Читатель, салям

Называлась эта третья книга в моей жизни «Чингизхан» (тогда это имя писалось так), и автором её был Владимир Янчевецкий, писавший под псевдонимом «В.Ян». «Курочку Рябу» и прочих Барто и Чуковских я прочёл гораздо позже, а вслед за «Чингизханом» были прочтены ещё не менее десятка исторических романов, академический Пушкин, полный Лермонтов, четрёхтомник Маяковского, более чем 20-томное собрание сочинений Горького и ряд других книг, вышедших в 20-е – 30-е годы. Все они были прочтены и запомнены чуть ли не наизусть до прихода в школу и соответственно в районную детскую библиотеку, куда дошколят не брали.

Так что немудрено, что я в конце концов стал именно историком, хотя профессию строителя автомобильных дорог и мостов получил раньше. Ведь нам, тогдашним, было яснее ясного, что историю для нас делает великий Сталин, а мы должны ему помогать, меняя в нужную сторону географию страны. Вот я и пошёл в дорожный техникум, а при распределении попросился, как и положено юному советскому патриоту, туда, где труднее – на Дальний Восток. Меня и отправили на Дальний Северо-Восток – в Магаданскую область. Не случись это в год ХХ съезда партии, когда уже были распущены многочисленные концлагеря «на Колыме», - я с ходу уселся бы в один из тех лагерей, а так обошлось, даже могу считать пребывание в тех местах одной из многочисленных удач в своей жизни: я узнал то, что большинству людей на территории СССР так и не стало известным по-настоящему.

Потом была служба в Армии, в дивизии первого удара за спиной пограничников у иранской границы в Нахичеванской АССР – и опять я узнал в самой части и вокруг неё столько тревожных для советского человека фактов, что не мог не сменить всю линию жизни – пошёл на вечернее отделение истфака МГУ, чтобы понять: что происходит с моей страной, как она до этого дошла, и - чем это всё кончится, если я и мои сверстники не изменим положения.