ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
| Флоровский Г
., прот. Пути русского богословия. 3-е изд. Paris, 1983. С. 82. 33 См.: Панченко А. М . О смене писательского типа в Петровскую эпоху; Панчен- ко А. М. , Моисеева Г. Н . Новые идеологические и художественные явления литературной жизни первой четверти XVIII века // История русской литературы: в 4 т. Л., 1980. Т. 1. С. 408–420; Панченко А. М. Русская культура в канун петровских реформ. Л., 1984. Ниже излагаются (в упрощенном виде) основы его концепции. 34 35 служащим человеком, пишущим по заказу или прямо „по указу“» 34 . Вместо служения Богу предлагается служить государству — такая подвижка писательской ментальности отражает культурный слом колоссальной силы. Именно земное властно требует к себе первей- шего внимания со стороны литератора. К земному ведет и другая разновидность словесного делания, открытая реформами Петра: ли- тература не только должна приносить практическую пользу — для чего и существуют писатели-чиновники, пишущие или по непосред- ственному распоряжению властей, или исходя из своего патриоти- ческого порыва, из собственного осознания потребностей государства (что могло привести к неприятным для них последствиям, как в слу- чае с И. Т. Посошковым), — она предназначена еще и для развлече- ния. Здесь писатель выступает уже не как государственный служащий, а как досужий человек, в свободное свое время занимающийся — для забавы — чем он хочет. О Боге и тут никакой речи не идет. Грандиозные результаты подобных перемен стали ощущаться в литературном обиходе позже, в конце 1720-х, в 1730-е г., когда Пре- образователь, как выражались в те времена, почил в Бозе,. Но сами перемены пришлись как раз на первую четверть XVIII в., резко от- XVIII в., резко от- в., резко от- деляя ее от предыдущих десятилетий. III. Не менее резко отгораживают время петровских реформ от культурного процесса конца XVII в. и изменения в характере и типе европеизации. Надо заметить, что необходимость европеизации была осознана на Руси очень рано, по существу, сразу вслед за возникшей на рубеже XIV–XV вв. культурной изоляцией Московского государ- ства, связанной, с одной стороны, с исчезновением самой идеи все- ленской православной монархии, воплотившейся в Константинопо- ле, павшем в 1453 г. 35 , с другой же — с высвобождением из монголь- ского политического и в какой-то, правда, очень малой степени, и культурного пространства 36 . В ряду этих европеизационных усилий стоят зарубежные контакты Ивана III и тем более его «грозного» 34 Панченко А. М. , Моисеева Г. Н . Новые идеологические и художественные явления литературной жизни первой четверти XVIII века // История русской литературы: в 4 т. Т. 1. С. 419. 35 О значении идеи Византии (т. е. идеи вселенской Империи) для сознания Московской Руси см., в частности: Мейендорф И . прот. Византия и Московская Русь // Мейендорф И., прот. История Церкви и восточно-христианская мистика. М., 2000. С. 337–560. 36 Вопрос о культурном диалоге различных частей Монгольской империи, а затем и Золотой Орды, поставленный евразийцами, не получил сколько-нибудь серьезного науч- ного изучения. Вместе с тем некоторые памятники, в частности, XV в., напр. «Хождение за три моря» Афанасия Никитина, дают для этого некоторый любопытный материал. внука (Ивана IV), их неудавшееся стремление закрепиться на Бал- тике. Тут же надо назвать также неудавшиеся матримониальные на- мерения Бориса Годунова: готовившийся им брак дочери Ксении и датского герцога Ганса не состоялся из-за смерти последнего в 1602 г., переговоры 1604 г. о новом браке царевны, на этот раз с одним из шлезвигских герцогов, вновь ни к чему не привели. Он же органи- зовал посылку молодых людей за границу для учебы — все они про- пали без вести. Как видим, прочных успехов достигнуто не было. Бо�льшими удачами в этом направлении отмечена деятельность Ро- мановых — начиная со второго царя новой династии (Алексея Ми- хайловича). Это во многом обусловлено глубинными движениями в сознании московского общества, связанными с церковными рефор- мами патриарха Никона. Не только необходимость европеизации извлекли московиты из событий XV в., оставившего Северо-Восточную Русь в изоляции. Были сделаны и выводы абсолютно иного толка: подъем Москвы на фоне упадка и политической гибели других православных держав свидетельствует об утрате последними живой христианской веры, об их отходе от православия и, наоборот, об особой верности русских Христу, о полноте их церковной жизни. Соответственно русская Цер- ковь — единственно правильная, она и есть Церковь во всей полно- те ее мистической жизни. В первой половине XVII в. такая «нацио- XVII в. такая «нацио- в. такая «нацио- нализация» православия только усилилась. Протомившийся долгие годы в польском плену патриарх Филарет, отец нового царя Михаи- ла Федоровича, к иностранцам относился крайне настороженно, ре- зультатом чего «было усиление психологической и духовной изо- ляции России» 37 . Реакцией на эти тенденции в известной мере стали церковные реформы Никона, которые состояли в предельно жестком, даже вы- зывающем оживлении идеи Вселенской Церкви, частью которой, а не единственным истинным живым воплощением, и является рус- ское православие. Причем не столь уж важно, насколько серьезными были вселенские помыслы московского патриарха, глубоким ли было его грекофильство. Какими бы поверхностными и далекими от ду- ховной жизни Церкви ни были замыслы Никона (впрочем, думаю, что они были иными — ответственными и серьезными в высшей степени), его деятельность привела к важнейшим последствиям: она означала торжество вселенского над национальным. 37 жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|