Варианты ВРТ с привлечением дополнительных участников

86
87
№
Принад-
лежность 
яйцеклетки
Принад-
лежность 
спермы
Принадлеж-
ность матки
Семейно- 
родственный
сценарий
Коли-
чество 
участни-
ков
4 Собственная 
яйцеклетка
Донорская 
сперма
Матка 
суррогатной 
матери
Суррогатная мать 
вынашивает ребенка 
для пары, состоящей 
или не состоящей 
в браке, где бесплоден 
мужчина
5
Суррогатная мать 
рождает ребенка, 
зачатого с использова-
нием гамет одинокой 
женщины и донора
4
5 Донорская 
яйцеклетка
Донорская 
сперма
Собственная 
матка
Замужняя или состо-
ящая в «гражданском 
браке» женщина рож-
дает ребенка, зачатого 
от доноров
5
Одинокая женщина 
рождает ребенка, зача-
того от доноров
4
Таблица 2
Варианты ВРТ с привлечением дополнительных участников,
легальные в Беларуси
№
Принад-
лежность 
яйцеклетки
Принад-
лежность 
спермы
Принадлеж-
ность матки
Семейно- 
родственный
сценарий
Коли-
чество 
участни-
ков
1 Собственная 
яйцеклетка
Донорская 
сперма
Собственная 
матка
Замужняя женщина 
рождает ребенка, зача-
того с использованием 
спермы донора, в слу-
чае бесплодия мужа
4
Одинокая женщина 
рождает ребенка, зача-
того с использованием 
спермы донора
3
2 Донорская 
яйцеклетка
Собственная 
сперма
Собственная 
матка
Замужняя женщина 
рождает ребенка, зача-
того с использованием 
донорской яйцеклетки.
4
№
Принад-
лежность 
яйцеклетки
Принад-
лежность 
спермы
Принадлеж-
ность матки
Семейно- 
родственный
сценарий
Коли-
чество 
участни-
ков
3 Собственная 
яйцеклетка
Собственная 
сперма
Матка 
суррогатной 
матери
Семейная пара ста-
новится родителями 
благодаря услугам 
вынашивающей 
матери.
4
4 Собственная 
яйцеклетка
Донорская 
сперма
Матка 
суррогатной 
матери
Суррогатная мать 
рождает ребенка для 
семейной пары, где 
бесплоден мужчина
5
Суррогатная мать 
рождает ребенка, 
зачатого с использова-
нием гамет одинокой 
женщины и донора
4
5 Донорская 
яйцеклетка
Собственная 
сперма
Матка 
суррогатной 
матери
Суррогатная мать 
рождает ребенка для 
семейной пары, где 
бесплодна женщина
5
Для законодательного регулирования ВРТ в рассматриваемых стра-
нах характерен определенный гендерный дисбаланс в праве доступа 
к вспомогательным методам воспроизводства (пары и одинокие женщи-
ны могут воспользоваться ими, а одинокие мужчины — нет). Кроме того, 
российское законодательство выглядит более либеральным, открывая 
возможности использования искусственной репродукции не только се-
мейным парам, но и разнополым сожителям, состоящим в т.н. «граждан-
ском браке». На наш взгляд, текущие трансформации института семьи 
обусловлены рядом системных факторов, в числе которых биотехноло-
гические инновации в репродуктологии. И действие последних приоб-
ретает мультипликативный эффект, когда они подкрепляются другими 
условиями, способствующими преобразованиям.
Следует подчеркнуть, что и в российской, и в белорусской практи-
ке число участников семейно-родственного сценария, ставшего итогом 
применения ВРТ с привлечением биологических материалов других лиц, 
осталось в рамках номинально близкой к нуклеарной схеме лишь в слу-
чае рождения ребенка одинокой женщиной от донора спермы (см. Табл. 1, 
№ 1; Табл. 2, № 1). А большинство новых моделей включает 4 человек.

88
89
Зачастую максимальное расширение модели семьи, родительства 
и родства в результате использования методов вспомогательной ре-
продукции в России и Беларуси сопряжено с суррогатным материн-
ством (СМ). По различным данным, сейчас в мире насчитывается 
от 220 до 250 тыс. детей, рожденных при помощи указанного метода, 
причем его популярность набирает обороты. В то же время в обществе 
возникает множество вопросов и к суррогатной матери, и к генетиче-
ским родителям. С суррогатным материнством связаны следующие ри-
ски: дегуманизация и негативная «профессионализация» материнства, 
превращение его в услугу, оказываемую за вознаграждение; его деваль-
вация и рассмотрение как мотивированного лишь материально; разде-
ление материнства на «подлинное» (генетическое и, далее, социальное) 
и «неподлинное» (гестационное), носящее лишь инструментальный ха-
рактер; социальная стигматизация вынашивающей матери, пациентов, 
пользующихся ее помощью, и рожденного ею ребенка; дискриминаци-
онные практики в сфере суррогатного материнства в связи с бурным 
развитием медицинского туризма в некоторых регионах; нарушения 
прав человека; проблемы дальнейшей самоидентификации ребенка.
Пересмотр традиционного понимания статуса родителей, в особенно-
сти матери, протекает достаточно сложно. Тем не менее в ходе выработки 
его социально приемлемого понимания достигнуты конкретные результа-
ты и созданы правовые основания, обеспечивающие наименее болезнен-
ную для общества реализацию этой биомедицинской технологии. 
Метод СМ вызывает возражения со стороны общества, поскольку 
в результате его применения происходит реконцептуализация мате-
ринства. Оно разделяется на две функции, которые в естественной ре-
продукции нераздельно слиты. Как показывает правовая практика ре-
гулирования СМ в разных странах, вопрос о том, кто из матерей имеет 
больше прав в спорной ситуации, когда между ними нарушается изна-
чальная договоренность, остается дискуссионным. Так, разные подходы 
к решению данной проблемы существуют в российском и белорусском 
законодательствах. В Беларуси договор СМ заключается суррогатной ма-
терью с генетической матерью или с женщиной, воспользовавшейся до-
норской яйцеклеткой. В числе его существенных условий — обязанность 
суррогатной матери передать генетической матери или женщине, вос-
пользовавшейся донорской яйцеклеткой, ребенка после его рождения 
и обязанность второй стороны принять его
1
. Если договор однозначно 
устанавливает передачу новорожденного гестационной матерью соци-
альной матери, можно говорить о минимизации роли первой в структу-
ре родства по отношению к плоду. В дальнейшем ни суррогатная, ни ге-
нетическая мать, ни их супруги не вправе оспаривать родительство (за 
исключением случая, когда имеются доказательства того, что суррогат-
ная мать забеременела не в результате применения ВРТ)
2
.
В России сторонами договора о СМ являются вынашивающая мать 
и потенциальные родители, чьи половые клетки использовались для 
оплодотворения, либо одинокая будущая генетическая мать. Генетиче-
ские родители могут быть записаны родителями ребенка только с согла-
сия суррогатной матери
3
. Таким образом, она рассматривается не просто 
как гестационный курьер, оказывающий оплачиваемую услугу желаю-
щим завести родного им ребенка, но имеет права, и ее решение носит 
приоритетный характер. Безусловно, ее отступление от планировавше-
гося хода действий чревато возникновением нравственных коллизий 
для генетических родителей и ребенка. А с другой стороны, не является 
ли передача рожденного ею ребенка также тяжелой моральной ношей?
И в России
4
, и в Беларуси
5
в роли суррогатной матери может выступить 
здоровая женщина 20−30 лет, имеющая не менее одного ребенка. Одна-
ко белорусская гестационная мать, вынашивающая генетически чужого 
ребенка, должна быть замужем
6
. Это условие необязательно для ее рос-
сийской «коллеги». С одной стороны, снижение числа барьеров на пути 
альтруистически настроенных женщин, желающих помочь бездетной 
паре или одинокой женщине стать родителями, может быть рассмотрено 
как позитивный момент, а с другой — возникает возражение с позиций 
феминистской теории: не является ли такой репродуктивный труд вы-
нужденным и едва ли не последним шансом заработать, например когда 
мать-одиночка находится в крайне стесненных материальных условиях?
1
Закон Республики Беларусь от 7 января 2012 г. № 341-З «О вспомогательных ре-
продуктивных технологиях». Ст. 21.
2
Кодекс Республики Беларусь о браке и семье от 9 июля 1999 г. № 278-З. Ст. 52.
3
Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 г. № 223-ФЗ. П. 4.
4
Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 30 авгу-
ста 2012 г. № 07н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных техно-
логий, противопоказаниях и ограничениях к их применению». П. 78. 
5
Закон Республики Беларусь от 7 января 2012 г. № 341-З «О вспомогательных ре-
продуктивных технологиях». Ст. 22.
6
Там же.

90
91
В экспертном сообществе и в медиа широко обсуждается пробле-
ма использования СМ фертильными людьми, для которых реализация 
прокреативных желаний затруднена по социальным причинам (в част-
ности, людьми с нетрадиционной сексуальной ориентацией). Как из-
вестно, эта технология уже применяется и одинокими мужчинами, и го-
мосексуальными парами, желающими завести ребенка, который был бы 
генетически родным (одному из партнеров). Зачастую для того, чтобы 
воспользоваться данной биологической услугой, им приходится прибе-
гать к репродуктивному туризму. В таких случаях неизбежно возникает 
проблема изменения социальных ролей членов семьи и возникновения 
новых интерпретаций родительства. Феномен материнства пересма-
тривается настолько радикально, что просто элиминируется, а в си-
стеме родственных связей рассматривается инструментально. Ребенок 
оказывается лишенным и генетической матери (донор), и выносившей 
его (суррогатная мать), и социальной. Он будет воспитываться в семье 
с двумя отцами. В данном контексте не может оставаться прежним и по-
нимание отцовства: функции, присущие социальной роли отца, расши-
ряются и трансформируются. 
Актуальна ли данная проблема для российского и белорусского об-
ществ? Как отмечалось ранее, в рамках правового поля здесь ВРТ до-
ступны парам (мужчине и женщине) и незамужним женщинам. Легаль-
ные люфты для деторождения в однополых союзах с помощью методов 
искусственной репродукции, как минимум, неочевидны. Однако это 
утверждение справедливо для пар, состоящих из двух мужчин, в то 
время как гомосексуальная женщина формально имеет законное пра-
во воспользоваться данной услугой. Также выходом из ситуации может 
стать трансграничная репродуктивная помощь — обращение за услугой 
в страны с более либеральным законодательством. Примеры знаменито-
стей демонстрируют, что завести ребенка в таком союзе возможно. Од-
нако в силу финансовых обстоятельств это не является массово доступ-
ным в российском и белорусском обществах. Скорее Россия и Беларусь 
рассматриваются как места для репродуктивного туризма пациентами 
из развитых стран.
Как показала экспликация возможных семейно-родственных сцена-
риев, возникающих в результате использования ВРТ с привлечением 
дополнительных участников, подавляющее большинство из них (4 из 5 в 
обеих странах) (см. Табл. 1, № 1, № 2, № 4, №5; Табл. 2, № 1, № 2, № 4, №5) 
основываются на включении фигуры донора. Законодательство обеих 
стран позволяет ему быть как анонимным, так и неанонимным
1
. Выбор 
анонимного донора осуществляется по каталогу. В соответствии с бе-
лорусским законом анонимный донор не имеет права на получение ин-
формации о дальнейшем использовании своих половых клеток, а также 
на выяснение личности ребенка, зачатого с их использованием, и его ро-
дителей
2
. В качестве неанонимного донора может выступить лишь род-
ственник пациента (в отношении пациентки — ее родственник женского 
пола, в отношении пациента — его родственник мужского пола)
3
. Так, 
несмотря на неизбежное расширение схемы родства, это ограничение 
позволяет выстроить ее, включая лишь людей, уже являющихся членами 
данной семьи. Донор гамет не вправе оспаривать материнство и (или) 
отцовство ребенка, родившегося в результате применения методов ВРТ. 
А его мать не вправе предъявлять иск об установлении отцовства к до-
нору
4
. Следует признать, что в Беларуси тайна донорства, с одной сто-
роны, и ограничение круга неанонимных жертвователей гамет членами 
семьи — с другой, сохраняют родственную схему в достаточно «герме-
тичном» состоянии. Тем не менее по-прежнему под вопросом проблемы 
самоидентификации ребенка и закрытости его генеалогии.
Российская нормативная правовая база предоставляет большую сво-
боду для удовлетворения притязаний донора или матери и отца ребен-
ка, родившегося в результате использования ВРТ, в то время как меди-
цинская организация, оказывавшая услугу, обязана хранить врачебную 
тайну
5
. В соответствии с Семейным кодексом Российской Федерации
6
и донор, и родитель, и достигший совершеннолетия ребенок могут пред-
принимать попытки установления родительства. 
1
Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 30 авгу-
ста 2012 г. № 07н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных техно-
логий, противопоказаниях и ограничениях к их применению». П. 54.; Закон Республики 
Беларусь от 7 января 2012 г. № 341-З «О вспомогательных репродуктивных технологи-
ях». Ст. 9.
2
Закон Республики Беларусь от 7 января 2012 г. № 341-З «О вспомогательных ре-
продуктивных технологиях». Ст. 10.
3
Там же. Ст. 9.
4
Кодекс Республики Беларусь о браке и семье от 9 июля 1999 г. № 278-З. Ст. 52.
5
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья 
граждан в Российской Федерации» (с изменениями и дополнениями). Ст. 13.
6
Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 г. № 223-ФЗ. Ст. 49.

92
93
Такая практика имела место в Германии, где на данный момент донор-
ство гамет деанонимизировано после соответствующего судебного пре-
цедента. Тайны донорства нет также в Великобритании, Швеции, Ни-
дерландах, Италии, Австралии. Во многом это связано с возможностью 
облегчения лечения ребенка в случае, когда он болен редким наслед-
ственным заболеванием. Представляет интерес исследование австра-
лийских ученых С. Уайта и Б. Торглера
1
, проведенное в 2012−2013 годах, 
в ходе которого были изучены связи семьи реципиентки с донором, чьи 
половые клетки успешно использовались ею. В выборке — респонден-
ты, включенные в онлайн-рынок спермы (желающие стать донорами 
и ищущие их женщины), в возрасте 23−66 лет из Австралии, США, Ка-
нады, Великобритании, Швеции и Италии. Выяснилось, что около 73% 
из них поддерживают общение после рождения детей. Речь идет о сла-
бых социальных связях: чаще всего в формате интернет-переписки, ино-
гда — посредством телефонных звонков, видеосвязи, личных встреч. 
Таким образом, едва ли можно говорить о том, что доноры выполняют 
родительские роли в контексте этих отношений. Являясь генетически-
ми отцами, они не претендуют на социальное родительство и остаются 
на позициях доброжелательных людей, совершивших дар для осущест-
вления прокреативных целей другого человека. Аналогичная ситуация 
осуществима и в нашем обществе, поскольку здесь легально донорство 
с открытой идентичностью.
Чтобы представленная типология ВРТ была полной, следует также 
включить в нее и такой инновационный метод искусственного воспроиз-
водства как «рождение от 3 родителей» (ЭКО с применением донорских 
митохондрий). Он отличается от рассмотренных ранее тем, что в ре-
зультате его использования все участвующие лица (мужчина, женщина 
и женщина — донор яйцеклетки) включаются в схему родства генетиче-
ски. В мае 2016 году родился первый в мире ребенок от 3 родителей. Тех-
нология легализована в Великобритании, она активно разрабатывается 
в США, где также поднимается вопрос о ее законодательном разреше-
нии. Поскольку на сегодняшний день указанный метод не используется 
в России и Беларуси, он не рассматривался детально. 
1
Whyte S., Torgler B. 
Determinants of online sperm donor success: how women choose // 
Applied Economic Letters. 2016. Vol. 23. Iss. 8. P. 592−596.
Ряд современных научных исследований в области репродуктивной 
биомедицины ставит перед собой цель создания искусственной матки 
и спермы. Несмотря на то что она пока не достигнута, можно отметить 
некоторые успехи в данном направлении. В перспективе их создание 
и практическое применение могло бы не расширить, а сократить число 
участников семейно-родственных сценариев при использовании ВРТ: 
как минимум один из них элиминировался бы из процесса репродук-
ции. И это могло бы коренным образом изменить взгляд на гендер-
ные и социальные роли индивида не только в семье, но и в обществе 
в целом. 
Подводя итоги, следует отметить серьезность проблемы беспло-
дия в России и Беларуси: около 15−18% супружеских пар имеют такой 
диагноз. По оценкам медиков, увеличение их количества весьма веро-
ятно, принимая во внимание текущее усиление неблагоприятных фак-
торов. В то же время число прибегающих к помощи ВРТ, безусловно, 
ниже. Необходимо учесть и то, что их применение не всегда завершается 
успешным результатом. Так, по статистике Европейского общества че-
ловеческой репродукции и эмбриологии
1
, в 2011 году число младенцев, 
рожденных в России при помощи ВРТ, составило лишь 0,8% от общего 
числа всех появившихся на свет детей за этот период. В Беларуси данный 
показатель также не превышает 1%. С другой стороны, в 2012 году в обе-
их странах было принято законодательство, регламентирующее возмож-
ности использования ВРТ и устанавливающее ограничения связанных 
с ними социальных практик в рамках государства. Во-первых, данный 
факт свидетельствует о том, что существует социальный спрос на мето-
ды искусственной репродукции, и в перспективе предполагается его рост 
(для граждан и для иностранцев, приезжающих за оказанием трансгра-
ничной медицинской помощи). А во-вторых, это указывает на то, что 
первые шаги на пути нормализации социальных последствий ВРТ сдела-
ны, чему во многом также способствует широкое публичное обсуждение 
и освещение в медиа. Однако в настоящее время преждевременно заяв-
лять об их интенсивном влиянии на трансформации института семьи, 
родительства и родства в российском и белорусском контекстах.
1
Kupka M. S., D’Hooghe T., Ferraretti A. P., de Mouzon J., Erb K., Castilla J. A., Calhaz-Jorge 
C., De Geyter Ch., Goossens V. 
Assisted reproductive technology in Europe, 2011: results gen-
erated from European registers by ESHRE // Human Reproduction. 2016. Vol. 31. № 2. P. 239.

94
95

жүктеу/скачать 1,43 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: