Дневник студента практиканта
жүктеу/скачать 0,79 Mb.
|
ДНЕВНИК педагогическая практика 37.04.01 (2)новый
| СТРЕМЛЕНИЕ К СМЫСЛУ
Поиск каждым человеком смысла является главной силой его жизни, а не «вторичной рационализацией» инстинктивных впечатлений. Смысл уникален и специфичен потому, что он должен быть и может быть осуществлен только самим вот этим человеком и только тогда, когда он достигнет возможности понимания того, что могло бы удовлетворить его собственную потребность в смысле. Существуют авторы, которые утверждают, что смысл и ценности есть «ни что иное как защитные механизмы, реактивные образования и сублимации». Что касается меня, то я не стал бы и стремиться жить только для того, чтобы спасти мои «защитные механизмы», не был бы я готов и умереть ради моих «реактивных формаций». Человек, однако, способен жить и даже умереть ради спасения своих идеалов и ценностей! Несколько лет назад во Франции проводился опрос общественного мнения. Результаты показали, что 89% опрошенных считают, что человек нуждается в «чем-то таком», ради спасения чего он живет. Более того, 61% утверждали, что в их собственной жизни есть «КТОТО» или «ЧТО-ТО», для спасения которого они были бы готовы отдать свою жизнь. Я повторил эту анкету в моей клинике в Вене как среди пациентов, так и среди сотрудников, и результат был примерно такой же, как и среди тысяч, опрошенных во Франции, разница всего в 2%. Другими словами, потребность в смысле является для большинства ФАКТОМ, а не слепой верой (faith). Конечно, могут быть такие случаи, когда индивидуальное отношение к ценностям на самом деле является маскировкой скрытых внутренних конфликтов. Но в таком случае, эти люди являются скорее исключением из правила, чем самим правилом. В таких случаях при попытке раскрыть подспудную динамику вполне оправдана их психологическая интерпретация. В таких случаях мы на самом деле имеем дело с псевдо- ценностями (хорошим примером этого служат фанатизм), и как псевдо- ценности они должны быть демаскированы. Демаскировка, или развенчание, однако, должно быть сразу прекращено при встрече с достоверным и подлинным в человеке, в частности, например, с сильным стремлением к такой жизни, которая была бы столь значительна, сколь это возможно. Если же развенчание в таком случае не прекращается, совершающий развенчание просто выдает свою собственную потребность в том, чтобы подавить духовные стремления другого. Мы должны очень осторожно относиться к тенденции понимать ценности в терминах простого самовыражения человека. Поскольку Логос, или смысл, есть не только просто выход за пределы собственного существования, это скорее нечто противостоящее (предстоящее) существованию. Если смысл, который, как ожидается, будет реализован человеком, представлял бы собой ничто иное, как обычное самовыражение, или был бы простой проекцией желаемой идеи, он мгновенно потерял бы свою обязывающую и требующую силу, он уже не смог бы поднимать возможности человека и звать его к исцелению. Последнее справедливо не только для так называемой сублимации инстинктивных влечений, но и для того, что К.Г. Юнг назвал «архетипом» коллективного бессознательного, т.к. «архетип» также является самовыражением, но уже человечества, как такового, как целого. Это справедливо также и для утверждений некоторых экзистенциальных мыслителей, которые не видят в идеалах человека ничего, кроме как собственного изобретения. Согласно Жан-Поль Сартру. Например, человек создает себя, он конструирует свою собственную «сущность», или то, чем он существенно является, исключая его будущее и должное. Я же считаю, что мы не избираем смысл нашего существования, а скорее обнаруживаем его. Психодинамическое исследование в области ценностей вполне законно, вопрос состоит в том, всегда ли оно подходит. Кроме того, мы всегда должны иметь в виду, что всякое исследование, в том числе психодинамическое, может только в принципе обнаружить. что является движущей силой в человеке. Ценности, однако, не движут человеком, они не толкают его, а скорее тянут. Это- разница, с которой я постоянно сталкиваюсь в дверях американского отеля: одну из них тянут, в то время как другую- толкают. Сейчас, когда я говорю, что ценности тянут человека, то внутренне подразумеваемым является тот факт, что здесь всегда включена свобода, свобода человека сделать выбор между принятием и игнорированием собственной жизни, или же поплатиться им. Однако, как будет ясно из дальнейшего, ничего похожего на моральное влечение или даже религиозную потребность в том смысле, в каком мы говорим о детерминированности человека основными инстинктами, у него не существует. Человека не влечет к моральному поведению, он в каждом случае решает вести себя морально. И человек делает это вовсе не для того, чтобы удовлетворить свою моральную потребность или иметь хорошее настроение, он делает это для того, чтобы спасти тот путь, которому он поручил себя, или для спасения любимого человека, или для спасения своего Бога. Если же он действительно ведет себя морально ради спасения своего хорошего настроения, он становится Парисом и перестает быть по-настоящему нравственной личностью. Я, думая, что даже святые не делали ничего иного, как только старались спасти своего Бога, и сомневаюсь, что они сознательно предполагали стать святыми. Если же имело место второе, то они скорее становились просто совершенными людьми, а не святыми. Конечно, «хорошее настроение- лучшая подушка», как говорится в немецкой пословице, однако, истинная нравственность- нечто большее, чем спальная подушка или успокаивающий наркотик. жүктеу/скачать 0,79 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|