132
проведения в жизнь одного проекта, осущест
-
вление которого дало бы мне возможность жить
припеваючи, но – но fatalite, и я под замком.
Не буду напоминать о нашем прошлом: об
игре в шахматы в Одинцове и т. д.
–
это все для
Вас не важно ибо tempora mutantur
(времена
меняются,
лат
. –
С. Б
.)
а просто прошу Вас сде
-
лать для меня в некотором роде «obligement»
(одолжение,
англ
. –
С. Б
.)
–
выкупите меня не
из ломбарда, а из тисков Окружного суда! Ведь
стоит же моя фамилия 5 фунтов стерлингов!
Напрашивается вопрос почему я не обра
-
щусь к «Русскому Слову» и всем gentelmen’ам
Editorial Room’s
(господам, стоящим во главе
издания,
англ
. –
С. Б
.)
этой газеты? Но как-то в
разговоре с Вами, я рассказал о пистолетном
выстреле, послужившем причиной моей раз
-
молвки с этими gentelmen’ами, и, следователь
-
но, на них мне надеяться нечего. Мои же личные
средства равны в настоящее время нулю.
Да и вообще я никогда не обладал способ
-
ностью удерживать деньги. Игра, разврат, пьян
-
ство, благотворительность и путешествия (globe
trotting) поглотили мои средства.
Поговорите о моей судьбе с А. И. Куприным,
К. Бальмонтом и другими. Неужели меня нельзя
выкупить?
Sir – вспомните Oskar’a Whilde. Есть нечто
общее в моей судьбе с Whilde’ом (конечно в
смысле познания тюрьмы). Не смейтесь!
My best compliments.
(P. Palmer) W. E. Kraewski.
Адрес: Москва. Сущевский полицейский дом.
Камера № 5. Владимиру Эдуардовичу Краев
-
скому».
Уже нет обращения на «ты», как к близкому
приятелю. Не собираясь напоминать поэту о
бывших когда-то встречах в Одинцове, совмест-
ной игре в шахматы, Краевский на самом деле
пытается напомнить тем самым о существовав-
ших некогда близких отношениях. Но это все в
далеком прошлом… Вероятно, Брюсов в отве-
те на письмо 1906 года установил между ними
дистанцию. Отсюда и «вы»… Не тогда ли поэт и
напомнил Краевскому, что он, Валерий Брюсов,
«привык тратить свои деньги на себя»? То есть
по сути отказал то ли старому приятелю, то ли
давнему знакомому. Краевский помнит об этом
отказе. А, может быть, отказ в финансовой под-
держке прозвучал во время их встречи? О том,
что она была, видно из упоминания Краевским
разговора между ними, во время которого он
рассказал Брюсову «о пистолетном выстреле,
послужившем причиной его размолвки» с со-
трудниками «Русского слова». И тем не менее,
спустя годы он снова просит Брюсова о помощи.
Он чувствует себя униженным, раздавленным.
Но вдруг просыпается прежняя гордыня, и он
сравнивает себя с Оскаром Уайльдом, который
тоже ведь сидел в тюрьме и от которого тоже от-
вернулось общество. Ему, конечно, известно, в
чем обвинили Уайльда, и потому он оговаривает-
ся, что видит параллель только «в смысле позна-
ния тюрьмы». Он знает, что Брюсов усмехнется,
читая это место, и призывает: «Не смейтесь!».
И просит вообще не думать плохо о нем –
Достарыңызбен бөлісу: