Российский гуманитарный научный фонд

исчезнут из нашего, сегодняшнего момента времени. В этом смысл по­
вторения, без него наше время, наш век окажется отчуждён от вечного.
Но опасность механизации, разумеется, остаётся. Гессе не только 
проповедует духовность и нравственность, он проблематизирует и саму 
духовность, размышляет и о её внутренних недостатках, которые могли 
привести к бездуховности жизни, к нежеланию жизни быть духовной. 
Предлагая свой вариант выхода из сегодняшнего культурного тупика, 
Гессе, забегая вперёд, показывает, какие опасности могут ждать нас на 
этом пути, подчёркивает, что к намеченному им пути тоже нельзя отно­
ситься догматично, что это тоже не будет последней стадией историче­
ского развития человеческой культуры. Утопия Гессе парадоксальным 
образом совмещается с антиутопией, он не критикует жизнь с точки 
зрения духа, а заставляет жизнь и дух посмотреть друг на друга и уви­
деть в этом взаимоотражении собственную ограниченность, то есть 
вступить в диалог.
Всё-таки возможность ускользания в «башню из слоновой кости» в 
традиции «бесполезной духовности» остаётся (вспомним, что в неотра­
диционализме всё же занимал определённую нишу салонный эстетизм -
достаточно указать на Георгия Иванова, возглавлявшего «Цех поэтов» 
после Гумилёва; поэтому Т.С. Элиоту приходилось специально дистан­
цироваться от «чистой поэзии» в статье «От По до Валери» (1949)), И 
эта проблема интересует Гессе прежде всего.
Дух должен идти навстречу жизни. Уход Кнехта, главного героя 
«Игры в бисер», из Касталии - это отклик на такой призыв жизни. По­
служить жизни, послужить конкретному ребёнку - вот смысл финально­
го шага главного героя. Духовность должна быть реализована, инкарни­
рована (М.М. Бахтин) в жизни - без этого её значение теряется. Правда, 
такого рода инкарнация вечного смысла в земной жизни изображается у 
Гессе сугубо символически (через образ гибели Кнехта, жертвы как 
формы совмешения вечного и временного), видимо, потому, что более 
реалистических форм Гессе не нашёл и прибегнул к традиционной сим­
волике (вспомним зерно в «Братьях Карамазовых» - произведении, тес­
но связанном по проблематике с «Игрой в бисер»: сохранение смысла в

монастыре, освобождение духа от рабской лжесвободы светского обще­
ства, от пороков, идея выхода монаха в мир, служения детям).
Только через бытие конкретного человека высшие смыслы могут 
осуществиться в реальной земной жизни, во временном, и в этом смысле 
вообще могут существовать (другой реальности у них нет). В эпиграфе, 
выдуманном самим Гессе, сказано: «Ничто так не ускользает от изобра­
жения в слове и в то же время ничто так настоятельно не требует пере­
дачи на суд людей, как некоторые вещи, существование которых недо­
казуемо, да и маловероятно, но которые именно благодаря тому, что 
люди благоговейные и совестливые видят их как бы существующими, 
хотя бы на один шаг приближаются к бытию своему и к самой возмож­
ности рождения своего»^.
Итак, культура, в-третьих, феномен, существующий благодаря по­
стоянной актуализации вечных смыслов, и эта актуапизахшя возможна 
только через посредство конкретной человеческой личности.
Но не нужно думать, что Гессе так критикует свою утопию, как мы 
обычно понимаем критику. 

жүктеу/скачать 10,24 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: