Д. В. Солдатова
Придерживаясь шпетовской трактовки внутренней формы слова, ее
можно охарактеризовать как способ связи двух форм:
1
) синтаксической
(словесной, сигнификативной),
2
) предметной (вещественной, идеаль
ной). Эта связь динамична, диалектична, неустойчива, но имеет свои
правила. Знак (фонема, пзафема или жест) выражает мысль (идею, зна
чение, смысл), фиксируемую понятием. Способ выражения мысли зна
ком, способ оформления, образования понятия и есть внутренняя форма
слова.
Понятие в круговороте своей жизни входит в разные контексты.
Соотношение мобильности и константности позволяет говорить о слове
как о модели и принципе существования и развития культуры, как
9
своеобразном корнесловии ее. Итак, внутренняя форма слова - это спо
соб соотношения, связи знака со значением, знака и семы, возможность
различными способами связывать знак с идеей.
Наблюдая различные риторические сдвиги нормальной повседнев
ной усредненной речи, можно обнаружить изменения в привычных со
отношениях "знак - сема". В настоящее время невозможно зафиксиро
вать речь с нулевой степенью риторики, то есть без отклонений, без
сдвигов. Нарушения, изменения, аномалии, сдвиги в отношениях "знак -
сема" становятся нормой, правилом, моделью не только обыденной речи
или отдельно взятых литературных произведений, но и живописи, музы
ки, культуры в целом. Аномалия, по сути, не просто способ языковой
деятельности, но и алгоритм культурообразования. Получается, что
культура - это узаконенная аномалия.
Внутренняя форма слова определяет как нашу возможность пони
мать и быть понятым, так и возможность нарушать, ломать это привыч
ное, прежнее, устоявшееся в понимании, позволяет выстраивать новые
свяаи между знаком и семой, сохраняя первосмысл.
Часто кажется, что значение, смысл слова устарели, изменились, но
изменяются или устаревают лишь способы связи знака со значением, то
есть изменяется сама внутренняя форма слова. Действительно, "за обо
лочкой слов и логических выражений ... мы снимаем другой покров
объективированного знака, и только там улавливаем некоторую подлин
ную интимность и в ней полноту бытия. И вот оказывается, что мы ...
открываем подлинное единство смысла и конкретную целостность про
явившегося в знаке, как в предмете"*. Таким образом, ядро, первосмысл
в культуре остается единожды явленным и неизменным, благодаря ему
человечество существует как живое, разумное и культурное целое. Ме
няется лишь наше отношение к этим первосмыслам. Это постоянно из
меняющееся отношение к неизменному центру и есть культура.
Это глобальное изменение Карл Ясперс обозначил как "осевое
время". Вообще, любая революция - социальная или культурная - есть
реакция на подобное изменение отношения к первосмыслу. Освальд
Шпенглер же отрицает мысль о существовании единого культурного
ядра, говоря об отдельных культурах как о восьми словах, не склады
вающихся в одно осмысленное предложение. Людвиг Витгенштейн то
же отрицает наличие этого общего, универсального языкового центра,
подчеркивая многообразие и несочетаемость языковых практик, игр. Но
это тема уже другого разговора.
' Шпет Г.Г. Явление и смысл. Томск: Водолей, 1996. С. 12-13.
329
Н ЕК О ТО РЫ Е НАПРАВЛЕНИЯ СО В РЕМ ЕН Н О Й
ЕВРО П ЕЙ СКО Й ХУДОЖ ЕСТВЕННОЙ К У Л ЬТУ РЫ
Достарыңызбен бөлісу: |