Тема Предмет и задачи курса. Теоретические и методологические основы специальной психологии


Тема 7. Психологические особенности детей с эмоционально­волевыми нарушениями. Искаженное психическое развитие



бет7/10
Дата06.02.2022
өлшемі406,53 Kb.
#81228
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
Байланысты:
Лекции по спец.псих

Тема 7. Психологические особенности детей с эмоционально­волевыми нарушениями. Искаженное психическое развитие
Синдром раннего детского аутизма был описан американским дет­ским психиатром L. Kanner в 1943 г. Независимо от него близкий вариант синдрома описан в 1944 г. австрийским исследователем Н. Asperger под названием «аутистическая психопатия». Ранний детский аутизм - сравни­тельно редкая форма патологии. По данным L. Wing, распространенность его составляет 2 на 10000 детей школьного возраста. Основными проявле­ниями синдрома, которые наблюдаются при всех его разновидностях, яв­ляются: выраженная недостаточность или полное отсутствие потребности в контакте с окружающими, эмоциональная холодность или безразличие к близким («аффективная блокада», по L. Kanner), страх новизны, любой пе­ремены в окружающей обстановке, болезненная приверженность к рутин­ному порядку, однообразное поведение со склонностью к стереотипным движениям, а также расстройства речи, характер которых существенно от­личается при разных вариантах синдрома.
Наиболее отчетливо синдром раннего детского аутизма проявляется от 2 до 5 лет, хотя отдельные признаки его отмечаются и в более раннем воз­расте. Так, уже у грудных детей наблюдается отсутствие свойственного здоровым детям «комплекса оживления» при контакте с матерью или вос- 124




питательницей, у них не появляется улыбка при виде родителей, иногда от­мечается отсутствие ориентировочной реакции на внешние раздражители, что может приниматься за дефект органов чувств. У детей первых 3 лет жизни неспецифическими проявлениями синдрома, связанными с соматове- гетативной и инстинктивной недостаточностью, являются, по данным В.М. Башиной, нарушения сна в виде сокращенной продолжительности и уменьшенной глубины его, прерывистости, затрудненного засыпания, стой­кие расстройства аппетита с его снижением и особой избирательностью, от­сутствие чувства голода, общее беспокойство и беспричинный плач.
В раннем возрасте дети часто бывают равнодушными к близким, не дают адекватной эмоциональной реакции на их появление и уход, нередко как бы не замечают их присутствия. Иногда у детей как бы отсутствует способность дифференцировать людей и неодушевленные предметы (так называемый протодиакризис). В то же время любое изменение привычной обстановки, например в связи с перестановкой мебели, появлением новой вещи, новой игрушки, часто вызывает недовольство и даже бурный про­тест с плачем и пронзительным криком. Сходная реакция возникает при изменении порядка или времени кормления, прогулок, умывания и других моментов повседневного режима. Иногда недовольство или плач не пре­кращаются до тех пор, пока не будет восстановлен прежний порядок, не будет убрана незнакомая ребенку вещь. Страх новизны, достигающий у таких детей значительной интенсивности, можно считать, как и в случаях невропатии, проявлением болезненно обостренного инстинкта самосохра­нения. Однако степень выраженности этой патологии инстинктивной жиз­ни при раннем детском аутизме намного выше.
Поведение детей с данным синдромом однообразно. Они могут часа­ми совершать одни и те же действия, отдаленно напоминающие игру: на­ливать в посуду и выливать из нее воду, пересыпать что-либо, перебирать бумажки, спичечные коробки, банки, веревочки, перекладывать их с места на место, расставлять их в определенном порядке, не разрешая никому убирать или отодвигать их. Эти манипуляции, как и повышенный интерес к тем или иным предметам (веревки, провода, катушки, банки, косточки от фруктов, бумажки и т. п.), не имеющим обычно игрового назначения, яв­ляются выражением особой одержимости, в происхождении которой оче­видна роль патологии влечений, близкой к нарушениям инстинктов, кото­рые свойственны этим детям. Подобные игры и стремление к тем или 125




иным предметам, безразличным для здоровых детей, можно рассматривать как эволютивный рудимент сверхценных образований. Дети с синдромом аутизма активно стремятся к одиночеству, чувствуя себя лучше, когда их оставляют одних. Вместе с тем характер контакта с матерью может быть различным: наряду с индифферентным отношением, при котором дети не реагируют на присутствие или отсутствие матери, наблюдается негативи- стическая форма, когда ребенок относится к матери недоброжелательно и активно гонит ее от себя. Существует также симбиотическая форма кон­такта, при которой ребенок отказывается оставаться без матери, выражает тревогу в ее отсутствие, хотя никогда не проявляет к ней ласки.
Весьма типичны нарушения психомоторики, проявляющиеся, с одной стороны, в общей моторной недостаточности, угловатости и несоразмер­ности произвольных движений, неуклюжей походке, отсутствии содруже­ственных движений, с другой - в возникновении на 2-м году жизни свое­образных стереотипных движений атетоидоподобного характера (сгибание и разгибание пальцев рук, перебирание ими), потряхивания, взмахивания и вращения кистями рук, подпрыгивания, вращения вокруг своей оси, ходь­бы и бега на цыпочках. Как правило, имеет место значительная задержка формирования элементарных навыков самообслуживания (самостоятель­ная еда, умывание, одевание и раздевание и т.д.). Мимика ребенка бедная, маловыразительная, характерен «пустой, ничего не выражающий взгляд», а также взгляд как бы мимо или «сквозь» собеседника. Развитие речи в од­них случаях происходит в обычные или даже более ранние сроки, в других оно более или менее задержано. Отмечаются нарушение формирования экспрессивной речи и главным образом недостаточность коммуникативной функции речи. Вплоть до 5-6 лет дети редко активно обращаются с вопро­сами, часто не отвечают на обращенные к ним вопросы или дают одно­сложные ответы. В то же время может иметь место достаточно развитая «автономная речь», разговор с самим собой. Нередко встречается отстав­ленное дословное воспроизведение ранее услышанного, так называемый фонографизм. Характерны патологические формы речи: непосредственные и отставленные во времени эхолалии, неологизмы, вычурное, например скандированное, произношение, необычная протяжная интонация, рифмо­вание, применение в отношении самих себя местоимений и глаголов во 2-м и 3-ем лице. Содержание речи отличается сочетанием примитивных форм (лепет, эхолалии) со сложными выражениями и оборотами, которые свой- 126




ственны детям более старшего возраста и взрослым. У части детей наблю­дается полный мутизм.
Аффективные проявления у детей раннего и преддошкольного возрас­та бедны, однообразны и не выступают как регуляторы взаимоотношений с окружающими. Чаще всего выражаются в виде примитивных аффектов удовольствия, сопровождающегося иногда улыбкой, или недовольства и раздражения с монотонным плачем и нерезко выраженным общим беспо­койством. Аффект удовольствия чаще всего возникает, когда ребенок оста­ется в одиночестве и занят описанными выше стереотипными «играми». Наиболее отчетливо аффект недовольства появляется при попытках окру­жающих проникнуть в их переживания или при изменении сложившегося стереотипа их жизни. Своеобразным эквивалентом положительных аффек­тивных переживаний могут быть стереотипные движения (подпрыгивания, потряхивания кистями рук и др.), которые являются средством выражения аффекта у здоровых детей в младенческом возрасте.
Вопрос об интеллектуальном развитии детей с синдромом раннего ау­тизма является нерешенным. Катамнестическое изучение группы детей с одной из клинических форм данного синдрома (так называемого синдрома Каннера) показало, что в 2/3 наблюдений имелось выраженное отставание в умственном развитии, тогда как у 1/3 пациентов интеллект был в преде­лах нормы, и эти дети со временем достаточно адаптировались в социаль­ном отношении. Указанные авторы считают, что нарушение познаватель­ной деятельности у этих детей является вторичным результатом аутисти­ческого поведения, которое препятствует формированию и созреванию ин­теллектуальных функций. Психометрическое исследование детей с син­дромом раннего аутизма показало, что у 55-60% из них обнаруживается глубокая умственная отсталость, у 15-20% легкая интеллектуальная недос­таточность, а 15-20% имели нормальный интеллект. По данным ряда авто­ров, дети, относимые к варианту раннего аутизма, выделенному Н. Asper­ger, отличаются либо нормальным интеллектуальным уровнем, либо ин­теллектом, превышающим среднюю возрастную норму. По-видимому, возможности интеллектуального развития детей с синдромом аутизма (или группой синдромов) зависят от его нозологической принадлежности, а также от клинических особенностей основного заболевания.
Динамика синдрома раннего детского аутизма зависит от возраста. К концу дошкольного возраста нарушения инстинктов и проявления сомато- 127




вегетативной недостаточности сглаживаются, постепенно исчезают сте­реотипные движения, эхолалии. У части детей улучшается коммуникатив­ная функция речи вначале в форме ответов на вопросы, а затем и в виде спонтанной речи, хотя еще длительно сохраняются частичная «автоном­ность» речи, вычурность, употребление недетских оборотов, штампов, за­имствованных из высказываний взрослых. У некоторых детей появляется стремление задавать необычные, отвлеченные, «заумные» вопросы, неред­ко имеющие сверхценный характер («Что такое жизнь?», «Где конец все­го?» и т.п.). Видоизменяется игровая деятельность, которая приобретает форму односторонних сверхценных интересов, чаще отвлеченного харак­тера. Дети увлечены составлением маршрутов транспорта, перечня улиц и переулков, коллекционированием и составлением каталога географиче­ских карт, выписыванием газетных заголовков и т.п. Подобная деятель­ность отличается особым стремлением к схематизму, формальному реги­стрированию объектов, явлений, стереотипному перечислению цифр, на­именований.
В младшем школьном возрасте происходит дальнейшая редукция проявлений раннего детского аутизма и частичная их трансформация в симптомы, входящие в структуру иных психопатологических состояний, таких как психопатические и психопатоподобные состояния, пограничные состояния интеллектуальной недостаточности, атипичные формы умст­венной отсталости. Наиболее стойко сохраняются кардинальные проявле­ния синдрома - аутизм, приверженность к рутинному образу жизни, эмо­циональная индифферентность.
Механизмом раннего детского аутизма L. Kanner считает врожденную недостаточность биологических механизмов аффективности, которая явля­ется причиной «аффективной блокады», препятствующей установлению контактов с окружающими. По мнению Н. Asperger, основная причина психических нарушений и расстройств поведения при раннем детском ау­тизме - первичная слабость инстинктов. Существует точка зрения о важ­ной роли расстройств восприятия, которые ведут к «информационной бло­каде» и вторичным нарушениям развития речи, интеллектуальных и эмо­циональных функций. Высказывается предположение о первичной роли недоразвития внутренней речи в происхождении остальных нарушений при синдроме раннего детского аутизма. R. Lempp придает ведущее значе­ние «центральному нарушению переработки слуховых впечатлений», что 128




приводит к блокаде потребности в контактах. Церебральные механизмы патогенеза раннего детского аутизма, по мнению В. Rimland и С.С. Мну- хин, связаны нарушением активирующих влияний со стороны образований ствола мозга. Д.Н. Исаев и В.Е. Каган высказывают предположение о зна­чении нарушения лобно-лимбических функциональных связей в возникно­вении расстройства системы организации и планирования поведения.
По мнению большинства современных авторов, ранний детский аутизм представляет синдром или группу сходных синдромов разного происхожде­ния. Более четко очерченными являются те варианты синдрома, которые получили наименование синдромов Каннера и Аспергера. Несмотря на на­личие определенных различий, разграничение их весьма условно.
Основные проявления раннего детского аутизма, описанные выше, имеют место при обоих вариантах. Наиболее существенными различиями, согласно G. Nissen, можно считать, во-первых, нормальный или выше среднего уровень интеллекта при синдроме Аспергера и невысокий интел­лектуальный уровень или интеллектуальную недостаточность при синдро­ме Каннера и, во-вторых, опережающее развитие речи (ребенок начинает говорить до появления самостоятельной ходьбы) при синдроме Аспергера и часто отставание в развитии речи в случае синдрома Каннера. Синдром Аспергера встречается почти исключительно только у мальчиков, синдром Каннера может наблюдаться (хотя и реже) и у девочек. Меньшее диффе­ренциально-диагностическое значение имеет характер отношения к близ­ким (ребенок с синдромом Аспергера нередко относится к ним, как к по­мехе, а ребенок с синдромом Каннера может их вообще не замечать). В ти­пичных случаях указанных синдромов прогноз может быть различным. Он более благоприятен при синдроме Аспергера, который рассматривается как особый вариант начального этапа формирования аутистической (шизо­идной) психопатии. В случае синдрома Каннера чаще наблюдается пере­ход в пограничную интеллектуальную недостаточность или атипичную форму умственной отсталости.
Менее изученными вариантами синдрома раннего детского аутизма являются выделяемые в зарубежной литературе «психогенный аутизм» и «органический аутизм», или «соматогенный аутизм». Психогенный ау­тизм, по данным западных психиатров, возникает преимущественно у де­тей раннего возраста (до 3-4 лет) в связи с воспитанием в условиях эмо­циональной депривации (длительное отсутствие материнской ласки, не- 129




правильно организованное воспитание в интернатах). Он характеризуется нарушением контакта с окружающими, эмоциональной индифферентно­стью, пассивностью, безучастностью, задержкой развития речи и психомо­торики. В отличие от других вариантов психогенный аутизм носит более преходящий характер, подвергаясь быстрому обратному развитию при нормализации условий воспитания. Однако в случае пребывания ребенка раннего возраста в неблагоприятных условиях воспитания более 3 лет ау­тистическое поведение и нарушения становятся стойкими и трудно отли­чимыми от проявлений других вариантов аутизма.
Симптоматика органического, или соматогенного, аутизма малоспе­цифична. Его связывают обычно с последствиями раннего органического поражения головного мозга. Он сочетается с теми или иными проявления­ми психоорганического синдрома: психической инертностью, невысоким уровнем памяти, моторной недостаточностью. Кроме того, отмечаются рассеянная неврологическая симптоматика, признаки гидроцефалии, изме­нения по органическому типу на ЭЭГ, эпизодические эпилептиформные судорожные припадки. Как правило, обнаруживается более или менее вы­раженное отставание в интеллектуальном и речевом развитии.
Клинико-нозологическое положение психогенного варианта раннего детского аутизма не вполне ясно, несмотря на определенный характер причинного фактора. Остается неясной роль наследственности. Не решен вопрос о том, к каким клиническим формам (реакциям, психогенным раз­витиям) психогенных расстройств может быть отнесен данный вариант. Положение еще более осложняется возможностью возникновения у боль­ных с этим вариантом более стойкой задержки психического и речевого развития. Органический, или соматогенный, вариант раннего детского ау­тизма относится к широкому кругу резидуально-органических психиче­ских расстройств, связанных с остаточными явлениями ранних, прежде всего внутриутробных и перинатальных органических поражений головно­го мозга различной этиологии (инфекционной, травматической, токсиче­ской, смешанной). Вместе с тем нельзя исключить роли наследственного фактора.
На основании изложенного может быть сделан вывод о том, что ран­ний детский аутизм представляет сборную группу синдромов разного про­исхождения, наблюдаемых у детей раннего и дошкольного возраста в рам­ках разных нозологических форм. Общим для этих синдромов является то, 130




что в их основе лежит своеобразный психический дизонтогенез типа «ис­каженного развития» с преобладанием недоразвития более древних психи­ческих сфер, в особенности сферы инстинктов и аффективности. Поэтому следует согласиться с мнением G. Nissen о неправомерности использова­ния термина «ранний детский аутизм» только для обозначения синдромов Каннера и Аспергера.
Психологическая сущность РДА и классификация состояний по сте­пени тяжести. По уровню эмоциональной регуляции аутизм может прояв­ляться в разных формах: как полная отрешенность от происходящего; как активное отвержение; как захваченность аутистическими интересами; как чрезвычайная трудность организации общения и взаимодействия с други­ми людьми. Таким образом, различают четыре группы детей с РДА, кото­рые представляют собой разные ступени взаимодействия с окружающей средой и людьми.
При успешной коррекционной работе ребенок поднимается по этим своего рода ступеням социализированного взаимодействия. Точно так же при ухудшении или несоответствии образовательных условий состоянию ребенка будет происходить переход к более несоциализированным формам жизнедеятельности.
Для детей 1-й группы характерны проявления состояния выраженного дискомфорта и отсутствие социальной активности уже в раннем возрасте. Даже близким невозможно добиться от ребенка ответной улыбки, поймать его взгляд, получить ответную реакцию на зов. Главное для такого ребенка - не иметь с миром никаких точек соприкосновения.
Установление и развитие эмоциональных связей с таким ребенком помогает поднять его избирательную активность, выработать определен­ные устойчивые формы поведения и деятельности, т. е. осуществить пере­ход на более высокую ступень отношений с миром.
Дети 2-й группы исходно более активны и чуть менее ранимы в кон­тактах со средой, и сам аутизм их более «активен». Он проявляется не как отрешенность, а как повышенная избирательность в отношениях с миром. Родители обычно указывают на задержку психического развития таких де­тей, прежде всего - речи; отмечают повышенную избирательность в еде, одежде, фиксированные маршруты прогулок, особые ритуалы в различных аспектах жизнедеятельности, невыполнение которых влечет бурные аф­фективные реакции. По сравнению с детьми других групп они в наиболь- 131




шей степени отягощены страхами, обнаруживают массу речевых и двига­тельных стереотипий. У них возможно неожиданное бурное проявление агрессии и самоагрессии. Однако, несмотря на тяжесть различных прояв­лений, эти дети гораздо более приспособлены к жизни, чем дети первой группы.
Детей 3-й группы отличает несколько другой способ аутистической защиты от мира - это не отчаянное отвержение окружающего мира, а сверхзахваченность своими собственными стойкими интересами, прояв­ляющимися в стереотипной форме. Родители, как правило, жалуются не на отставание в развитии, а на повышенную конфликтность детей, отсутствие учета интересов другого. Годами ребенок может говорить на одну и ту же тему, рисовать или разыгрывать один и тот же сюжет. Часто тематика его интересов и фантазий имеет устрашающий, мистический, агрессивный ха­рактер. Основная проблема такого ребенка в том, что созданная им про­грамма поведения не может быть приспособлена им к гибко меняющимся обстоятельствам.
У детей 4-й группы аутизм проявляется в наиболее легком варианте. На первый план выступает повышенная ранимость таких детей, тормози- мость в контактах (взаимодействие прекращается при ощущении ребенком малейшего препятствия или противодействия). Этот ребенок слишком сильно зависит от эмоциональной поддержки взрослых, поэтому главное направление помощи этим детям должно заключаться в развитии у них других способов получения удовольствия, в частности от переживания реализации своих собственных интересов и предпочтений. Для этого глав­ное - обеспечить для ребенка атмосферу безопасности и принятия. Важно создавать четкий спокойный ритм занятий, периодически включая эмо­циональные впечатления.
Патогенетические механизмы детского аутизма остаются недостаточ­но ясными. Л. Каннер, выделявший в качестве основного признака аутизма «экстремальное одиночество» со стремлением к ритуальным формам пове­дения, нарушениями или отсутствием речи, манерностью движений и не­адекватными реакциями на сенсорные стимулы, считал его самостоятель­ной аномалией развития конституционального генеза. Относительно при­роды РДА длительное время господствовала гипотеза В. Bittelheim о его психогенной природе: условия развития ребенка, как подавление его пси-


132




хической активности и аффективной сферы «авторитарной» матерью, при­водят к патологическому формированию личности.
Статистически чаще всего РДА описывается при патологии шизофре­нического круга, реже - при органической патологии мозга (врожденных токсоплазмозе, сифилисе; рубеолярной энцефалопатии, другой резидуаль­ной недостаточности нервной системы, интоксикации свинцом и т.д.
При анализе ранней симптоматики РДА возникает предположение об особом повреждении этологических механизмов развития, что проявляется в полярном отношении к матери, в больших трудностях формирования са­мых элементарных коммуникативных сигналов (улыбки, контакта глаз, эмоциональной синтонии), слабости инстинкта самосохранения и аффек­тивных механизмов защиты.
При этом у детей наблюдаются неадекватные, атавистические формы познания окружающего мира, такие, как облизывание, обнюхивание пред­мета. В связи с последним высказываются предположения о поломке био­логических механизмов эффективности, первичной слабости инстинктов, информационной блокаде, связанной с расстройством восприятия, о недо­развитии внутренней речи, центральном нарушении слуховых впечатле­ний, которое ведет к блокаде потребностей в контактах, о нарушении акти­вирующих влияний ретикулярной формации и мн. др.
В.В. Лебединский и О.Н. Никольская при решении вопроса о патоге­незе РДА исходят из положения Л.С. Выготского о первичных и вторич­ных нарушениях развития. К первичным расстройствам при РДА они от­носят повышенную сенсорную и эмоциональную чувствительность (гипер- стезию) и слабость энергетического потенциала; к вторичным - сам ау­тизм, как уход от окружающего мира, ранящего интенсивностью своих раздражителей, а также стереотипии, сверхценные интересы, фантазии, расторможенность влечений - как псевдокомпенсаторные аутостимуля- торные образования, возникающие в условиях самоизоляции, восполняю­щие дефицит ощущений и впечатлений извне и этим закрепляющие аути­стический барьер. У них ослаблена эмоциональная реакция на близких, вплоть до полного отсутствия внешнего реагирования, так называемая «аффективная блокада»; недостаточная реакция на зрительные и слуховые раздражители, что придает таким детям сходство со слепыми и глухими.
К настоящему времени сложилось представление о двух типах аутиз­ма: классический аутизм Каннера (РДА) и варианты аутизма, в которые 133




входят аутистические состояния разного генеза, что можно увидеть в раз­личного вида классификациях. Вариант Аспергера обычно более легкий, при нем не страдает «ядро личности». Этот вариант многие авторы относят к аутистической психопатии.
Особенности развития познавательной сферы. В целом для психиче­ского развития при РДА свойственна неравномерность. Так, повышенные способности в отдельных ограниченных областях, таких, как музыка, ма­тематика, живопись, могут сочетаться с глубоким нарушением обычных жизненных умений и навыков. Одним из главных патогенных факторов, обусловливающих развитие личности по аутистическому типу, является снижение общего жизненного тонуса. Это проявляется, прежде всего, в си­туациях, требующих активного, избирательного поведения.
Внимание. Недостаточность общего, и в том числе психического, то­нуса, сочетающаяся с повышенной сенсорной и эмоциональной чувстви­тельностью, обусловливает крайне низкий уровень активного внимания. С самого раннего возраста отмечается негативная реакция или вообще отсут­ствие какой-либо реакции при попытках привлечения внимания ребенка к предметам окружающей действительности. У детей, страдающих РДА, на­блюдаются грубые нарушения целенаправленности и произвольности вни­мания, что препятствует нормальному формированию высших психиче­ских функций. Однако отдельные яркие зрительные или слуховые впечат­ления, идущие от предметов окружающей действительности, могут бук­вально завораживать детей, что можно использовать для концентрации внимания ребенка. Это может быть какой-либо звук или мелодия, блестя­щий предмет и т.п. Характерной чертой является сильнейшая психическая пресыщаемость. Внимание ребенка с РДА устойчиво в течение буквально нескольких минут, а иногда и секунд.
Ощущения и восприятие. Для детей с РДА характерно своеобразие в реагировании на сенсорные раздражители. Это выражается в повышенной сенсорной ранимости, и в то же время, как следствие повышенной ранимо­сти, для них характерно игнорирование воздействий, а также значительное расхождение в характере реакций, вызываемых социальными и физиче­скими стимулами. Если в норме человеческое лицо является самым силь­ным привлекательным раздражителем, то дети с РДА отдают предпочте­ние разнообразным предметам, лицо же человека практически мгновенно вызывает пресыщение и желание уйти от контакта.


134




Особенности восприятия наблюдаются у 71% детей, диагностирован­ных как имеющих РДА. К первым признакам «необычности» поведения детей с РДА, которые замечаются родителями, относятся парадоксальные реакции на сенсорные стимулы, проявляющиеся уже на первом году жиз­ни. В реакциях на предметы обнаруживается большая полярность. У части детей реакция на «новизну», например, изменение освещения, необычайно сильная. Она выражается в чрезвычайно резкой форме и продолжается длительное время после прекращения действия раздражителя. Многие де­ти, наоборот, яркими предметами заинтересовывались слабо, у них также не отмечалось реакции испуга или плача на внезапные и сильные звуковые раздражители, и вместе с тем у них отмечали повышенную чувствитель­ность к слабым раздражителям: дети просыпались от едва слышного шур­шания, легко возникали реакции испуга, страха на индифферентные и при­вычные раздражители, например работающие в доме бытовые приборы.
В восприятии ребенка с РДА отмечается также нарушение ориенти­ровки в пространстве, искажение целостной картины реального предмет­ного мира. Для них важен не предмет в целом, а отдельные его сенсорные качества: звуки, форма и фактура предметов, их цвет. У большинства детей наблюдается повышенная любовь к музыке. Они повышенно чувствитель­ны к запахам, окружающие предметы обследуют с помощью обнюхивания и облизывания.
Большое значение имеют для детей тактильные и мышечные ощуще­ния, идущие от собственного тела. На фоне постоянного сенсорного дис­комфорта дети стремятся получить определенные активирующие впечат­ления (раскачиваются всем телом, совершают однообразные прыжки или кружатся, получают удовольствие от разрывания бумаги или ткани, пере­ливают воду или пересыпают песок, наблюдают за огнем). При часто сни­женной болевой чувствительности у них наблюдается склонность к нане­сению себе различных повреждений.
Память и воображение. С самого раннего возраста у детей с РДА от­мечается хорошая механическая память, что создает условия для сохране­ния следов эмоциональных переживаний. Именно эмоциональная память стереотипизирует восприятие окружающего: информация входит в созна­ние детей целыми блоками, хранится, не перерабатываясь, и применяется шаблонно, в том контексте, в котором была воспринята. Дети могут снова и снова повторять одни и те же звуки, слова или без конца задавать один и 135




тот же вопрос. Они легко запоминают стихи, при этом строго следят за тем, чтобы читающий стихотворение не пропустил ни одного слова или строчки. В ритм стиха дети могут начать раскачиваться или сочинять соб­ственный текст. Дети данной категории хорошо запоминают, а затем одно­образно повторяют различные движения, игровые действия, звуки, целые рассказы, стремятся к получению привычных ощущений, поступающих через все сенсорные каналы: зрение, слух, вкус, обоняние, кожу.
Речь. У детей с РДА отмечается своеобразное отношение к речевой действительности и одновременно - своеобразие в становление экспрес­сивной стороны речи. При восприятии речи заметно сниженная (или пол­ностью отсутствующая) реакция на говорящего. «Игнорируя» простые, об­ращенные к нему инструкции, ребенок может вмешиваться в не обращен­ный к нему разговор. Лучше ребенок реагирует на тихую шепотную речь. Первые активные речевые реакции, проявляющиеся у нормально разви­вающихся детей в виде гуления, у детей с РДА могут запаздывать, отсут­ствовать или быть обедненными, лишенными интонирования. То же самое относится и к лепету.
Первые слова у детей появляются обычно рано. В 63% наблюдений это обычные слова: «мама», «папа», «деда», но в 51% случаев они исполь­зовались без соотнесения со взрослым. У большинства с двух лет появля­ется фразовая речь, как правило, с чистым произношением. Но дети прак­тически не пользуются ею для контактов с людьми. Они редко задают во­просы; если таковые появляются, то носят повторяющийся характер. При этом наедине с собой дети обнаруживают богатую речевую продукцию: что-то рассказывают, читают стихи, напевают песенки. Некоторые демон­стрируют выраженную многоречивость, но, несмотря на это, получить от­вет на конкретный вопрос от таких детей очень сложно, их речь не сочета­ется с ситуацией и никому не адресована. Дети наиболее тяжелой, 1-й группы, по классификации К.С. Лебединской и О.С. Никольской, могут так и не овладеть разговорным языком. Для детей 2-1 группы характерны «телеграфные» речевые штампы, эхолалии отсутствие местоимения «я» (называние самого себя по имени или в третьем лице - «он», «она»).
Мышление. Как отмечают О.С. Никольская, Е.Р. Баенская, М.М. Либ- линг, не следует вести речь об отсутствии при РДА отдельных способно­стей, например способности к обобщению, к планированию.


136




Уровень интеллектуального развития связан, прежде всего, со своеоб­разием аффективной сферы. Они ориентируются на перцептивно яркие, а не на функциональные признаки предметов. Эмоциональный компонент восприятия сохраняет свое ведущее значение при РДА даже на протяже­нии школьного возраста. В итоге усваивается лишь часть признаков окру­жающей действительности, слабо развиваются предметные действия.
Развитие мышления у таких детей связано с преодолением огромных трудностей произвольного обучения, целенаправленного разрешения ре­ально возникающих задач. Многие специалисты указывают на сложности в символизации, переносе навыков из одной ситуации в другую. Такому ре­бенку трудно понять развитие ситуации во времени, установить причинно­следственные зависимости. Это очень ярко проявляется в пересказе учеб­ного материала, при выполнении заданий, связанных с сюжетными кар­тинками. В рамках стереотипной ситуации многие аутичные дети могут обобщать, использовать игровые символы, выстраивать программу дейст­вий. Однако они не в состоянии активно перерабатывать информацию, ак­тивно использовать свои возможности с тем, чтобы приспосабливаться к меняющимся окружению, среде, обстановке.
В то же время интеллектуальная недостаточность не является обяза­тельной для раннего детского аутизма. Дети могут проявлять одаренность в отдельных областях, хотя аутистическая направленность мышления со­храняется.
Особенности развития личности и эмоционально-волевой сферы.
Нарушение эмоционально-волевой сферы является ведущим призна­ком при синдроме РДА и может проявиться в скором времени после рож­дения. При аутизме резко отстает в своем формировании самая ранняя сис­тема социального взаимодействия с окружающими людьми - комплекс оживления. Это проявляется в отсутствии фиксации взгляда на лице чело­века, улыбки и ответных эмоциональных реакций в виде смеха, речевой и двигательной активности на проявления внимания со стороны взрослого. По мере роста ребенка слабость эмоциональных контактов с близкими взрослыми продолжает нарастать. Дети не просятся на руки, находясь на руках у матери, не принимают соответствующей позы, не прижимаются, остаются вялыми и пассивными. Обычно ребенок отличает родителей от других взрослых, но большой привязанности не выражает. Они могут ис­пытывать даже страх перед одним из родителей, могут ударить или уку- 137




сить, делают все назло. У этих детей отсутствует характерное для данного возраста желание понравиться взрослым, заслужить похвалу и одобрение. Слова «мама» и «папа» появляются позже других и могут не соотноситься с родителями. Все вышеназванные симптомы являются проявлениями од­ного из первичных патогенных факторов аутизма, а именно снижения по­рога эмоционального дискомфорта в контактах с миром. У ребенка с РДА крайне низкая выносливость в общении с миром. Он быстро устает даже от приятного общения, склонен к фиксации на неприятных впечатлениях, к формированию страхов. К.С.Лебединская и О.С. Никольская выделяют три группы страхов: типичные для детского возраста вообще (страх потерять мать, в также ситуационно обусловленные страхи после пережитого испу­га); обусловленные повышенной сенсорной и эмоциональной чувствитель­ностью детей (страх бытовых и природных шумов, чужих людей, незнако­мых мест); неадекватные, бредоподобные, т.е. не имеющие под собой ре­ального основания.
Страхи занимают одно из ведущих мест в формировании аутистиче­ского поведения этих детей. При налаживании контакта обнаруживается, что многие обычные предметы и явления (определенные игрушки, быто­вые предметы, шум воды, ветра и т.п.), а также некоторые люди вызывают у ребенка постоянное чувство страха. Чувство страха, сохраняющееся ино­гда годами, определяет стремление детей к сохранению привычной окру­жающей обстановки, продуцированию ими различных защитных движе­ний и действий, носящих характер ритуалов. Малейшие перемены (пере­становка мебели, изменение режима дня) вызывают бурные эмоциональ­ные реакции. Это явление получило название «феномен тождества».
Говоря об особенностях поведения при РДА разной степени тяжести, О. С. Никольская характеризует детей 1-й группы как не допускающих до себя переживаний страха, реагирующих уходом на любое воздействие большой интенсивности. В отличие от них дети 2-й группы практически постоянно пребывают в состоянии страха. Это отражается в их внешнем облике и поведении: движения их напряжены, застывшая мимика лица, внезапный крик. Часть локальных страхов может быть спровоцирована от­дельными признаками ситуации или предмета, которые слишком интен­сивны для ребенка по своим сенсорным характеристикам. Также локаль­ные страхи могут вызываться некоей опасностью. Особенностью этих страхов является их жесткая фиксация - они остаются актуальными на 138




протяжении многих лет и конкретная причина страхов определяется дале­ко не всегда. У детей 3-й группы причины страхов определяются доста­точно легко, они как бы лежат на поверхности. Такой ребенок постоянно говорит о них, включает их в свои вербальные фантазии. Тенденция к ов­ладению опасной ситуацией часто проявляется у таких детей в фиксации отрицательных переживаний из собственного опыта, читаемых ими книг, прежде всего сказок. При этом ребенок застревает не только на каких-то страшных образах, но и на отдельных аффективных деталях, проскальзы­вающих в тексте. Дети 4-й группы пугливы, тормозимы, неуверенны в се­бе. Для них характерна генерализированная тревога, особенно возрастаю­щая в новых ситуациях, при необходимости выхода за рамки привычных стереотипных форм контакта, при повышении по отношению к ним уровня требований окружающих. Наиболее характерными являются страхи, кото­рые вырастают из боязни отрицательной эмоциональной оценки окру­жающими, прежде всего близкими. Такой ребенок боится сделать что-то не так, оказаться «плохим», не оправдать ожиданий мамы.
Наряду с вышеизложенным у детей с РДА наблюдается нарушение чувства самосохранения с элементами самоагрессии. Они могут неожи­данно выбежать на проезжую часть, у них отсутствует «чувство края», плохо закрепляется опыт опасного контакта с острым и горячим.
У всех без исключения детей отсутствует тяга к сверстникам и дет­скому коллективу. При контакте с детьми у них обычно наблюдается пас­сивное игнорирование или активное отвержение общения, отсутствие от­клика на имя. В своих социальных взаимодействиях ребенок крайне изби­рателен. Постоянная погруженность во внутренние переживания, отгоро­женность аутичного ребенка от внешнего мира затрудняют развитие его личности. У такого ребенка крайне ограничен опыт эмоционального взаи­модействия с другими людьми, он не умеет сопереживать, заражаться на­строением окружающих его людей. Все это не способствует формирова­нию у детей адекватных нравственных ориентиров, в частности понятий «хорошо» и «плохо» применительно к ситуации общения.
Особенности деятельности. Активные формы познания начинают от­четливо проявляться у нормально развивающихся детей со второго полу­годия первого года жизни. Именно с этого времени особенности детей с РДА становятся наиболее заметны, при этом одни из них проявляют об­щую вялость и бездеятельность, а другие повышенную активность: их
139




привлекают сенсорно воспринимаемые свойства предметов (звук, цвет, движение), манипуляции с ними имеют стереотипно повторяющийся ха­рактер. Дети, схватывая попадающиеся им предметы, не пытаются изучить их путем ощупывания, разглядывания и т.п. Действия, направленные на овладение специфическими общественно выработанными способами упот­ребления предметов, их не привлекают. В связи с этим действия по само­обслуживанию формируются у них медленно и, даже будучи сформиро­ванными, могут вызывать у детей протест при попытке стимулирования их использования.
Игра. Для детей при РДА с раннего возраста характерно игнорирова­ние игрушки. Дети рассматривают новые игрушки без какого-либо стрем­ления к манипуляции с ними, либо манипулируют избирательно, только одной. Наибольшее удовольствие получают при манипулировании с неиг­ровыми предметами, дающими сенсорный эффект (тактильный, зритель­ный, обонятельный). Игра у таких детей некоммуникативная, дети играют в одиночку, в обособленном месте. Присутствие других детей игнорирует­ся, в редких случаях ребенок может продемонстрировать результаты своей игры. Ролевая игра неустойчива, может прерываться беспорядочными дей­ствиями, импульсивной сменой роли, которая тоже не получает своего раз­вития. Игра насыщена аутодиалогами (разговором с самим собой). Могут встречаться игры-фантазии, когда ребенок перевоплощается в других лю­дей, животных, предметы. В спонтанной игре ребенок с РДА, несмотря на застревание на одних и тех же сюжетах и большом количестве просто ма­нипулятивных действий с предметами, способен действовать целенаправ­ленно и заинтересованно. Манипулятивные игры у детей данной категории сохраняются и в более старшем возрасте.
Учебная деятельность. Любая произвольная деятельность в соответст­вии с поставленной целью плохо регулирует поведение детей. Им трудно отвлечься от непосредственных впечатлений, от положительной и отрица­тельной «валентности» предметов, т.е. от того, что составляет для ребенка их привлекательность или делает их неприятными. Кроме того, аутистиче­ские установки и страхи ребенка с РДА - вторая причина, препятствующая формированию учебной деятельности во всех ее неотъемлемых компонен­тах. В зависимости от тяжести нарушения ребенок с РДА может обучаться как по программе индивидуального обучения, так и по программе массо­вой школы. В школе по-прежнему сохраняется изолированность от кол- 140




лектива, эти дети не умеют общаться, не имеют друзей. Для них характер­ны колебания настроения, наличие новых, уже связанных со школой стра­хов. Школьная деятельность вызывает большие затруднения, учителя от­мечают пассивность и невнимательность на уроках. Дома дети выполняют задания только под контролем родителей, быстро наступает пресыщение, утрачивается интерес к предмету. В школьном возрасте для этих детей ха­рактерно усиление стремления к «творчеству». Они пишут стихи, расска­зы, сочиняют истории, героями которых они являются. Появляется избира­тельная привязанность к тем взрослым, которые их слушают и не мешают фантазированию. Часто это бывают случайные, малознакомые люди. Но по-прежнему отсутствует потребность в активной совместной жизни со взрослыми, в продуктивном общении с ними. Учеба в школе не складыва­ется в ведущую учебную деятельность. В любом случае требуется специ­альная коррекционная работа по формированию учебного поведения ау­тичного ребенка, развитию своего рода «стереотипа обучения».


Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет