Сборник научных трудов

 

255

 

 

 

Рис. 2. Воспроизведение в металле женского украшения из кургана Аржан 2:  

а – фото оригинала из альбома А. Наглера; б – процесс работы – изготовление восковой модели;  

в – металлическая копия. 

 

 

 

Рис. 3. Графический  

анализ археологических 

фотоматериалов:  

а – расположение бляшек 

женского костюма в 

раскопе (бляшки передней 

и задней сторон обо-

значены разным цветом: 

бляшки с передней стороны 

– белым, бляшки с задней 

стороны – темно-серым);  

б – бляшки задней стороны, 

графическая реконструкция 

декора соответствует 

узорам на теле тигра;  

в – фото тигра;  

г – изображение тигра на 

рукояти кинжала-акинака. 

 

 

 

 

Рис. 4. Варианты 

реконструкции:  

а, б – опубликованная 

реконструкция мужского  

и женского костюма  

[4, с. 212, 214];  

в – предлагаемая авторами 

реконструкция 

расположения нашивных 

бляшек на кафтане. 

 

 

 

 

256 

Рис. 5. Скульптурная модель  

в масштабе 1:10 с элементами вооружения и 

декорированием куртки мужского костюма. 

 

 

 

К. Базеян 

Армения, Ширак, Центр арменоведческих исследований  

ВЫШИВКА И КРУЖЕВО В АРМЯНСКОМ НАРОДНОМ КОСТЮМЕ 

Как у многих народов, так и у армян, основным видом украшения национального костюма явля-

ется вышивка. У армян не существует общенационального типа народного костюма – он различен в раз-

ных  историко-этнографических  областях  (ИЭО).  Народная  одежда  в  начале XIX в.  была  устойчивым 

комплексом, сложившимся в соответствии со спецификой природно-географических и социально-эко-

номических  условий  и  художественно-эстетическим  вкусом  армян.  По  покрою,  общему  силуэту,  цве-

товой  гамме,  способах  и  технике  декорирования  прослеживаются  два  основных  комплекса  одежды: 

восточноармянский  и  западноармянский.  Наряду  с  другими  отличительными  элементами  вышивка  и 

кружево  являются  особой  знаковой  системой  и  играют  важную  дифференцирующую  роль.  Среди 

основных  способов  орнаментации  костюма  самыми  архаичными  и  имеющими  сакральное  значение 

являются  аппликация,  набойка,  плетение,  вышивание,  вязание  и  др.  Вышитые  и  вязаные  детали 

считались  сильными  оберегами,  и  по  народным  повериям  защищали  владельца  от  сглаза,  порчи  и 

нечистых сил [6]. Этим обусловлено и то, что вышивались, в основном те части одежды, которые имели 

сокральную функцию – пояс, передник, подол и вырезы (рис. 1–3).  

Традиционный  армянский  костюм  вышивался  шелковыми,  хлопчатобумажными,  шерстяными, 

золочеными нитками, использовался также разных видов бисер, блестки, тесьма, шнурки. Вышивалась 

преимущественно праздничная одежда разных возрастных групп – от младенца до молодоженев. Коли-

чество,  цветовая  гамма  и  насыщенность  вышитых  частей  одежды  увеличивалась  по  мере  взросления 

носителя. В пожилом возрасте носить разноцветный, расшитый и блестящий костюм у армян считалось 

неприличным.  

Вышивки  разных  частей  женского  праздничного  костюма  в  каждой  ИЭО  отличались  специфи-

ческим  орнаментом,  техникой  выполнения,  цветовой  гаммой  и  др.  Восточноармянские  и  западно-

армянские типы костюма различались наличием и богатством вышивки. У восточных армян (Айрарат-

ская,  Гугаркская,  Сюникская  и  Арцахская  ИЭО)  разноцветными  шелковыми  нитками,  растительным 

орнаментом  вышивалась,  в  основном  налобная  часть  женского  головного  убора – обруча  (рис. 4). 

Праздничное шелковое платье состоятельных женщин Еревана и Тифлиса украшали вышитый золотом 

нагрудник и пояс-передник. Мужской, по типу общекавказский костюм, был лишен какой-либо орна-

ментации [7, с. 106]. 

Традиционная одежда западных армян, как женская, так и мужская, была богато вышита. У сель-

ских  жителей  Васпуракана  отдельные  части  костюма – рукава,  нагрудники,  передники  расшивались 

разноцветными и шелковыми нитками по синему холсту, в технике полукреста или же счетной глади. 

Весьма самобытна одежда мужчин Сасуна, Муша, Шатаха – белые брюки, безрукавки и головные убо-

ры украшались старинным орнаментом, вышитым шерстяными разноцветными нитками. Вышивались 

мужские брюки также у Киликийских армян – их шили из синего сукна, а по линиям швов вышивали 

золоченными нитками или шелковым шнуром. 

 

257

Золотошвейной вышивкой украшалась также мужская короткая верхняя одежда с рукавами (салта) 

и без рукавов (елек) в Малий Армении, Киликии, Кесарии, Высокой Армении. 

Более разнообразна и специфична вышивка западноармянского женского традиционного костюма, 

которая  отличается  некоторыми  характерными  особенностями.  Здесь  также  вышивались  налобные 

украшения  на  бархатной  или  плотной  шелковой  ткани.  Неотъемлемой  частью  одежды  женщин  был 

передник, который красочно украшался разноцветной вышивкой. 

В Васпуракане и близлежащих регионах (Ахцник и Туруберан) женскую, открытую спереди верх-

нюю  одежду  шили  из  местной  хлопчатобумажной  узорчатой  ткани  (мануса)  и  не  украшали,  однако 

вышивались другие части костюма – шапочка (арахчи), головные платки, нагрудник, рукава и особенно 

передник.  Шерстяные  или  хлопчатобумажные  передники – мезары  вышивались  разноцветным  (крас-

ный,  синий,  желтый,  белый)  геометрическим  орнаментом,  выполненным  крестовым  швом.  Вышивка 

отличалась густотой и, как результат, от фона оставались лишь узкие полосы. Внешне они походили на 

ковры, т.к. были схожи не только орнаменты, но и цветовая гамма. 

Похожие передники характерны также для женского костюма в Малой Армении (городов Амасия, 

Себастия,  Кесария  и  др.).  Здесь  они  несколько  уже,  вышитые  счетной  гладью  геометрические  орна-

менты расположены не по горизонтали, как в Васпуракане, а по вертикали [4, с. 13–14]. 

Во всех регионах Западной Армении Вышивкой украшались нагрудники, которые одевались под 

платьем  и  закрывали  большой  вырез  на  груди.  Нагрудники  вышивались  различной  техникой,  в 

соответствии с орнаментацией верхней одежды. Красивой золотошвейной вышивкой отличалась празд-

ничная  короткая  верхняя  одежда – салта,  сделанная  из  сукна  или  бархата,  которая  одевалась  поверх 

платья в холодное время года. 

Своей изысканностью, красотой, сдержанной благородностью и оригинальностью отличается жен-

ский  костюм  Высокой  Армении,  Ширака  и  Джавахка,  большая  часть  которого  украшалась  золотым 

шитьем.  Это  единственный  традиционный  комплекс  женской  одежды,  где  присутствует  кружевная 

часть головного убора. Женский головной убор состоял из нарядной фески с большой шелковой кис-

тью, налобника с двумя рядами золотых монет, височных жемчужных подвесок, на которые надевали 

обруч  (вард)  из  красного  бархата,  надлобная  часть  которого  украшалась  мелкими  разноцветными 

кружевными  цветочками,  бутонами,  листьями,  птицами.  Цветы  изготавливали  в  виде  розочек,  лилий, 

фиалок, колокольчиков и др. Кружевные цветы выполнялись близкими к реальности, лишь иногда под-

вергаясь  некоторой  стилизации.  Цветы  должны  были  стоять  торчком,  поэтому  их  изготавливали 

игольным шитьем плотным швом, при котором ромбовидные клеточки поперечных нитей делились на 

треугольники. Весь головной убор покрывался кружевной фатой [3, c. 21–22].  

Схожими  разноцветными  кружевами  обшивались  женские  набивные  головные  платки,  которые 

помимо армянок Высокой Армении носили также Киликийки, а также жители всей Западной Армении 

до первой мировой войны. 

В  комплекс  традиционного  женского  костюма  Высокой  Армении  входили  четыре  вида  верхней 

одежды  одного  покрова,  которые  различались  только  тканью  (сукно,  бархат,  шерсть)  и  наличием 

вышивок.  Шерстяные  платья  не  вышивались,  остальные  украшались  золотошвейной  вышивкой,  кото-

рая проходила по вороту, обшлагам и по подолу в виде узкой полосы, ритмично повторяющимся расти-

тельным  узором.  Нити  для  вышивки  соответствовали  тканям,  употреблялся  также  круглый,  тонкий  и 

довольный  плотно  крученый  шнур,  который  легко  ложился  спиральными  и  закругленными  обтека-

емыми узорами [1, с. 19–23].  

Обязательным  атрибутом  женской  одежды  жителей  Высокой  Армении  является  также  красный 

бархатный  или  суконный  передник,  расшитый  золотым  шнуром.  Передник  вышивался  по  краям  и  по 

нижним  углам.  Характерны  миндалевидные  орнаменты,  которые  встречаются  во  множестве  и  вариа-

тивны. Используются переплетенные между собой стилизованные растительные мотивы, Древа жизни. 

В армянской художественной традиции аналогичные орнаменты встречаются с древних времен. 

Примечательно,  что  дошедшие  до  нас  самые  старые  образцы  вышивок,  датируемые XIII в., 

найдены при раскопках средневекового города Ани, которая находится в Шираке. Это платье малень-

кой девочки и покрывала – одна для подушки, другая для лица. Вышивки исполнены шелковыми, золо-

тыми нитями и шнурами. Узоры растительные и зооморфные: цветочная цепочка (на вороте), цветок, 

напоминающий Древо жизни (на груди), стилизованные птицы в полете (на покрывале для подушки) и 

лев со львенком на фоне стилизованного дерева (на лицевой накидке). Помимо этого были найдены и 

другие фрагменты тканей, покрытые вышивкой [2, с. 280–281].  

Особый  интерес  представляет  деталь  ткани,  на  котором  вышита  стилизованное  Древо  жизни, 

напоминающее  вышивки  женского  костюма  Высокой  Армении.  Последующие  исследования  и  анализ 

выявили  несколько  общих  черт  вышеупомянутых  вышивок  и  орнаментации  женской  одежды,  как  в 

технике  исполнения,  так и  в построении  и  стилизации растительного орнамента,  в  частности – Древа 

жизни. Это делает возможным предположить генеалогическое родство золотошвейной вышивки сред-

невекового Ани и Высокой Армении, куда, возможно, переселились в дальнейшем жители этого города. 

 

258 

Даже  та  малая  часть  вышивок  и  кружев,  которые  были  представлены,  позволяют  высказать 

мнение, что орнаментация традиционной одежды выполняла несколько функций – социальную, празд-

нично-ритуальную.  В  свою  очередь  вышивка  и  кружева  имели  этнодифференцирующую  функцию. 

Кроме  того,  вышитые  и  кружевные  элементы  национального  костюма  дают  полное  представление  об 

искусстве вышивки и кружева у армян, которые в характерных чертах (техника выполнения, цветовая 

гамма,  орнамент  и  т.д.)  представлены  во  всех  историко-этнографических  областях  прежде  всего  на 

одежде. 

Список литературы 

1. Авагян Н. Армянская народная одежда (XIX – начало XX вв.). – Ереван: АН АрмССР, 1983. – 109 с. – 

(На арм. языке). 

2. Аракелян Б. Города и ремесла Армении в IX–XIII вв. – Ереван: АН АрмССР, 1958. – Т. 1. – 374 с. – 

(На арм. языке). 

3. Давтян С. Армянское кружево. – Ереван: АН АрмССР, 1966. – 48 с. – (На арм. языке). 

4. Давтян С. Армянское кружево. – Ереван: АН АрмССР, 1972. – 92 с. – (На арм. языке). 

5. Папазян Э. Армянский национальный костюм. – Ереван: Тигран Мец, 2000. – 147с. – (На арм. языке). 

6.  Степанян  А.  Орнамент  армянской  народной  одежды  (ритуальная,  цветовая,  знаковая  системы) // 

Армянская этнография и фольклор. – Ереван: Гитутюн, 2007. – Вып. 22. – Ст. 7–80 – (На арм. языке). 

7. Тер-Саркасянц А. Армяне: история и этнокультурные традиции. – М.: Вост. литература, 1998. – 395с.  

 

 

 

 

 

Рис. 1. Женский праздничный 

костюм Еревана 

Рис. 2. Женский праздничный 

костюм амшенских армян 

Рис. 3. Женский праздничный 

костюм Высокой Армении 

 

 

 

 

Рис. 4. Головной обруч 

 

259

М.Л. Бережнова 

Россия, Омск, государственный университет,  

Сибирский филиал Российского института культурологии 

ВЫБОР ТКАНЕЙ ДЛЯ ОДЕЖДЫ В РУССКОЙ КРЕСТЬЯНСКОЙ СРЕДЕ  

(ПО ЗАПАДНОСИБИРСКИМ ЭТНОГРАФИЧЕСКИМ МАТЕРИАЛАМ) 

 

Проблемы  реконструкции  костюма  часто  связаны  с  недостаточностью  источниковой  базы.  Не 

случайно  древние  формы  костюма  лучше  известны  в  их  элитарных,  а  не  простонародных  вариантах. 

Данные по костюму, которые возможно получить археологическим путем, также относительно скром-

ны  и  достаточно  односторонни – лучше  изучен  погребальный  костюм.  Поэтому  при  реконструкции 

крестьянских  костюмов  приходится  принимать  решения  «по  аналогии»,  опираясь  на  сведения  о 

сохранившихся предметах, датируемых XVIII – началом XX века. Обычно это вещи, входящие в музей-

ные коллекции, то есть отобранные по своим художественным достоинствам собирателями прошлого.  

Особое место в музейных коллекциях занимают образцы тканей. Их немного, чаще ткани домаш-

него производства представлены в вещах (одежда, скатерти, полотенца, постельное белье, покрывала). 

Как  правило,  приобретение  тканей  бывает  довольно  случайным,  далеко  не  все  образцы  имеют  две 

кромки, достаточны по размеру, чтобы оценить раппорт и т.д., редко описание ткани включает указание 

на дальнейшее использование. Таким образом, при реконструкции костюма даже относительного прош-

лого  встает  вопрос  о  выборе  ткани.  Как  соотносится  выбор  ткани  с  назначением  будущего  изделия? 

Всегда ли ткани отбирались так же, как это следует из тех образцов одежды, что дошли до нас? 

Анализ  предметов  одежды  из  музеев (учитывая  все  написанное  выше)  свидетельствует  о  разных 

требованиях  к  покупным  и  домашним  тканям,  используемых  для  пошива  одинаковых  по  функциям 

предметов. Особое значение имеет структура переплетения и выбор цвета нитей как основной признак 

утилитарного назначения ткани. 

Предпочитали  покупать  ткани  сложной  структуры,  часто  многоцветные – тафту,  штоф,  парчу, 

крупноузорчатый шелк. К таким костюмным комплексам, в XIX в. обычно сарафанным, шили рубашки 

(блузы)  из  тонких  белых  тканей,  которые  изначально  имели  сложную  тканую  структуру  или  расши-

вались сложными узорами белой (в тон ткани) нитью [3, с. 33–40]. Сейчас признано, что крестьянский 

костюм  уже  с XIX в. (многие  исследователи  считают,  что  и  раньше)  испытывал  влияние  городской 

моды [см., напр.: 1, с. 50]. Поэтому мы можем сопоставить праздничную одежду из покупных тканей 

богатых  крестьян,  купечества  и  городских  низов  и  одежду  знати:  объединяет  их  увлечение  тканями 

сложной  структуры.  При  этом  домотканину,  даже  высококачественной  выработки,  белой  гладью  не 

расшивали, а предпочитали украшать более традиционными отделками – бранными полосами, счетной 

вышивкой и т.д. [1, с. 81–85; 3, с. 68–71]. 

Крестьянки, хорошо владевшие техникой ткачества, умели изготавливать ткани, которые в современ-

ных  каталогах  музеев  описываются  как  «белая  брань», «ткани  многоремизной  техники» [см.,  напр.: 6, 

с. 201–216].  Внешне  они  похожи  на  дорогие  покупные  материи  с  тканым  рисунком  и  их  имитации,  рас-

шитые белой гладью. Однако в известных нам костюмах и отдельных предметах одежды никогда не проис-

ходит смешения домотканины и белой глади или подмены дорогих тканей высококачественным узорным 

полотном  домашнего  производства.  Это  косвенно  доказывает,  что  в  сознании  крестьянок,  производящих 

одежду, существовали жесткие нормы, которые не могли быть отброшены в угоду моде, престижу и т.д. 

Изложенные  тезисы  можно  подкрепить  наблюдениями  над  коллекциями  одежды  и  тканей  крес-

тьянского  происхождения,  которые  хранятся  в  западносибирских  музеях.  Ретроспективные  подсчеты, 

основанные на полевых материалах 1970–1990-х гг., позволяют считать,  что на рубеже XIX–XX вв. в 

крестьянских  хозяйствах  производили 60–80 аршин  ткани  разного  назначения.  В  пересчете  на  тради-

ционную меру холстов – стены – это составляет около 14 стен. Ежегодно для обновления постельного 

белья, полотенец, скатертей ткали 6–7 стен. Еще 7 стен тканей производили для изготовления одежды.  

Объем  выработки  тканей  разных  видов  в  крестьянских  хозяйствах  был  неодинаков.  Наиболее 

востребованной  в  хозяйствах  тканью  были  пестряди,  и  их  вырабатывали  больше,  чем,  например, 

крашенины  или  неокрашенных  холстов.  Но  эти  сведения  не  позволяют  определить  процентное  соотно-

шение  тканей  в  общем  производстве.  Если  считать  музейные  коллекции  естественной  выборкой,  то 

возможно  произвести  следующие  подсчеты.  Всего  в  музеях  юга  Западно-Сибирской  равнины 319 

образцов тканей для производства одежды. Часть из них употреблялась и в других целях. Если считать, 

что  ткани  для  одежды  в  общем  производстве  относились  к  тканям  другого  назначения  как 7:6 (см. 

расчеты,  приведенные  выше),  то  можно  вычислить,  что 54% холстов  и  пестрядей  уходило  на  одежду. 

Предполагаемое соотношение разных видов тканей для одежды представлено в таблице 1. Считалось, что 

все ткани, пригодные для производства одежды и вытканные в течение одного года, составляют 100%.  

 

260 

Таблица 1 

Доля разных видов тканей для одежды в общем производстве у русского населения  

юга Западно-Сибирской равнины в последней трети XIX – начале XX в. 

 

Количество образцов 

Музей 

холст 

крашенина 

пестрядь 

полусукно 

сукно 

Новосибирский областной 

краеведческий музей 

16 13  102  54  2 

Омский государственный 

историко-краеведческий музей 

27 2  93  9  5 

Тобольский государственный 

историко-архитектурный  

музей-заповедник 

– –  55  5 5 

Тюменский областной 

краеведческий музей 

3 –  1  – – 

Всего образцов 46 

15 

243 

19 

12 

Могло быть использовано для 

производства одежды 

25 15  131  19 12 

Предполагаемая доля данного 

вида ткани в общем производстве 

(%) 

12,4 7,4  64,9  9,4  5,9 

 

Данные  подсчеты  условны,  но  позволяют  вычислить  распределение  домашней  продукции  по 

видам  тканей.  Видимо,  в  среднем  каждый  год  в  хозяйстве  производилось  на  одежду  около 2 стен 

пачесного холста, 2 стен пестряди и 2 стен ткани для верхней одежды. До 1 стены полотна оставляли 

для пошива праздничной одежды.  

Тканье поясов в данный подсчет не включен. Связано это с тем, что пояса не требовали большого 

количества  сырья.  С  другой  стороны  все  полевые  материалы  и  данные,  опубликованные  об  изготов-

лении  поясов  прежде,  свидетельствуют  о  том,  что  отношение  к  их  изготовлению  было  не  просто 

прагматическим, но носило определенный символический характер (например, изготовление пояса для 

жениха, для сына, покидающего родной дом). Соответственно работы по изготовлению поясов носили 

«разовый», непериодический характер.  

Анализ  коллекций  показывает  также  жесткую  детерминированность  соотношения  «ткань–одеж-

да».  Если  отвлечься  от  банальных  уже  замечаний,  что  повседневную  одежду  шили  из  домотканины, 

праздничную – из  покупных  тканей,  то  можно  увидеть  и  другие  закономерности.  Например,  до  

1990-х  гг.  в  поселениях  бывшей  казачье  линии  старожилы  утверждали,  что  казачки  сами  не  ткали,  а 

пользовались только покупными тканями фабричного производства. Сохранились фотоснимки, сделан-

ные  Н.Г.  Катанаевым  в 1909 г.  в  казачьих  поселках  Степного  края  (Северный  Казахстан),  которые 

доказывают, что здесь использовали ткани домашнего производства для производства верхней халато-

образной одежды [5]. Г.Е. Катанаев в статье 1893 г. упоминает такую одежду как «собственные изделия 

из  русских  материй».  Крой  таких  халатов  всегда  аналогичен  крою  крестьянских  халатов,  которые 

обычно называют «шабурами», «зипунами» и т.д. «Бешметы», отчасти похожие на халаты и функцио-

нально им аналогичные, кроились с проймой и отложным воротником, подобно пиджаку или пальто, в 

которые  затем  и  трансформировались [4, c. 12]. Фотографии  показывают,  что  шили  этот  вид  верхней 

одежды из фабричных тканей. 

Подобных закономерностей можно найти немало. Незыблемость системы «ткань–одежда» в крес-

тьянском сознании может быть проиллюстрирована следующим примером. 

В  фондах  Тобольского  государственного  историко-архитектурного  музея-заповедника  хранится 

альбом  из 20 «образцов  ученических  работ,  выполненных  на  курсах  ткачества  командированной  Ми-

нистерством  земледелия  и  государственных  имуществ  А.Г.  Доливо-Добровской  в  с.  Введенском  Кур-

ганского уезда Тобольской губернии 13 июня – 10 августа 1900 г.» (номер коллекции ТМ 10251 / 1–20). 

Подобные  курсы  были  направлены  на  вовлечение  крестьян  в  мелкое  предпринимательство,  обеспе-

чение дополнительного заработка, расширение рынков услуг и товаров. Занимались на курсах местные 

крестьянки. Интересно посмотреть, чему их обучали на курсах.  

Руководительница  курсов – Анна  Гавриловна  Доливо-Добровольская,  известный  автор  работ  по 

ручному ткачеству первой трети XX в., пыталась развить художественный вкус подопечных, а не толь-

ко  усовершенствовать  их  технические  навыки.  Завершая  обучение,  девушки  ткали,  например,  следу-

ющее. 

ТМ 10251/2. Ткань для одежды. Многоремизное ткачество с дополнительным утком. Нити хлоп-

чатобумажные, основа – белая, уток – синий. 

 

261

ТМ 10251/5. Ткань для одежды. Комбинированное переплетение. Ткань в вертикальную сине-бело-

красную  полоску,  которая  создается  не  только  цветом,  но  и  переплетением:  синяя  полоса  выткана 

саржевым переплетением, остальные – простым полотняным. Нити хлопчатобумажные, основа – из си-

них, белых, красных нитей, уток – красный. 

ТМ 10251/7. Ткань для платьев. Мелкоузорная брань. На фоне полосатой пестряди в шахматном 

порядке разбросаны «смушки». Основа – из белых льняных и синих хлопчатобумажных нитей, уток – 

белая льняная нить. 

Вообще, из просмотра коллекции следует, что А.Г. Доливо-Добровольская учила девушек приме-

нять известные им техники (мелкоузорное браное ткачество, комбинированные переплетения: соедине-

ние простого полотняного и саржевого) для создания тканей другого функционального назначения. В 

приведенных  примерах  назначение  ткани  определял  не  музейный  сотрудник,  а  она  была  указана  еще 

при оформлении альбома, на курсах. Все техники, использованные для выполнения описанных тканей, 

известны  западносибирским  крестьянкам,  но  применялись  в  производстве  тканей  для  постельного 

белья,  полотенец  и  скатертей.  Эти  ткани  всегда  делались  белыми,  без  использования  цветных  нитей, 

что позволяет современным исследователям пользоваться определением «белая брань». 

Ткани,  представленные  в  альбоме  очень  красивые,  высоких  потребительских  качеств:  плотные, 

тонкие,  мягкие.  Но  применяли  ли  девушки,  прошедшие  обучение,  свои  навыки  в  жизни?  Есть  сви-

детельства,  что  в  местах,  где  работали  курсы,  к  середине 1920-х  гг.  производство  тканей  на  продажу 

существовало.  Упоминается,  что  женщины  умели  «ткать  с  узорами»,  но  в  контексте  производства 

скатертей на продажу. Сохранились фотографии девушек в одежде из домотканины этого же времени, 

которые  позволяют  предположить,  что  одежду  шили  из  обычных  для  Западной  Сибири  тканей  без 

фактурной  выработки [2, 100–102, 216]. При  этом  в  покупных  тканях  ценили  богатство  отделки  не 

только колористической, но и фактурной, охотно носили такие ткани, что подтверждается материалами 

коллекций одежды и фотоматериалами рубежа XIX–XX вв. [5]. 

Разумеется,  приведенные  материалы  очень  поздние  и  при  проведении  реконструкций  нас  инте-

ресуют  более  ранние  периоды  истории  костюма.  Однако  же  опираясь  на  теоретические  разработки 

антропологии XX в.,  можно  сказать,  что  содержание,  детали  культурного  явления  меняются  гораздо 

быстрее, чем их сущностное наполнение, «конфигурации». И уж если в сознании людей была закреп-

лена определенная связь сорта ткани и ее утилизации, то именно это определяло сам выбор ткани.  

жүктеу/скачать 13,81 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: