Сборник научных трудов

 

250 

Приготовленный  гроб  до  укладывания  тела  окуривают  пористым  грибом;  кроме  того,  кладут 

каленый  камень – все  это,  естественно,  направлено  на  окончательное  очищение  «вечного  дома»  до 

«вселения». Важно, чтобы голова умершего была к передней части избы, а ноги – к двери, т.е. лицом к 

выходу.  Перед  тем  как  положить,  труп  над  гробом  три  раза  раскачивают  и  говорят: «Не  бойся,  не 

бойся». Как видим, предпринимаются меры для устранения возможных негативных эмоций со стороны 

умершего  родственника, с  ним обращаются  практически  как с живым.  Расположение  трупа  в  гробу  в 

непривычных  позах  (эмбрионная,  на  боку,  скорченная)  у  чувашей  неизвестно.  Скорее  всего,  мы  не 

располагаем  достаточным  материалом.  Видя  родственника  в  гробу,  в  доме  опять  начинают  вопить  и 

рыдать [5, с. 54; 9, с. 55, 186]. Конечно,  все  сказанное  об  уложении  в  гроб  «работает»  только  в 

вариантах, где гроб и тело не несут отдельно на кладбище. 

Если у умершего глаза остаются открытыми, в гробу их трут пальцем вниз, ибо приоткрытые глаза 

воспринимаются  как  обида  на  живых.  Все  узлы  на  нем  должны  быть  развязаны:  во-первых,  на  похо-

ронах все должно быть наоборот, во-вторых, чтобы он не смог побежать за живыми с кладбища после 

похорон. 

Существует  порядок,  согласно  которому  все  отверстия  у  покойника  закрывают  шелком:  ноздри, 

уши, лунки глаз, рот. Как объясняют сами чуваши, чтобы не смог понять, что происходит. Подвязывание 

челюсти платком через голову можно воспринимать как стремление обеспечить закрытый рот. Процедура 

закрывания отверстий проводится перед вынесением из дома. Источники единогласны в мотивации. По 

представлению  чувашей,  переселившись  в  иной  мир,  умерший  должен  предстать  человеком  не  особо 

разбирающимся,  что  происходит,  ибо  там  могут  спросить: «Кто  за  тобой  идет?».  Новопреставленный 

должен ответить непременно так: «Не видал, не слыхал, не знаю», ведь все органы осязания и обоняния у 

него были нейтрализованы [3, с. 609; 20, л. 18; 21, л. 277]. Как видим, живые, провожая умершего, забо-

тились, прежде всего, о себе. Все  действия непосредственно соответствуют фразе, коей чуваши отгова-

ривались  в  неприятных  ситуациях  (при  желании  выставить  их  свидетелями  какого-либо  скандального 

дела;  когда  требуют  от  них  пересказа  какого-либо  неприятного  события  и  т.д.):  Курман,  илтмен, 

пĕлместĕп «Не видел, не слышал, не знаю». На такую параллель в обычном праве и похоронном обряде у 

чувашей  обратили  внимание  этнографы.  П.В.  Денисов  по  этому  поводу  пишет: «Обряд  “изоляции” 

покойника и содержание предлагаемых словоназиданий таковы, что умерший не должен в предстоящей 

беседе  с  богом  допустить  выпады  по  адресу  своих  сородичей,  не  должен  давать  ему  возможность 

совершить  что-либо  плохое  против  живых» [12, с. 50]. Едва  ли  правдоподобно  объяснение  заложения 

отверстий шелком как стремление, «чтобы умерший не сгнил» [7, л. 7], ибо, наоборот, человек отдается 

земле,  туда,  откуда  он  возник.  Он  должен  превратиться  в  прах.  Аналогичная  ситуация  наблюдается  у 

многих  народов.  Вообще,  пишет  А.В.  Головнёв, «взгляд  является  средством  пересечения  границ 

различных  кругов.  Поэтому  глаза  убитого  тюленя  оставляют  в  море…,  а  глаза  покойника  накрывают 

металлическими предметами, бусинами или тканью» [10, с. 203–204].  

Покойнику,  помимо  прочего,  завязывают  шелком  руки  и  ноги.  Этому  есть  и  рациональное,  и 

иррациональное  объяснения.  Во-первых,  чтобы  он  лежал  прямо.  Во-вторых,  чтобы  не  смог  выйти  из 

могилы и пугать людей. Кроме того, следят, чтобы он не брал пальцы в рот, для того «поперек гроба, 

над сгибом рук в локтях мертвеца», кладут палку [16, с. 162–163]. 

Согласно традиционному верованию, зубы, ногти и волосы (особенно косы) нельзя разбрасывать и 

выбрасывать, их надо собирать в определенных местах и положить вместе с хозяином в гроб. На том 

свете  они  пригодятся,  и  за  них  надо  будет  отчитываться.  Например,  разбросанные  ногти  заставляют 

собирать. Видимо, речь идет об идее единства человека. 

Некоторые  источники  говорят,  что  вещи  в  гроб  не  кладут.  Но  таких  высказываний  очень  мало. 

Большинство материалов свидетельствует в пользу сопровождения умершего множеством вещей. 

Можно считать важным штрихом факт положения в гроб божества Йĕрĕх в виде маленькой куклы. 

Но  так  делали  не  везде.  Ведь  Йĕрĕх  принадлежал  прежде  всего  хозяину  дома  и  персонифицировал 

предка. 

В гроб умершему клали монеты: иногда серебряные, иногда имитации. Вместо монеты могли ис-

пользовать  драгоценные  камни  и  их  имитации.  Впрочем,  типология  мотива  «Монета  в  гробу» 

достаточно пространна [22, с. 88–92]. 

Среди погребального инвентаря у чувашей обязательно присутствуют мыло, гребень, ложка, нож и 

прочие необходимые предметы повседневной жизни. Туда же кладут элементарные орудия труда. Правда, 

все это невозможно увидеть в одном гробу, они присутствуют в том или ином наборе в разных гробах. В 

целом создается впечатление, что умершего собрали в долгий путь. Вещи обычно клали в специальный 

мешочек, называемый «мешочек спасения», что говорит о его назначении [8, с. 161; 15, с. 37; 17, с. 78]. 

Сопровождающая еда (в виде яиц и кусочков другой пищи) также говорит о запасе на дорогу. 

Поскольку мужчины раньше занимались изготовлением лаптей, в гроб (рядом сбоку) им обязательно 

клали кочедык, ножик для плетения, колодку и немного лыка. Кроме того, могли положить  гребенку  и 

лапти про запас. Мужчинам старались положить в карман медные деньги, чтобы он, как и на земле, был 

денежным (деньги можно было класть и в кисет вместе с другими вещами) [18, с. 143; 20, л. 18]. 

 

251

Женский  инвентарь  при  укладывании  в  гроб  включал  в  себя  принадлежности  рукоделия,  это – 

иголка с ниткой, ножницы, шелк, холст, веретено, шерсть, кудель. Из одежды – рубашка про запас. Из 

туалетных  принадлежностей  первую  необходимость  составляла  женская  квадратная  гребенка,  ибо 

женщина  и  там  продолжала  ухаживать  за  волосами.  Обязательно  кольцо  (имитация  серебра),  которое 

она никогда не снимала. Из пищевых продуктов в гробу у женщин, как и у мужчин, можно было видеть 

яйцо. Однако семантика яйца не ограничивается его пищевой функцией. Как известно, яйцо (особенно 

сырое) олицетворяет жизненную потенцию, которая нужна будет человеку и на том свете. Как полагает 

Ю.А.  Шилов,  для  возрождения [22]. Кое-что  из  вещей  женщине  кладут  за  пазуху,  например  холст, 

иголку  с  ниткой.  Видимо,  чтобы  было  легче  достать.  Укладывая  в  гроб  женщин,  наказывали: «Не 

забывай о рукоделии», что свидетельствует о продолжении активности в загробной жизни. В качестве 

примечательной  детали  можно  назвать  пришивание  к  лобной  части  женщин – к  сурпану  серебряных 

монет (обычно три) или их имитаций. Таким образом, лобная часть напоминала хушпу – один из ярких 

атрибутов замужней женщины. В качестве гипотезы можно предположить светоносную функцию монет 

(особенно серебряных), что должно было способствовать освещению пути [4, с. 25; 20, л. 18]. 

Если  хоронили  девушку,  то  ей  клали  сурпан  и  другие  женские  наряды,  ибо  верили,  что  она  там 

выйдет замуж. Даже называли предполагаемого или конкретного жениха из недавно умерших парней. 

Незамужнюю на том свете ждали не очень почетные занятия, например, пастьба домашних птиц. 

В  руки  покойному  давали  какой-либо  прутик.  В  основном,  таволговый.  Он  пригодится  для 

прогнания  злых  духов,  которые  будут  приставать  там  к  новопреставленному.  Чуваши  заготавливали 

таволгу  задолго  до  своей  смерти,  что  свидетельствует  о  традиционной  вере  в  ее  защитную  функцию. 

Например,  в  начале XX в.  в  д.  Трехизб-Шемурша  Буинского  у.  берегли  прутики  таволги  на  случай 

смерти. В качестве заменителей таволги могли выступать мордовник, красная полынь или какая-нибудь 

засохшая жесткая трава. В тех же целях могли дать в руки покойнику тупой нож [3, с. 609; 4, с. 518; 20, 

л. 18]. Идея  необходимости  защиты  на  том  свете  имеет  широкое  распространение.  Эту  функцию 

выполняли бузина у айнов, вяленая рыба в виде кетовых жабр у коряков [1, с. 112; 11, с. 82]. Затем на 

смену им пришел христианский крест. 

В зависимости от наклонностей личности в гроб клали необходимые умершему предметы, которые 

могли  отсутствовать  у  других.  Если  человек  курил  при  жизни,  обязательно  давали  трубку  и  табак 

(махорку), а также огниво, кремень, трут; кто нюхал – получал свою табакерку. Пользовавшимся посохом 

клали  этот  необходимый  предмет.  При  захоронении  курильщика  к  матице  вешали  листья  табака,  а 

желающие  могли  пользоваться  ими,  подразумевая,  что  курят  вместе  с  умершим.  Если  покойником 

оказывался знахарь, то в гроб клали его основные инструменты и приборы [4, с. 25; 6, с. 222; 20, л. 18]. 

Сверху гроб с умершим накрывают холстом. Желательно, чтобы он являлся продолжением холста, 

постеленного  вниз,  т.е.  в  старину  нижнее  полотно  оставляли  с  запасом,  а  после  уложения  покойника 

накрывали свободным концом. Все это – рудимент заворачивания трупов и захоронения без гроба. 

Список литературы и источников 

1.  Арутюнов  С.А.,  Щебеньков  В.С.  Древнейший  народ  Японии:  Судьбы  племен  айнов. – М.:  Наука, 

1992. – 209 с. 

2. Архив Русского географического общества. Ф. 37. Оп. 1. Д. 48 (Вышеславцев А. Похороны и поми-

нальные обычаи крещеных чуваш Симбирской губ. второй половины XVIII в. 1883 г. 6 л.). 

3. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). Ашмарин Н.И. 

Этнография, фольклор. 1841–1903 гг. 652 с. 

4. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). Ашмарин Н.И. 

Археология, этнография, фольклор. 1895–1943 гг. 611 с. 

5. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). [Петров М.П.]. 

Чăвашсем (этнографический очерк). 1881 г. 77 с. 

6. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). Никольский Н.В. 

Этнография, фольклор. 1892–1905 гг. 405 с. 

7.  Архив  Чувашского  государственного  института  гуманитарных  наук. I отдел  (общий). [Михайлов]. 

Этнографические материалы, собранные в д. Старые Щелканы Цивильского у. Казанской губ. 1885 г. 58 л.  

8. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). Никольский Н.В. 

Религия, археология, этнография, грамматика, фольклор. 1905–1911 гг. 616 с.  

9. Архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. I отдел (общий). Никольский Н.В. 

Этнография. 1909–1911 гг. 261 с.  

10. Головнёв А.В. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. – Екатеринбург: УрО РАН, 1995. 

– 607 с. 

11. Гурвич И.С. Новые данные по традиционной обрядности коряков // Традиционные верования и быт 

народов Сибири: XIX – начала XX в. – Новосибирск: Наука, 1987. – С. 75–84. 

12.  Денисов П.В.  Религиозные  верования  чуваш:  Ист.-этногр. очерки. – Чебоксары:  Чуваш.  кн.  изд-во, 

1959. – 408 с. 

 

252 

13.  Димитриев  В.Д.  Два  описания  чувашей  и  чувашские  словари  второй  четверти  ХVIII  в. // Вопросы 

археологии  и  истории  Чувашии:  ученые  записки. – Чебоксары:  Чуваш.  гос.  изд-во, 1960. – Вып.  ХIХ. – 

С. 270–302. 

13а. Кнорозов Ю.В. Иероглифические рукописи майя. – Л.: Наука, 1975. – 272 с. 

14. Кудряшов Г. Тĕн тĕшмĕшлĕхĕ тата унпа кĕрешесси. – Шупашкар: ЧАССР кĕн. изд-ви, 1970. – 72 с. 

15. Магнитский В.К. Материалы к объяснению старой чувашской веры: Собр. в некоторых местностях 

Казан. губ. – Казань: Тип. Имп. ун-та, 1881. – V, 266 с. 

16. Миллер Г.Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш и 

вотяков. – СПб.: Имп. АН, 1791. – VIII, 99, II с.: 8 л. ил. 

17. Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. Ч. 1. – СПб.: Имп. АН, 1773. 

– X, 115, 657 с., 117 ил.  

18.  Пекарский  П.  Путешествие  академика  Николая  Иосифа  Делиля  в  Березов  в 1740 году // Записки 

Императорской Академии наук. – СПб., 1865. – Т. VI. – С. 58–61. 

19.  Российская  национальная  библиотека.  Отдел  рукописей.  Ф. Q.1V. Д. 379. (Щербаков,  исправник. 

Описание об идолопоклонниках-чувашах Буинского уезда. [1857] г. 21 л.). РНБ 

20.  Российский  государственный  военно-исторический  архив.  Ф.  ВУА.  Д. 19026 (Масленицкий  Тимо-

фей. Топографическое описание губернии Симбирской. 1785 г. 450 л.). РГВИА 

21. Салмин А.К. Традиционные обряды и верования чувашей. – СПб.: Наука, 2010. – 241 с. 

22. Шилов Ю. Прародина ариев: История, обряды и мифы. – Киев: Синто, 1995. – 744 с. 

23. Strahlenberg Ph.J. Das Nord und Östliche Theil von Europa und Asia.-Stokholm, 1730 // Известия Об-ва 

археологии, истории и этнографии. – Казань, 1893. –Т. XI. – С. 241–251.  

 

 

 

 

 

 

С уложенным в гроб родственником прощаются у дома.  

Чувашия, Яльчикский район, д. Полевые Буртасы. 

 

253

Проблемы изучения и реконструкции  

костюма традиционных культур 

К. Алтынбеков, Д.К. Алтынбекова 

Казахстан, Алматы, научно-реставрационная лаборатория «Остров Крым» 

ИССЛЕДОВАНИЯ И РЕКОНСТРУКЦИЯ  

КОСТЮМА ПО МАТЕРИАЛАМ КУРГАНА АРЖАН 2 

Исследования костюма из кургана Аржан 2 начаты в Казахстане в связи с необходимостью рекон-

струкции  погребения  из  кургана  Чиликты  в  Восточно-Казахстанской  области VIII–VII вв.  до  н.э. 

(руководитель  археологических  исследований – Толеубаев  А.Т.).  Курган  Чиликты,  где  найден  непол-

ный комплект золотых украшений одежды, был ограблен еще в древности [3, с. 134], отдельные сохра-

нившиеся находки идентичны аржанским, поэтому резонно было взять Аржан 2 за аналог. 

Реконструкция костюма была выполнена Ефимовым В.Г., Чугуновым К.В. [4, с. 212, 214], однако, 

представляется, что в ней не учтены некоторые особенности археологического материала. Имея боль-

шой  опыт  реконструкции  археологических  находок  (костюм  «золотого  воина»  из  кургана  Иссык  в 

Алматинской области, костюм сарматского вождя из кургана Аралтобе в Атырауской области, конское 

убранство  из  могильника  Берел  в  Казахстанском  Алтае  и  др.),  мы  решили  провести  исследование 

собственными методами на основе опубликованных материалов. 

Прежде чем изготовить копию каждой вещи, детали и начать собирать все детали в единое целое, 

нам  необходимо  провести  их  тщательный  источниковедческий  анализ.  Анализу  подверглись  все 

металлические  предметы  из  основного, «царского»  захоронения.  Приступив  к  изучению  рисунков, 

фотографий и других материалов, мы обнаружили на ювелирных изделиях новые, ранее не отмеченные 

на  рисунках  оригиналов  элементы – стилизованные  образы,  изображения,  фигуры  животных  (рис. 1). 

Постепенно выяснилось, что имеющегося материала для воссоздания одежды мужчины и женщины из 

кургана  Аржан 2 недостаточно.  Наши  исследования  поддержал  один  из  авторов  раскопок  кургана 

Аржан 2 А.  Наглер,  предоставив  альбом  фотоматериалов,  что  расширило  круг  источников.  В  итоге 

всего было изучено более 800 фотографий и рисунков. 

Этап  источниковедческого  анализа  позволил  уточнить  технологию  изготовления  металлических 

предметов и выполнить макетную реконструкцию (рис. 2). 

После  воспроизведения  в  металле  скрупулезно  изученных  предметов  мы  перешли  к  анализу 

расположения бляшек, украшавших мужской  и женский костюм. Исследования осложнялись тем, что 

на фотографии не были обозначены украшения мужского и женского костюма, хотя в подлиннике они 

легко различались по технике изготовления: на мужском костюме – литье, на женском – тиснение из 

тонкого  золотого  листа [1, c. 25]. Поэтому  часть  бляшек  в  месте  их  стыка  у  нас  не  были  разделены. 

Однако после издания немецкой книги в мае этого года [4], все встало на свои места и теперь мы четко 

знаем, где заканчивались женские и мужские детали.  

В  первоначальных  публикациях  материалов  из  могильника  Аржан 2 имеется  упоминание  о  том, 

что  бляшки  на  одежде  были  нашиты  в  виде  криволинейного  узора [1, c. 25]. Следующий  этап  был 

связан с реконструкцией декора костюмов из металлических (золотых) бляшек. Учитывая, что изобра-

жение  кошачьего  хищника  многократно  повторялось  в  декоре  одежды,  кинжалов,  ножен,  мы  гипо-

тетически  предположили,  что  мотивы  декора  на  одежде  соотносимы  с  узорами  на  теле  кошачьего 

хищника. С предложенной версией также согласился А. Наглер.  

Графический анализ археологических фотоматериалов (рис. 3) выявил и на мужском, и на женском 

костюме изображение тигра, лежащего на плечах человека, со свисающими на спину и грудь лапами. 

Таким  образом,  гипотеза  о  стиле,  образе,  присущем  этому  памятнику,  подтверждается  представлен-

ными реконструктивными материалами.  

Следующим  этапом  было  изготовление  скульптурной  пластилиновой  модели  в  масштабе 1:10 с 

элементами вооружения и декорированием куртки, которые соотносимы с аутентичными археологиче-

скими материалами (рис. 4). 

В настоящее время мы находимся на этапе воспроизведения текстильных деталей одежды. В этой 

работе  большую  помощь  оказывают  материалы  Глушковой  Т.Н.  по  реконструкции  технологии  изго-

товления текстильных образцов из могильника Аржан 2 [2].  

Работа по реконструкции внешнего вида костюма и вооружения воина по материалам могильника Ар-

жан 2 (рис. 5) далеко не закончена, однако пройденный уже путь позволяет сделать следующие выводы:  

 

254 

–  полная  реконструкция  возможна  на  основе  использования  всех  результатов  исследовательской 

деятельности в разных областях науки; 

–  для  полноценной  реконструкции  необходима  полнота  информации  о  всех  артефактах  из  изуча-

емого захоронения и памятника в целом;  

–  качественная  реконструкция  может  быть  выполнена  только  при  условии  скрупулезного  источ-

никоведческого изучения вещей;  

–  реконструкция  костюма  может  быть  выполнена  только  поэтапно. 1 этап  связан  с  источнико-

ведческим анализом, который включает визуальное и микроскопическое изучение предметов. 2 этап – 

прорисовки и описание каждого из предметов и графическое моделирование. 3 этап связан с макетным 

моделированием  отдельных  предметов,  а  затем  и  всего  доступного  для  реконструкции  костюмного 

комплекса.  

жүктеу/скачать 13,81 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: