Виноваты звезды

Я улыбнулась. Патрик откашлялся и сказал:
—  Давайте  присядем.  —  Тут  он  заметил  меня:  —  Хейзел!  Как  я  рад
тебя видеть!
Все  сели,  Патрик  принялся  рассказывать  историю  потери  своей
мошонки, а я, как обычно, обменивалась вздохами с Айзеком, жалея всех в
этом  подвале,  а  заодно  и  за  его  пределами,  перестав  слушать  разговор  и
сосредоточившись на своей боли и удушье. Мир живет своей жизнью, даже
если  я  участвую  в  этом  вполсилы.  Из  задумчивости  меня  вывело
произнесенное кем-то мое имя.
Говорила  Лида  Сильная,  Лида  в  Ремиссии,  светловолосая,  налитая,
крепкая  Лида,  которая  выступает  за  свою  школу  в  соревнованиях  по
плаванию.  Лида,  потерявшая  только  аппендикс,  произнесла  мое  имя,
сказав:
—  Хейзел  меня  ну  так  вдохновляет!  Она  не  сдается,  она  продолжает
бороться.  Просыпается  каждое  утро  и  начинает  борьбу  не  жалуясь.  Она
такая сильная, намного сильнее меня. Хотела бы я иметь такую силу!
— Хейзел! — сказал Патрик. — Что ты чувствуешь при этих словах?
Я пожала плечами и посмотрела на Лиду:
— Хоть сейчас отдам тебе свою силу в обмен на твою ремиссию.
Едва я договорила, мне сразу стало стыдно.
—  По-моему,  Лида  имела  в  виду  другое,  —  сказал  Патрик.  —  Я
думаю, она…
Но я уже перестала слушать.
Помолившись за живых и выслушав бесконечную литанию мертвых (с
Майклом в самом конце), мы взялись за руки и сказали:
— Жить сегодня, как в лучший в жизни день!
Лида  тут  же  подбежала  ко  мне,  переполняемая  извинениями  и
объяснениями, но я отмахнулась:
—  Все  в  порядке.  —  И  добавила,  обращаясь  к  Айзеку:  —  Хочешь
проводить меня наверх?
Он  взял  меня  под  руку,  и  я  пошла  с  ним  к  лифту,  радуясь,  что  нашла
предлог  не  подниматься  по  лестнице.  Я  почти  дошла  до  лифта,  когда
увидела его мать, стоявшую в уголке Буквального Сердца.
— Я тут, — сказала она Айзеку.
Он переключился с моей руки на мамину и спросил:
— Хочешь к нам в гости?
—  С  удовольствием,  —  согласилась  я.  Мне  было  очень  его  жаль.
Терпеть не могу,  когда люди относятся  ко мне сочувственно,  но ничего не
могла с собой поделать: я очень сочувствовала Айзеку.

Айзек  жил  в  маленьком  частном  доме  в  Меридиан-Хиллз  рядом  со
своей  дорогой  частной  школой.  Мы  сели  в  гостиной,  его  мать  ушла  в
кухню готовить ужин, и Айзек спросил, не хочу ли я сыграть.
—  Давай,  —  сказала  я.  Он  попросил  пульт,  я  подала,  и  он  включил
телевизор и подключенный к нему компьютер. Телеэкран остался черным,
но через несколько секунд оттуда раздался низкий голос.
— «Дезинформация», — послышался голос. — Один игрок или два?
—  Два,  —  ответил  Айзек.  —  Пауза.  —  Он  повернулся  ко  мне:  —  Я
часто  играю  с  Гасом,  но  меня  бесит,  что  в  видеоиграх  он  законченный
самоубийца.  Слишком  агрессивно  бросается  спасать  мирных  жителей  и
вообще.
— Да уж. — Я вспомнила Ночь разбитых призов.
— Снять паузу, — скомандовал Айзек.
— Первый игрок, идентифицируйте себя.
— Сейчас звучит сексуальный голос первого игрока.
— Второй игрок, идентифицируйте себя.
— Я буду вторым игроком, наверное, — отозвалась я.
—  Старший  сержант  Макс  Мейхем  и  рядовой  Джаспер  Джекс
проснулись  в  темной  пустой  комнате  площадью  примерно  двенадцать
квадратных футов.
Айзек показал на экран, будто я должна говорить с ним или еще что.
— Хм, — сказала я. — Выключатель есть?
— Нет.
— А дверь есть?
— Рядовой Джекс нащупал дверь. Она заперта.
— Над притолокой есть ключ, — вмешался в разговор Айзек.
— Да.
— Мейхем открывает дверь.
— В комнате по-прежнему абсолютно темно.
— Достаю нож, — сказал Айзек.
— Достаю нож, — прибавила я.
Из  кухни  выскочил  мальчишка  —  брат  Айзека,  подумала  я,  —  лет
десяти, тощий жилистый непоседа, вприпрыжку пробежал через гостиную
и крикнул, очень хорошо подражая голосу Айзека:
— И закалываюсь.
— Сержант Мейхем вонзает нож себе в шею. Вы уверены, что…
—  Нет,  —  сказал  Айзек.  —  Пауза.  Грэм,  не  заставляй  меня
подниматься и навешивать тебе пинков.

Грэм залился бессмысленным смехом и убежал в коридор.
Мейхем с Джексом, то есть Айзек и я, пробирались по пещере, пока не
наткнулись  на  какого-то  типа.  Когда  он  признался,  что  мы  в  украинской
подземной  тюрьме  на  глубине  мили,  мы  прирезали  его.  Звуковые
эффекты — шум бурной подземной реки, голоса, говорившие по-украински
и  на  ломаном  английском,  —  вели  нас  по  пещере,  но  на  экране  царила
сплошная  чернота.  Через  час  игры  мы  услышали  отчаянные  крики
заключенного, умолявшего:
— Боже, помоги мне! Боже, помоги мне!
— Пауза, — произнес Айзек. — Вот тут Гас всегда настаивает, чтобы
найти  заключенного,  хотя  так  нельзя  выиграть,  а  единственный  способ
спастись — это выиграть игру.
—  Да,  Гас  воспринимает  видеоигры  чересчур  серьезно,  —  сказала
я. — Он по уши влюблен в метафору.
— Тебе он нравится? — спросил Айзек.
— Конечно, нравится. Он классный.
— Но встречаться с ним ты не хочешь?
Я пожала плечами:
— Все не так просто.
—  Отчего  же,  я  понимаю.  Ты  не  хочешь  давать  ему  то,  с  чем  он  не
сможет справиться. Не хочешь, чтобы он поступил с тобой, как Моника со
мной.
— Ну, вроде того, — согласилась я, хотя на самом деле все обстояло не
так.  Я  боялась  стать  для  него  таким  вот  Айзеком.  —  Если  честно,  —
сказала я, — ты тоже поступил с Моникой не совсем красиво.
— В чем это я с ней не так поступил? — ощетинился он.
— Ну как же? Взял и ослеп!
— Это не моя вина, — отрезал Айзек.
—  Я  не  говорю,  что  это  твоя  вина.  Я  говорю,  что  это  было  не  очень
красиво.

жүктеу/скачать 1,17 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: