2 - История Казахстана, т. 2
33
«История турецко-монгольских народов» (1927 г.), «Двенадцать лекций по
истории турецких народов Средней Азии» (1926 г.) и многие другие.
Все работы В. В. Бартольда основаны на глубокой проработке восточных
источников. В круг источников он вводил также данные нумизматики, эпиг
рафики, этнографии, археологии. Он был в постоянном поиске материалов в
хранилищах рукописей Средней Азии, Европы, в частных коллекциях и биб
лиотеках, о чем свидетельствует, например, «Отчет о поездке в Среднюю
Азию с научной целью». Переводы, описания, оценка материалов рукопи
сей, извлечения из впервые вводимых им в научный оборот источников даны
во многих его работах. Д ля последующих исследователей работы В. В. Бар
тольда служили источниковедческой базой, а также образцом критического
анализа материалов письменных источников.
Исследование истории позднесредневекового периода Казахстана полу
чило надежную основу после девятитомного издания трудов академика
В. В. Бартольда в 60—70-х годах109. Оно послужило для казахстанских истори
ков ориентиром не только в привлечении обширного круга письменных ис
точников на персидском и тюркских языках, но и в постановке и разработке
многих проблем средневековья.
Авторы предисловий к сочинениям В. В. Бартольда (И. П. Петрушевский,
В. А. Ромодин и др.) отмечали переоценку им значения в исторических судь
бах стран и народов географических условий их жизни, роли торговых путей,
культурных влияний и заимствований как результат образования больших и
малых империй, в частности, империи Чингиз-хана. Отмечали чрезмерное
внимание В. В. Бартольда к жизнедеятельности правителей (ханов, эмиров);
подчеркнули недооценку им разрушительных последствий монгольского за
воевания. Однако новые подходы к историческому прошлому народов на со
временном этапе позволяют во многом согласиться с оценками этого выдаю
щегося историка-востоковеда тех или иных явлений культурно-историчес
кого прошлого тюрков и монголов.
В.
В. Бартольд собрал огромное количество материалов из источников,
касающихся городов Ю жного Казахстана, системы орошения, торговых пу
тей110.
Особенно важны извлеченные им из восточных рукописей данные и его
собственная их интерпретация по проблемам этнической истории тюрко-мон-
гольских племен. В его трудах масса сведений о племенах, вошедших в состав
казахского народа. Последний фигурирует нередко у него под этническими
терминами: «узбеки», «узбекский народ», «узбеки-казаки», т.е. подтем име
нем, которым называют источники XIV—XV вв. население Восточного Дешт-
и Кыпчака. В работе «История изучения Востока в Европе и России» Б ар
тольд В. В. отметил, что уже в начале XVI в. «узбецкие казаки были могуще
ственным народом, имевшим своих ханов». Разделение казахов на три жуза
(«орды») он связал с географическим фактором, отметив, что кочевья их «рас
полагались в порядке с востока на запад по старшинству родов»111.
В.
В. Бартольд не обошел и проблемы социальных отношений у народов
Центральной Азии. Он стремился показать новые черты монгольской госу
дарственности, причины ее возникновения. Постепенно, в итоге своей твор
ческой работы в статье «Связь общественного быта с хозяйственным укла
дом у турок и монголов» (1929 г.) он пришел к выводу о возможности возник
новения кочевых государств в связи с имущественным неравенством, соци-
34
альным расслоением общества и классовой борьбой, что отвечало идеологи
ческим установкам времени. Это было время становления марксистско-ле
нинского понимания истории, основным стержнем которого было признание
классообразования в общественном развитии и классовой борьбы как дви
жущей силы истории. И на эту точку зрения переходили многие ученые-ис
торики.
По проблемам социальной (феодальной) организации народов Средней
Азии, а такж е Золотой Орды, как и политической ее истории, написал ряд
статей, а позднее - монографическое исследование А. Ю. Якубовский112. И с
следование это — фактически первый обобщающий труд по Золотой Орде.
О ценка уровня общественной организации кочевников и, в частности,
казахов менялась неоднократно на протяжении времени становления кочев-
никоведческой историографии113. К ак известно, вначале утвердилось при
знание бесклассовости, социальной аморфности кочевых обществ, имевших
«врожденную и неизменную» родоплеменную структуру, «патриархально
родовой уклад», как считали, например, Н. А. Аристов в XIX в., А. П. Чулош-
ников — в 20-х годах XX в. Считалось, что эти общества не могут самостоя
тельно, без завоевания оседло-земледельческих стран и народов, создать свою
государственность (В. В. Григорьев, В. В. Бартольд на ранних этапах творче
ства). В советское время утвердилось мнение о классовом расслоении коче
вого общества, возможности достижения кочевниками феодальной стадии
развития, ф еодальной государственности, эту точку зрения развивал
С. П. Толстое. Б. Я. Владимирцов ввел в науку понятие «кочевой феодализм».
С.
П. Толстое в своих исследованиях, увенчавшихся созданием капиталь
ного труда «Древний Хорезм»114, на основе письменных источников и архео
логических материалов разработал периодизацию истории народов Средней
Азии и Казахстана, показал, что кочевые народы прошли в своем развитии
такие же социально-экономические формации, какие проходили большин
ство других народов, а именно первобытнообщинную и феодальную. Иссле
дование Б. Я. Владимирцова долгое время оказывало большое влияние на ис
ториков, занимавшихся проблемами социальной организации кочевых и по
лукочевых тюркских народов115.
В 20—30-е годы появляются исследования, посвященные специально ис
тории Казахстана, в том числе созданные представителями национальной
казахской интеллигенции. Это работы А. П. Чулошникова (1924 г.), М. Ты-
нышпаева (1925 г.), С. Д. Асфендиарова. На более раннем этапе, на рубеже
XIX XX вв., среди исследователей истории и культуры казахского и других
тюркских народов стали известны казахские имена: С. Бабаджанов, М. Чор-
манов, Т. Сейдалин, А. Джантурин, С. Нурмухамедов и др. Работы их получи
ли оценку в историографии как краеведческие116. Следует отметить сочине
ние поэта и философ а Ш акарима Кудайберды-улы «Родословная тю рков,
киргизов, казахов и ханских династий»117. Ш ежире издано на казахском язы
ке в 1911 г. в Оренбурге. Это была вполне удачная попытка воссоздать исто
рию образования казахского народа на родном языке на основе трудов Абул
гази, Н. А. Аристова, В. В. Радлова. Изложены родоплеменной состав жузов,
шежире отдельных родов, их тамги, генеалогия ханских династий.
А.
П. Ч улош ников был первым председателем «Общества изучения К а
захстана», он создал обобщающий труд, в котором освещались политическая
и хозяйственная ж изнь казахского народа до 30-х годов XVIII в., вопросы
35
этнической истории118. Приводит примеры, характеризующие хозяйственные
занятия казахов не только как «чистых» кочевников-скотоводов, но и знако
мых с оседлой жизнью, земледелием. Автор показывает обусловленность этих
занятий природными, географическими факторами, многообразными на об
ширной территории Казахстана. Свои представления о характере социально-
экономических отнош ений в казахском обществе автор подверг критике в
другой своей работе «К истории феодальных отношений в Казахстане в XVII—
XVIII вв.» (1936 г.).
В 1925 г. была издана работа М. Тынышпаева «Материалы к истории кир-
гиз-казакского народа»119, в 1926 г. Обществом изучения Казахстана издана
его работа «Киргиз-казаки в 17 и 18 веках». В «Материалах» даны этнический
состав казахских жузов, легенды и предания о происхождении казахов, тамги
и ураны казахских родов, для характеристики истории каждого из племен
подобран исторический материал. Однако он допускает ошибки, прибегая к
ненаучным методам: лингвистические созвучия географических названий,
исторических имен принимает за доказательство древности племен казахско
го народа; он видит их в алазонах Геродота, касогах Святослава, черкесах и
т.д. и расселяет их на территории от Аргуни на Дальнем Востоке до Дуная и
Закавказья.
На ошибки М. Тынышпаева — удревнение и безграничное расширение тер
ритории расселения казахских племен — указал С. Д. Асфендиаров, в 1935 г.
издавший свою «Историю Казахстана (с древнейших времен)».
Образование жузов М. Т ы ннш паев относит ко времени Батыя и Орда-
Ичена (соответственно их владения, - по его мнению — это Средний и Стар
ший жузы); Младший жуз связывается им с именем младшего сына Джучи,
Тука-Тимура, а территориально — с Кавказом, Крымом и западными земля
ми улуса Джучи. Политическое разделение населения, местного и мигриро
вавшего, в эпоху завоеваний Чингиз-хана и в самом деле определенно воздей
ствовало на обособление племен и этнических групп в различных историко
географических областях (Жетысу, Туркестан, Сарыарка, Западный К азах
стан, Приаралье и др.), издавна формировавшихся в силу естественно-геогра
фических условий и исторически складывавшихся хозяйственных связей насе
ления. Однако никаких данных о казахах, их жузах в XIII в. и связи их с упомяну
тыми автором территориями и именами в источниках им не обнаружено.
С.
Д. Асфендиаров уже с середины 20-х годов занимался историей, был
организатором науки, возглавлял ряд научных структур на этапе становле
ния исторической науки в Казахстане. Он — первый казах-профессор исто
рии, был заместителем председателя созданной в марте 1932 г. Казахстанской
базы Академии наук, до этого возглавлял историко-археологический сектор
Казахского НИИ национальной культуры, позднее был ректором Казахско
го педагогического института им. А бая120. Вместе с профессором П. А. Кунте
С. Д. Асфендиаров подготовил и издал в 1935 г. сборник материалов из антич
ных, восточных и летописных источников, содержащих сведения по истории
Казахстана и Средней А зии121. Сборник дополнил известные к тому времени
сведения об историческом прошлом казахов, послужил базой для реконст
рукции истории, культуры и быта казахов, их экономических, политических
и культурных связей с соседними народами и государствами. Описание исто
рии казахов, попытка решения этих проблем осуществлены ученым.
В монографии С. Д. Асфендиарова отвергнута концепция о неисторично-
36
сти кочевых народов, их отсталости, оценка их общественного строя как ро
дового. Общественная структура казахского кочевого общества показана как
классовая, феодальная, присущая и другим народам, оседлым и кочевым.
Особенностью феодальных отношений у кочевых народов автор считал со
хранение родовых пережитков, используемых в целях классовой эксплуата
ции. П о мнению автора, тип хозяйства — кочевое скотоводство — не дает воз
можности развиваться индивидуальному хозяйству; при частной собствен
ности на скот сохраняется общинная форма пользования пастбищем. Хозяй
ственная необходимость ведет к сохранению рода, родовой общины, патри
архальной семьи. Но эти родовые институты в корне изменились, они отра
жали давно народившиеся классовые отношения.
В это время в союзной исторической науке шла дискуссия о социально-
экономическом строе восточных обществ, «азиатском способе производства».
С. Д. Асфендиаров внес в историографию свое понимание дискуссионных
проблем, показал несостоятельность концепции особого пути Востока, ос
тановился на неправильном истолковании понимания К. Марксом «азиатско
го способа производства». Не согласился он и с «неудачным», на его взгляд,
определением Б. Я. Владимирцовым общественного строя Монголии как «мон
гольский кочевой феодализм»122. В последующее время теория «кочевого
феодализма» была подвергнута критике.
Т очка зрения С. Д. Асфендиарова на общественный строй кочевников-
казахов находила многих последователей, хотя на нее не ссылались, посколь
ку книга на долгие годы оказалась в спецхране. Проблемы происхождения
казахского народа и возникновения казахского государства С. Д. Асфендиа
ров рассматривал в связи с такими же проблемами в развитии других тюркс
ких народов. Образование трех жузов он доказательно объяснил историчес
кими условиями кочевого хозяйства, развивавшегося в трех естественно-гео
графических областях, что мешало политическому объединению.
В справедливой попытке опровергнуть как великодержавные домыслы ряда
русских авторов о «неисторичности» кочевых народов, о том, что они не пре
одолели в своем развитии уровня родового строя и первобытного хозяйства,
так и точку зрения местных авторов об исключительности исторических пу
тей казахского общества, об отсутствии в нем классового антагонизма, «ве
ликой роли тюрко-монгольской расы»123 С. Д. Асфендиаров, в свою очередь,
в полемическом ключе особо подчеркивал негативные стороны жизни кочев
ников, которая, по его мнению, была заполнена лишь грабежами и эксплуа
тацией народных масс феодально-родовой верхушкой, кровавой борьбой меж
ду родовыми объединениями.
Правильно опровергая попытки М. Тынышпаева удревнить происхожде
ние казахов, этнических групп, составивших народ, беспредельно расширить
занимавшуюся ими территорию, С. Д. Асфендиаров уклонился в другую сто
рону и отнес «начало самостоятельной истории казахов» лишь к концу XVI —
началу XVII в.124, что, безусловно, ошибочно.
Новый этап развития исторической науки Казахстана в 40—50-е годы оп
ределил, наряду с исследованием всех других проблем, и рост уровня иссле
дований по проблемам позднесредневековой истории. В 1943 г. был открыт
исторический факультет в КазГУ, затем — исторические факультеты в педа
гогических институтах. В 1945 г. в Академии наук Казахской ССР открылся
Институт истории, археологии и этнографии. Готовились национальные на
37
учные кадры историков. Большую помощь в их подготовке оказывали, как и
прежде, ученые из М осквы и Ленинграда - А. Н. Бернштам, С. П. Толстое,
А. Ю. Якубовский, А. М. Панкратова и др.
Развивались исследования средневековой истории Казахстана. Особое
внимание уделялось проблемам развития общественного строя казахской
государственности, происхождения народа. В 1941 г. была издана обобщаю
щ ая работа М. П. Вяткина «Очерки по истории Казахской С С Р»125 — систе
матическое изложение истории казахов с древнейших времен до середины XIX в.
известного издателя «Материалов по истории Казахской ССР». Вопросы об
разования Казахского ханства занимали, наряду с другими, внимание автора.
К ак и предшествующие исследователи, большую роль в его образовании ав
тор отводил откочевке, возглавленной первыми казахскими ханами. Несом
ненно преувеличенной показана вассальная зависимость их от могульских
ханов. М. П. Вяткин поддержал мнение В. В. Бартольда и С. Д. Асфендиарова
о естественно-географической обусловленности разъединения казахских
жузов в трех регионах, но добавил кроме этого фактора и влияние политичес-
сой их обособленности . В м онограф и и М. П . В ятки н а впервы е дан
_>бщий обзор литературы и источников по истории Казахстана до середины
XIX века.
Ранее, чем в других республиках Средней Азии, в историографии истории
Казахстана появились сводные научные труды коллективов историков.
В 1943 г. вышел в свет первый коллективный обобщающий труд —«Исто
рия Казахской ССР (с древнейших времен до наших дней)»126. Книга была
создана в короткий срок коллективом авторов — группой научных сотрудни
ков Института истории АН С С С Р во главе с академиком Б. Д. Грековым,
членом-корреспондентом А. М. Панкратовой и местными историками. В ре
зультате большой научно-исследовательской работы были систематизиро
ваны данные не только опубликованных источников по истории Казахстана,
но и материалы по региональной истории, истории других тю ркских наро
дов127, содержащие сведения и по средневековому Казахстану, особенно по
литической истории, казахско-среднеазиатским связям. Тем не менее масса
нерешенных проблем, неизученность многих разделов исторического про
шлого народа ставила сложные задачи перед авторским коллективом. Боль
шое место было отведено именно политической истории, организующей дея
тельности ханов и батыров, борьбе казахского народа за независимость; зна
чительная роль в складывании и развитии казахской народности отводилась
татаро-монгольскому завоеванию. А материал по социально-экономическо
му состоянию, положению трудового народа просто отсутствовал. Н о поло
жительное в освещении истории народа превращалось в устоявшихся кано
нах идеологизированной'советской историографии в прямую противополож
ность. В последовавшем постановлении Ц К К П республики (14 августа 1945
г.) о подготовке 2-го издания «Истории Казахской ССР» отмечались допу
щенные в первом издании ошибки, идеализация феодального прошлого, не
дооценка губительной роли татаро-монгольского нашествия, недостаточность
показа эксплуатации трудового народа; указывалось, что вопреки истори
ческим фактам прочным и могущественным было охарактеризовано в книге
Казахское государство X V -X V III вв.128.
Первое коллективное издание стало важной вехой в историографии, выз
вало большой научный интерес, поиск новых исторических источников, дис
куссии по важнейшим проблемам. В 1949 г. вышел первый том двухтомной
«Истории Казахской ССР». Однако вновь в решениях руководящих органов
республики отмечались «идеализация феодального прошлого казахского на
рода, некритическое отношение к его культурному наследию..., воспевание
ханов и султанов»129.
В 1957 г. вышел первый том нового двухтомного издания «История Казах
ской ССР»130. Истории XIII—XVII вв. в ней было отведено четыре главы: К а
захстан в период монгольского господства; Образование казахской народно
сти и казахских ханств; Социально-экономические отношения и политичес
кий строй Казахстана в XV—XVII вв.; Культура казахского народа в XV—
XVII вв. Среди авторского коллектива по этим основным проблемам истории
Казахстана позднесредневекового времени были видные ученые: Н. Г. Апол-
лова, М. О. Ауэзов, Г. Ф. Дахшлейгер, А. X. Маргулан, В. Ф. Шахматов и др.
Учтены были пробелы и «ошибки», действительные и вымышленные, пре
жних изданий. Освещены вопросы хозяйства и социально-экономических
отношений, культура казахского народа. Н о многое, к сожалению, из-за не
достатка источников базировалось на материалах последующих двух столе
тий, нового времени. В книге показано значение для образования казахской
народности общности многих тюркских племен, ее составивших, типа хозяй
ства, материальной культуры, быта, языка; отмечена многовековая протя
женность процесса этногенеза народа, сложение народности к середине XV -
началу XVI вв., разъяснялось происхождение термина «казах». Выявлены со
циально-экономические и политические причины образования казахских
ханств, исследована их конкретная история. Казахское общество показано
как общество классовое, феодальное, с присущими кочевой среде патриар
хальными чертами. Время становления феодальной формации на территории
Казахстана отнесено к V I—VII вв. (времени Тю ркского каганата), а возник
новение элементов государственности — ко времени усуней и канглы на рубе
же новой эры.
Анализ упомянутых выше проблем и предложенные в томе выводы бази
ровались не только на достижениях историографии прошлых десятилетий,
но и на большой работе казахстанских историков непосредственно в 50-е годы,
на исследованиях истории тю ркских и других кочевых народов в соседних
республиках131.
Мнение о феодальном характере социально-экономических отношений у
кочевников утвердилось в советской историографии 30—50-х годов. Расхож
дения исследователей касались лишь оценки базисной основы феодальных
отношений у кочевников, главных средств производства в кочевом скотовод
ческом типе хозяйства. Разногласия и споры вылились в середине 50-х годов
в дискуссию о сути и специфике патриархально-феодальных отношений в
условиях казахского кочевого скотоводческого хозяйства. В ходе дискуссии
выявились две точки зрения. Одни исследователи считали, что в условиях
кочевого скотоводства основным средством производства был скот, земля
же была лишь условием производства. Эксплуатация основного производи
теля, рядового кочевника, осуществлялась на основе собственности на скот.
Земля находилась в общинном владении, частная же собственность на землю
появилась лишь после перехода кочевников к оседлости.
Достарыңызбен бөлісу: |