование пригородной территории позволило установить динамику
ее развития в послемонгольское время. Выяснилось, что к концу XIII — нача
лу XIV в. город занимал всю площадь в границах домонгольского рабада. Со
кращение ее начинается во второй половине XV в.
В пригороде Отрара раскопаны гончарные мастерские, общественная баня.
Она представляет собой прямоугольную постройку с четко читаемой в плане
фигурой креста239.
Существуют две точки зрения о времени возрождения городов Средней
А зии и Казахстана в послемонгольское время. П о мнению В. В. Бартольда,
поворотным пунктом в подъеме экономики Средней Азии и юга Казахстана
яви л ась денеж ная реф орм а К ебека240. И ны х взглядов придерж ивается
Е. А. Давидович. Она считает, что переломной и наиболее важной денежной
реформой в Средней Азии, на юге Казахстана и в Ж етысу была реформа
купца-правителя Масудбека, начатая в 1271 г. и «не вторую четверть XIV в., а
последнюю четверть XIII в. можно считать временем, когда для частичного
восстановления городской жизни и денежной торговли Средней Азии созре
56
ли прочные и достаточно благоприятные условия»241. Рост в Отраре и в дру
гих сырдарьинских городах ремесленного производства в последнюю треть
XIII в. подтверждает именно эту точку зрения.
М атериальная культура городов Казахстана, известная по коллекциям
керамики, изделий из металла, кости, камня, показывает, что в X III-X IV вв. і
они являлись высокоразвитыми центрами ремесла и торговли242. В X III-
XIV вв. монету чеканили Кенджде, Тараз, Дженд, Барчкент, Сыгнак.
Одним из важнейших социологических аспектов изучения средневековых
городов и поселений является демографическое исследование населения оп
ределенного города. Ш ирокие раскопки Отрара позволяют определить коли
чество жителей его достаточно уверенно, а затем эти данные экстраполиро
вать и на другие города Ю жного Казахстана243.
Одним из направлений исследований является изучение древней иррига
ции и орошаемого земледелия, составлявших основу оседлой цивилизации и
городской культуры Ю жного Казахстана. Ставились вопросы, связанные с
изучением динамики развития орошаемого земледелия в разные историчес
кие периоды, его связи с политической, социально-экономической и куль
турной жизнью области.
В Отрарском оазисе ирригация базировалась на Арыси, дельтовые прото
ки которой первоначально использовались в качестве источников водоснаб
жения.
Новые материалы, полученные по ирригации Туркестанского оазиса, рай
онам Саурана и Сыгнака, вкупе со сведениями письменных источников, по
зволяю т конкретизировать представление об уровне развития орошаемого
земледелия, его особенностях в долинах Сырдарьи, в горных ущельях244. Так,
например, земледелие на северных и южных склонах Каратау основывалось
на использовании воды горных рек. Одним из интересных открытий следует
считать остатки кяризов XVI в. в районе Саурана. Этот тип орошения и водо
снабж ения, характерный для южных районов Средней Азии, как выясни
лось, использовался и в Казахстане245.
В результате систематических раскопок Отрара и других южно-казахстан-
ских городищ была собрана коллекция монет, которые вместе с находками
прежних лет и случайно найденными кладами послужили основой нового на
правления для казахстанской науки — нумизматики. Монеты исследовались
не только как датирующий материал, но и как источник для изучения поли
тической и экономической истории Казахстана в средние века, экономичес
ких и торговых связей области с другими культурно-историческими облас
тями Центральной Азии.
К ак показывает анализ монет восстановление экономики и торговли об
ласти произош ло в сравнительно короткий срок, и уже с середины XIII в.
здесь была налажена регулярная чеканка монет. Выяснилось, что Отрар —
единственный из городов Средней Азии и Казахстана, выпускавший монеты
трех номиналов (динары, дирхемы и фельсы). О широких международных свя
зях города и области свидетельствует находка серебряного денежно-вещево
го клада, содержащего в составе серебряные изделия и вещи из Малой Азии,
Крыма, Поволжья и Восточного Туркестана. Клад был накоплен до реформы
Масудбека.
Многочисленные находки медных монет в раскопках на Отраре, чеканен
ные в Самарканде, Бухаре, свидетельствуют о значительном подъеме эконо
57
мики и товарно-денежных отношений в сырдарьинском регионе во время вхож
дения Отрара, Сыгнака, Туркестана, Саурана и других городов в состав импе
рии Тимура. Еще более значительным в развитии экономики сырдарьинских
городов был период с середины XV — первой четверти XVI в. Медные монеты,
выпущенные в Самарканде, Хисаре, Ташкенте, Кундузе, распространены в мо
нетных материалах с Отрара и других городских центров Южного Казахстана.
Н а следующем этапе до середины XVII в. в денежном хозяйстве Отрара
преобладает медный чекан Туркестана, Ташкента. Монеты медные, некаче
ственной чеканки. Этот период (XVI—XVIII вв.), связанный с историей К а
захского ханства, пока наиболее слабо изучен ввиду некачественности м о
нет, их малой информативности. Интересен для периода второй половины
XVII в. отмеченный факт проникновения на городские рынки Ю жного К а
захстана медных копеек с именем царя Алексея Михайловича, чеканенных в
Достарыңызбен бөлісу: |