О чем мы молчим с моей матерью. 16 очень личных историй, которые знакомы многим



Pdf көрінісі
бет32/72
Дата30.11.2022
өлшемі1,3 Mb.
#160557
түріСборник
1   ...   28   29   30   31   32   33   34   35   ...   72
Байланысты:
О чем мы молчим с моей матерью 16 очень личных историй, кот

* * *
Под конец моего пребывания в родительском доме меня однажды
навестила Вэл. У нее намечался прогресс в поисках работы, к тому же мы
очень друг по другу соскучились. Не желая иметь дело с моей матерью, мы
засели у меня в комнате с попкорном и сельтерской водой и стали смотреть
кино с моего ноутбука. Мать внизу пронюхала об этом неблагоразумном
нарушении ее запрета на еду и питье в комнате — возможно, до нее
донесся дух попкорна, или это было просто какое-то шестое родительское
чувство, — и тут же принялась орать. Ее голос доносился до нас с нижнего
этажа, разъяренный и пронзительный. Я слышала, как она говорила моему
отцу, в точности как делала всегда, когда я была маленькой, — резко и
громогласно, чтобы это было несомненно мною услышано и вызвало бы у
меня стыд. Она говорила, что я неблагодарная. Что я никудышный человек
и непочтительная дочь. Что мне здесь не место и она хочет, чтобы я
поскорее куда-нибудь убралась.
Тут во мне вдруг словно что-то лопнуло — как это бывает, когда
срываешь себе спину. Я поняла, что столкнулась с непоколебимо стоящим
на своем, лишенным всякой логики субъектом, и ничего тут не поделать,
хоть дойди до белого каления, потому что любые доводы рассудка здесь
бессмысленны и ни к чему не приведут.
И вот я спустилась вниз с миской попкорна в руках и остановилась
перед сидящей в кресле матерью.
— Ты просто кошмар какой-то! — заявила я ей. — Ты невежественная
и озлобленная женщина. И ты, и этот дом — сущий кошмар наяву. Ты
несчастное, жалкое существо, и это твое право быть такой, но я
отказываюсь вместе с тобою погрязать в ничтожестве.
— Ты эгоистка! — вскинулась она. — Самодовольная, заносчивая
эгоистка, которая думает, что все крутится вокруг нее и ей принадлежит.
— Ага, — отозвалась я и с абсолютно невозмутимым видом медленно
высыпала на пол попкорн.
Она поднялась и покинула гостиную. Когда мать ушла, я смела с ковра
облепленный ворсинками попкорн и выкинула в мусор. Потом поднялась к
себе и легла спать. Наутро мы с Вэл уехали в Филадельфию и временно
остановились в квартире у подруги. Через три недели уже окончательно
переехали на новое место. Вэл нашла себе работу на полный день, я же
пыхтела на разных работах по совместительству: давала почасовые уроки,
занималась торговлей и разным фрилансерским трудом. В общем, у нас все


получилось — и до сих пор все получается.
Но как я наслаждалась тем моментом, когда я наконец-то устроила то
безобразие, которого она все время от меня ожидала! Я испытала такое
глубокое в своем роде удовлетворение, с предельной четкостью исполнив
ее ожидания и зная, что мне этого никогда больше не придется делать.
* * *
Сейчас мы с матерью совсем не общаемся. Началось это не в тот
описанный только что момент с попкорном, но тот случай явился началом
какого-то нового этапа между нами. Осознания того, что у меня есть
возможность выбора, как строить свою жизнь, и один из принципов этого
выбора состоит в том, что она в моей жизни не участвует.
С тех пор прошло уже пять лет. Она не явилась на нашу свадьбу —
дескать, мне «следовало бы сперва наладить наши отношения», прежде чем
она удостоит нас своим визитом. Так она мне сообщила электронной
почтой, и я даже не сочла нужным ей ответить.
Самое 
подходящее 
к 
нашим 
отношениям 
слово, 
пожалуй,
«отчужденные» — и мы действительно чужие друг другу. Я думаю о ней
так отстраненно, будто это некто, кого я помню по вводным урокам
биологии в первом семестре колледжа, а вовсе не женщина, меня
вырастившая.
Сейчас я уже не знаю, что она обо мне думает. Все, что я собой
представляю, суть доказательство того, что она ошибалась насчет меня, и
тем не менее эта женщина, которую я знаю всю свою жизнь, даже не
пытается извиниться, признать свою ошибку. Я уверена, она любит меня,
равно как уверена и в том, что самое лучшее для нас обеих — чтобы наши
жизни никак друг с другом не соприкасались. Потому что моя личность
сложена из того, что ей не характерно. И мать для меня является образцом
того, как не следует вести свою жизнь. Я верю, что ее гордость моими
достижениями и любовь ко мне активно борются с ее раздражением и
обидой, но я не желаю наблюдать эту гражданскую войну и не обязана это
делать.
* * *
Итак, о родительстве. Меня останавливает в этом целое множество


препон, от чисто практических вопросов (стоимости, например) и
эгоистических соображений (моя и моей жены карьера, наша радость от
общения друг с другом) до совершенно нелогичных домыслов (мысль о
том, что мое дитя когда-нибудь станет взрослым и состряпает обо мне
очерк для антологии «О чем мы молчим с моей матерью — 2», и лишь
тогда я четко, словно с высоты птичьего полета, увижу все свои ошибки и
причуды).
Я думаю, мама всегда желала для себя лишь спокойного, эгоистичного
существования. Сомневаюсь, что она предполагала активно искать свою
индивидуальность после сорока, после пятидесяти, шестидесяти лет. И я ее
нисколько не виню. Я тоже хочу быть эгоисткой. Хочу писать книги,
путешествовать по свету и спать допоздна. Хочу готовить странные,
замысловатые блюда и ни с кем не делить свое время с женой. Разница
между мной и матерью (учитывая, что моя жена уже приняла для себя
решение, а я до сих пор нет) в том, что для нас обзавестись ребенком
значит предпринять целенаправленное действие. Для того чтобы стать
родителями, нам надо скопить денег, подобрать сперму, пройти через массу
сложных и дорогостоящих инвазивных процедур. Мы не можем просто
случайно взять да и сделаться родителями, как большинство пар. И
пожалуй, так даже лучше. Никаких «упс!», после чего всю жизнь за тобой
тянется этакая гидра недовольства и раздражения, с которой уже никак не
совладать. Но, разумеется, здесь имеется и другая проблема: тут нельзя
извлечь уроки из одного пути и выбрать другой. Ты или родитель, или нет.
Так вот, о чем мы никогда не говорим с матерью? О том, что не моя
вина, что она так бесконечно несчастна в жизни. Что у нее был шанс меня
узнать — по-настоящему узнать, как взрослую личность, как творческую
натуру, просто как человека, — и она его упустила. Что я ни на секунду не
сожалею о нашем разрыве и отчуждении, хотя до сих пор тщетно жду,
когда это сожаление во мне возникнет. Что меня сильно удручает ее
глубокая неудовлетворенность своей жизнью и этого я не пожелала бы и
своему худшему врагу. Что я тоскую по всему тому, что связывало нас,
когда я была маленькой, но я больше не ребенок и никогда им уже не буду.
И что единственное по-настоящему удерживающее меня от того, чтобы не
кинуться со всею рьяностью на путь родительства, никак на самом деле не
связано ни с деньгами, ни с карьерными амбициями, ни с ипохондрией, ни
с эгоизмом. Скорее это страх, что из своего детства я почерпнула намного
меньше, чем следовало. И что я окажусь куда больше похожа на свою мать,
чем мне того хотелось бы.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   28   29   30   31   32   33   34   35   ...   72




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет