Весеннее равноденствие

Глава 29. Преимущества свободы
POV Джаспера
Я остановился в мотеле на южной окраине Портленда — тоже в 
параноидальной чрезмерной попытке замести следы. По крайней мере, я не стал 
менять свою заурядную незаметную машину. После десятилетий кочевого 
образа жизни у меня выработалась непереносимость всего арендованного, но я 
решил, что не готов провести ночь в машине.
Стандартные бежевые стены, тусклый свет, потертый ковролин, запах 
дешевого лимонного освежителя с примесью хлора, банальные репродукции 
Моне… Зато в мотеле есть интернет. Первым делом я проверил почту и почему-
то даже не удивился увидев сообщение Элис. В нем было всего десять цифр, я 
позвонил.
Так странно, мы начали с дурацких стандартных «привет-какдела-
чтоделаешь»… Не могли преодолеть отчуждение. По крайней мере я… Всего за 
какую-то неделю она стала такая далёкая, было грустно. А может, это только 
мое восприятие. Как бы я ни ждал этого разговора, до сих пор, наверное, был не 
до конца готов. Мне было крайне некомфортно говорить о чём-то настолько 
важном и не иметь возможности применить дар.
— Не хотел говорить по телефону. Ты еще не решила, когда вернешься? Или 
я прилечу к тебе…
— Я знаю, что ты собираешься в Италию. Но я пока не настроена на встречу. 
Эдвард очень настаивал, чтобы мы поговорили, так что говори сейчас. Я имею в 
виду, говори всё.
Голос Элис звучал ровно, мелодично и приветливо — как обычно. Я не видел 
ее лица но каким-то неясным чутьём знал, что её глаза сейчас блестят от 
вампирского яда, не способного пролиться слезами. В конце концов, мы были 
вместе шестьдесят лет, Я знал о ней почти все.
— Прости меня, если сможешь. Я этого не хотел. Для меня ты до сих пор 
самый дорогой человек, но я больше не буду тебе мужем, я не могу иначе. Ли 
моя соединённая.
Через минуту Элис произнесла тихим слабым голосом.
— Я перезвоню. Ладно?
Она не ждала от меня ответа и нажала отбой, а за час до рассвета 
действительно перезвонила. Ее голос снова звучал мелодично и приветливо.
— Я рада за тебя. За вас.
— Тебе не надо обманывать. Это всё ещё я. Элис, я надеюсь не потерять тебя 
из своей жизни. Если тебе нужен друг или защитник. Или хотя бы деловод… 
Просто кто-то, на кого можно положиться.
— Конечно, Джаз. Я знаю, — ее голос дрогнул.
282/364

Я знал, что в ее натуре вычеркнуть меня из поля зрения насовсем, убрать все 
напоминания — вплоть до тех пор, когда она действительно снова станет 
счастлива. И она это знала тоже. Но я говорил искренне. Я заботился об Элис 
шестьдесят лет и был не готов так просто прекратить.
— Как ты сам?
— Жалею, что не могу тебя обнять.
— И я очень жалею, — она ​​шмыгнула носом, а голос звенел, — я бы хотела 
сердиться сильнее. Но ведь ты даже не виноват.
— Да нет, я виноват. Прости, Элис!
Она вздохнула.
— Когда-нибудь…
— Если тебе станет легче, Ли меня отшила.
— Мне действительно полегчало. Не могу поверить, что я была так слепа!
Она надолго замолчала, а потом:
— Забудь, что я сказала. Ты обязательно будешь счастлив. С… Ли, — Элис с 
трудом произнесла имя, — в конце концов, именно так все и должно было 
произойти… Знаешь, я только сейчас подумала… Наша встреча, как бы там ни 
было, не была напрасной! Она была нужна нам обоим.
— Я никогда в этом не сомневался, и это навсегда.
— Ты не понимаешь! — ее голос вспыхнул неожиданной страстью, — если бы 
мы тогда не встретились, если бы не поженились… Подумай, ты очутился в 
Форксе, познакомился с оборотнями, тренировал их, сражался бок о бок. И оно 
всё еще держалось на волоске… Ты нанял Ли, чтобы закрыться от моего дара, 
именно потому, что мы были вместе…
— До этого я даже ни разу не видел её в человеческом облике…
Элис была права. Оказаться в богом забытом Форксе, что в двадцати милях 
от Ла-Пуш, как-то сконтачиться с индейцами — это уже такая вероятность, 
которая стремится к нулю. Но если бы не контракт, мы могли бы в сотый раз 
разминуться. А если бы встретились — я бы запал, это точно. Но что дальше? 
Если бы я был свободен, я мог пригласить ее в кино?.. Ли отшила бы меня при 
первой попытке флирта — потому что я «чёртов кровосос» — и на этом всё. Не 
знаю, был бы я навязчив и упрям ​​в такой ситуации…
— Я так боялась, что увижу твою соединённую, и не смогу тебя отпустить…
— А я надеялся на это.
Элис не обращала внимания и продолжала взволнованным голосом:
283/364

— Боялась, что не дам вам встретиться, пока ее короткая жизнь смертной не 
оборвется… А потом целую вечность буду корить себя виной. Хорошо, что я не 
вижу оборотней!
Элис всхлипнула.
— Я действительно рада! Джаспер, очень рада! Уже теперь я знаю, что моя 
печаль вскоре пройдет. В сентябре я снова влюблюсь. Пусть и ненадолго. А 
через неделю я поеду на Ибицу, и там хорошо развлекусь. У меня будет новое 
хобби, подруги. Я уже видела своего будущего мужа. Я точно знаю, что снова 
буду счастлива. Скоро… И я… Я не загубила твою жизнь…
— Элис, ты не смогла бы. Это были мои самые счастливые шестьдесят лет.
Я не лгал. Ведь действительно нельзя жалеть о том, чего не знаешь. Это 
сейчас, после всего, я не мог упустить хотя бы призрачный шанс на то, чтобы 
быть с Ли. А если бы не знал, если бы всё и дальше шло своим чередом…
— Было бы действительно хорошо тебя обнять.
— Я всегда к твоим услугам. Ты только не избегай меня, семью. Ладно?
— Ты же знаешь… Если я не звоню — значит, у меня всё хорошо, — она ​​снова 
перешла на притворно обычный жизнерадостный тон, — есть еще одно…
— Что?
— Я до сих пор не вижу тебя, но из некоторых косвенно связанных событий 
выходит, что твой замысел с Вольтури удастся. Просто, чтобы тебе было 
спокойнее.
— Интересно, какой из двух?
— К сожалению, я вижу только последствия, поэтому не знаю подробностей.
— Скажи, мне хоть не надо будет вырубать Эммета?
Она звонко засмеялась.
— Нет, Эммет подстерегает тебя в Сиэтле.
Не зря я заказал два самолёта.
— Спасибо, что не выдала меня.
— Ты же знаешь, я всегда на твоей стороне. Не думаю, что его помощь была 
бы лишней, но во всех вариантах событий он оставался в штатах, так что лучше, 
чтобы ты сохранил силы, а Эммет — свою гордость… Удачи тебе, Джаз! Если 
увижу что-нибудь еще, я позвоню.
Я знал, что она не позвонит. По крайней мере, не скоро. Она и так спешила, 
переступила через своё не хочу, лишь бы меня подбодрить. Мы попрощались, и я 
отправился в аэропорт — как раз вовремя.
284/364

Небо посерело, до рассвета оставалось менее получаса. Аэропорт еще не 
проснулся, просторными холлами сновали мрачные охранники, пахло 
пережаренным дешевым кофе и ношенными носками.
На выходе из терминала на посадку из тени навстречу знакомой хищной 
походкой вышла долговязая фигура. На Питере была пёстрая гавайская рубашка 
поверх серого хенли с чересчур длинными рукавами, желтая бандана на шее и… 
сомбреро.
— Выглядишь как клоун, дружище.
— Там, куда мы летим, будет солнечно. Кстати, а куда мы летим?
— во Флоренцию.
— Дерьмо…
Мне стоило его вырубить и оставить где-то здесь в тени. Чёртовы незванные 
помощники! Но интуиция Питера действительно могла пригодиться. Пит чуял 
западню получше старой крысы. К тому же ему, в отличие от Эммета, хватало 
инстинкта самосохранения и чхать он хотел на показное благородство. Шар мне 
этого не простит… В конце концов, вырубить Питера я смогу в любой момент, а 
так хоть в пути будет веселее.
— И как ты прошёл паспортный контроль?
— Ха! У меня есть паспорт! А когда она стала допытываться, куда и зачем, то 
я просто улыбнулся. Вампир я или кто?
Он сдвинул солнцезащитные очки на нос и лихо подвигал бровями над 
насыщенно-бордовыми глазами.
— Я и тебе взял очки, — он легонько хлопнул себя по карману, — если это то, 
что я думаю, тебе не помешает нормально поесть.
— Мне не надо, я же говорил.
Если сработает план А, мне действительно с головой хватит того, что я 
получил от Ли. Я еще не знал границ этого насыщения. Когда мы не виделись 
почти неделю, я и тогда не чувствовал голода. А если я перейду на план Б… 
Когда всё закрутится, я действительно изрядно вымотаюсь. Но вряд ли у меня 
будет возможность сделать перерыв на обед прямо посреди той заварухи. 
Закидываться сейчас впрок не имело никакого смысла. Осушить какого-нибудь 
человечка после нескольких глотков крови Ли — все равно что отхлебнуть 
лимонной воды после ужина из семи смен.
Мы как раз подошли к самолёту.
— Мы полетим на этом? На этой блохе?!
— Тебя что-то не устраивает?
— Да нет… Может, побежим пешком? Будет быстрее…
285/364

— Не хочу тратить на это силы. И — уймись — я всё ещё не собираюсь пить из 
людей!
— Хорошо, расслабься. Мы ведь не убьемся, если эта штуковина развалится?
К нам вышел улыбающийся второй пилот, демонстрируя полный набор 
синюшно-белых виниров на зубах. 
—О, вы с другом, мистер Тейлор!
— Да, он со мной.
И тот стал угодливо нас обустраивать, несмотря на то, что я пытался 
внушать ему деликатный, чтобы не натолкнуть на подозрения, вариант скуки. 
Он избегал заглядывать нам в лицо, но все равно казался слишком навязчивым. 
Порой американский стиль частных VIP-сервисов доводил меня до бешенства.
Я настоял, чтобы экипаж был минимальный и готов был переплачивать, 
сколько бы там ни было. Но на трансконтинентальные перелёты должно быть 
два пилота. От бортпроводников я сумел избавиться, сославшись на то, что не 
собираюсь есть, а с напитками как-нибудь разберусь. Но решающим аргументом 
как всегда стали деньги. Уже на борту подписал ту проклятую шарлатанскую 
бумажку, что осознаю риски и не буду иметь претензий в случае форс-мажора. 
Пит тоже подписал.
Несмотря на бумажку, он успокоился, увидев шикарный интерьер салона. Мы 
взлетели, и я опустил шторки по правому борту.
— Держу пари, тот пилот решил, что мы с тобой любовники.
Питер окинул меня пытливым взглядом.
— Ну, да, Элис постоянно одевает тебя в невесть что.
— И это мне говорит чувак с ярко-розовыми гибискусами на рубашке…
— Это ты сказал «гибискусы». Я даже не знаю, что это такое. И разве я не 
должен походить на туриста?
— Это совсем не похоже на туриста!
— Эти заносчивые европейцы считают, что американские туристы именно 
такие.
В некоторой степени он был прав.
— И что дальше? У тебя есть план?
— Два.
— Зачем тебе два? Ты не знаешь, как все пройдет? Разве Элис не расписала 
каждый твой шаг?
— Элис здесь ни при чём.
286/364

— Ну, если это твои два плана, а не её, то мне уже спокойнее.
Питер продолжал сверлить меня неутолимо любопытным взглядом.
— Мы с Элис расстались.
Питер подскочил на кресле.
— А? И ты говоришь только сейчас?!
Он хохотнул и сразу притворно закашлялся, снова уставился на меня 
красными глазами на выкате.
— Чёрт, ты хоть намекни!
— Что именно?
— Мне тебя поздравить, или готовить жилетку под твои скупые мужские 
слезы?
Он оттянул рубашку на груди, скептически разглядывая яркий принт.
— Нечто посередине. Приятно убедиться, что ты знаешь не все.
— Сам в шоке. Так ты таки загулял? С оборотнем?
Он уже и так увидел угрозу в моем взгляде, но я произнес вслух:
— Я не стану об этом говорить.
Питер улыбнулся и поднял руки в знак капитуляции. Но мы оба знали, что он 
не успокоится, пока все не выспросит, так или иначе.
— По крайней мере ты избавился от манипуляторши. Это уже хорошо.
— Если ты вдруг не заметил, я тоже манипулирую. Какого чёрта ты 
прицепился именно к Элис?
— Нееет, она манипулирует иначе.
— Признайся, что ты просто ревнуешь. Ни одна женщина возле меня тебя не 
устроит.
— Ой, брось! Найди хоть одну нормальную — и тогда поговорим.
Снова весь наш диалог скатился в привычную набившую оскомину колею, но 
меня это бодрило. И напоминало Ли.
— Смирись, у меня принципиально другие вкусы. Мне никогда не нравились 
такие, как Шар — канонические леди южанки. Знаешь, что я слышу от них? 
Сплошное враньё! Мне нравятся сильные, с харизмой. Равные мне.
— Может, тебе просто нравится быть у женщины на поводке?
287/364

— Я никогда ни у кого не был на поводке
— Да — выкрутасами и манипуляциями.
— Мне не нужно бить кулаком по столу, чтобы достичь цели. Это жалко, так 
поступают одни безмозглые неудачники. И оно действует только на 
непривлекательных для меня женщин — робких и не слишком умных.
— Та твоя оборотня
[30]
умная?
— Я не буду говорить о ней — разве ты не слышал?
Я не желал выслушивать какие-то безумные необоснованные упрёки еще и в 
адрес Ли. Не желал, чтобы он в ответ на мою невыносимую неуверенность стал 
убеждать, что Ли мне не нужна. Не хотел слушать неуклюжие шутки о том, что 
меня сглазили, потому что я умудрился запасть на оборотня. Я знал все его 
формулировки и точную их последовательность наперёд.
— Из того, что ты сейчас бессознательно внушаешь, следует, что ты до сих 
пор чувствуешь себя виноватым! Мы едем к проклятым Вольтури, а ты прямо 
сейчас изнываешь от вины! Разве это не должен быть страх?
— И чего бы это я боялся? Ты в себе?
— Бояться кого-то такого как Вольтури — нормально. Это по крайней мере 
был бы знак в пользу того, что ты мыслишь рационально. А если это такая 
странная попытка самоубиться — я пас!
— Я не собираюсь самоубиться!
— Эта твоя вина — это до сих пор Элис? Или оборотня такая же?
— Это я! Врубился? Уймись уже!
Пит кипел раздражением и жалостью. Привычный для него коктейль, если он 
собирался еще раз прочитать мне лекцию о жизни, отношениях, женщинах… 
Какого чёрта он корчит из себя гуру? Весь его опыт — Шарлотта, если не 
считать тех одноразовых новообращённых в клане Марии, чьи лица он не 
вспомнит даже со своей вампирской памятью. И счастливый брак Питера ни в 
малейшей степени не был результатом его якобы взвешенных, мудрых 
поступков, они просто соединённые, они не прилагали усилий, чтобы быть 
счастливыми вместе.
— Чувак, ты не представляешь, какое это оружие в женских руках — чувство 
вины!
— Так объясни мне. Ты, должно быть, чертовски опытный.
Питер проигнорировал мой сарказм. Господи, я слышал это сотню раз, как 
минимум.
— Элис все на этом выстроила. Я уверен, что она подстраивала…
288/364

— Хватит! Она делала это для себя.
— Вот именно!
— Нет, я не о том. Это не было только для моей вины. Ты не понимаешь, ей 
нелегко выстраивать эмоциональные связи. Она хотела привязаться ко мне. Ей 
нужны были более мощные стимулы — те же эмоциональные качели, чувство 
восстребованости. Я ценю, что она прилагала усилия, чтобы самой быть ближе 
ко мне. И то, что она хотела яснее ощутить мои к ней чувства — тоже 
нормально. Для Элис. В такие моменты я острее чувствовал привязанность, и, 
конечно, неосознанно, внушал ей те же чувства, в дополнение к ее собственным.
— И когда ты стал таким умным?
— Всегда был… Но ты прав, я закрывал глаза на некоторые вещи. До 
недавнего времени…
Питер вздохнул и закатил глаза, всем своим видом без слов произнося: «Да 
неужели? Ну, наконец-то!»
— И что же такое случилось?
— Я заметил, что Элис не хватает… эмпатии. Раньше она компенсировала это 
своим даром, потому что могла предсказать каждую мою реакцию, каждый 
ответ. Она могла воспроизвести какой угодно безупречный с ее стороны диалог, 
зная всё заранее. Но с тех пор как я стал закрыт для ее видений, оказалось, что 
она не очень-то разбирается… во мне. Нам это не мешало. В конце концов, я сам 
эмпат…
— Очень удобно — для Элис.
— Мне тоже было удобно! Ее привычное эмоциональное состояние 
варьируется от радости к счастью — чертовски удобно для эмпата! Она самая 
настоящая находка!
Я говорил сердито, а Питер наоборот расслабился и откинулся полулёжа в 
кресле.
— И чем же твоя оборотня смогла превзойти такие преимущества?
О господи, опять!
***
Мы прибыли около полуночи по местному времени: десять часов лёта, еще 
девять — разница в часовых поясах. Вся ночь впереди, и вампирам не нужен 
отдых. А Питу не понадобится его дурацкое сомбреро. Мы всё равно сняли 
двухместный люкс, чтобы оставить вещи и иметь конкретное место встречи на 
случай, если разделимся. Я так и планировал поступить. Мне было безразлично, 
если кто-нибудь решит, будто мы парочка геев. В некоторой степени, так даже 
было удобнее.
— Хайди — это рыжая. Красотка? — он вырисовал руками в воздухе что-то 
вроде песочных часов.
289/364

— С каких пор у тебя склероз?
— Не знаю, мне она представилась Роксаной, — он загадочно улыбнулся.
— Я прогуляюсь по городу, а ты переодень рубашку, если надумаешь 
выходить. Я бросил ему свою, Питер что-то на дюйм ниже меня и похожего 
телосложения.
— Нам туда, — Питер махнул рукой куда-то сквозь стену.
— Куда — туда?
— Туда! — он ткнул пальцем в том же направлении, — найди карту.
Я увидел туристическую брошюру с картой достопримечательностей на 
тумбе возле телефона. Наш отель был обозначен сердечком. Подошел к окну и 
сверился с положением дорог.
— Куда-то на запад и чуть севернее.
Я передал брошюру Питеру. Он провел пальцем на запад-север-запад.
— Здесь нет.
Он пролистал страницы на карту с бо́льшим масштабом.
— Вот! Генова.
— Генуя. С каких пор ты стал ищейкой?
— Я не ищейка. Это моя интуиция. Я без понятия, будет ли там та рыжая не 
то Хайди, не то Роксана. Я просто знаю, что нам туда.
Он снова показал правой рукой на стену, а пальцем другой руки ткнул в 
точку на карте. Я надеялся, его интуиция не свернула нас сразу на план Б, я бы 
предпочёл для начала испробовать менее рискованный вариант. Так или иначе, 
иметь под рукой Питера — удобно. Я рассчитывал, если не найду саму Хайди, то 
унюхаю первого попавшегося вампира, притворюсь влюбленным болваном, 
внушу симпатию и сочувствие — и подробно расспрошу. Но чем меньше 
случайных звеньев — тем больше шансов провернуть всё за спиной Аро. Хотя бы 
на время, потому что он всё равно когда-нибудь увидит в мыслях причастных — 
но если это произойдет не скоро, Аро может не заинтересоваться.
Питер направился к двери.
— Эй, рубашка! А я пока вызову такси.
— Я бы предпочел добираться на своих двоих.
Пит принялся раздраженно переодеваться, а я достал из чемодана 
солнцезащитные очки — на этот раз, чтобы на меня не таращились другие 
вампиры.
290/364

— Не хочу попасть в объектив уличной камеры.
Перед выходом Питер вылил на себя полфлакона одеколона, видимо, в 
качестве мелочной мести мне. Вдобавок к действительно долгой и не слишком 
комфортной поездке: шумный водитель, старая провонявшаяся бензином тачка, 
узкие дороги и сплошные мудаки за рулем — здесь мне не дома. Но в Италии 
город плавно перетекал в деревню, а та — в следующую, вампиру здесь негде 
было спрятаться, и тем более — негде разбежаться. Все здесь казалось 
маленьким, компактным — деревья, дома, машины, даже люди…
Мы действительно нашли Хайди в ночном клубе недалеко от залива. Первым 
делом я уловил жажду, которая могла принадлежать только вампиру, а когда до 
места оставалось около мили — легкий шлейф характерного запаха. Их должно 
быть двое.
Именно так, Хайди была с подругой, нет, с компаньонкой, потому что по 
эмоциям они не походили на подруг. В Хайди среди азарта охоты проступало 
снисходительное злорадство. А вторая, вампирша, недавно созревшая из 
новорожденных, пылала раздражением, завистью с примесью искреннего 
восхищения, но доминирующей в ней была адская жажда крови, она едва себя 
контролировала. Именно ее я и услышал первой. Хайди охотилась не за едой — 
за вниманием мужчин. А блондинка была что-то вроде «страшной жирной 
подружки», насколько это вообще было применимо к вампирше… Вдвоем они 
привлекали больше внимания, но, безусловно, Хайди в их компании была 
намного более ценным трофеем для тех дураков, которые вдруг решили, будто 
они сами охотники, а не добыча. Хайди наслаждалась своим превосходством и 
бестолковой вознёй, которую учинили приятели за право ухаживать именно за 
ней, как они смешно толкались локтями и пытались будто невзначай 
скомпрометировать друг друга, выболтать какую-то неприятную мелочь о 
сопернике.
Мы с Питом наблюдали издалека, заказав самый дорогой алкоголь в меню. Я 
был не готов притворяться упоротым поклонником, так что пусть бы их 
развлекали людишки. Они заметили нас, конечно. Блондинка поглядывала в 
нашу сторону постоянно. Она отметила мои шрамы, но страх лишь немного 
затмил ее жгучее любопытство. Хайди делала вид, будто нас не существует, но 
я эмпат. Ее нетерпеливое возбуждение — эмоциональное и эротическое — было 
устремлено на меня. Чёрт… Я внушил больше восхищения неудачникам, 
соперничавшим за ее благосклонность, забрал сомнения, неловкость, добавил 
уверенности и желания. Подавил ожидание Хайди. Она наслаждалась, но теперь 
не воспринимала тех болванов иначе, чем легкие закуски перед основным 
блюдом.
Одежда Хайди навязчиво демонстрировала и обещала. Пожалуй, это должен 
быть шаблон того, как сексуальность воспринимают школьники или 
домохозяйки: красный тесно облегающий латекс, тонкие черные колготки на 
максимально открытых экстремальным мини ногах. Однако для меня красота 
Хайди воспринималась с холодно-нейтральным восхищением, как необычайно 
тонко исполненное произведение искусства. И я до сих пор считал ее 
привлекательной, хотя она, в основном, не соответствовала моим стереотипным 
предпочтениям — довольно высокая, рыжая, а не брюнетка, единственное — с 
хорошими изгибами. Но у нее не было ни шанса против Ли. Изгибы Ли на ее 
небольшом росте, ощутимо более тонкая талия — выглядели 
сконцентрированно, чрезмерно. Чрезмерно относительно того, о чем я когда-
291/364

либо смел фантазировать. Она превосходила все, чего я когда-либо желал. В 
конце концов я любил чрезмерные изгибы. При моей человеческой жизни 
женщины затягивали талию корсетами до надцати дюймов, а под юбками 
носили широкие кринолины… Ли не нужны такие уловки. Сексуальность Ли 
сбивала меня с ног и выключала мозг еще до того, как у меня сформировалась 
связь с ней. Хотя причина была явно не только в изгибах. Наверное, она бы мне 
понравилась, любой, какой бы ни была. Или мои предпочтения подстроились под 
Ли самым подробным образом. А может, мои вкусы сформировались именно так, 
чтобы я увидел её и пропал. А потом услышал дерзкие реплики, испытал на себе 
её вспыльчивость, страсть, смелость, оценил изобретательный ум, и яркую 
личность — и пропал вдвойне. Я слишком стар, чтобы удовлетвориться лишь 
привлекательной внешностью или отличным сексом. Зря я об этом думаю — не 
время и не место…
А что касается красного латекса Хайди… Нет, пожалуй, я слишком старый 
вампир. Меня не прельщало то, что искажало настоящие рельефы женщины, 
отвратительно скрипело при движениях или от прикосновения и липло к рукам. 
Под тонкой мягкой тканью платьев Ли можно было сразу нащупать ее соски. Я 
еще не касался ее груди, пока Ли была одета в платье, но думал об этом 
множество раз. По крайней мере, мурашки на коже под платьем нащупывались 
очень легко, стоило мне положить свои прохладные ладони на ее горячую талию 
или плечи. И что может быть лучше совсем голых ног Ли? Ну вот, снова… Еще до 
поездки я приказал себе не думать о ней, но разве я мог действительно не 
думать?
Я передал за столик Хайди записку с напитком, чтобы она позвонила после 
того, как развлечётся. Её ожидание усилилось, в нём зародилась примесь скуки. 
Моя надежда, что она выберет для постели кого-нибудь из приятелей или сразу 
обоих, стремительно таяла. Я рискнул добавить в ее настроение больше 
желания и снисходительности. Перестарался. Она передала парням 
собственную визитку и решительно распрощалась. Бедняги еще не знали, 
только что они перешли из категории «потешить женское эго» в «съесть при 
первом случае».
Дамы пересели к нам. Блондинка считала во мне объект интереса Хайди, и 
теперь строила глазки Питеру. Хайди перегнулась через стол, поближе ко мне, 
делая вид, что пытается перекричать громкую музыку.
— Ты искал меня? Ну конечно, меня!
Она хищно усмехнулась и провела пальцами по ключице. Ее шею почти 
полностью прятал высокий воротник стойка, а плечи были обнажены. Я не 
шелохнулся, сидел расслабленно, откинувшись на спинку бордового, обитого 
велюром дивана.
— Рада, что ты тогда не умер. Это была бы невосполнимая утрата, — она 
облизала губы и горячо вглядывалась в глаза.
— Ужасно тронут твоей чуткостью.
Я вежливо улыбнулся, но до сих пор не шелохнулся ни на дюйм. Блондинка, 
Хайди ее так и не представила, снова полыхала любопытством. Она была 
довольна, мою прохладно-безразличную к Хайди вежливость воспринимала чуть 
ли не как собственную месть. К сожалению, именно такое отношение разжигало 
292/364

Хайди сильнее всего. Она решительно встала, и не поворачивая головы, скосила 
взгляд на блондинку:
— Солнышко, ты сейчас поедешь домой. У меня появились неотложные дела.
Я махнул официанту и оставил на столике четыре сотки. Мы с Питером шли 
впереди, разрубывая хаотичное сплетение потных человеческих тел. На стоянке 
было только одно такси, и мы уступили машину приятельнице Хайди. Она 
мастерски скрывала злость и унижение, даже в эмоциях они едва слышались 
сквозь плотный слой жажды. Я лишь надеялся, что ей достанет 
осмотрительности не выпить таксиста.
— Так что, к вам, красавчики? — Хайди вцепилась в меня под локоть.
В машине она все время прижималась ко мне, касалась бедром, а на 
поворотах скользила грудью по моему плечу
[31]
. Питер, необычно молчаливый и 
злорадный уселся на переднее пассажирское сиденье.
Я не стал притворяться святошей, однако энтузиазма тоже не проявлял. 
Пока мы доехали, Хайди пылала нетерпением. Мы оба умели играть, но она была 
не уверена, действительно ли это только игра, или ее дар на этот раз сплоховал. 
Не то чтобы ее сомнения были безосновательны.
Ночной портье проследил за нами укоризненным взглядом, а внутри была 
зависть. Хорошо, что сейчас почти все жильцы отеля спали, и не донимали меня 
слишком пёстрым эмоциональным фоном. Лишь откуда-то сверху и наискось 
доносилась приправленная алкоголем похоть. Было около четырех утра. Даже 
для людей сов это поздно или наоборот — слишком рано. Наверное, эти кто-то 
еще не адаптировались к смене часовых поясов. Как только мы переступили 
порог номера, Хайди прильнула ко мне, не обращая никакого внимания на 
Питера.
— Не уверена, что тебя не убьют. Так что я действительно очень рада 
встретить тебя всё ещё живым.
— Я и дальше планирую не умирать, поэтому надеюсь на твою помощь, а не 
прощальный трах, — я убрал ее руки со своей шеи. Она сникла и опустила глаза, 
отступила, патетически шлёпнулась на диван.
— Не представляю, чем я помогу. Джаспер, я не хотела тебя выдать. Но 
после инцидента с псевдовечным ребёнком Вольтури очень интересовались 
тобой. Особенно Кай. Аро всех нас допросил. А теперь ходят слухи, что ты 
расстался с провидицей, — подняла на меня пристальный взгляд. В эмоциях 
страх, сомнения, похоть.
Я устроился в кресле напротив.
— Вот именно, это только слухи. Вольтуревские ищейки ни на что не 
способны, — я блефовал, мне была не выгодна их осведомленность прямо 
сейчас, так что пусть хотя бы сомневаются, — тебе известны их намерения?
— Откуда? Но то, что они заинтересовались, не очень хороший знак. Кай 
нервничает. Все о чем он думает — месть. Не нужно уметь читать мысли, чтобы 
знать, он чувствует себя униженным после вашей последней встречи. Она 
293/364

пересела ко мне на подлокотник.
— Тебе нужно попроситься в клан. Аро будет рад иметь на своей стороне 
столь опытного бойца. В конце концов, окончательное решение принимает он.
— Я не хочу в клан.
Хайди бросила красноречивый взгляд на Питера.
— Не смотри на меня. Он меня никогда не слушает.
— У тебя есть лучшие идеи?
Она снова повернулась ко мне. Во взгляде и эмоциях — скепсис.
— Устрой мне встречу с Маркусом. И чтобы остальные не узнали.
Я не просил — приказывал — холодным властным тоном. На Хайди не 
подействовала бы просьба, все эти просительные нотки, и льстивые уговоры. 
Она не уважала тех, кого жалела, над кем имела хоть каплю власти.
— С ума сошёл? Как я смогу? Маркус никуда не выходит. Десятилетиями!
— Конечно, ты сможешь, — высокомерная скука в голосе, а в Хайди полыхало 
возбуждение и восхищение, я не ошибся на её счёт.
— Нет! — она всем сердцем желала выполнить приказ, но была до сих пор не 
уверена.
— Да.
Я встал.
— Мой телефон у тебя есть.
Она тоже вскочила на ноги, и снова пристально вглядывалась мне в глаза. 
Хотела подойти ближе, но не смела теперь, когда я напомнил ей о наших ролях. 
Я преодолел расстояние между нами, прижал ее к себе, вклинив бедро между ее 
ног, намотал насыщенно-красные волосы на руку и впился жестким поцелуем в 
губы. Я внушал ей адскую похоть и удовольствие. А ее благоговение, жажда 
повиноваться были искренними, не навеянными. Как всегда, она была очень 
чувствительна. Я усилил внушение и вскоре она эротично вздохнула и обмякла в 
моих объятиях. Не любую женщину можно заставить кончить просто от поцелуя, 
почти без стимуляции. На моей стороне было то, что она действительно меня 
хотела.
Я отступил и положил руки в карманы, демонстрируя, что она вольна уйти.
— И это всё — в голосе вызов, а внутри восторг и смирение.
— От тебя несёт другим вампиром, крошка, — я провел рукой по стойке, 
скрывавшей укусы на ее шее, Хайди любила, чтобы ее кусали, — я не в 
настроении. Разве что ты спустя некоторое время выветришься…
294/364

Она ушла и когда удалилась достаточно, чтобы не услышать, ко мне 
обратился Питер:
— Было бы надёжнее, если бы ты её трахнул.
— Не сомневаюсь, она приложит максимум усилий, иногда обещание лучшее 
поощрение.
— Не думаю, что ты выполнишь «обещание».
— Я и не собираюсь. Я не давал ей слова, так что ничего не нарушу.
— И будешь идиотом. Ты только что разошелся с женой, и как я вижу, не 
сияешь от счастья, так что с оборотней у вас еще ничего конкретного. Ты всё 
ещё ничего ей не должен! Зачем тебе бросаться из одного хомута в другой? 
Теперь ты мог бы выбирать без спешки.
— Не примеряй на меня собственные комплексы. Я нагулялся еще сотню лет 
назад. Там нет ничего нового, понимаешь? Просто секс — это всегда просто секс.
— Не могу поверить, что ты продинамишь такую, как она.
— Остынь. Куплю ей браслет с рубинами в благодарность. Я не нанимался 
оправдывать чьи-то ожидания — твои или её.

жүктеу/скачать 1,61 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: