Весеннее равноденствие

Глава 11. Месть
POV Ли
Я примчалась домой за рекордные четыре минуты. Не знаю, была ли так зла, или 
взволнована. Казалось бы, злость к тому времени улеглась, но меня до сих пор 
переполняло странное возбуждение, в основном эмоциональное, но и по телу 
пробегала дрожь.
Я привычно подвинула мордой створку окна и залезла в нашу с Сетом ванную, 
внутри превратилась. Не хочу, чтобы мой голый зад видел кто-то еще. На 
сегодня было уже достаточно унижений. Конечно, меня очень расстраивало 
демонстрировать себя голой первому встречному, но я делала вид, будто мне 
все равно, чтобы не выглядеть такой жалкой. Парни из стаи уже и так видели, и 
не раз. И мне ничуть не становилось легче с каждым новым случаем.
А сегодня меня увидел Блонди. И какую-то минуту мне хотелось разреветься. 
Будь это при других обстоятельствах, и я бы точно знала, что он желает увидеть 
меня голой — не так, из отстранённо-равнодушного любопытства, а как 
мужчина, который воспринимает меня как женщину… Может я бы и не 
возражала.
О, камон! Он женат! Но ведь я размышляю сугубо гипотетически… Думать же не 
преступление? Тем более, как я могла забыть, что он вампир? Мы принадлежим 
к разным видам. Для нас воспринимать другого как сексуальный объект — все 
равно что воспринимать как сексуальный объект… ну, не знаю… овцу? Где-то 
так я и воспринимала, пока не познакомилась поближе с Блонди — чертовым 
вампиром, который почему-то не пах как вампир.
Я уже окончательно уверилась, что извращенка. Однако вероятность того, что у 
Хейла та же проблема, стремится к нулю. С чего я взяла, что он воспринимает 
меня голую как-то иначе, нежели овцу? Может было бы неплохо, если и так…
Из воспоминаний проступил момент, как он соблазнял меня в танце. Конечно, 
это была шутка! А еще как наклонился, будто бы поцеловать. Я не придавала 
этому значения. Обычный флирт. Он привык, что человеческие девушки 
провожают его голодными взглядами и готовы отдаться здесь и сейчас, лишь бы 
он только согласился взять. Хейл воспринимал это как должное и почти не 
замечал, но определённо осознавал, и это ему льстило — совсем чуть-чуть, как 
нечто повседневно обыденное. Наверное, его просто раздражал тот факт, что я 
воспринимаю его спокойно, это как назойливая неидеальная черная точка в его 
кристально ясном воображаемом мире плейбоя. Но если его раздражает такое, 
то я, наверное, не совсем овца…
Но и не черная точка, больше нет. Ему как нельзя лучше удалось вписать меня в 
свой ясный идеальный мир плейбоя. Я призналась прямым текстом, что его 
«шутка» удалась. Дура! Надо было все отрицать, утопить его в сарказме и 
презрении. Я это хорошо умею! Но, наверное, мне не хватило одного выходного, 
чтобы прийти в себя.
А может и наоборот: я слишком долго его не видела, и меня проняло втрое 
сильнее обычного.
95/364

И если я уже не черная точка, то он должен успокоиться, убедиться 
окончательно в своей офигенной крутости и больше меня не провоцировать. Это 
ведь хорошо? Пусть считает меня покоренной вершиной. Мне не жалко.
Я покрутилась перед зеркалом. На лопатке действительно было размазанное, 
бледное пятно крови, но самого укуса я не видела. Я потерла пятно. Потом 
лизнула палец, еще раз потерла и снова лизнула. Отвратительного вкуса 
вампирского яда — между желчью и рвотой — не было. Лишь кровь и слабый 
соленый привкус пота, я таки немного вспотела, пока бегала и дралась. Может, 
он действительно не ядовит?..
Мне необъяснимо не хотелось смывать его яд, если он там был. Но нужно было 
смыть пот и кровь, я заперла дверь, подвинула занавески и залезла в душ.
Сегодня мне не приходили навязчивые мысли о сексе. Какое счастье! Было даже 
немного противно из-за всех этих размышлений о потенциальном любовнике. И 
больше всего то, что разболтала Блонди. Я быстро вымылась без мыла и 
вылезла. Тщательно вытерла волосы, надела желтое платье, Которое висело 
здесь, сушилось, и переместилась в свою комнату. Хотелось есть, но было лень.
В комнате я снова пыталась разглядеть след укуса, оттянув глубокий вырез 
платья с плеча. Я едва разглядела один аккуратный полумесяц, вероятно, 
верхних зубов Блонди. Второй полумесяц исчез полностью. Странно, потому что 
хотя у оборотней и была сверхбыстрая регенерация, но не так, чтобы за какие-то 
два часа даже шрама не осталось. На аккуратный тонкий шрам нужно было 
около двух недель, на глубокий — месяц. Лучше всего заживали укусы 
оборотней. Наша слюна целебна для всех особей нашего вида. И это удобно, 
потому что укусов много. Даже тогда, когда мы не хотели бы навредить. Но ведь 
у нас нет рук в волчьем облике. Сегодня, как и во всех похожих ситуациях, 
должны были разнимать Пола и Блонди зубами, и держать крепко, чтобы не 
вырвались. На такой укус, если изрядно прокусили, нужно около трех дней — 
чтобы и шрама не осталось. А тут два часа… Ну, пусть три! Пока и второй шрам 
исчезнет.
Я еще раз посмотрела на едва заметный укус в зеркальце. Было немного жаль 
потерять этот след идеальных зубов идеального Блонди.
Подумаю об этом потом… А сейчас за дела. Я поправила платье и свернула до 
сих пор влажные волосы в неряшливый пучок. Нашла телефон на подушке — от 
Блонди четыре пропущенных. Видимо, звонил, пока я была в душе. Я написала 
смс капслоком: «НЕ ТРОГАЙ ПОЛА НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ!».
Я уже придумала план мести, но не давала себе начать прямо сейчас. 
Импульсивность мне не поможет. Должна все предусмотреть и нигде не 
напортачить. Я прошлась по дому, заглянула в кладовку. Нашла стопку старых 
журналов о рыбалке — такие здесь были едва ли не у всех. Это мне пригодится.
Сделала себе шесть бутербродов с сыром и быстро их прикончила, все еще 
обдумывая план.
Я решила переодеться, потому что платье было довольно яркое. Порылась в 
вещах Сета, нашла себе штаны хаки и серое худи. Штаны уже были коротковаты 
на Сета, но на меня все равно большие. Я продела ремень и подкатала штанины, 
в кладовой нашла старые кроссы Сета, только на полтора размера больше, чем у 
96/364

меня сейчас. Если я буду босая и в своей одежде, меня легче узнают. Свои 
единственные кроссовки я торжественно выбросила, как только окончила 
школу, и уроки физкультуры были позади. На их место в обувном комоде 
поместились две пары, и они были достойны этого места. А свои старые 
боксёрки я не собирались компрометировать мелким правонарушением.
Я натянула поглубже капюшон, выскочила из дома и прошлась по улице, чуть 
дальше дома Пола и обратно, свернув на обратном пути и обойдя свой квартал с 
другой стороны. Пола дома не было, я уловила его запах немного дальше. Он 
был у Сэма, и Эмили, по всей вероятности, заботилась о его ранах. Как хорошо, 
что не я выполняю эти обязанности! Впервые в жизни порадовалась, что Эмили 
теперь вместо меня. Бабки Юми тоже не было на скамейке у дома. Прекрасно.
Вернувшись домой, я связала стопку журналов веревкой. Положила в карман две 
зажигалки — на всякий случай. Схватила из сарая бензопилу и побежала снова к 
дому Пола на максимальной для меня человека скорости. Я не собиралась 
ничего пилить и привлекать внимание соседей шумом. Мне нужен был бензин. Я 
положила пилу за кучей песка, чтобы с улицы не был виден ее яркий оранжевый 
бок, и стала раскладывать журналы на крыльце. Отступила на ярд от стены и 
выложила прямоугольник три на два фута, по три-четыре журнала в толщину. 
Обложку и несколько верхних страниц смяла, чтобы был лучший доступ воздуха. 
Вылила из бачка пилы весь бензин. И подожгла. Убегала я через задний двор 
дома Пола по параллельной улице. Тоже на максимальной скорости, и обежав 
квартал перед домом.
В принципе всем будет очевидно, что это я. Но за руку меня не поймают — и 
этого хватит.
Я забежала сразу в ванную, разделась и поставила стирку. Снова надела 
любимое желтое платье и улеглась читать органическую химию. Мысли 
носились с одного на другое, и через некоторое время я отложила учебник и 
взяла сборник рассказов О’Генри. Позвонил Блонди.
— Я давно успокоился, а ты уже бог знает сколько не отвечаешь на звонки, — 
начал вычитывать он.
— Так успокойся еще и позвони позже. По-моему, ты недостаточно спокоен, — 
огрызнулась я.
— Не игнорируй меня, — сердито.
— Я написала тебе смс, так чего ты хочешь?
— Твое смс — дерьмо! Я хочу прийти и убедиться, что с тобой все хорошо.
— Сбрендил? Тебе нельзя! Со мной все хорошо. Я смотрела час назад, один 
полумесяц исчез без следа. И по поводу смс… Хочу напомнить: даже не думай! 
Сделаешь что-нибудь — и все подумают на меня!
— Уговорила, — произнес он раздраженно после длительного молчания.
Я действительно переживала, что с дракой еще не конец. Я видела лицо Хейла 
тогда, и оно принадлежало убийце. Очень сомневаюсь, что он передумает. Не 
знаю, почему он так остро отреагировал, он, казалось, сердился еще до того. 
97/364

Как бы там ни было, мне это немного льстило. Хотя хлопот доставило гораздо 
больше.
Конечно, я допускала мысль, что он разозлился из-за того, что это оскорбило его 
лично — предположение, будто он спит с оборотнем. Я давала этой вероятности 
не больше пяти процентов. Да, люди (и оборотни) слабы, мне просто не 
хотелось, чтобы его мотивация была именно такова. Хотела думать, что он 
защищал меня. И я думала. Он был привлекателен даже с этим выражением 
убийцы садиста на лице. Горячий. Я уже примирилась с тем, что извращенка, и 
теперь не сильно беспокоилась, что мне такое понравилось. Эта внутренняя 
свобода даровала облегчение.
До возвращения Сета из школы оставалось около часа. Мама придет после 
шести. Я до сих пор нервничала. Может, поговорить с Блонди по телефону 
подольше было бы хорошей идеей? Да что уж… Жаль, что у меня совсем нет 
подруг. Когда-то подругой была Эмили, но теперь… Я действительно пыталась 
простить, тем более, рациональной своей частью понимала, что они с Сэмом не 
виноваты. Но что-то было потеряно безвозвратно.
Я не собиралась наносить Лэйхоту большой вред. По моему замыслу должно 
было прогореть только деревянное крыльцо. В пропитанном влагой под завязку 
Ла-Пуш нелегко было сжечь что-то дотла. То, что надо. Чтобы он зарубил себе на 
носу, что последствия непременно будут, и в то же время не натравил на меня 
копов. Он жил сам, так что всеми неудобствами от моей авантюры будет 
наслаждаться один. Так ему, бездельнику, и надо. Хорошо, что его мать во 
второй раз вышла замуж и переехала в резервацию Кино на юг отсюда.
Сет меня поздравил, я искренне удивилась, а он был только рад делать 
загадочный вид и обмениваться весь вечер намеками. Дитя… А вот мама была 
злющая. Она примчалась раньше, в половине шестого, и сразу набросилась на 
меня.
— Ли, это уж слишком! Ты совсем страх потеряла. Я так это не оставлю!
Я не любила врать маме, поэтому сидела молча.
— Будешь под домашним арестом неделю.
— Что? Ты не можешь! Мне двадцать, я совершеннолетняя!
— Пока ты живешь в этом доме…
— Это можно исправить! И как ты собираешься это осуществить? Прикуешь меня 
к батарее? Наденешь мне на ногу арестантский браслет?
— Я надеюсь на твою ответственность. Ты нанесла соседу вред и, очевидно, не 
собираешься покрывать ущерб. Поэтому логично, это бремя ляжет на мои плечи. 
Поэтому имей совесть.
— Покрывать ущерб — даже не думай! Или я сожгу ему весь дом. Погляжу, как 
ты будешь это возмещать! — мама онемела от шока, а я продолжила, — ты 
можешь делать что угодно, но Пол Лэйхот будет наказан. Оплатишь ему 
крыльцо — я придумаю что-нибудь еще! И я не остановлюсь!
98/364

— Ли!
— И меня совсем не удивляет, что ты даже не спросила, за что ему такая 
радость. Да я и не собираюсь тебе говорить.
— Как ты разговариваешь с матерью?!
— Мне двадцать, и это уже не работает. Ты не будешь платить Полу. Точка, — я 
сказала это жестко, как могла, — а я подумаю, и может соглашусь на два дня 
домашнего ареста. Я работаю ненормированно, если ты забыла. У меня три 
выходных в месяц, которые могу выбрать я, один из них уже истрачен. И я не 
собираюсь терять эту работу ради твоих педагогических экспериментов. Если 
будет нужно, перееду к кровососу.
Я блефовала, я не сделала бы этого ни за что, но она ни за что не догадается. 
Мама смотрела на меня с удивленным разочарованием. Мне было даже немного 
жаль, что она всю жизнь была вынуждена уступать папе, и теперь ей не на ком 
отыграться, потому что я не буду послушной мишенью для ее ущемлённого эго.
— Как же ты меня позоришь! Перед племенем, перед Калленами! За что?
— Нет никаких доказательств, что это была я, а даже если бы и были, никто не 
станет давать показания против меня. Пол заслужил. Это все знают. Это знает 
сам Пол! И потому он не выдвинет обвинений. А ты будешь дурой, если 
заплатишь ему. Признаешь вину, которой нет.
— Он влюблен в тебя. И ты этим пользуешься. Это непорядочно.
— Влюбленные такое себе не позволяют!
Ну что за бред? Пол воспринимал меня исключительно как сексуальный объект. 
А еще как орудие для своих иерархических амбиций, я ведь бывшая Сэма и 
единственная девушка оборотень, а ещё дочь старейшины. Статусная самка — 
фу! Будь я немая, послушная и глупая как улитка — тогда я бы полностью 
устраивала его как женщина.
— Это ты избила Лэйхота?
— Я? С чего бы это?
— Ну кто-то же его избил! И это как-то связано с тобой.
Я была ужасно рада, что не все слухи в нашей деревне распространяются со 
скоростью подсмаленного оборотня. Бедняжка Пол, самолюбие ему прищемили 
люлями от кровососа…
— Логично, потому что он мудак!
Мама вздохнула и натянула на лицо маску незыблемого авторитета — 
учительницы.
— Я не буду платить Полу за крыльцо. Но ты под домашним арестом до 
воскресенья. Договаривайся с Калленом, или это сделаю я, — она вышла из 
кухни, где мы сидели, преисполненная достоинства.
99/364

Чёрт! Ну, это уже хоть что-то. Мне не хотелось обижать маму пренебрежением, 
может выцыганю еще день-два, мягкой силой, надеюсь — надо же когда-нибудь 
учиться!
И постараюсь договориться с Блонди. Но я еще не придумала как, и мне 
хотелось отложить этот разговор, пока не настроюсь как следует. Я зашла к 
Сету в бывший папин кабинет, и мы сыграли в Нид фо Спид вдвоем. Четыре 
заезда, все из которых выиграл Сет. Я не любила проигрывать, но никак не 
могла сосредоточиться. Поэтому сегодня мое единственное утешение — 
рассказы О’Генри. Хотелось чего-то легкого и с юмором.
Я вошла в свою комнату и застыла. Блонди лежал на моей кровати и 
разглядывал мой вибратор, который я забыла на зарядке под подушкой. Это 
было последнее унижение за сегодня, контрольный выстрел. У меня потемнело 
в глазах от гнева или от ужаса, внутри назревала истерика. Я хотела выбежать в 
коридор, чтобы он не видел моих слез, но он в долю секунды оказался прямо 
передо мной. Взволнованный, с чернющими глазами. Он схватил меня за плечи, 
а потом я, наверное, потеряла сознание.
100/364

Примечание к части Фанфик сейчас на 30м месте по популярности в фандоме
"Сумерки. Сага". Все благодаря вашим лайкам. Спасибо!

жүктеу/скачать 1,61 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: