к реальному, к внешней коммуникации. Ведущая его
особенность – несклонность к внешней коммуникации,
непрочность внешне-коммуникативной установки. Это
связано подчас с конституциональной (врожденной)
спецификой
его характера, но подкреплено также
и опытом жизни, который гласит: «Им
все равно
меня не понять». И правда: им нелегко понять
интроверта. Ведь переход работы его сознания во
внешнекоммуникативный режим заметно затруднен.
Поэтому слушатель то
и дело вынужден вникать
в причудливый и сложный ассоциативный мир
интроверта и, недоумевая, пожимать плечами.
Интроверт видит это и
пытается помочь делу
рефлексией. Он так усердствует в ней, страдая от своей
коммуникативной «несостоятельности», что усиленная
рефлексия вообще лишает его какой-либо свободы
самовыражения!
И образуется порочный круг. Невозможно высказать
то, что действительно думаешь, так как «не поймут».
А при повышенном контроле высказывания получается
так, что, вроде бы, и
высказывать нечего либо
высказываешься «не о том». Интроверту не остается
ничего другого, как оставаться «в себе». Он тяготится
контактами и предпочитает им книги,
инструменты,
коллекции, философские занятия. Он не делится
радостями и горестями с другими, а
переживает их
«внутри себя». Для общения он выбирает двух-трех
собеседников (обычно похожих на него самого), если
только ему повезет найти их в своем окружении. Он