Виноваты звезды
жүктеу/скачать 1,17 Mb. Pdf көрінісі
|
Виноваты звезды
| «Качели, не новые, но хорошо сохранившиеся, ищут новый
дом. Дайте своему ребенку или детям воспоминания, чтобы однажды он, она или они выглянули на задний двор и остро ощутили сентиментальную ностальгию, как я сегодня. Бытие хрупко и мимолетно, о читатель, но с этими качелями ваш(и) ребенок (дети) познакомятся с взлетами и падениями человеческой жизни безопасно и ненавязчиво и усвоят важную вещь: как сильно ни отталкивайся и как высоко ни взлетай, а выше головы не прыгнешь! В данный момент качели обитают неподалеку от Восемьдесят третьей и Спринг-Милл». После этого мы включили телевизор, но не нашли ничего стоящего, поэтому я взяла с прикроватной тумбочки «Царский недуг» и принесла в гостиную, и Огастус Уотерс читал вслух, а мама готовила ленч и слушала. — «Стеклянный мамин глаз повернулся внутрь», — начал Огастус. Пока он читал, я влюбилась — так, как мы обычно засыпаем: медленно, а потом вдруг сразу. Проверив час спустя почту, я обнаружила толпу потенциальных покупателей — нам было из кого выбрать. Поразмыслив, мы остановились на человеке по имени Дэниел Альварес, который прислал фотографию своих троих детей за компьютерной игрой и подписал: «Я очень хочу, чтобы они хоть изредка гуляли». Я написала ему и предложила забрать качели, когда ему будет удобно. Огастус спросил, не хочу ли я поехать с ним в группу поддержки, но я устала от напряженного дня Боления Раком и отказалась. Мы вместе сидели на диване, когда он сначала вдруг рывком встал, а потом тут же упал обратно и быстро поцеловал меня в щеку. — Огастус! — воскликнула я. — По-дружески, — заверил он, снова оттолкнулся и на этот раз встал по-настоящему. Сделав два шага к моей матери, он сказал: — Видеть вас всегда удивительно приятно. — И мама раскрыла ему объятия, а он нагнулся, поцеловал мою маму в щеку и обернулся: — Видишь? Я пошла спать сразу после ужина, и урчание ИВЛ заглушило звуки остального мира за пределами моей комнаты. Качелей я больше никогда не видела. Я спала долго, десять часов, возможно, из-за медленного выздоровления, или потому, что сон борется с раком, или потому, что я подросток без определенного времени пробуждения. Я еще недостаточно окрепла, чтобы вернуться к занятиям в колледже. Когда я почувствовала, что уже хочу встать, я сняла маску ИВЛ, вставила в нос канюли, включила оксигенатор и вынула из-под кровати ноутбук — я сунула его туда накануне вечером. В почте оказалось письмо от Лидевью Влигентхарт. Дорогая Хейзел! Я получила уведомление от «Джини», что вы с Огастусом Уотерсом и вашей матушкой будете в Ам- стердаме четвертого мая. Осталась всего неделя! Питер и я очень рады и с нетерпением ждем возможности с вами познакомиться. Ваш отель, «Философ», всего через улицу от дома Питера. Наверное, дадим вам денек прийти в себя после перелета и, если вам удобно, встретимся в доме Питера пятого мая часиков в десять утра, и за чашкой кофе он ответит на ваши вопросы о его романе. А после, если захотите, можем пройтись по музеям или посетить дом Анны Франк. С самыми наилучшими пожеланиями Лидевью Влигентхарт, помощник-референт сэра Питера ван Хутена, автора «Царского недуга». — Мама, — сказала я. Она не ответила. — Мама!! — заорала я. Снова ничего: — Ма-ма!!! Она вбежала, завернувшись в старое вытертое розовое полотенце, придерживая его под мышками, мокрая и слегка испуганная: — Что случилось? — Ничего. Прости, я не знала, что ты в душе, — сказала я. — В ванной, — поправила мама. — Я… — Она закрыла глаза. — Просто хотела пять секунд полежать в ванне. Прости. Что случилось? — Можешь позвонить в «Джини» и сказать, что поездка отменяется? Я получила и-мейл от помощницы Питера ван Хутена, она думает, что мы едем… Мать поджала губы и, прищурившись, посмотрела куда-то мимо меня. — Что? — спросила я. — Я не должна говорить тебе до прихода папы… — Что? — взвыла я. — Поездка не отменяется, — объяснила она наконец. — Вчера нам звонила доктор Мария и произнесла убедительную речь, что ты должна жить своей жи… — Мамуля, я тебя обожаю!!! — завопила я, она подошла к кровати и позволила себя обнять. Я написала Огастусу сообщение, потому что он был в школе. «Третьего мая ты еще свободен?» ☺ Он немедленно ответил: «Все понял. Уотерс». Если проживу еще неделю, то узнаю все ненаписанные секреты матери Анны и Тюльпанового Голландца. Я заглянула себе за ворот блузки. — Подведете — убью, — прошептала я своим легким. |