Посттравматическое стрессовое расстройство у детей: психосоциальные факторы формирования, клинические характеристики и проблемы диагностики

79 
участвовали данные только основной группы (n=30), представлены в таблице 
3.5. (см. Приложение 1). 
Значимые позитивные корреляционные связи с наибольшей степенью 
тяжести ПТСР были выявлены для таких стрессогенных
факторов, как 
физическое насилие, сексуальное насилие и буллинг. При этом, если 
физическое и сексуальное насилие традиционно в обществе считаются 
факторами нарушающими психологическое благополучие и могут 
связываться родителями с появлением проблем у ребенка, то роль буллинга 
как психотравмирующего фактора часто недооценивается родителями, 
педагогами и врачами. С меньшей степенью тяжести ПТСР у детей была 
значимо позитивно связана потеря родителей. Возможно, что в качестве 
протективного фактора здесь выступала поддержка со стороны 
родственников и общества, которую принято оказывать в таких случаях, в 
отличие от ситуации ретравматизации в которой нередко оказываются
жертвы насилия. Значимую позитивную корреляционную связь с легкой 
степенью ПТСР показало такое событие как пожар. Возможно более легкая 
степень выраженности ПТСР в этом случае объясняется существованием мер 
его предотвращения (соблюдение правил противопожарной безопасности и 
т.д.), а, следовательно, большей контролируемостью события. Необходимо 
также отметить, что в каждом конкретном случае на силу воздействия 
психотравмирующего события влияли и такие факторы как особенности 
восприятия интенсивности события, его контролируемости и способность к 
совладанию с ним. В свете вышесказанного неожиданной находкой было 
отсутствие значимых связей между степенью тяжести ПТСР и таким 
травматическим событием, как отказ родителей от ребенка, что может 
объясняться сложностью механизма взаимодействия и влияния как внешних 
так и внутренних протективных факторов, а также факторов способствующих 
развитию ПТСР (Averill J.R., 1973; Shalev A.Y., 2009). 
С целью исследования прочности связей фактора хронической 
психологической травматизации с психопатологическими симптомами, был 

80 
произведен следующий корреляционный анализ. Значимые связи, 
выявленные в результате корреляционного анализа, представлены в таблице 
3.6. (см. Приложение 1). 
Не было обнаружено значимых связей наличия хронической 
психотравмирующей ситуации ни с одним из психопатологических 
симптомов, соответствующих диагностическим критериям МКБ-10 для 
ПТСР и симптомов, ассоциированных с ПТСР (р>0,05). В то же время, в 
корреляционном анализе были выявлены сильные и значимые негативные 
корреляционные связи наличия психологической травмы хронического 
характера с неспецифическими симптомами: повышенной тревожностью 
(F=-0,509, р<0,05), хроническим снижением настроения (F=-0,582, р<0,05), 
эмоциональной лабильностью (F=-0,488, р<0,05), с резким изменением 
рисунка поведения (F =-0,843, р<0,01). 
Таким образом, клиническая картина ПТСР у детей при воздействии 
психической травмы хронического характера отличается сглаженностью 
внешних поведенческих симптомов и отсутствием резких изменений в 
состоянии ребенка, что может снижать способность родителей и 
специалистов к точной оценке состояния ребенка. 
При корреляционном анализе, в котором участвовала вся выборка, 
включая основную и контрольную группу, были выявлены высокозначимые 
позитивные корреляционные связи между наличием психотравмирующего 
события и наличием ПТСР (F=+0,857, p=0,001). При этом следует отметить, 
что родители и опекуны
5 детей из контрольной группы (не имеющих 
диагноза ПТСР) также отметили наличие сильных психотравмирующих 
событий в анамнезе жизни ребенка (2 - физическое насилие, 1 - буллинг со 
стороны одноклассников, 2 – другие виды психотравмирующих факторов, 
содержание которых родители и опекуны
не пожелали раскрывать). Родители 
и опекуны
этих детей отмечали, что они наблюдали у них 1 - 2 симптома, 
связанных с пережитым стрессогенным событием (нарушение засыпания, 
сновидения с негативным содержанием, отражающим психотравмирующую 

81 
ситуацию, симптомы избегания и навязчивого воспроизведения) на 
протяжении непродолжительного времени (до месяца), затем у детей 
отмечалась редукция симптомов. С позиции теории стрессуязвимости можно 
предположить, что в этих 5 случаях обратного развития симптомов 
травматического стресса совокупное действие протективных факторов, 
повышающих 
стрессоустойчивость 
ребенка 
(биологических, 
психологических, семейных, социальных) оказалось сильнее, чем триггерное 
действие психотравмирующей ситуации (Shalev A.Y., 2009)

жүктеу/скачать 3,36 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: