Последняя камелия

– Отец, ты ранен, – сказал Десмонд, подбежав к нему, чтобы лучше
рассмотреть рану. – Рана глубокая. Я разыщу Бердсли. Нужен доктор! – Он
обернулся ко мне: – Оставайся с ним. Я скоро вернусь, – и побежал вверх
по склону холма к дому.
Я осторожно подошла ближе.
– Вам самое время исчезнуть, мисс Льюис, – сказал лорд Ливингстон.
Я кивнула.
– Не делайте из этого трагедии, – продолжал он. – Вы нашли дерево. А
теперь его не стало. Теперь оно не достанется никому.
По моей щеке стекла слеза.
– Я не скажу Десмонду и детям, – сказал лорд Ливингстон. – Это
разобьет их сердца. – Он потер бровь. – Пора. Пожалуйста, покиньте нас.
Я попятилась назад, а потом, быстро повернувшись, побежала по
дорожке сквозь снег, вверх по склону к дому, видневшемуся впереди.
Никем не замеченная, я проскользнула во флигель для прислуги и бешено
стала засовывать вещи в кожаный чемодан. Мое сердце защемило при
мысли о детях. Выбежав из дома, я увидела мистера Хэмфри, очищавшего
от снега ветровое стекло машины.
– Вы бы не могли отвезти меня на вокзал? – спросила я, едва дыша.
– Конечно, мисс Льюис, – ответил он с улыбкой, с любопытством
взглянув на меня. Я заметила в его глазах странный блеск. – Все в порядке?
– Мне нужно уехать, – ответила я, оглядываясь. – Как можно скорее.
Я забралась на заднее сиденье, а мистер Хэмфри сел за руль. В зеркале
заднего вида я заметила Десмонда. Когда машина отъезжала, он побежал
следом, крича:
– Флора, стой! Пожалуйста, остановись!
Мистер Хэмфри необычно резко нажал на газ, и колеса, подняв в
воздух блестящий гравий, рывком тронули машину вперед. Несколько
минут мы ехали молча. Он несколько раз посмотрел на меня в зеркало, а
потом наконец заговорил:
– Вам очень идет.
Я покачала головой, смахнув с глаз слезу.
– Простите, не понимаю, о чем вы.
– Ее цепочка, – ответил шофер, поглядывая на меня в зеркало.
Я увидела, как его глаза сощурились в улыбке, и поднесла руку к шее.
– Как вы…
– Я сделал глупость, – усмехнулся он. – Она, наверное, выпала у меня
из кармана в доме, и Десмонд нашел ее раньше меня. Конечно, он ничего
не заподозрил. Тогда. Но непременно заподозрит.

– Мистер Хэмфри, я не понимаю – сказала я, чувствуя, как кровь
приливает к щекам, а потом вспомнила, что когда-то видела в его машине
серебряную цепочку. 
Так она все это время была у него?
– Подумайте, мисс Льюис. Вы сообразительная девушка. Наверняка вы
уже все поняли. – Он вытащил из кармана пистолет и положил его на
сиденье.
Я прижала руку ко рту.
– С другими девушками было легко, – продолжал шофер. – Они
сникали, как петунии. Но Анна была не такая. Я так и не смог ее поиметь.
Она умерла, прежде чем я до нее добрался. А все этот чертов Эббот.
Конечно, он хотел, чтобы тот чай выпил мистер Блит. Но чайнички
перепутались. – Он хохотнул. – Мальчишка убил собственную мать.
Я хотела что-то сказать, но не могла издать ни звука.
– Вероятно, Десмонд, вернувшись домой, все сопоставил, – продолжал
мистер Хэмфри. – Я думал, моя песенка спета, когда вы нашли в машине
эту цепочку. И потом, когда увидели меня в саду. – Он удовлетворенно
облизал губы. – Помните Терезу в городе? Ее я тоже поимел. И закопал под
последней камелией в дальнем ряду.
У меня тряслись руки. Почему я ничего не замечала все это время?
Грязные ботинки. Свет фонаря среди камелий. Джутовый мешок. 
Боже
мой
!
– Если бы Десмонд тогда попросил показать, что в мешке, он бы очень
удивился. – Шофер покачал головой. – Как и его отец, он остерегался
наезжать на меня. Они оба трусы.
Я не могла вымолвить ни слова. Я едва дышала. Машина неслась по
дороге, а время словно замедлилось, почти остановилось.
– Мне не следовало брать цепочку, – говорил он. – Небрежность с моей
стороны. Но, найдя Анну у камелий, я сорвал ее у нее с шеи. Поверьте, мне
хотелось от нее большего. – Его глаза в зеркале вспыхнули. – Но из дома
бежал Десмонд. Пришлось взять хоть что-то. – Он хмыкнул. – Думаю, я
мог бы выручить за эту вещицу десять фунтов. Посмотрим, когда закончу с
вами.
Ужас проник в каждую клеточку моего тела, но я не могла себе
позволить поддаться ему. В приоткрытую щелочку окна залетали
снежинки. Я искала глазами ручку двери. Смогу я выскочить? Смогу
выброситься из машины?
– Я собираюсь сделать с вами то, что планировал для леди Анны, –
продолжал говорить шофер.
– Господи! – закричала я. – Пожалуйста, мистер Хэмфри. Вы больны.

Отвезите меня в город. Мы найдем, как вам помочь.
Он покачал головой:
– Этим деревьям нужна кровь.
– Кровь? – сморщилась я.
– Да будут цветы окроплены кровью, чтобы проявить свою красоту.
– Это слова на стене сарая, – сказала я. – 
Так это написали вы
.
– Да. А вы не знали? Только так они расцветут.
– Но это неправда! – воскликнула я. – Они цветут. Им нужно лишь дать
время. Нельзя заставить растение расцвести по вашей прихоти.
– Ах, мисс Льюис, можно, – ответил он. – Вы же сами видели.
Миддлберийская розовая не расцветала целых десять лет. А вы видели на
ней тот цветок? – Он поднял руку, перевязанную у запястья. – Мне
пришлось полить ее самому. Этого хватило, чтобы появился один
цветочек. Но теперь, благодаря вам… Теперь дерево расцветет снова.
– Вы сумасшедший, – сказала я.
Он улыбнулся своим мыслям и проговорил:
– Лорд Ливингстон сам не знал, как он помогал мне, приводя девушек.
Он спал с ними, так что, когда в саду найдут тела, естественно, заподозрят
его. Прекрасно придумано, я могу себя за это похвалить.
Я в ужасе мотала головой.
– Думают, что прислуга ничего не замечает, – продолжал шофер. – Что
мы ничего не слышим. Но я следил за ним. Я знал, как он украдкой водит
этих девушек к себе и где встречается с ними в городе. Через несколько
месяцев они ему надоедали. И тогда приходил мой черед. – Он повозился с
колесиком радио. – Теперь уже недолго осталось. Мне, конечно, хотелось
взглянуть на ваше личико в саду у камелий в тот первый день.
– Так это вы были в сарае?
– Я и Женевьева Преус, – ответил он. – Это была вздорная девка. – Он
улыбнулся. – Да, а сегодня я займусь вами, а потом этой чертовой
горничной. Если опять услышу ее тявканье… – Он покачал головой. –
Скоро будет готова и леди Кэтрин. Я внимательно за ней наблюдаю. – Он
потер лоб. – Что там говорил Томас Джефферсон? – Его глаза в зеркале
встретились с моими. – Вы американка, вы должны знать. – Он
напряженно вспоминал. – Да! Он сказал: «Дерево свободы нужно время от
времени освежать кровью патриотов…»
Трясущимися руками я достала из кармана носовой платок, на котором
мама в уголке вышила мои инициалы – Ф. А. Л. Я приложила его к глазам,
и в некотором роде это принесло мне утешение и придало сил, словно
родители сказали мне: «Не бойся». И я вспомнила, что Джорджия написала

на форзаце книги Вирджинии Вулф: «На самом деле мы всегда знаем, как
поступить правильно. Трудность же заключается в том, чтобы именно так
и поступить».
И тут я поняла, что делать. Я наклонилась вперед и впилась пальцами
мистеру Хэмфри в глаза. В желудке у меня все перевернулось, когда я
ощутила, как его правый глаз лопнул, выдавленный моим пальцем. Шофер
закричал и отпустил руль, чтобы схватить мои руки, и машина вильнула
вправо, потом влево, пробила защитный рельс на обочине и покатилась
вниз по откосу. Я сорвала с шеи цепочку, ощутив щелчок застежки. Я не
знала, останется ли мистер Хэмфри в живых и останусь ли в живых я. Но
даже если он будет жить, он не продаст эту цепочку за десять фунтов.
Больше никто не прикоснется к ней. Я выбросила цепочку в окно и
зажмурилась.

жүктеу/скачать 1,3 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: