11 Часть I. Компоненты 14 Глава Компьютерная
Языковое манипулирование: приемы и ресурсы
жүктеу/скачать 4,29 Mb.
|
nikolaev is mitrenina ov lando tm red prikladnaia i kompiute
Латын тілі 4,5 - дәріс 2, 169-182 фил, Вопросы на русском языке, 6 үж
Языковое манипулирование: приемы и ресурсыОтечественные лингвисты (Ю. К. Пирогова, А. Н. Баранов, П. Б. Паршин, Е. Г. Борисова и др.) вводят понятие языкового манипули- рования для обозначения сознательного и целенаправленного использова- ния особенностей устройства и употребления языка с целью скрытого воздействия на адресата в нужном для говорящего направлении. Изучать языковое манипулирование — значит анализировать, каким образом воз- можности языка могут быть использованы для того, чтобы навязать адре- сату определенное представление о действительности, отношение к ней, эмоциональную реакцию. Немецкий филолог Х. Вайнрих метко назвал эту область исследований «лингвистикой лжи». Механизмы языкового манипулирования весьма разнообразны. Даже фонетические и просодические особенности речи могут обладать воздей- ствующим потенциалом. Так, в одной аудитории важно владение кодифи- цированными вариантами произношения и интонации, а в другой, напро- тив, выигрышным окажется налет диалектной речи. Но, по-видимому, са- мый широкий арсенал средств воздействия представляет лексический уровень. Все начинается с выбора слова для обозначения той или иной реалии. Конечно, подавляющее большинство предметов имеет закрепленные за собой имена, так что мы редко задумываемся, как их следует называть, ср. стол, собака, тыква, лампа, поезд и т. д. Но наряду с этим есть понятия, допускающие различное осмысление, подведение под разные категории, что порождает дополнительные оттенки смысла и ассоциации. Возьмем в качестве примера строчки С. Я. Маршака: Мятеж не может кончиться удачей, — В противном случае его зовут иначе. Поэт имеет в виду, что само значение слова мятеж (также как и бунт) предполагает то, что про- тест обречен на поражение. Если это не так, говорящий должен употре- бить другое слово. Это может быть слово восстание (нейтральное относи- тельно исхода события) или слово переворот, которое оказывается проти- воположно слову мятеж в том смысле, что переворот — это всегда свер- шившееся изменение (результативное действие), ср. военный переворот, государственный переворот. В приведенном примере выбор слова важен с точки зрения точного отражения действительности. Однако нередко он также служит манипуля- тивным целям. Так, произошедшее убийство можно назвать трагедией или преступлением, но лишь второе наименование влечет постановку во- проса о виновниках, которые должны быть наказаны. Вариативная интерпретация действительности особенно наглядно проявляется в языке политики, где выбор слова зависит от политических взглядов говорящего. В итоге, например, один и тот же человек может на- зываться партизаном (если он «наш») или боевиком (если он против «нас»), ополченцем (если «мы» одобряем его действия) или сепаратистом (если «мы» их осуждаем). Одержимость в борьбе с противником окажется героизмом (с нашей стороны) или фанатизмом (со стороны врага). Вообще, оппозиция «мы — они» (или «свой — чужой»), как правило, является тем «стержнем», вокруг которого строится дискурс воздействия. Эта оппозиция базируется на стереотипах — сильно упрощенных, клиши- рованных представлениях, которые навязывают адресату «правильную» интерпретацию и оценку действительности. При этом «свои» предстают в положительном свете, их негативные свойства и поступки затушевывают- ся. Напротив, в описании «чужих» упор делается на преувеличение отри- цательных характеристик. «Свои» нередко представляются доверчивыми и простодушными жертвами, страдающими от коварных «чужих». В дис- курсе о «своих» уместным оказывается возвышенная лексика и торжест- венно-приподнятый стиль, а там, где речь идет о «чужих», — сниженная лексика, разного рода оскорбительные ярлыки (фашист, экстремист) и презрительно-саркастическая тональность (коммуняка). Наиболее ярко оппозиция «мы — они» задействуется при обсужде- нии различных аспектов внешней и внутренней политики («Россия — За- пад», «провластные политики — оппозиция», «коммунисты — либералы», «коренное население — иммигранты»), однако область ее применения этим не исчерпывается. В бытовом дискурсе часто используются призна- ки, связанные с материальным достатком (вспомним популярную фразу Наши люди в булочную на такси не ездят), образованием и воспитанием (ср. Мы университетов не кончали), социальной, этнической, конфессио- нальной принадлежностью. Вот еще некоторые «воплощения» этой оппозиции: «Москва — Пе- тербург» (актуально в частности при обсуждении языковых вариантов типа парадное — парадная, бордюр — поребрик), «Москва — провинция», «мужской — женский» (характерно для гендерно-ориентированных жур- налов), «отечественный — импортный (товар)», «домашняя — общепи- товская (еда)» и т. д. В туристическом дискурсе широко представлена оп- позиция «здесь (холодно, темно, работа, усталость, болезни) — там, на курорте (райское наслаждение)». Эффективным приемом речевого воздействия является использование идеологических речевых штампов, или, попросту говоря, навешивание ярлыков. Ярлыки можно рассматривать как своеобразные символы Добра и Зла [Иссерс], ср. духовное возрождение, культурное достояние, справед- ливое возмездие vs. боевик, фанатизм, зверства. Символов Зла, как пра- вило, больше, что отражает общее положение вещей в языке: слова с от- рицательной оценкой численно превосходят положительно окрашенную лексику. Набор ярлыков зависит от политического режима, и с его изменением старые ярлыки уходят, уступая место новым. Так, на смену хищникам им- периализма, лакеям буржуазии, прихвостням и ренегатам (годы револю- ции и Гражданской войны) пришли вредители, кулаки, шпионы, враги на- рода, а позднее — космополиты (период сталинского правления); во вре- мена перестройки символами Зла стали националисты, сепаратисты, популисты. Однако не все так просто. Когда общество характеризуется сильной идеологической дифференциацией, складывается такое положение вещей, при котором один и тот же ярлык для одних людей символизирует Добро, а для других — наоборот, Зло. В современной России так обстоит дело, например, со словами коммунист, либерализм, демократия, а также с та- кими персоналиями, как Сталин, Горбачев и нек. др. Только анализ кон- текста способен выявить их окраску в каждом конкретном случае. Пока- жем это на примере заголовков глав книги Г. Зюганова «Святая Русь и Кощеево царство: Основы русского духовного возрождения» (М., 2003), ср.: жүктеу/скачать 4,29 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|