Последняя камелия

Анну. Не хотел. А потом кто-то в деревне сказал, что вроде бы
миддлберийская росла здесь, в Ливингстон-Мэноре. Конечно, я сначала не
поверил, но потом он нашел ее у сарая. Один ботаник идентифицировал ее,
а это было не так просто, поскольку она не цвела. – Он покачал головой. –
Она целый век украдкой росла прямо у нас под носом. Я сохранил это
открытие в тайне, а потом в рождественское утро сделал Анне сюрприз. –
Лорд Ливингстон потер лоб. – Но это несчастное дерево так и не зацвело
при ней. Она всегда говорила, что оно расцветет, когда ощутит покой и
справедливость мира. – Он посмотрел на холст и улыбнулся, смахнув
слезу. – Да, вы изобразили эту камелию совершенно точно, мисс Льюис.
Удивительно, что вы питаете такой интерес к ботанике. – Он сел на
кровать и посмотрел на камелии за окном. – О многом в жизни я сожалею,
но больше всего сожалею об Анне.
– Пожалуйста, успокойтесь, – попыталась утешить его я. – Все мы
совершаем ошибки. Вам не следует казнить себя.
Он покачал головой.
– Нет, я очень виноват перед ней. Теперь должна последовать
расплата. – Взяв себя в руки, лорд Ливингстон встал. – Извините за
беспокойство, – сказал он и повернулся к двери.
– Подождите, пожалуйста, – остановила его я. – А что с Десмондом?
Конечно же, никакой разлад между вами не стоит отлучения сына от дома.
Лорд Ливингстон неуверенно вздохнул и проговорил:
– Я не могу обещать примирения, но я просил его остаться.
– А он?
– Он сказал, что подумает.
– Это хорошо, – сказала я. – Он скоро отплывет на войну, и я знаю, что
вы были бы рады провести с ним хотя бы некоторое время.
Он посмотрел мне в глаза.
– Полагаю, мы все хотим этого.
На следующее утро за завтраком в людской мистер Бердсли оторвался
от своей тетрадки и резко встал.
– Мисс Льюис, – сказал он, – могу я поговорить с вами?
– Разумеется, сэр, – ответила я и последовала вслед за ним в кладовку
дворецкого.
– Сядьте, – сказал он, закрывая дверь. – Я проверял записи, – начал
мистер Бердсли, – и наткнулся на одну вещь. Возможно, это просто
совпадение. Простите меня за вопрос, но тот джентльмен, что недавно
посетил вас, – какое отношение он к вам имеет?

Мои ладони вспотели. 
Мистер Прайс
.
– Я не знала, что вы…
– Об этом визите мне рассказала миссис Диллоуэй. Мы записываем
всех, кто приходит в поместье. Такова традиция.
– О, – проговорила я, вся дрожа. Должно быть, это она его впустила.
– Мисс Льюис, – продолжал дворецкий, – я не придавал этому визиту
значения до сегодняшнего утра, но сегодня заметил, что как раз в тот день
пропало столовое серебро и хрусталь. Конечно, вы поймете мое
беспокойство.
Я кивнула.
– Кто это был, мисс Льюис? Пожалуйста, скажите.
Я потерла лоб.
– Мисс Льюис, – снова заговорил мистер Бердсли, – вы попали в какую-
то беду? Если так, то позвольте нам помочь вам.
Я посмотрела на его широкое доброе лицо. Я обманывала этих людей, и
мне было стыдно. Очень стыдно.
– Да, – призналась я. – Я попала в беду. Но я сама о себе позабочусь.
Мне бы и во сне не приснилось обременять вас или кого-то еще в поместье
своими проблемами. Простите, что этот человек проник сюда. Если он
украл фамильные вещи, я понесу за это ответственность.
– Но, мисс Льюис, возместить убыток невозможно. Эти вещи стоят, по
меньшей мере, вашего жалованья за четыре года.
– Значит, пусть будет так, – сказала я. – Если мое присутствие привело
в Ливингстон-Мэнор вора, то я заплачу за это.
– Такие слова делают вам честь, – заметил дворецкий, – но я бы хотел
прояснить: никто не называет вас воровкой.
За столом я положила себе в кашу одну ложку тростникового сахара
вместо двух, поскольку миссис Марден предупредила нас о связанных с
войной ограничениях. «Нам еще повезло, что у нас вообще есть сахар», –
сказала она.
– О чем вы говорили? – шепнула мне Сэди. – Он поймал вора?
Я покачала головой.
– Я думаю, старик Бердсли просто куда-то не туда запрятал столовое
серебро, – предположила она. – В прошлом месяце мы перевернули весь
дом вверх дном в поисках обувного рожка, и, конечно, он оказался у него
на конторке.
– Сомневаюсь, что дело в мистере Бердсли, – сказала я. – Он знает на
кухне каждую ложку.

Она покапала сливок в свою овсяную кашу.
– Неприятно думать, что среди нас вор.
– Поосторожнее, юная мисс, – предупредила ее миссис Марден. – Мы
должны ограничить себя; мистер Бердсли еще не пил кофе. А вам известно,
что он любит кофе со сливками.
Сэди поставила сливочник.
– Да, мэм.
– Сейчас, когда разгорается война, мы все должны привыкнуть
обходиться без той небольшой роскоши, к которой привыкли, – сказала
миссис Диллоуэй.
– Именно так, – добавила миссис Марден. – Вчера в городе я говорила с
одной кухаркой, и она сказала, что у них нет даже муки. О мелассе
[16]
и
речи нет. К счастью для нас, у его светлости есть поставщик в Лондоне, но
я слышала, что и на него мы не сможем долго рассчитывать. Все расходы
сокращаются, и неважно, кто ты такой и с кем водишь знакомство. Запасы
вот-вот иссякнут.
Сэди наклонилась ко мне и шепнула:
– Что ж тут удивляться, если кто-то ворует.
Я вспомнила, как прошлой ночью видела мистера Хэмфри. Тот случай
показался мне странным, особенно после разговора с миссис Марден о
картошке.
– Сэди, – шепнула я, – а у мистера Хэмфри есть какие-нибудь дела в
саду?
Она почесала в затылке.
– В саду? Что ему делать в саду? Он же шофер.
– Вот именно, – сказала я.

жүктеу/скачать 1,3 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: