ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
частью Речи Посполитой; обучение в польских коллегиумах и т. п.) к барочной по своему типу европейской риторической культуре с ее заинтересованностью панегириками, украинские монахи-интеллектуалы принесли с собою в Москву и вкус к произнесению торжественных речей. В Москве он пришелся ко двору — в прямом смысле этого фразеологизма: двор Алексея Михайловича и его детей нуждался в высокой ораторской прозе (с неизбежным для нее тяготением к пане- гирику) как важнейшем элементе искомой им секуляризированной придворной культуры зарождающегося российского абсолютизма. При Петре интерес к ораторской прозе не только не угас, но и возрос — проповеди, произносимые с амвона, были освящены церковным ав- торитетом, что придавало высказанным в них идеям особую весомость, 64 Алексеев А. А . Русский литературный язык // Три века Санкт-Петербурга. Т. 1: Осьмнадцатое столетие. Кн. 2. С. 268. 65 Еремин И. П . Лекции и статьи по истории древней русской литературы. Л., 1987. С. 65. 66 Там же. С. 65. устная форма их бытования обеспечивала им максимально широкий круг способных к пониманию реципиентов, своими нарядностью и торжественностью она отвечала триумфальности петровского време- ни; к тому же проповедь оказалась прекрасной формой разъяснения происходящего, пропаганды и убеждения 67 . С этим последним каче- ством торжественной проповеди связана не только ее востребованность Петром и его окружением, именно оно и приводит к соединению в границах ораторского текста совершенно различных элементов. II. Не утрачивая своих прямых религиозных функций и связи с церковной жизнью вообще и богослужениями в частности (в случае утраты данных функций и связи проповедь перестала бы быть про- поведью), торжественное церковное слово все более наполняется иным содержанием, лишь косвенно относящимся к его основному назначе- нию и направленному в первую очередь на решение политических задач; оно постепенно приобретает государственный характер. Опре- деляя своеобразие проповеднической манеры Феофана Прокоповича, Н. Д. Кочеткова замечает: «Раньше проповедник призывал слушателей выполнять свой христианский долг (долг перед церковью), теперь на первое место выдвигался долг гражданский (долг перед государ- ством)» 68 . Эти слова можно переадресовать эпидиктической ораторской прозе петровского времени в целом. Ее государственный пафос был, конечно, не всюду и не всегда одинаково открыт и интенсивен, в ряде случаев (проповеди Стефана Яворского, например) он занимал, скорее, подчиненное место: нередко его ослабляла присущая барокко идея двоемирия, диктующая необходимость возведения конкретного, зем- ного, к абстрактному, небесному: события политического толка трак- товались как отражения высшего, трансцендентного мира, т. е. на- полнялись религиозным смыслом. Но исчезнуть вовсе этот пафос из петровской проповеди не мог (да к этому никто и не стремился). Наиболее отчетливо государственное начало проявлялось в «словах» 69 , по своему типу предполагавших обращение к обществен- ным проблемам, — в панегириках в точном смысле слова (т. е. речах, посвященных воспеванию заслуг царствующих особ) и в проповедях 67 О роли пропаганды в культурной политике Петра речь шла в § 3 второй главы. 68 Кочеткова Н. Д . Ораторская проза Феофана Прокоповича и пути формирования литературы классицизма // XVIII век. Сб. 9: проблемы литературного развития в России первой трети XVIII века. Л., 1974. С. 59. 69 «Слово» является общим понятием для жанров ораторской прозы XVIII столетия. См.: жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|