Разотождествление При разрыве старых связей с миром и разборке порожденных ими внутренних структур вы также теряете старые способы судить о себе. Описывая это, Конни сказала, что, разведясь с мужем, она «потеряла свое зеркало». Другие ощущают это как потерю роли, которая предписывала им определенное поведение и делала легко опознаваемыми; а кто-то чувствует нехватку знакомого идентифицирующего ярлыка. Так или иначе, большинство людей в трансформации в какой-то момент осознают, что они больше не совсем уверены, кто они. Этот опыт соответствует важному элементу во многих церемониях инициации: устранение старых признаков идентичности и временное принятие неидентичности, что реализуется в бритье голов, раскраске лиц, масках, странных одеяниях, полном отсутствии одежды или в отказе от старого имени.
Этот процесс разотождествления обычно является внутренней стороной процесса разъединения. Часто он протекает особенно болезненно в профессиональных трансформациях или там, где старые роли и титулы были важной частью идентичности человека. Влияние таких потерь может быть гораздо сильнее, чем можно себе представить.
Я, например, довольно долго размышлял о такой потере, когда расставался со своей преподавательской работой, и был убежден, что все хорошо продумал и смирился с тем, что «я больше не учитель». И тут однажды моя младшая дочь приходит из школы домой и между делом спрашивает меня: «Кто ты по профессии, папа?» И я затянул один из этих длинных и тщательных ответов, при которых дети быстро теряют интерес к обсуждаемому предмету. Я сказал ей, что раньше был учителем (прошлое всегда приходится кстати, когда в настоящем не совсем много ясности) и что сейчас я частично лектор, частично писатель, а также я немного консультирую. И затем, видя, что она становится рассеянной, я сказал: «А почему ты спрашиваешь?» – «Мы разговаривали в школе о том, чем занимаются наши папы, и я задумалась, что же мне сказать».
Это беспокоило меня несколько недель. Я считал, что мне комфортно в моем временном состоянии разотождествления, но обнаружил, что уязвим через детей, которым было безразлично, чем я занимаюсь, лишь бы этому было название. Время шло, и я все больше примирялся со своей «отпричастной» идентичностью, то есть определяющей с помощью причастий (пишущий, бегущий, консультирующий), а не существительных. Но должен признать, что меня всегда тревожило, что дети предпочитают существительные. В этом они совпадали с той частью меня, которая до сих пор тосковала по безопасности узнаваемого ярлыка. Преподаватель колледжа, профессор американской литературы в колледже Миллс. О, эти старые добрые времена! А что теперь? Дом и сад? («А кстати, что теперь поделывает наш Бриджес?»)
С другой стороны, иногда в этот период я получал удовольствие, представляя, что прохожу тайный обряд перехода. В мире социальной идентификации я был чужаком. Я жил в расщелинах скал и двигался под покровом ночи. Мои собственные ритуальные отметины были скрыты от глаз, но я проходил инициацию в следующий этап своей жизни – в «средний возраст», назовем это так за неимением лучшего определения. Я как омар сбросил панцирь своей старой идентичности и держался поближе к скалам, потому что был все еще мягким и ранимым. Со временем у меня появится новая и более подходящая идентичность, но пока мне надо было двигаться немного медленнее.
Мне показалось полезным поразмыслить более серьезно над тем, почему разотождествление – важная часть процесса завершения. Ясно, что старая идентичность стоит на пути трансформации – и преобразования, и самообновления. Я мог оценить ироническую мудрость надписи, которую, по словам Эрика Эриксона, он видел в баре в одном из маленьких городков. «Я не тот, кем я должен быть, – гласила она. – Я не тот, кем буду. Я не тот, кем был».
Однако временами разотождествление – не повод для шуток. Больше не быть женой Боба или моряком, не быть прежним собой или молодым человеком – часто служит источником паники. Вот когда важно помнить о значимости разотождествления и необходимости ослабить путы человека, которым, по нашему мнению, мы являемся, с тем чтобы пройти через трансформацию к новой идентичности.