По Нижней Тунгуске

Напротив нашей стоянки, на другом берегу реки, обрывистый берег, который поднимается над водой на 20-25 м. На нём есть интересный рисунок, образованный слоями пород, который мы видели с Вадимом в музее Шишкова на старинной фотографии. На фоне оливково-коричневого склона выделяется огромный полукруг светлого цвета, ограниченный снизу двумя наклонными сходящимися линиями.

Со стоянки отчаливаем в 9.45. Погода переменчивая. Температура +15 градусов. Иногда нас догоняют небольшие тучи, из которых льёт дождь и приходится залезать под плащи. Около 16 часов прошли небольшой посёлок Хамакар. Он стоит на правом берегу реки, в посёлке не более 30 домов. Судя по развивающемуся полосатому чулку- ветроуказателю, есть вертолётная площадка. Это один из трёх последних посёлков, которые территориально относятся к Иркутской области. Река становится всё шире и полноводней. Ширина её не менее 200 м.

На обед становимся в 17 часов возле зимовья, расположенного на правом берегу реки, в 10 км ниже устья р. Средняя Кочёма. Мы решили подняться к домику и перекусить в нём, сидя за столом, чтобы не попасть под дождевой заряд, который приближался к нам подгоняемый ветром.

Зимовьё было жилое. Им часто пользовались. Недалеко от входа стояла колода с воткнутым в неё топором, а рядом аккуратно были сложены наколотые поленья из лиственницы. Когда вошли в избушку, потянуло холодом. На улице было теплее, и я решил растопить печку, которая стояла слева от входа. Железная печурка, сделанная из половины 200-литровой бочки имела хорошую тягу и прогрела домик очень быстро.

После перекуса решили сделать несколько экзотических снимков. Игорь повязал свои чёрные волосы косынкой, под неё у висков вставили длинные перья глухаря, а на плечи он накинул оленью шкуру, найденную в зимовье. Игорь закурил папиросу беломор, и взял в руку последний апельсин, которым нас угостил Квасов.

Таёжный этюд должен был называться «Старый тунгус с апельсином», что-то вроде картины «Девочка с персиками», только в сибирском варианте. Саид прикурил беломорину, выпустил клуб синего дыма, которому мог позавидовать паровоз, и Сергей с Вадимом защелкали фотоаппаратами. Кадры получились действительно интересными.

На ночёвку встали в 22 часа у подножия каменистого обрыва, который поднимался над водой до 20 метров. В обрыве обнажались несколько мощных слоёв пород, различающихся по цвету и минеральному составу. От обрыва к воде спускался шлейф осыпи, которая в нижней части постепенно выполаживалась. Площадку под палатку нашли с трудом. Для полной пригодности пришлось подрывать её в верхней части, чтобы дом стоял горизонтально, или близко к этому.

В осыпи часто попадаются куски окаменевшего дерева чёрного цвета всевозможных размеров и форм. Встречаются куски туфолавы с включением вмещающих пород, валяются тонкие плиточки глинистых сланцев охристого цвета с отпечатками листьев растений, попадаются куски серого песчаника с включением углистого материала. Я отобрал несколько образцов окаменевшего дерева, это неплохой экзотический подарок с берегов Нижней Тунгуски.

Ночи делаются всё более светлым, к вечеру становится прохладно. Мы всё дальше уходим на север.

Спать легли около часа ночи, за день было пройдено 117 километров.

14.07.08. Утром проснулся в 7.00. на улице высокая облачность, но солнце не видно. Вылез из палатки, комары грызут, но в меру. Мне хотелось, пока есть время, поискать интересные образцы пород. Развёл костёр, поставил на огонь канны с водой и пошёл осматривать осыпь.

Вскоре проснулись ребята, начался процесс приготовления завтрака и сбора в дорогу. Перед отходом я успел искупаться в реке. Вода бодрит и освежает.

Вчера вечером, перед тем как встать на ночёвку, мы подошли к месту, где река начинает делать крутой поворот в обратную сторону и течёт на юг, юго-восток на протяжении 35 км и только потом поворачивает на север, образуя петлю, общей протяжённостью 100км. По карте видно, что от первого поворота на юг идёт по суше тропа. Эта тропа проложена от одного зимовья к другому и её протяжённость составляет около 20 км. По воде этот путь в пять раз больше.

Вадим захотел пройтись по этой тропе, и я решил составить ему кампанию. Ребята в это время сплавлялись бы на лодке, а встретиться с ними мы собирались около второго зимовья.

Как нам показалось, мы нашли первое зимовьё, но, походив возле избушки, обнаружили только тропы «местного значения», они шли через густую тайгу, петляли и временами совсем исчезали. Мы посчитали, что есть ещё одно зимовьё, откуда идёт нужная нам тропа, поэтому, свернув в лагерь и отчалив от берега, стали высматривать избушку, но так ничего и не увидели. Возможно, что зимовьё стояло где-то в глубине леса, и мы его не заметили.

Пришлось отказаться от намеченного пешего перехода. Нам ничего не оставалось другого, как повторить все повороты и изгибы этого участка реки. Днём погода начала налаживаться, облачность поредела, и стало временами появляться солнце. Но и тучи, из которых сеял дождь, не забывали про нас. Многочисленные повороты и петли, которые делает река, связаны с тем, что она начинает огибать горный массив, который встаёт у нас на пути. Река подмывает скалистые берега и делает места, мимо которых мы проходим, живописными и красивыми.

В северной части массива, который мы огибаем, находится гора в форме трапеции. Её верхняя часть поднимается на высоту более 500 метров. Высшая точка ( 570 м) носит название гора Абсак.

Ближе к 10 часам вечера стали искать место для ночёвки с таким расчётом, чтобы можно было поставить сети. Несколько раз останавливались и осматривали места, но что-то не устраивало, поэтому шли дальше. Только третье место оказалось идеальным.

Неширокая галечниковая коса подходила к надпойменной террасе, на которой росли лиственницы. Вниз, к косе, склонилось несколько хороших сухих стволов. Чуть дальше, от того места, где мы причалили, был небольшой мысок, за которым находилась заводь и впадающий в неё крупный ручей. Место всем понравилось, и мы быстро разбили лагерь. Пока я и Игорь занимались костром и палаткой, Вадим и Сергей поплыли ставить сети. После ужина, в половине первого, легли спать. За день было пройдено 130 километров.

15. 07. 08. Подъём в 7.45. Облачность высокая. Температура +15 градусов. Вадим встал первым и уехал на лодке смотреть сети. Я зашиваю порвавшуюся штормовку. Сергей тоже проснулся, вылез из палатки и занимается костром. К моменту приезда Вадима с уловом все уже на улице.

В одну из сетей (уже по традиции) попало только три рыбины, но все крупные, сантиметров по 40. А во вторую попало штук 25 более мелких. В улове окуни, язи и один карась. Этот карась, несмотря на долгое пребывание на воздухе, подавал признаки жизни, и, как только был отпущен в воду, два раза шевельнул жабрами, махнул хвостом и ушёл на глубину. Язь – нежная рыба, побывав на воздухе, уже не оживает. Два небольших окуня, которые смогли прийти в себя, тоже были отпущены. Вся остальная рыба была почищена и выпотрошена.

Из 5 язей сварили уху, а прочую рыбу присолили для вечернего копчения и жарки. Пока занимались рыбой, из туч стало проглядывать солнце, а когда сварилась уха и сели завтракать, то на юге повисла тёмно-серая туча, которая быстро надвигалась на нас.

Мы оставили еду и бросились укладывать вещи в лодку, чтобы их можно было укрыть непромокаемым фартуком. Сами надели плащи, а по воде уже стучали крупные капли. Подбросили в костёр дров, чтобы огонь не залило, и снова сели к импровизированному столу, заканчивать завтрак.

Дождь накрыл нас стеной, но, к счастью, он длился только 10 минут. Туча быстро двигалась вперёд, и вскоре за пеленой дождя мы увидели просвет и высокие белые облака. Когда закончили завтрак, как по команде выглянуло солнце. Со стоянки отчалили в 10.55. Но прошли только 7 км (по GPS) и снова причалили к берегу. Причиной тому был скальный массив, на правой стороне реки.

Нижняя часть его склона утопала в густой зелени тайги, а вершина поднималась над лесом 20-ти метровыми обрывами скал. С воды, нам было видно, что почти от самой вершины к берегу плавной дугой спускаются развалы курумника. В верхней части, в нескольких местах, его пересекали небольшие зелёные полосы леса, но казалось, что по этой «дороге» на вершину можно попасть за полчаса.

Когда Вадим увидел такую картину, он загорелся нестерпимым желанием подняться на эти скалы. Наша лодка остановилась недалеко от устья ручья, который шумным и быстрым потоком вытекал из-под курумника. Игорь, у которого начали побаливать суставы ног, остался сторожить наши вещи, а мы втроём решили совершить небольшое восхождение.

Каменная река курумника была сложена развалами крупных глыб и имела ширину около 15-18 метров. Аккуратно перескакивая с камня на камень, мы двинулись вверх. Падения могло грозить неприятностями, вывихнутой или сломанной ногой. Приходилось тщательно выбирать место, куда наступить, избегая камней, покрытых влажным и скользким после дождя мхом. Было слышно журчание воды, бегущей под курумником. Справа и слева от нас, поднималась густая стена молодого леса, из которого торчали высокие серые стволы мёртвых обгоревших деревьев.

Дойдя до зелёных полос, пересекавших развалы камней, сразу ощутили насколько трудней двигаться в лесу, но потом снова появился курумник, и мы обрадовались ему, как старому другу.

В одном месте Вадим остановился и сказал:

-Здесь гадюка! Сейчас сниму её.

Я подошёл к нему, и действительно, на камне, свернувшись кольцами, лежала змея, греясь на солнышке. Вадим стал доставать фотоаппарат, но она уловила движение и юркнула в глубокую расщелину. Последнюю сотню метров перед вершиной пришлось карабкаться по крутоподнимающемуся склону, сложенному огромными блоками камней. Вершина заросла молодыми лиственницами и тонкими берёзками, среди которых поднимались отдельные старые и могучие деревья. На подъём у нас ушёл час.

Когда мы вышли к скальным обрывам, обращенным в сторону реки, то открывшаяся внизу картина просто захватила дух! Перед нами, простирались бескрайние дали, покрытые сплошным ковром леса, который был прорезан широкой лентой реки. То там, то здесь поднимались сопочки. Некоторые из них со скалистыми вершинами. А на горизонте темнели более крупные массивы.

На ближнем плане, под нашими ногами, текла Нижняя Тунгуска. Река широкой дугой делала поворот и устремлялась вдоль массива, на который мы забрались. С высоты были хорошо видны отмели в реке. В излучине, среди леса на другом берегу, блестели на солнце озёра и прослеживались заводи старицы. Наша лодка, с высоты птичьего полёта, выглядела маленькой щепочкой, а Игорь был вообще почти неразличим. Ребята щелкали фотоаппаратами, снимая виды, а потом мы сделали наше общее фото на память.

Спускаться решили не по курумнику, где шёл подъём, а по прямой к реке. Этот путь сверху казался более коротким. Но не всегда короткий путь бывает самым быстрым и удобным. Мы сделали ошибку и пошли через тайгу напрямик, и вскоре узнали, что такое тунгусская тайга.

Небольшой курумничек под отвесными скалами вскоре кончился и пошёл непролазный лес. Под ногами то и дело попадались упавшие и полусгнившие стволы деревьев. Если на них наступить, то они с хрустом проламываются или скользят, грозя падением. Плотность молодого леса из лиственниц, берёз и елей такова, что приходится их раздвигать руками, чтобы сделать шаг. Ветки бьют по лицу и цепляются за одежду. Дорогу то и дело преграждают висящие в воздухе стволы больших мёртвых деревьев старого леса, под которыми, или над которыми, надо пролезать. Зелёный травяной ковёр скрывает развалы камней, куда проваливаются ноги. Идти очень тяжело. Здесь даже нет комаров, наверное, им негде летать. Но вот, наконец, тайга позади, и мы вышли к реке, примерно в километре от того места, где стоит лодка. Спуск занял более 1,5 часов. Все хорошенько взмокли на этом спуске. Появилось сильное желание искупаться, пока погода и солнце благоприятствуют нам. Дойдя до стоянки, не сговариваясь, начинаем раздеваться, и ныряем в освежающую прохладу реки, а потом моемся и стираем вещи. Игорь уже заварил в кане свежий чай и готовит перекус. После стирки и купания садимся к столу-камню, на котором он разложил еду.

После обеда грузим вещи и идём дальше. Около 16 часов нас догоняет тёмная туча, скрывшая полнеба, и из неё в течение 1,5 часов льёт дождь, гремит гром и сверкает молния. Из лодки приходится вычерпывать воду. Наконец, туча уходит, и можно вылезти из-под плащей. Погода, дав нам немного передохнуть, через несколько часов вновь начинает портиться. Теперь тёмно-серая туча скрывает горизонт по нашему курсу. В том месте, куда нам нужно плыть, висит яркая радуга. Пора искать место для ночлега, но ставить лагерь под дождём и, тем более, коптить и жарить пойманную утром рыбу, совершенно не хочется. Мы потихоньку начинаем заходить под тучу, и на воде появляются круги от упавших капель. Опять надеваем плащи, и в это время на левом берегу замечаем зимовьё на высокой надпойменной террасе. Время около 21.00. Решаем вставать на ночёвку здесь. Если будет идти дождь, то в зимовье можно нормально сесть за стол и поужинать. Выгружаем вещи и несём их к домику, поднимаясь по крутому склону, заросшему высокой травой. Видно, что здесь давно никого не было: трава не примята, но зимовьё хорошее, жилое. Перед входом просторное крыльцо, в доме печь из 200-литровой бочки. Вместо нар, справа и слева от стола, стоят две кровати с панцирными сетками и матрацами. Слева у двери умывальник. К центральной балке потолка подвешены 2 небольших мешка с мукой и крупами, чтобы не добрались мыши.

Когда все вещи были перенесены, я быстро растопил печку. В домике стало жарко. Мы достали выстиранное утром бельё и повесили сушиться на растянутых над печкой верёвках. Печь для приготовления еды, не очень приспособлена. Наши каны с водой грелись бы очень долго, да и Вадиму для жарки рыбы и копчения нужен был костёр с хорошими углями. На улице, напротив выхода из избушки, стоит новый сруб бани, однако, внутри она оказалась недостроенной. В нескольких метрах от боковой стены дома, обращённой к реке, стоял сколоченный из досок стол, рядом находилась полубочка, где разводили костёр, а над ней стояла тренога с цепочкой, на которую хозяева вешали котелок или чайник. Мы тоже развели здесь костёр, но он горел крайне плохо. Стенки бочки закрывали приток воздуха к огню, поэтому он больше дымил, чем горел. Дров возле домика была заготовлена целая поленица, и Вадим взял оттуда несколько штук.

Туча, которая грозила промочить нас до нитки, ушла в сторону, предоставив нам возможность спокойно заниматься приготовлением ужина и установкой палатки. В домике собирался спать только Игорь. После того, как там протопили печку, было очень душно, но это его не смущало. Для шатра нашли небольшую ровную площадку между домом и столом.

Много времени ушло на жарку и копчение рыбы, но ужин получился превосходный. Мы засиделись за столом, и пошли спать только в час ночи. Понятие «ночь» становится условным. Наше движение на север всё больше удлиняет световой день, и полной темноты уже не наступает. Вечером похолодало до + 10. Напротив входа в палатку, над горизонтом, висит одинокая яркая звезда. При ясном небе она появляется каждый вечер. Правильней сказать это планета, только мы не знаем какая. Других планет и звёзд на светлом не темнеющем небе не видно. За день прошли мало – 68 километров, но впечатлений было очень много!

Первый раз решили сделать на завтрак овсяную кашу. Сергей, шеф-повар, прочёл инструкцию, которая была написана на тощем пакетике, и, высыпав в миски по порции сухих хлопьев, залил указанным количеством кипятка.

Ждать чуда разбухания 50-ти грамм сухой овсянки до объёма литровой миски нужно было 7 минут. Но инструкция явно соврала. Чуда не произошло, и в мисках плескался жидкий овсяный суп, сдобренный редкими включениями изюма. Назвать его кашей было очень трудно.

Вадим, подойдя к столу с удивлением посмотрел в свою миску, и спросил: - «Что это такое?! И где здесь мясо?!» Мы попытались его убедить, что это благородная английская овсянка, приготовленная на чистой родниковой воде. Но Вадю это не успокоило. «Как? Там даже нет молока?!» - растерянно спросил он.

- Представь себе, англичане едят это каждый день, и очень довольны! – заверили мы.

- Мне эти англичане … до лампы! ( Приходится выдерживать литературный слог) Я их в телевизоре видел! – сказал Вадим – Они в вопросах питания, просто дауны! Как можно с утра есть такую баланду, да ещё каждый день?!

Вадя немного поворчал, но жидкую овсянку всё-таки съел.

Пока мы завтракали и собирали вещи, утренняя идиллия у погоды закончилась. Появились белые облака и тёмные грозовые тучи на горизонте.

От берега отчалили в 8.45 , и через два часа достигли самой восточной точки нашего путешествия с координатами 108 градусов 41 минута восточной долготы и 62 градуса 54 минуты северной широты. В этом месте река подходила к симпатичной сопочке с останцами скальных пород и делала изгиб влево.

Предстояло ещё много других поворотов реки, но общее направление нашего движения сменилось с северного на северо-западное. Теперь с каждым днём мы реально будем приближаться к Енисею, конечной точке нашего сплава.

Ширина реки становится впечатляющей – 350 – 400 метров. Характер берегов тоже меняется. Почти полностью исчезли песчано-галечниковые косы на крутых поворотах реки, где мы, так любили останавливаться на ночлег. В тайге, поднимающейся по берегам, основными деревьями становятся лиственницы и ели. На затапливаемых поймах и островах растут кусты ивняка и тонкие берёзки.

В 12.45 слева появился высокий песчаный берег. Высота откоса составляет 20 метров и более. Эта песчаная толща прорезана узкими оврагами, по которым сбегают ручьи, образующие широкие конусы выноса перед впадением в Тунгуску.

Овраги следуют один за другим примерно через 25 – 30 метров на протяжении полукилометра. Потом берег переходит в сплошной песчаный обрыв, который постепенно выполаживается на повороте реки, уходящей вправо. Здесь стоит маленький посёлок с японским названием «Наканно». Японского флага, как и самих жителей, мы так и не увидели.

В посёлке около двух десятков домов. На берегу стоят три моторные лодки.

Наканно миновали в 13.05, и чуть ниже посёлка, на правом берегу увидели лося, который отплыл от берега и собирался пересечь реку. Услышав звук нашей моторки, и увидев нас, он повернул обратно. Выбравшись на сушу, зверь скрылся в кустах, в 50-ти метрах от приближающейся лодки.

Вечером, в 19.40 мы попали под проливной дождь, который долго догонял нас и, наконец, накрыл плотной пеленой. Тёмные тучи закрыли всё небо, и в серой завесе дождя растаяли дальние очертания берегов и склонов сопок. Мы забрались под плащи и периодически отчерпывали воду со дна лодки. Так продолжалось почти три часа.

Нужно было вставать на ночлег, а подходящего места не было. Слева, километрами тянулось низкое пространство берега заросшего высокой травой и ивовыми кустами. Справа, местами к воде выбирались скальные обрывы, но осыпи камней у их основания, не имели ровных площадок и спускались к воде очень круто.

Проходил час за часом, мы менялись на руле и двигались вперед, не желая останавливаться на стоянку в малопригодных местах. В начавшихся уже сумерках, на левом берегу, на надпойменной террасе показалось зимовьё. Решили причалить и посмотреть, но разведка утешительных результатов не дала.

Зимовьё стояло далеко от реки. Прежде, чем к нему попасть, нужно было взобраться на террасу, пройти луговину высокой густой травы и небольшую лесополосу. Домик к тому же, был наглухо заколочен. Мы без сожаления покинули это место и двинулись дальше.

Только около 12 часов ночи мы нашли то, что хотели. Место располагалось в устье небольшого ручья с чистой и холодной водой. Он вытекал из леса, который поднимался над неширокой полосой ровного каменистого берега.

Ручей мы назвали «Стрекозий». Когда сидели и ужинали у костра, обратили внимание, что над нами летают, замирают в воздухе, и делают резкие броски в сторону несколько десятков стрекоз! Такого их количества мы ещё никогда не видели. Стрекозы слетелись поохотиться на комаров, которые вились возле нас, и вскоре мы отметили, что кровососущих стало значительно меньше.

Лагерь стоял в 10-ти метрах от ручья. В ночной тишине слышалось его тихое бульканье и журчание. Все сидели возле уютного костра, который дарил нам своё тепло. Горящие поленья иногда постреливали, выбрасывая вверх стайки искр. Над каном поднимался парок крепкозаваренного чая. Можно было насладиться его терпким вкусом и беседой с друзьями. Кровожадные насекомые почти полностью исчезли. Рядом с берегом, то и дело, плескалась рыба.

Эта стоянка, была как маленькая награда за наше упорство в поиске хорошего места. За день было пройдено 131 километр. Отбой в час ночи.

17. 07. 08. Проснулись в 7.30. Ночью по тенту шуршал небольшой дождик. Утро пасмурное. Вылезаем из палатки, комаров практически нет. Разжигаю костёр, Вадим приносит свежей воды. Начинается ещё один походный день.

На другой стороне ручья, в ближней кромке леса, растёт огромная лиственница, высоко поднимаясь над остальными деревьями. Толщина её в нижней части значительно больше обхвата. Сколько же простояло это дерево, что видело?

Когда лагерь свёрнут, и все вещи упакованы, идём сфотографироваться возле лесной красавицы. На прощанье, благодарим это место за предоставленный ночлег, и в 9.30 отчаливаем.

Вскоре задул встречный ветерок, он постепенно крепнет и поднимает хорошую волну с белыми гребнями. Лодку начинает бить и подбрасывать. Такое ощущение, что едешь по разбитой грунтовой дороге. От носа лодки, вдоль бортов летят каскады брызг, которые обдают даже сидящего на руле.

Если удаётся, мы стараемся укрыться в «тени» подветренного берега, но часто приходится пересекать обширные водные пространства, открытые напору ветра и волн. Ширина реки стала достигать 400 метров и более.

В 13.25 прошли самый северный посёлок Иркутской области – Инаригда. На высоком правом берегу мелькнуло несколько домиков, и снова потянулась бескрайняя тайга. Днём видели лося, выходившего на водопой, и совсем близко проехали от крупного белохвостого орла, который, скрываясь от сильного ветра, сидел в устье небольшого ручья. Ветер дул от него, и орёл не услышал наше стремительное приближение. Когда лодка проезжала мимо, он издал лишь удивлённый клёкот, но не успел взлететь, а мы не успели сделать фото этой редкой птицы.

На стоянку встали рано, в 20.30. Расположились на правом берегу реки под крутым скалистым обрывом. Осыпь щебня спускалась к воде достаточно полого, и позволяла поставить палатку. Но сильный ветер, который не стихал целый день, упорно пытался сорвать наш шатёр и унести его вдоль каменистого склона. Пришлось укреплять растяжки грудой камней. Мы не обижались на ветер за лишнюю работу. На стоянке он был благом. Мелкая кровососущая нечисть не могла бороться с его напором, и сидела в траве и кустах, а мы блаженствовали, и весь вечер чувствовали себя очень комфортно.

После ужина, Сергей решил испечь к чаю оладий. Когда горячие и румяные оладьи заполнили две самые большие миски, открыли банку сгущённого молока, и началось чаепитие. Долго сидели и разговаривали у костра. Спать отправились в 0.30. За день было пройдено 111 километров.

17. 
    07. 08. Проснулись в половине восьмого. Утро тихое, безветренное. Температура + 15 градусов. Облачность высокая, с небольшими оконцами, через которые иногда проглядывает солнце.
    

В 11.20 справа, на взгорке показалось зимовьё, которое обозначено на карте. От этого зимовья через тайгу идёт дорога к заброшенному посёлку геологов Разлом. Чуть ниже по течению, обозначился порог, он полностью перегораживает русло. Волны, стоящие в главной струе, были не менее 0,5 – 0,7 метра, а общий перепад ступени составлял около 1,5 метров. Порог миновали без проблем, рядом с главной струёй.

В 13.15 прошли устье реки Кудэряпка, которая впадает справа. Здесь, согласно карте, проходит граница Иркутской области и Красноярского края. В сущности ничего нового, та же река, только становится всё шире, и иногда стали попадаться острова, но психологически, окружающая картина, кажется другой.

Примерно в 16.30 справа на берегу показалось обширное пространство выгоревшего леса, и этот пейзаж тянулся на многие километры. Мы ехали мимо старого пожарища более 3-х часов. В одном месте, где река близко подходила к небольшой сопочке с редкими сгоревшими деревьями на склоне, мы остановились, и поднялись на её вершину. Сделали несколько снимков, но долго не задержались. Сгоревший лес – печальное зрелище.

На ночёвку остановились в девять вечера, на правом берегу реки, примерно в 5 – 6 километрах не доходя до посёлка Юкта. Лагерь разбили на галечниковой полянке в 10-ти метрах от воды. С дровами всё было нормально. Насекомые не проявляли особой активности, и их летало немного.

Перед ужином Вадим и Сергей установили две сетки, прямо вдоль берега, метрах в 30-ти выше стоянки. Спать пошли достаточно рано. Мы ещё не заснули, когда услышали звук мотора приближающейся лодки. Лодка шла явно к нам, а когда мотор стих и раздалось шуршание металла о гальку на берегу, стало ясно, что у нас гости.

Приподнявшись в спальных мешках, стали рассматривать приехавших. Это было трое мужчин. Двое пошли к палатке, а один остался в лодке. У одного из подошедших на плече висел карабин. Мужики услышали, что мы переговариваемся, и представились.

- Капитан Котенко, милиция Эвенкии – сказал старший, с карабином на плече. – Откуда и куда плывёте?

Мы сказали. Капитан попросил показать документы, и спросил, есть ли у нас оружие. Пришлось заверить его, что у нас только ножи и спиннинг.

- А что же вы свои ножи у костра бросаете? – спросил милиционер, поднимая со стола- клеёнки нож Саида.

Игорь стал оправдываться и полез из палатки. Вадим и Сергей, накинув одежду и взяв паспорта, тоже вышли наружу. Я вылезать не стал, и отдал свой паспорт ребятам. Сев возле входа, через противомоскитную сетку, наблюдал, как идёт проверка документов.

Паспорта милиционеры смотрели тщательно. Капитан брал паспорт в руку и светил на него фонариком, читал Ф.И.О. и называл номер. Второй милиционер, старший лейтенант, записывал данные в блокнот. Некоторую оторопь и шок у них вызвал старый и засаленный документ Саида.

Когда капитан раскрыл потрёпанные корочки и прочитал: «Военный билет» -

глаза его округлились.

- Почему военный билет? А где ваш паспорт? – спросил мент.

- Паспорта нет. Я его утопил. – печально ответил Саид.

- Как утопил ?! Зачем ?! - спросил милиционер, не понимая, как можно утопить паспорт. Ведь это не кошка!

- Нет, вы меня не правильно поняли! Я не специально, а весной на сплаве. Новый оформить не успел.

Капитан, снова опустил глаза в документ, и они округлились ещё больше.

- Бей – ду – ла – ев Игорь Бей – ду – ла – евич - по слогам прочитал мент, и сдвинул фуражку на затылок.

- Азербайджанец…! - прочитал он ещё. Последнее звучало, как приговор. Капитан вопросительно поднял на Игоря вытаращенные глаза.

- Ну…, бывший азербайджанец – улыбаясь, мягко поправил его Саид, и выпустил в сторону сизое облако папиросного дыма. Он наверно опасался, что его могут обвинить в шпионаже и незаконном проникновении в другую страну.

Мент окончательно растерялся. Ему ещё никогда не доводилось ловить азербайджанских шпионов на территории Эвенкии.

Саид стоял рядом с капитаном, одетый в одни тренировочные штаны, которые были ему коротки, дымил беломором, и переминался босыми ногами. Длинные чёрные волосы его, распущенные за спиной, шевелил ветер, а в стёклах очков, отражался свет фонаря.

Капитан ещё раз взглянул на «бывшего азербайджанца», и попытался найти схожесть человека на фотографии со стоящим рядом оригиналом. Однако Саида было легче идентифицировать с Карлом Марксом, который стал слегка подслеповат, чем с тем лицом, которое смотрело на капитана с фото.

Оттуда глядел молодой человек с короткой стрижкой, без очков и бороды, и даже без беломора. Милиционер долго всматривался в фото, и перелистывал все страницы. Наконец, он всё-таки отдал документ Игорю, сказав, что настоятельно рекомендует ему сразу по прибытии домой, сделать паспорт.

Предложение его было трудновыполнимо, но он не знал об этом, а я подумал: - С чем будет ездить Саид, если вдруг потеряет военный билет? Наверно со свидетельством о рождении. Только туда придётся вклеить фотографию.

Милиционеры ещё попугали нас рассказами о медведях, которых развелось в здешних местах необычайно много, и о свирепых местных жителях. Капитан рассказал, как зимой они встретили и «спасли» какого-то дикого туриста одиночку, который шёл на лыжах по зимнику, собираясь отыскать местных жителей – тунгусов. А от них, он хотел идти дальше в Якутию. Но стражи правопорядка убедили его, что после встречи с тунгусами, якутов он уже вряд ли увидит. Короче, завернули парня обратно.

Мы с сомнением отнеслись к последней истории, но обсуждать её стали после того, как милиционеры, попрощавшись, уехали. Однако сон, вскоре прервал все дебаты, и только мерное посапывание раздавалось в палатке.

За день было пройдено 124 километра.