Национальный конгресс историков казахстана исторический факультет
жүктеу/скачать 3,3 Mb. Pdf көрінісі
|
тарихи тұлға
| Просим для сатовки к нам
прислать купцов. А у нас в летнее время бывают для той сатовки ташкенцов и бухарцов довольно » [16, л. 94, 94 об.]. Из этого же письма султана можно ясно усмотреть, что он четко контролировал передвижения по степи среднеазиатских торговцев, являясь в какой-то степени гарантом их безопасности. Султанмамет нередко просил региональные власти открывать и постоянные места для торговли, в котором могли принимать участие казахи, военные крепостей, представители народов и государств Средней Азии. Контроль за выходцами из Средней Азии он осуществлял сам. Так как они проезжали через казахские степи, то исправно платили ему пошлины. За это они получали безопасность личную и сохранность своих товаров. Так, 13 сентября 1772 года Султанмамет обратился к командиру Сибирского корпуса генерал-поручику И. А. Деколонгу с просьбой о строительстве менового двора напротив Ямышевской крепости, куда доступ россиян был несколько ограничен и небезопасен, гарантируя и приезд ташкентских купцов: « И если на сие мое прошение о постройке двора уведомление получу, тогда я как ташкенцам, чтоб оные на оной для торгу приезжали, так равно и своим киргисцам нарочно знать дам » [17, л.180, 180 об]. Еще в 1745 году султаны Абылай и Султанмамет обратились к сибирским властям с просьбой об открытии торга в Ямышевской крепости. Это обращение было связано с крайней недостаточностью у казахов хлеба, сукна, ножей, удил и топоров. В свою очередь, население иртышских крепостей нуждалось в восстановлении конского поголовья, крупного рогатого скота, нередко погибавшего от сибирской язвы. Потому в том же году генерал Киндерман разрешил торговлю в Семипалатинской и Ямышевской крепостях. Жители степи привозили для торговли овчины, тулупы, шкуры лисиц и карсаков, сайгачьи кожи, войлоки, баранов, быков и лошадей. В торговле участвовали казахи, русские, джунгары и среднеазитаские купцы. Но во время военных набегов джунгар торговля в крепостях временно прекращалась [18, с. 399–400]. Большой интерес для исследователей представляет активное взаимодействие султана Султанмамета со старшим ханом Абылаем, его маневры на дипломатическом поприще. Забегая вперед, отметим, что прииртышский владетель-чингизид Султанмамет был одним из самых влиятельных государственных деятелей своего времени, а его активная позиция по защите рубежей своих владений и Казахского ханства в целом, от внешней экспансии, достойно вписалась в историю изучаемого региона и нашла отражение в разножанровых источниках. И в Среднем жузе Россия встретила некоторые сложности и определенное сопротивление со стороны коалиции «Абылай – Султанмамет», которые слаженно действовали в тандеме, не давая на протяжении почти сорока лет расколоть их единство и монолит. Они управляли не только Средним жузом, но и, отчасти, сопредельными территориями Старшего жуза и даже немного – Младшего. Оба вели согласованную активную 128 внешнюю политику, совершая упреждающие походы против джунгар, волжских калмыков, китайцев, крыгызов и узбеков. Между Абылаем и Султанмаметом сложились самые теплые и доверительные отношения, которые можно объяснить рядом обстоятельств. Во-первых, они были близкими родственниками – двоюродными братьями. Во-вторых, были одного возраста и единомышленниками, всегда поддерживающими друг друга во всех внешнеполитических отношениях и внутренних делах. В-третьих, немаловажным фактором является их совместное боевое братство: они вместе участвовали во многих боевых действиях против джунгар и волжских калмыков, терпя вместе все воинские лишения и невзгоды. Они советовались в самых сложных ситуациях. Оказывали друг другу помощь в самых сложных ситуациях. В- четвертых, их детство прошло вместе на юге Казахстана. И эти теплые и союзнические отношения двоюродных братьев укрепились на самых первых порах их назначения на должности управителей своих волостей. Подтверждением этому является следующее: 27 августа 1742 г. Султанмамет приезжает в Орскую крепость к начальнику Оренбургской комиссии И. Неплюеву за содействием в освобождении султана Абылая из джунгарского плена, а 28 августа в Орске принимает российское подданство [3, с. 242–243]. Со временем, их дружеские отношения укрепились еще больше, особенно после того, как Абылай стал ханом трех казахских жузов. Этот альянс не мог не настораживать российскую администрацию, поскольку каждый из них представлял опасность для империи. А когда они объединялись, то угроза российскому военному присутствию намного возрастала. Поэтому местные российские власти внимательно следили за ходом контактов двух авторитетных степных правителей, стараясь, к примеру, выведать причины очередных приездов Абылая к султану и темы, которые они поднимали. Об этом, в частности, 16 ноября 1772 года сообщал в своем рапорте командующий Железинской крепости премьер-майор С. Красноперов, командиру Сибирского корпуса генерал-поручику И. А. Деколонгу по вопросу приезда к Султанмамет-султану Абылай-хана с двумя сыновьями: « жүктеу/скачать 3,3 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|