Сторонники второй точки зрения считали, что и в условиях кочевого, в

средством производства. При сохранении общинной формы пользования зем­
лей (пастбищами), обусловленной нормами обычного права, крупные соб­
ственники скота распоряжались кочевьями, фактически владели лучшими 
пастбищами; эксплуатация осуществлялась не только на основе собственно­
сти на скот, но и на землю. По-разному характеризуя производительные силы, 
средства производства и собственность на них, сторонники обеих точек зре­
ния не расходились в главном - в классовой оценке общественно-экономи- 
ческих отношений у кочевников.
Итоги дискуссии были подведены Объединенной научной сессией АН 
СССР и академий союзных республик Средней Азии и Казахстана в Таш кен­
те в 1954 г.132. В целом был принят вывод о том, что кочевые племена и народы 
шли в общем русле исторического развития человечества, в своей эволюции 
достигли классовых отношений. В дискуссии закрепилась оценка формаци­
онного уровня казахского общества XV—XVIII вв. как патриархально-фео- 
дального. Эта оценка и отражена в «Истории Казахской ССР» (1957 года изда­
ния). В развитие точек зрения, выявленных в ходе дискуссии, был подготов­
лен на материалах Казахстана ряд крупных статей и монографий133.
Исследовались и проблемы политической истории позднего средневеко­
вья. Историю казахской государственности, этническую и социальную исто­
рию Казахстана X V -X V II вв. начал исследовать С. К. Ибрагимов (1929— 
I960)134. Выдающийся советский востоковед, исследователь истории Средней 
Азии А. А. Семенов, широко известный публикацией восточных первоисточ­
ников, опубликовал работы, в которых исследуются история узбекских пле­
мен на территории Казахстана и история династии Ш айбанидов в XV в., ее 
взаимоотношения с казахскими ханами в конце XV— начале XVI вв.135.
В 50-х годах встала проблема расширения базы письменных источников, 
подготовки кадров востоковедов. В Академии наук К азС СР был создан сек­
тор востоковедения, преобразованный затем в отдел истории сопредельных 
стран зарубежного Востока Института истории, археологии и этнографии 
АН КазССР. Позднее группа востоковедов была сосредоточена в отделе древ­
ней и средневековой истории Казахстана этого Института. С. К. Ибрагимов 
одним из первых казахстанских востоковедов приступил к выявлению и пере­
воду восточных источников. Он внес большой вклад в выявление, публика­
цию и изучение персидских и тю ркских трудов — основных источников по 
истории позднесредневекового Казахстана. С. К . Ибрагимов выявил и опуб­
ликовал в источниковедческих обзорах и статьях отрывки из сочинений вос­
точных, главным образом, среднеазиатских, авторов (М ас’уда бен Усмана 
Кухистани, Фазлаллаха Ибн Рузбихана И сфахани, Камал ад-дина Бинаи и 
др.), содержащих значительное число конкретных сведений по этнической, 
политической и социально-экономической истории Казахстана XV—XVI вв.136.
В начале 60-х годов при содействии JIO ИВ А Н С С С Р в Институте исто­
рии, археологии и этнографии АН К азС С Р была начата работа по созданию 
свода материалов из восточных источников по истории казахских ханств XV— 
XVIII вв. План издания был разработан С. К. Ибрагимовым, подготовившим 
для него переводы из сочинения М ас’уда бен Усмана Кухистани и часть тек­
ста из рукописи Бинаи. Работа была продолжена группой составителей свода 
(Н. Н. М ингулов, К. А. Пищ улина, В. П. Ю дин) под общим руководством
В. П. Юдина и при участии ленинградских востоковедов О. Ф. Акимушкина и 
М. А. Салахетдиновой и завершена в конце 60-х годов137. В сборник вошли в
40

переводе на русский язык фрагменты из основных первоисточников по исто­
рии казахских ханств - персоязычных и тюркоязычных сочинений XV—XVIII 
вв.: «Таварих-и гузида-йи нусрат-наме», «Фатх-наме», «Шайбани-наме», «Та- 
рих-и Абулхайр-хани», «Тарих-и Рашиди», «Тарих-и Кыпчаки», «Бахр аль- 
асрар фи манакиб аль-ахйар» и др. Кроме нарративных сочинений и жизнеописа­
ний ханов и духовных лиц, хроник исторических событий и мемуаров придворно­
го литератора, в сборник включены четыре вакфных документа из Сыгнака.
Ко всем переводам даны справки с необходимой информацией о сочинени­
ях, их авторах и характере имеющихся материалов. Составители сопроводили 
тексты научными комментариями, справочным аппаратом. Издание корпуса 
переводов письменных источников расширило источниковедческую базу ис­
следований основных проблем истории Казахстана XV—XVIII вв. В научный 
оборот были введены новые оригинальные известия об этническом составе 
населения и этнических процессах на территории Восточного Дешт-и Кып­
чака, Ж еты су и Туркестана (Ю жного Казахстана) на завершающем этапе 
консолидации казахской народности, материалы по социально-экономичес­
кой и внутриполитической истории казахских ханств, о взаимоотношениях с 
сопредельными государствами, по исторической географии региона, времени 
завершения формирования этнической территории казахского народа и раз­
вития его государственности. «Материалы по истории казахских ханств» до 
сих пор остаются единственным опубликованным сводом извлечений из вос­
точных источников по истории позднесредневекового Казахстана и вместе с 
первым томом документов о казахско-русских отношениях в X V I-X V III вв., 
а также двухтомным изданием «Сборника материалов, относящихся к исто­
рии Золотой Орды» они послужили хорошей основой при подготовке разде­
лов второго тома пятитомной «Истории Казахской ССР с древнейших времен 
до наших дней»138, ряда монографических работ по истории позднесредневе­
кового Казахстана и настоящего издания.
В последующие годы источниковая база казахстанской медиевистики по­
полнялась как усилиями исследователей, разрабатывавших конкретные про­
блемы истории средневекового Казахстана, так и трудами известных восто­
коведов, работающих за пределами Республики Казахстан.
Ценным для исследования истории Казахстана является изданный Инсти­
тутом востоковедения АН С С СР и Институтом истории АН КиргС СР под 
редакцией В. А. Ромодина сборник переводов извлечений из арабских, пер­
сидских и тюркских исторических и географических сочинений Х -Х ІХ вв., 
содержащих сведения по истории киргизов и Киргизии139. Извлечения из пер­
сидских источников X IV -X V I вв. - сочинений Низам ад-дина Шами, Шараф 
ад-дина Йазди, М у ’ин ад-дина Натанзи и Абд ар-Раззака Самарканди дают 
значительный материал для изучения политической истории рубежа XIV—
XV вв. на территории Ю жного и Юго-Восточного Казахстана.
В последние десятилетия изданы отдельные сочинения восточных авто­
ров, содержащие материалы по сопредельным странам Средней Азии и Вос­
точного Туркестана и по средневековому Казахстану. Изданы тексты (на языке 
оригинала, наборные и факсимильные) сочинений Зайн ад-дина Васифи, Абд 
ар-Раззака Самарканди, Ш араф ад-дина Али Й азди140. В переводе на узбек­
ский язы к С. М ирзоева и на русский язы к М. А. Салахетдиновой с обстоя­
тельными научными комментариями издано сочинение Хафиза Таньпиа «Ша- 
раф-наме-йи шахи»141. Оригинальную часть труда Ш ах Махмуд Чураса «Та-
41

рих» издал в тексте, в переводе на русский язык О. Ф. Акимушкин, сопрово­
див ее источниковедческим исследованием рукописи и комментариями142. 
Б. А. Ахмедов издал в переводе на русский географическую часть «Бахр аль- 
асрар фи манакиб аль-ахйар» Махмуда ибн Вали143.
Опубликован важнейший источник для исследования хозяйства, быта ка­
захов, этнической, социальной, политической ж изни Казахстана на рубеже
XV—XVI вв. - сочинение Фазлаллаха ибн Рузбихана Исфахани «Михман- 
наме-йи Бухара» (переведен на русский язык Р. П. Джалиловой). И здание 
содержит также персидский текст сочинения, историко-филологическое ис­
следование и примечания144.
В начале 60-х годов было завершено издание перевода сочинения истори­
ографа монгольских ханов Рашид ад-дина «Сборник летописей»145. Были из­
даны многие другие сочинения, содержащие материалы по этнической исто­
рии средневекового Казахстана: сочинения Абулгази, «Бабур-наме» (Запис­
ки Бабура), «Диван лугат ат-турк» Махмуда Каш гари на узбекском язы ке, 
Ю суфа Баласагуни146 и др. Опубликованы касающиеся внешнеполитической 
истории Казахстана рубежа XVI—XVII вв. и распространения исламских ве­
рований среди казахов отрывки из сочинений Искандера Мунши и Мухамме­
да Аваза147. Издан перевод сочинений Утемиша Хаджи «Чингиз-наме»148. Пе­
реиздавались материалы западных авторов149.
Особую ценность представляют немногочисленные для позднего казах­
станского средневековья введенные в научный оборот актовые документы, 
жалованные грамоты, в которых содержатся материалы о земельно-водных 
отношениях, данные о социальной дифференциации городских жителей, на­
логовой системе, топографии оросительных каналов и другие сведения150. 
Выявленные и частично опубликованные в последние годы документы из го­
рода Туркестана касаются, в основном, позднего времени, X V III-X IX вв.151
Важнейшие сведения, извлеченные из более чем 50 персоязычных и тю р­
коязычных сочинений, о социально-экономической, политической и куль­
турной жизни, этнической истории народов Средней Азии и Казахстана, их 
политических, торговых и культурных взаимоотношениях приведены в ис­
точниковедческом труде известного узбекского востоковеда Б. А. Ахмедо­
ва152. Очерк-справка по каждому источнику характеризует степень изучен­
ности сочинения, дает информацию об авторе, списках рукописи, публика­
циях, раскры вает содерж ание м атери алов и сто ч н и ка. И ссл едован и е 
Б. А. Ахмедова представляет большой интерес и для казахстанских медиевис­
тов, как и другие публикации первоисточников, осуществленные в У збекис­
тане153.
В 1996 г. в Ташкенте изданы в переводе на русский язык сочинения Мирзы 
Мухаммад Хайдара «Тарих-и Рашиди»154. Перевод выполнен А. Урунбаевым, 
Р. П. Джалиловой, JI. М. Епифановой с обстоятельным введением и примеча­
ниями.
Опубликованы русские архивные, китайские, монгольские документы и 
материалы по международным отношениям в Центральной Азии в X V II- 
XVIII вв., освещающие политику России, Китая и Джунгарии в отношениях 
между собой и с другими государствами, в том числе с казахскими ханствами155.
И сточниковая база письменных свидетельств исторического прош лого 
позволила значительно продвинуть исследование многих проблем, главным 
образом политической истории, истории взаимоотношений казахов и их пред­
42

ков с сопредельными странами и народами. В меньшей степени разрабатыва­
лись проблемы социально-экономических отношений, этнических процес­
сов, культурно-идеологического развития, поскольку соответствующего 
материала в источниках сравнительно мало.
Эти проблемы рассматривались в статьях и монографиях, появившихся в 
60—80-х годах и посвященных истории Казахстана в позднее средневековье. В 
монографиях, как правило, они затрагивались комплексно, преобладающим 
в них был материал по политической, этнополитической истории. Отличи­
тельной чертой работ этого времени является разработка всех проблем на 
базе широкого круга письменных источников с привлечением данных архео­
логических исследований, этнографии, лингвистики, литературоведения.
Развитие государственности на территории Казахстана было предметом 
исследования историков в последние десятилетия. Появление государствен­
ности перестали связывать только с возникновением Казахского ханства или 
М онгольской империи и монгольских государств на этой территории.
Стало очевидно, что развитие государственности на территории Казах­
стана имеет глубокие корни. Истоки ее восходят к зарождению и последую­
щей эволюции политических объединений многочисленных племен и наро­
дов, обитавших здесь в древности и средневековье, дотюркское, тюркское и 
монгольское время156. Воспреемники Монгольской империи — Золотая Орда 
(улус Джучи) и государство Хайду (государство потомков Чагатая и Угэдэя) 
оказали непосредственное влияние на развитие государственности в Восточ­
ном Дешт-и Кыпчаке и Жетысу. После распада этих государств в рамках оп­
ределенных историко-географических регионов обширной территории К а­
захстана и см еж ны х землях П ри тян ьш ан ья, А лтая, Ю ж ной С ибири, 
Поволжья, Приаралья на местной этнической основе сложилась государствен­
ность формировавшихся народностей казахов, узбеков, киргизов, сибирских 
татар, башкир, ногайцев, каракалпаков.
И сториограф ия Золотой Орды пополнялась новыми исследованиями. 
Г. Ф. Федоров- Давыдов, М. Г. Сафаргалиев, И. Б. Греков, Н. Мухамедьяров,
В. JI. Егоров и другие исследовали проблемы хозяйства, общественного строя, 
политической истории, исторической географии Золотой Орды157. Показаны 
развитие государственного управления, формирование улусной системы, 
постепенно приведшей к дроблению государственной структуры, история 
распада Золотой Орды, влияние этого процесса на политические, этнические 
процессы в Дешт-и Кыпчаке, дробление суперэтноса, каковыми были кып- 
чаки Золотой Орды (или татары — по русским источникам) на отдельные 
этносы, будущие народности ногаев, башкир, крымских татар, кочевых узбе­
ков, казахов и др. К распаду вела не только улусная система организации 
Золотой Орды, но и внутренние процессы общественного развития, происхо­
дившие на фактически самостоятельных территориях, составлявших эти улу­
сы (числом свыше десятка, как показано в исследовании В. JI. Егорова). Эти 
территории были фактически независимы в экономическом плане, добива­
лись постепенно политической самостоятельности, все более четкой станови­
лась этническая обособленность их населения. Большую роль в усилении эко­
номической самостоятельности отдельных регионов, отмечают исследователи, 
играли многочисленные города Золотой Орды, издревле развивавшиеся на вклю­
ченных насильственно в Орду территориях Крыма, Северного Кавказа, Причер­
номорья, Поднепровья, Поволжья, Хорезма, Южного Казахстана.
43

Характеризуя развитие городов, в том числе новых городов в Нижнем 
Поволжье, В. JI. Егоров показывает постепенное ухудшение экономического 
потенциала Золотой Орды в целом, запустение степных территорий в силу 
ухудшения демографической ситуации, уменьшения численности кочевни­
ков, не в последнюю очередь по причине постоянной агрессивной внешней 
политики ордынских ханов и беспрерывных внутренних усобиц.
И сторики рассматривают и другие причины упадка Золотой Орды, в их 
числе — борьба русского народа за независимость, сплочение русских земель 
в противостоянии Орде, ускорившем образование централизованного рус­
ского государства. Отмечено, что подчинение Золотой Орде повлияло на ут­
верждение деспотизма власти на Руси158. Однозначна роль политики эмира 
Тимура в падении Золотой Орды.
Исследованы многие вопросы истории улуса Д ж учи времени союзных 
отнош ений правителя Ак-Орды (или Кок-О рды), а затем и Золотой Орды, 
чингизида хана Тохтамыша с Тимуром, а затем их противоборство, оконча­
тельно сокрушившее Золотую Орду.
Оценка золотоордынского периода истории Дешт-и Кыпчака и присоеди­
ненных, упомянутых выше, исторически самостоятельных областей, как и 
самого монгольского завоевания, менялась со временем от однозначно отри­
цательной (в смысле оценки установленного монголами порядка и Орды как 
государства агрессивного, искусственно созданного оружием и державшего­
ся на оружии) до более объективной оценки, принимающей во внимание по­
ложительные аспекты влияния истории Золотой Орды на судьбы формиро­
вавшихся на ее территории и смежных землях самостоятельных народов и 
государств.
К ак в оценке последствий м он гольского завоеван и я, та к и в оценке 
Золотой Орды учитывается, при всех разруш ен и ях городов, регрессе в 
сельском хозяйстве и ремесленном производстве, и положительное вли я­
ние: стимулирование развития торговли, привнесение в степь идеи ц ен т­
рализованной власти, соединение различных экономических укладов, сп о­
собствовавш ее долговременному стабильном у сущ ествованию Золотой 
Орды.
Отмечается как положительный фактор в развитии народов, включенных 
в орбиту Золотой Орды, и терпимость ее правителей в первое время в конфес­
сиональных отношениях159. Эта терпимость дала возможность, например, на 
Руси церкви и христианской религии укрепляться и усиливать свое влияйие, 
стать идеологической опорой в деле государственного объединения рус­
ских земель. А принятие мусульманства впоследствии в самой Орде — иметь 
такое же положительное воздействие на развитие ее собственной государ­
ственности.
Монографически исследована В. В. Трепавловым проблема государствен­
ности Монгольской империи XIII в. По-новому рассмотрена проблема разви­
тия тюркских кочевых традиций, преемственности древнетюркской государ­
ственности в монгольское время, как в строительстве самой М онгольской 
империи, так и социально-политическом устройстве государств, образовав­
шихся после ее распада160, т.е. Золотой Орды, Ак-Орды, Кок-Орды.
М ного внимания уделялось исследователями проблемам истории К азах­
стана XIV—XV вв., когда на его территории существовало несколько круп­
ных политических объединений, образовавшихся в ходе распада Золотой Орды
44

и государства Хайду: Ак-Орда (Кок-Орда), ханство Абулхайра (государство 
кочевых узбеков), Могулистан, Ногайская Орда. Эти государства были изве­
стны в историографии средневекового Казахстана и Средней Азии, волжских 
кочевых племен и Киргизии XIII—XV вв. О них писали историки-востокове- 
ды В. В. Бартольд, П. П. Иванов, А. Ю. Я кубовский, А. А. Семенов, 
К. И . Петров, М. Г. Сафаргалиев и другие исследователи Золотой Орды. Н е­
мало страниц о Белой и Синей Орде в своих размышлениях о судьбах тюрков 
и монголов в эти века написал JI. Н. Гумилев161. Сведения об Ак-Орде, Ногай­
ской Орде, ханстве Абулхайра и Могулистане, как определенном этапе раз­
вития государственности на территории Казахстана, нашли отражение, хотя 
и в очень кратком виде, в «Истории Казахской ССР» (1957).
Тем не менее споров о них в литературе было много. Одни исследовате­
ли видят в них ряд разрозненных владений, эфемерных политических об­
разований, другие выявляют определенные связи этих владений, их внут­
риполитическое единство, государственно-административную оформлен- 
ность, эконом ическую обособленность, определенность этнического со­
става населения. Если государственный статус Н огайской Орды при зн а­
вался исследователями со времен Н. М. К арам зина, С. М. Соловьева,
В. В. В ельяминова-Зернова, Г. Перетятковича, а М огулистана — с первых 
работ В. В. Бартольда, то в отношении А к-О рды и ханства Абулхайра оп­
ределенности было меньше.
Так С. К. Ибрагимов считал, что никакого «Узбекского ханства» и «даже 
союза узбекских племен» в Дешт-и Кыпчаке не было162. 0 том, что «Белая и 
Синяя Орды превратились в политико-правовые абстракции» еще в XIII в., 
«почти сразу же после смерти Бату (1255) и Орда Эджена (1280)», утверждал
В. П. Ю дин163. Дискуссия об «Ак-Орде» и «Кок-Орде» (об ошибке М у’ин ад- 
дина Натанзи в применении этих названий)164 не только переросла в диспут о 
времени возникновения и исчезновения «Ак-Орды», но и поставила под со­
мнение само существование Ак-Орды как фактически независимого государ­
ства165. В. П. Юдин рассмотрел этимологию названия «орда» и применения его 
в источниках как к крупным государственным образованиям, так и мелким 
политическим и этническим единицам. Идентифицировать, соотнести с дей­
ствительностью разрозненные сведения источников о политических, этно- 
политических или этнических образованиях на территории Дешт-и Кыпчака 
времени ослабления и распада Золотой Орды, а в его восточной части, т.е. в 
степях Казахстана, и в более раннее время, на исходе XIII и в XIV вв., дей­
ствительно очень трудно. Ведь в источниках вплоть до X V I-X V II вв. (в трудах 
Фазлаллаха ибн Рузбихана Исфахани, Абулгази, Махмуда ибн Вали и многих 
других) эти объединения называются по именам ханов, правивших в «улусе 
Джучи» (как и в «улусе Чагатая») или в «Дешт-и Кыпчаке» (как и в «Маве- 
раннахре», «Туркестане», «Хорезме»), т.е. в «стране» (в источниках мамла- 
кат, замин, эль). Особенно это характерно для Восточного Дешт-и Кыпчака, 
где более шести веков не прерывалась власть Чингизидов и в восприятии во­
сточных авторов, тем более в передаче «степной устной исторической тради­
ции», т.е. в устных рассказах, события происходили неизменно в «улусе Джу­
чи», позднее — в «Узбекском улусе» (или в «улусе Узбека»), где и возникают 
многочисленные «орды», в которых оспаривают власть представители раз­
личных династийных линий Джучидов, и каждый хан имеет свою «орду» -
ставку. В действительности же Чингизиды возглавляли давно уже самостоя­
4S

тельные государства, в рамках которых оформлялись народности или их со­
ставные этнические ветви.
История степной части Казахстана эпохи распада улуса Джучи, в X IV - 
первой половине XV вв. отражена в упомянутых выше работах по Золотой 
Орде, в работах Т. И. Султанова166.
М онографически исследованы история ханства Абулхайра, или государ­
ства кочевых узбеков (Б. А. Ахмедов)167, государства Могулистан (К. А. Пи­
щу лина)168, Ногайской Орды (Б.-А. Б. Кочекаев)169. Проблемы Могулистана 
исследованы также в трудах по истории средневековой Киргизии170. Рассмот­
рены вопросы государственного устройства, этнических процессов в рамках 
этих политических образований, состояния хозяйства, социальной структу­
ры, общественных отношений, внутриполитической истории, взаимоотно­
шений с соседними народами и государствами.
Показано, что эти государства объединяют общность условий возникно­
вения, общие судьбы исторического развития, протекавшего подчас в усло­
виях противостояния внешней агрессии; их образование, становление и раз­
витие связано с ростом влияния аристократии крупных племен (кыпчаков, 
мангытов, дуглатов и др.), нередко подчинявшей своей воле Чингизидов, но и 
традиционно сохранявших (в большей части этих государств) их верховную 
власть, хотя бы и номинальную.
Это было время, когда самостоятельное казахское политическое объеди­
нение еще не сложилось, еще не завершилось формирование казахской на­
родности, но процессы политогенеза и этногенеза на территории Казахстана 
шли в этом направлении, как и на соседних территориях происходили анало­
гичные процессы в развитии других тюркских народов.
В период жизнедеятельности упомянутых государств, как раскрывается в 
названных выше работах, на основе подъема экономики, обусловленного вза­
имодействием различных хозяйственных структур, вклю чая и городскую, 
оседло-земледельческую, на базе социокультурного развития, стабилиза­
ции внутриполитической жизни укреплялась местная государственность, а в 
ее рамках получали новую направленность этнические процессы: из различ­
ных этнических групп, тюркских и отуреченных монгольских племен и ро­
дов, их частей и осколков, смещенных со своих мест и перемешанных в ходе 
бурных событий XIII в., постепенно складывались новые этнополитические, 
этнотерриториальные группировки — могулов, ногайцев, татар, узбеков, уз­
бек-казахов.
Внутри этих государств, как показывают упомянутые выше авторы, на 
протяжении полутора веков интеграционные процессы приобретали стабиль­
ность, ускорялось объединение родов и племен в этнически более определен­
ные устойчивые этносы. Завершалось сложение ногайской, киргизской на­
родностей. Определилось сложение казахской народности, при этом она ф ор­
мировалась в трех жузах, не в последнюю очередь в связи с длительным про­
теканием завершающего этапа этого процесса в рамках Ак-Орды и ханства 
кочевых узбеков, Могулистана, Н огайской Орды171.
Достаточно подробно и объективно отражена история этих четырех по­
литических объединений, их роль в развитии казахской народности и госу­
дарственности на территории Казахстана во втором томе пятитомной «Исто­
рии Казахской СС Р»172. Значимость независимых государств Ак-Орды, хан­
ства Абулхайра («государства кочевых узбеков») в системе тю ркских госу­
46

дарств на территории позднесредневекового Казахстана признают исследо­
ватели и на современном этапе173.
Проблемы развития собственно казахской государственности, история 
Казахского ханства в X V -X V II вв. были предметом многих исследований в 
60 — начале 90-х годов. Рассматривались этапы образования и становления, 
развития и упадка Казахского ханства, его общественно-политическое уст­
ройство, социальная структура казахского общества, изучались степное за­
конодательство в позднее средневековье, состояние экономики, вопросы куль­
туры и религии.
Следует отметить, однако, что в тот период особое внимание уделялось 
политической, этнополитической истории Казахского ханства, как и пред­
шествующих государств. Политической истории отдавалось заметное пред­
почтение в отечественной исторической науке в целом, наряду с повышен­
ным вниманием к закономерностям общественного развития, формационной 
его характеристике. Но если последнее объясняется общими идеологически­
ми уставновками “того времени, то первое — конкретным состоянием источ- 
никовой базы позднесредневекового Казахстана: во-первых, шел процесс 
накопления материалов из письменных источников, во-вторых, в источниках 
этих, как отмечалось выше, содержатся сведения главным образом по полити­
ческой истории этих государств, более того — в основном по внешнеполитичес­
кой истории, отношениям с соседними государствами, где и создавались эти ис 
точники, отражавшие весьма искаженную картину жизни другого народа.
Одним из важнейших вопросов истории Казахского государства явля 
вопрос о времени его образования. И речь шла не только о конкретной д 
его возникновения, но и о первоначальной его территории, этнической ба 
степени прочности, устойчивости, было ли это одно государство или ь 
сколько разрозненных владений. Необходимо было учитывать, что проце*. 
становления и развития собственно казахской государственности тесно свя­
зан с этнической консолидацией народности.
С. 
К. Ибрагимов отнес время образования самостоятельного казахского 
государства к 30-40-м годам XVI в., а казахские улусы XV - начала XVI вв., 
связанные с именами ханов Жаныбека, Бурундука, сыновей Ж аныбека Мах­
муда, Иренчи, определил как отдельные феодальные владения174. Б. А. Ахме­
дов считал, что Казахское ханство образовалось в 80-90-х гг. XV в., когда все 
более реально обозначились процессы разделения населения Восточного 
Дешт-и Кыпчака и миграции части «кочевых узбеков» этого региона в Маве- 
раннахр175.
Т. И. Султанов вполне обоснованно отнес образование Казахского хан­
ства к более раннему времени - началу 70-х годов. Посвятив этой проблеме 
несколько своих работ, он остановился на дате 1470-1471 гг. (875 г.х.) и связал 
это событие с положением в Восточном Дешт-и К ы пчаке176. Автор акценти­
рует внимание на смене династий в степной части Казахстана, в «Узбекском 
улусе» после смерти хана Абулхайра: вместо династии Ш айбанидов к власти 
приходит династия казахских ханов из потомков Тука-Тимура, образовалось 
Казахское ханство.
Высказана была другая точка зрения (К. А. Пищулина): принимая во вни­
мание ход событий не только в Узбекском улусе, но и в Могулистане, факти­
чески оказавшемся после Есен-Буга-хана, умершего в 1462 г. в состоянии без­
властия и упадка, особенно в Жетысу. а также учитывая поддержку Ж аны-
47

бека и Гирея местными родами и племенами фактически сформировавшегося 
казахского Старшего жуза, можно вполне согласиться с датой образования 
Казахского ханства, названной Мухаммад-Хайдаром Дуглатом - 870 г.х. (1465— 
1466). Правление первых казахских ханов в Западном Жетысу еще до кончины 
Абулхайра вполне очевидно. С этой датой соглашались многие исследовате­
ли, начиная с В. В. Вельяминова-Зернова. Последующие события последней 
трети XV в. в Ю жном Казахстане (Туркестане), связанные с задачей объеди­
нения казахских родов и племен в едином государстве, объединения и защиты 
этнической территории на юге и юго-востоке, постепенное распространение 
власти казахских ханов на степные районы, не дают основания говорить об 
одномоментном акте смены династии в «Узбекском улусе»177.
Показано, что Казахское ханство вплоть до XVII в. было единым государ­
ством. П оэтому нет оснований говорить о «казахских ханствах» для XV—
XVI вв. Хотя территория влияния политической (государственной) власти 
хана не совпадала с этнической территорией казахов и нередко была меньше 
последней, а границы ханства часто менялись в зависимости ог военных успе­
хов ханов и внешнеполитических обстоятельств, тем не менее в каждый дан­
ный период вполне выявляется в источниках власть главного (верховного, 
старшего) правителя178.
О Казахском ханстве, как едином государстве, пишет и Т. И. Султанов, 
высказавший известную фразу, содержащую важное заключение для конца
XVII в.: «Окончилась история Казахского ханства. Началась история Казах­
ских ханств»17’. В работах Т. И. Султанова затрагивается почти весь спектр 
проблем истории Казахского ханства. Основательно, на материале многих 
восточных источников освещены вопросы состояния казахского кочевого 
скотоводческого хозяйства, социальной структуры казахского общества, 
административного устройства государства, взаимоотношений с соседними 
странами180.
В историко-археологических исследованиях, касающихся региона евра­
зийских степей, в последние десятилетия рассматривалась проблема взаимо­
действия кочевой скотоводческой и оседло-земледельческой, городской куль­
тур. В историографию позднесредневекового Казахстана еще в 60-х годах была 
введена тема истории южных земель Казахстана, присырдарьинских городов, 
начались и крупномасштабные археологические раскопки. Показано значе­
ние этих городов для укрепления экономического, политического полож е­
ния Казахского ханства; на материалах письменных восточных источников 
было раскрыто состояние городов бассейна средней Сырдарьи, формы зем ­
лепользования в оазисах Туркестана, социальная стратификация населения 
и другие вопросы181. Значимость городской культуры Ю жного Казахстана 
для развития и укрепления казахской государственности убедительно под­
тверждена многолетними археологическими исследованиями в Отраре (см. 

жүктеу/скачать 27,59 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: