Занимающийся определенным родом труда

59 
целях, например, в обрядах посвящения девочки в пряхи, изго-
товления «обыденной новины», при эпидемиях и падежах скота, 
в некоторые отмеченные моменты календарного цикла (выпряде-
ние «четверговой нити»). Символическим содержанием наполня-
лась семантика льна, кудели, воплощая идею судьбы, жизни [Бай-
бурин 1993]. Стоит учесть также, что в определенные календар-
ные периоды прядение становилось основным содержанием жен-
ской деятельности, являя собой демонстрацию такого делового 
качества, как усидчивость. 
В исследуемом лексическом материале представлены и другие 
примеры «профессиональной» мотивации. Так, прообразом мас-
тера своего дела становится кузнец, ср. 
ковáль
‘хороший мастер, 
знаток своего дела’ (влад., твер., орл.) [СРНГ 14, 25]. О значимо-
сти кузнечного дела в практической жизни деревни говорит хотя 
бы выражение, в котором афористически перечисляются самые 
насущные нужды крестьянина: 
На свечу Богу, на соль, на ков, на 
привар, на рукавицы, на штоф вина
[Даль 2, 34]). Вместе с тем, 
кузнец — это не просто необходимый на деревне работник. 
По свидетельству А.К.Байбурина, «технология изготовления ве-
щей долгое время (в традиционных обществах вплоть до наших 
дней) относилась к области сакрального знания. Практически во 
всех культурах специалистам (кузнецам, гончарам, плотникам и 
др.) приписывались особые качества, причем в глазах других чле-
нов социума сила и могущество специалистов выходили далеко за 
рамки ремесла. Специалисты не только владели особым языком, 
но и контролировали каналы связи между миром человека и ми-
ром природы, являясь своеобразными посредниками» [Байбурин 
1993]. Таким образом, еще одним мотивом семантического переноса 
послужила высокая оценка специальных знаний о производстве 
вещей. Пересекаясь в языковом образе кузнеца с вторичными 
смыслами, эксплицируемыми лексемой 
кова´ль
‘бывалый, ловкий 
или тертый, опытный человек’ [Даль 1, 234], мастерство может 
интерпретироваться как искушенность, опытность в деле. 
Врачевание, также предполагающее обладание специальными 
знаниями, образованность вкупе с безусловной ценностью этой 
профессии для жизни человека, заслужило уважение со стороны 
носителя традиционного сознания и «вдохновило» диалектоноси-

60 
теля на номинацию 
дóхтур
‘мастер, знаток своего дела’ (перм.) 
[СРНГ 8, 162]. 
Появление в этом ряду номинации 
комéдчик
‘искусный, изо-
бретательный человек, умелец’ (вят.) (
Ну и комедчик, гли-ко што 
сработал!
) [СРНГ 14, 229], семантически мотивированной лек-
семой 
комедчик
‘актер кукольного театра’ (орл., вят.) [СРНГ 14, 
229], обусловлено схожестью эмоциональной реакции — удивле-
ния и восхищения — на театральное действие и результат работы, 
выполненной мастером своего дела. 
Образцом быстроты и выносливости послужило занятие изво-
зом на собачьих упряжках, ср. 
каюр
‘погонщик собак’, 
каюрить
‘управлять собаками, запряженными в сани’ (сиб., камч.) [СРНГ 
13, 155]), заимствованных из одного из тюркских языков Сибири 
[Аникин 1997, 123]. Это отразилось в генерализации этих свойств в 
номинации трудолюбивого человека: 
каю´р
‘усердный, трудолюби-
вый, неутомимый человек’ (перм., вят.) [СРНГ 13, 155], 
каю´ра
‘быстрый в работе человек, юла’ (пск.) [Там же], 
каю´рщик
‘усерд-
ный, трудолюбивый, неутомимый человек’ (пск.) [Там же].
Наименование не профессии, но военной специальности яви-
лось базой для семантического переноса и появления лексемы 
гусáр
‘смекалистый, работящий человек’ (
Смековатый, работя-
щий, одним словом гусар на все руки, дошлый
) (иркут.) [СРНГ 7, 
241]. Приписываемые гусарам предприимчивость, отвага, удаль-
ство (ср. 
гусаристый
‘кто гусарит, молодцует хватскими приема-
ми’ [Даль 1, 134]), удачливость (ср. 
гусар
‘в биллиарде случайно 
сделанный шар, упавший в лузу зря’ [Даль 1, 134]), в отношении 
человека труда связано с

жүктеу/скачать 1,47 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: