Артур Конан Дойл: «Приключения Шерлока Холмса»
100 лучших книг всех времен:
www.100bestbooks.ru
70
после нашего свидания, сейчас его уже нет в живых. Есть все основания полагать, что Джеймс
и Алиса могут спокойно жить в счастливом браке, не думая больше о черных тучах, которые
омрачали их прошлое.
Пять зернышек апельсина
The Five Orange Pips
First published in the Strand Magazine, Nov. 1891,
with 6 illustrations by Sidney Paget.
Когда я просматриваю мои заметки о Шерлоке Холмсе за годы от 1882 до 1890, я нахожу так
много удивительно интересных дел, что просто не знаю, какие выбрать. Однако одни из них
уже известны публике из газет, а другие не дают возможности показать во всем блеске те
своеобразные качества, которыми мой друг обладал в такой высокой степени. Все же одно из
этих дел было так замечательно по своим подробностям и так неожиданно по результатам, что
мне хотелось бы рассказать о нем, хотя с ним связаны такие обстоятельства, которые, по всей
вероятности, никогда не будут полностью выяснены.
1887 год принес длинный ряд более или менее интересных дел. Все они записаны мною. Среди
них – рассказ о «Парадол-чэмбер», Обществе Нищих-любителей, которое имело роскошный
клуб в подвальном этаже большого мебельного магазина; отчет о фактах, связанных с гибелью
британского судна «Софи Эндерсон»; рассказ о странных приключениях Грайса Петерсона на
острове Юффа и, наконец, записки, относящиеся к Кемберуэльскому делу об отравлении. В
последнем деле Шерлоку Холмсу удалось путем исследования механизма часов, найденных на
убитом, доказать, что часы были заведены за два часа до смерти и поэтому покойный лег спать
в пределах этого времени, – вывод, который помог обнаружить преступника.
Все эти дела я, может быть, опишу когда-нибудь позже, но ни одно из них не обладает такими
своеобразными чертами, как те необычайные события, которые я намерен сейчас изложить.
Был конец сентября, и осенние бури свирепствовали с неслыханной яростью. Целый день
завывал ветер, и дождь барабанил в окна так, что даже здесь, в самом сердце огромного
Лондона, мы невольно отрывались на миг от привычного течения жизни и ощущали
присутствие грозных сил разбушевавшейся стихии. К вечеру буря разыгралась сильнее; ветер в
трубе плакат и всхлипывал, как ребенок.
Шерлок Холмс был мрачен. Он расположился у камина и приводил в порядок свою картотеку
преступлений, а я, сидя против него, так углубился в чтение прелестных морских рассказов
Кларка Рассела, что завывание бури слилось в моем сознании с текстом, а шум дождя стал
казаться мне рокотом морских волн.
Моя жена гостила у тетки, и я на несколько дней устроился в нашей старой квартире на
Бейкер-стрит.
– Послушайте, – сказал я, взглянув на Холмса, – это звонок. Кто же может прийти сегодня?
Кто-нибудь из ваших друзей?
– Кроме вас, у меня нет друзей, – ответил Холмс. – А гости ко мне не ходят.
– Может быть, клиент?
|