Курсовая работа "Личность и богословие Дитриха Бонхёффера"

жүктеу/скачать 0,82 Mb.

бет	1/3
Дата	04.12.2016
өлшемі	0,82 Mb.
	#3187
түрі	Курсовая

1 2 3

Диакон

Максим Бражников

КУРСОВАЯ РАБОТА

"Личность и богословие Дитриха Бонхёффера"

Введение………………………………………………………………………….2

Актуальность выбранной темы…………………………………………………2

Предмет и объект исследования………………………………………………..2
Цели и задачи исследования……………………………………………………3
Подбор источников и литературы……………………………………………..3

Глава 1. Штрихи к портрету Дитриха Бонхёффера…….………………….5Особенности семейного и религиозного воспитания……….…………………5
Путь в богословской науке: наставники и учителя……………………………7
Служение в Исповедующей Церкви и участие в Сопротивлении…………..12Личная жизнь……………………………………………………………………21

Глава 2. Богословская система Бонхёффера………………………………21Историография…………………………………………………………………25Сотериология и христология. Путь христианина…………………………..27Экклезиология: Церковь как Тело Христово………………………………..40
Критика современных форм религиозности. Мысли о будущем христианства…………………………………………………………………….50Христианская этика…………………………………………………………….59 Глава 3. Критика, исследования трудов Бонхёффера. Значение его для христианской мысли. Некоторые последователи…………………………64

Заключение……………………………………………………………………..71

Источники и литература………………………………………………………73

Введение.

Актуальность выбранной темы. Тема работы – личность и богословие Дитриха Бонхеффера, протестантского богослова 20 века, представителя т.н. радикальной теологии – течения в послевоенной протестантской мысли, пришедшего на смену диалектической теологии. На сегодняшний день идеи Бонхеффера, особенно те из них, которые касались будущего Церкви в «совершеннолетнем мире», «безрелигиозного христианства», а также этики и практики в христианстве, вызывают высокий интерес в богословских кругах Запада, особенно Америки и тех стран, которые переживают эпоху «пост-христианства», например, Нидерландов. Однако при этом, Бонхеффер сравнительно мало изучен в православном мире, особенно российская богословская наука сегодня практически не интересуется им, даже в контексте сравнительного богословия.
Между тем, для нас он интересен не только и не столько в контексте своих поздних работ, в которых говорится о «безрелигиозном христианстве» и других связанных с этим понятием конструктах, сколько своими практическими взглядами на догматику и церковную жизнь. Недавно вышедший в свет сборник «Сравнительное богословие: немецкий протестантизм XX века» под редакцией К. Уколова показал снимок богословия тех немецких авторов, имена которых практически не были известны среднему российскому читателю. Но ведь именно они (Трёльч, Гарнак, Бруннер, Барт, Бонхеффер, Тиллих) общую тональность протестантскому богословию 20 века и определили его развитие в дальнейшем. Изучение творений этих богословов поможет нам более непредвзято и трезво смотреть на состояние современного протестантизма, избегая в его отношении расхожих штампов и применения к его описанию тех понятий, которые или уже устарели, или не существуют.

Предмет и объект исследования. Предметом исследования служат книжное и эпистолярное наследие Дитриха Бонхеффера, а также биографические сведения о нем, критические заметки и труды тех авторов, которые так или иначе относят себя к последователям этого богослова. Объект исследования – его жизненный путь и та богословская система, которая может сложиться по исследованию его трудов и писем.

Цель и задачи исследования. В данном случае, цель – сделать как можно более полную систематизацию богословия Дитриха Бонхеффера, и, по мере возможности, проанализировать ее. Для этого следует вначале описать его жизненный путь, причем привести не просто биографическую справку, а, на основе имеющихся данных, показать, как и в каких условиях развивалась его личность, и, в частности, как происходило его становление в богословской науке. После этого следует приступить к изложению собственно богословских взглядов Бонхеффера. Затем – исследовать, насколько глубокое влияние он оказал на богословскую мысль его и последующего времени, выявить, если возможно, его основных последователей и кратко суммировать их идеи (во избежание ложных интерпретаций). Поскольку в литературе, посвященной Бонхефферу, существуют разные подходы к изучению его наследия, имеющие подчас тенденциозные устремления, наша задача – составить целостное и непредвзятое описание основных богословских идей данного автора.

Подбор источников и литературы. Прежде всего, использовались труды самого Дитриха Бонхеффера, некоторые из них («Sanctorum Communio», «Ethik»), поскольку они еще не переведены на русский язык, использовались в английском и французском переводах, а некоторые («Хождение вслед», «Жизнь в христианском общении») – в русском переводе с некоторой оглядкой на язык оригинала (немецкий). Следующая группа источников – зарубежные исследователи Бонхеффера, поскольку в США и Западной Европе интерес к нему достаточно высок. Например, книга профессора университета Эмпория (Канзас) Далласа М. Роарка «Dietrich Bonhoeffer: Makers of the Modern Theological Mind», вышедшая в 1973 году. Она отличается достаточно систематическим подходом к изучению наследия Бонхеффера.
Также необходимо выделить источники, которые имеют отношению к описанию богословских идей немецкого протестантизма 20 века. И последняя группа – источники критического характера, например, сведения о Бонхеффере из советских и некоторых зарубежных книг, так или иначе анализировавших его богословские воззрения и влияние на протестантский мир.

Глава 1. Штрихи к портрету Дитриха Бонхёффера.

Особенности семейного и религиозного воспитания.

Дитрих Бонхёффер родился 4 февраля 1906 года в Бреслау (ныне - Вроцлав) в семье врача-психиатра Карла Бонхёффера и педагога Паулы фон Хаазе. Его отец был профессором неврологии и психиатрии и происходил из семьи юристов и теологов. Мать Карла Бонхёффера, Юлия Тафель, приобрела большую известность в 1933 году: открыто отказавшись подчиниться требованиям нацистов о бойкоте еврейских магазинов и лавок, она демонстративно переступила порог еврейского магазина на глазах штурмовиков СА¹. Карла Бонхёффера исследователи описывают как человека, скептически настроенного к разного рода мистике, и поэтому прохладно относившегося к церкви². Поскольку Карл был ученым, то и в своих детях он старался воспитать пытливость ума, строгость и ясность в мышлении. Он не любил запальчивости и раздражения, экзальтации и фанатизма, в связи с чем и сам имел достаточно спокойный характер. Мать Бонхёффера, Паула, была женщиной глубоко религиозной, собранной и решительной. В молодости она закончила университет по педагогической специальности, чтобы грамотно воспитывать своих детей. Источники описывают ее как женщину чрезвычайной самоотдачи³. В семье Бонхёффер было восемь детей. Дитрих был шестым ребенком. Старший брат Вальтер погиб в годы Первой мировой войны, что явилось колоссальным ударом для всей семьи, а также во многом сформировало их антивоенную и антифашистскую позицию (Ханс фон Донаньи и Шлайхер, зятья Карла Бонхёффера, были, как и Дитрих, казнены за участие в Сопротивлении, также был казнен и Клаус, брат Дитриха). Еще один брат, Карл-Фридрих, стал известным химиком. Сестра Дитриха Сабина была вынуждена эмигрировать в Англию по причине еврейского происхождения ее мужа Герхарда Лайбхольца (член Конституционного Суда ФРГ после войны). Младшая сестра Сюзанна была замужем за членом «Исповедующей Церкви», профессором теологии В. Дрессом. Семья Бонхёффер ни в чем не нуждалась, но в ее кругу строго относились к карманным деньгам, поощрялись скромность и воздержание. Культурное воспитание ставилось во главу угла. Сами родители в вопросах воспитания детей никогда не прибегали к давлению своим авторитетом, стараясь воспитать в детях самостоятельность, выявить их творческие возможности. Самоотдача, требовательность к себе, ответственность за близких людей – эти качества Карлу и Пауле удалось привить своим детям. В то же время, они приучались быть открытыми ко всему миру, к инакомыслящим, искать прекрасное в чужих мнениях и добавлять это в свою внутреннюю копилку.
В 1912 году семья переехала в Берлин. Здесь начинается становление Бонхёфферов как ученых. Дитрих в 1923 г. поступает в Тюбингенский университет, через год переходит в Берлинский. Специальностью он избирает теологию. Поначалу не все в его семье разделяли такой выбор – нельзя было назвать Бонхёфферов сугубо религиозными людьми. Есть сведения, что на замечание старшего брата Клауса об устарелости Церкви и богословия, Дитрих ответил: «В таком случае, я реформирую ее!⁴».
В Берлине происходит его знакомство с профессором церковной истории Адольфом фон Гарнаком, Эрнстом Трёльчем, физиком Максом Планком и другими учеными. Гарнак – пожалуй, главная фигура в религиозном и научном воспитании Бонхёффера в то время. Однако после знакомства с Карлом Бартом, мировоззрение Дитриха изменится в пользу диалектической, нежели либеральной теологии. Однако, как отмечает Ф. Реати, «его можно определить как богослова постдиалектического периода: он исходит из убеждения, что темой богословия является Слово Божие (тезис диалектической теологии Барта), но в то же время с пониманием и симпатией углубляется в сердце современной культуры (отношение, характерное для либеральной теологии) и ставит христианскую веру перед лицом проблем современности⁵». Об этом периоде становления взглядов Бонхёффера следует поговорить отдельно.

Путь в богословской науке: наставники и учителя.

Исследователи немецкого протестантизма обычно в качестве учителей Бонхёффера указывают Адольфа фон Гарнака и Карла Барта. К этим двум именам нелишне было бы добавить и Карла Холля, ставшего ректором Берлинского университета в 1923 г. Некоторые мысли Холля напоминают те установки, на основании которых впоследствии будет создан конструкт «безрелигиозного христианства» Бонхёффера.
«Одно из парадоксальных следствий историзма Карл Холль обнаруживает в стремлении современного ему человека к абсолютному признанию. Сам Холль называет это «влечением к личностности» или, иначе, «голодом индивидуума по бесконечному самоутверждению». При этом высшим критерием такого самоутверждения, то есть его последней основой, является, согласно Холлю, Бог. Именно Бог сообщает абсолютную ценность человеческой личности. На первый взгляд может показаться, что обретение абсолютной ценности личности должно достигаться человеком на пути его нравственности. Однако Холль замечает, что нравственность обнаруживает свою полную непригодность для реализации жажды человека по безусловному самоутверждению, поскольку во всей своей деятельности, во всех своих стремлениях, в том числе и в нравственном стремлении, человек никогда не свободен от эгоцентризма или, как говорит Холль, «эгоистического инстинкта»⁶». Адольф фон Гарнак был ярчайшим представителем так называемой либеральной теологии – направления, господствовавшего в богословской мысли немецкого протестантизма середины 19 – начала 20 в. Либеральная теология характеризуется, прежде всего, своим историко-критическим подходом к Священному Писанию, подходом к изучению личности Спасителя как личности прежде всего исторической, а также своеобразным адогматизмом⁷. Гарнак считал чудеса, описываемые в Священном Писании, аллегорией и свидетельством мифологического мышления составителей Нового Завета. «Если бы Воскресение означало лишь, что умершая плоть и кровь вновь ожили, мы живо покончили бы с этим преданием. Но ведь это не так. Уже в Новом Завете различают пасхальное благовествование о пустом гробе и явлениях Христа от веры в Воскресение... Вера в Воскресение зиждется на убеждении в торжестве Распятого над смертью, в силе и благости Бога и в жизни Того, Кто был первородным из многих братьев... Что бы ни случилось у гроба и во время явлений — одно неопровержимо: этот гроб сделался родником нерушимой веры в торжество над смертью и вечную жизнь⁸». То есть чудеса здесь не являются победой над «естества уставами», но обычным поучительным моментом, стимулирующим веру. Из этого положения исходит мысль Гарнака о том, что религия является результатом необыкновенного по своей силе воздействия личности Христа на апостолов⁹. Либеральная теология сама по себе может считаться течением, невольно указывавшим на кризис протестантской мысли в 20 веке.
В 1923 году произошла смена богословских парадигм, вызванная открытым спором между Адольфом фон Гарнаком и молодым тогда еще богословом Карлом Бартом. Переписка между ними велась открыто и положила водораздел между либеральной теологией и только нарождавшейся диалектической, представителем которой был Барт. Последний выступал с критикой современной ему «научной» теологии, которая, по его мнению, утратила свою цель: «Эта теология слишком отдалилась от своей (в последний раз отчетливо поставленной в эпоху Реформации) темы. В качестве темы теологии можно было бы, помимо «религии» и «откровений» Библии рассматривать также единое Откровение Божие. Тогда «историческое знание», конечно, могло бы нам указать, что передача «содержания Евангелия», во всяком случае, по его собственному слову, может осуществляться только через воздействие самого этого содержания… Тогда научность теологии была бы ее связанностью с памятью о том, что ее объект был раньше еще субъектом и должен им оставаться…¹⁰» (Карл Барт. Пятнадцать ответов господину профессору Гарнаку).
Барт отказывает либеральной теологии в дальнейшем существовании, да и после смерти Гарнака сколько-нибудь заметных богословов этого направления в Германии уже не появлялось. Уже упоминавшийся выше Карл Холль, ставший ректором Берлинского университета в 1923 году, мыслил вполне в русле диалектической теологии. В то же время в богословской мысли Германии и Швейцарии появляется много новых имен, которые по своим трудам могут относиться к диалектической теологии – Эмиль Бруннер, Рудольф Бультман, Эдуард Турнейсен, Фридрих Гогартен. Со временем Бруннер и Гогартен разошлись с Бартом по некоторым доктринальным вопросам, Бультман, с его идеей керигматизации уклонился «влево», в сторону либерализма, и после 30-х годов диалектическая теология представляла собой конгломерат течений, объединенных между собой только названием и происхождением (и отчасти – методологией).
В пику либеральной теологии Барт считал, что личность Христа должна стоять в центре самого богословия. Сердцевина его теологии – это воплощение Сына Божия, которое преодолело раздел между Богом и человеком. Вечное Слово избрало человеческую сущность, таки образом, во Христе представлен высший образ отношений между Богом и человеком. Поэтому между ними другой контакт невозможен, и все богословие в данном случае должно сводиться к христологии. Во Христе отражается Божие действие по отношению к человеку, а также послушание человека и его возвышение до богоподобия. Человек и Бог – существа, между которыми стоит непреодолимый водораздел, бесконечно далекие друг от друга. Лишь во Христе они становятся близки друг к другу.
Отсюда и вытекает идея «демифологизации» и «керигматизации» Священного Писания в бартианской теологии (либеральная теология тоже использовала эти методы, но с другой целью): ничто в Библии не имеет иного смысла, чем прообразование отношений человека и Бога. Например, сотворение мира предстает нам как образ предвосхищения Божьих действий до воплощения Христа. Также можно говорить и о других действиях, описываемых в Библии. Даже смерть и Воскресение Христа – всего лишь аналог того, что совершается в вечности: Бог отвергает Сына и потом избирает Его. Однако через знание об этих процессах христианин может стать сопричастным Богу – быть отвергнутым и призванным снова. Это и есть «керигматизация»: Священное Писание становится сугубо утилитарным, ведет человека к оправданию и вечному спасению, если найти к этому ключи в образе страдания, смерти и Воскресения Христа. Остальное содержание Писания, в том числе и чудеса, не так важны, и могут быть только указаниями на отношения человека и Бога. Кстати, в этом диалектическая и либеральная теологические направления сближаются, что дает некоторым исследователям повод говорить о бартианстве как разновидности ричлианства (по имени Альбрехта Ричля, учителя Гарнака).
Бонхёффер воспринял идеи Барта, в особенности его христологии. Однако христология Бонхёффера отличается от бартианской во многом. Также как и у Барта, Христос ставится в центр теологии. Но Он находится не по ту сторону этого мира, а здесь, в каждом человеке. И Его земная жизнь, смерть и Воскресение понимаются не как аналог отношений Отца и Сына, а как восстановление падшего образа Божия в людях (здесь Бонхёффер во многом сближается с православным пониманием образа Божия в человеке). «Иисус Христос живет в наших сердцах. Жизнь Иисуса Христа на этой земле еще не завершена… Со Христом живет также во мне Отец, живут во мне Отец и Сын через Святого Духа. Сама Святая Троица, жительствуя в христианине, исполняет его и претворяет в свой образ. Воплотившийся, распятый, воскресший и преображенный Христос творит свой образ в каждом человеке, поскольку он является частью Его Тела – Церкви¹¹», писал Бонхёффер в своем программном труде «Хождение вслед» (Nachfolge).
Таким образом, становление Бонхёффера как богослова произошло под влиянием теологических парадигм немецкой религиозной мысли. Влияние либеральной теологии (в лице Гарнака) можно проследить по сочувственному отношению его к современной культуре и попыткой обратить христианство лицом к современности. Отчасти и Холль со своей идеей совершенствования человека вне нравственности мог оказать влияние на концепцию «безрелигиозного христианства» Бонхёффера. Однако диалектическое богословие все же сыграло свою роль в том, что в центре теологии Бонхёффера стоит Христос, Который близок к этому миру, а не трансцендентен, как в бартианской теологии. По сути дела, Бонхёффер обращает теологию к вопросу изучения опять же отношений Бога и человека, и переносит ее из положения вневременной дисциплины в повседневную современность. Отчасти это объясняется тем, что по жизни Дитрих Бонхёффер был не теоретиком, а практиком, занимавшимся душепопечением, исповедью и служением пастора. Поэтому его волновал как поиск языка общения с паствой, так и вопрос соответствия существующей Церкви запросам современности.

Служение в Исповедующей Церкви и участие в Сопротивлении.

После прихода к власти нацистов, происходит определенный раскол в протестантских кругах Германии. Так, в рядах Евангелической Церкви Германии появляется общественная платформа «Немецких христиан» (Deutsche Christen), выступавших за сильную диктатуру, вождизм, возрождение сильной страны, и в то же время, готовых пожертвовать некоторыми вероучительными доктринами в пользу возрождения Рейха. «Немецкие христиане» должны были стать той самой Reichskirche, которая во многом бы стала близкой идеям нацизма и, выхолостив основные свои догматы, была обязательной для всех. Идеология «немецких христиан» была близка нацистской, некоторые из представителей этого движения призывали убрать Ветхий Завет, поскольку он говорит о еврейской истории¹². Помимо столь радикальных теоретиков Deutsche Reichskirche были и умеренные представители компромиссного с нацистами движения в протестантизме. Упоминавшийся выше Фридрих Гогартен считал, что «в Германии должен быть возрожден истинный германский дух, якобы освященный сверху, истинный божественный порядок, якобы прерванный безбожным засильем интеллекта и разума, идеями свободы, равенства и братства, вызванными французской революцией конца XVIII века и воплощенными в Ноябрьской революции 1918 г. в Германии. Вслед за известным философом Э. Юнгом, Гогартен настаивал на необходимости создания в Германии сильного абсолютистского, авторитарного государства, которое сменило бы «анархический разгул Веймарской республики¹³», пишет Л. Бровко. Несомненно, подобного рода движения в протестантизме были навеяны тоской по былым славным временам Второго Рейха, когда и алтарь и трон были в союзе, скрепляя таким образом общество. В чем-то эти мысли напоминают современные мечты о возрождении монархии в России, которые иногда можно услышать в православной среде. Так или иначе, немецкий фашизм, чтобы заполучить народную поддержку, заручился помощью «немецких христиан». В угоду им епископ Мюллер подчеркивал в своих проповедях ответственность евреев за распятие Христа¹⁴. Сами же идеологи нацизма, в частности и Альфред Розенберг, усердно подогревали идею о том, что создание Рейха есть продолжение действия Лютера.
В этой обстановке Дитрих Бонхёффер, имевший к тому времени уже большую известность как пастор, общественный деятель и ученый¹⁵, не может остаться равнодушным к существующей полемике. И в 1933 году начинает свои выступления в учебных заведениях Берлина, в которых говорит о неприемлемости идеи обожествления Рейха. Высшим авторитетом может и должен быть только Христос, а не фюрер и государство. Сама идея фюрерства и ее народность Бонхёфферу видятся ложными и противоречащими христианству. Идея государства должна быть отделена от понятия Reich в нацистском смысле. Государство имеет авторитет своего существования, а рейх такого не имеет, он есть своего рода «мессианское фюрерство», у которого отсутствует авторитет. Государство должно заботиться о законодательной базе своего существования, о принятии законов, которые бы улучшали жизнь человека, о совершенстве своей правовой базы. Рейх же, будучи тоталитарным государством, уничтожает возможность расширения человеческих прав и за счет этого расширяет свое господство. Если в государстве поведение человека регламентируется нормой законов, то в рейхе – только полицейской системой, которая бдительно следит за каждым человеком и берет его личную жизнь под свой неусыпный контроль. Поэтому Reich не может быть благословен Богом, ибо он не уважает своих граждан и не относится к ним как к таковым¹⁶.
1933 год стал для Бонхёффера переломным. После первых антисемитских акций со стороны нацистов, Евангелическая церковь оказалась в тяжелом положении – ей было предложено принять «арийский параграф», чтобы дальше существовать легально. Барменская декларация 1933 г. положила окончательное размежевание между «немецкими христианами» и теми священниками и богословами, кто отказывался признать нацизм гармоничной с христианством идеологией.
Та часть Церкви, которая пошла на компромисс с нацистами, стала главенствующей в Третьем Рейхе. Все, кто был по вероисповеданию лютеранином, долженствовали стать членами этой церкви. Несогласные были обречены на подпольное существование. Они объединились вокруг пастора М.Нимеллера и Карла Барта, который стал основным идеологом новой Церкви, принявшей на себя название Исповедующей (Bekennende Kirche). В работу этой Церкви включился Бонхёффер, который принял приглашение преподавать в подпольной семинарии Исповедующей Церкви в Финкенвальде (Померания)¹⁷. Помимо преподавательской деятельности, он работает и в Лондоне в евангелической общине, и налаживает контакты с экуменическим движением, которое признало Исповедующую Церковь правопреемницей Евангелической церкви Германии, отказав в таком признании «немецким христианам¹⁸».
Филькенвальде была небольшой деревней на реке Одер на территории современной Польши. Там был приобретен общинный дом, и будущие священники жили в нем вместе. Учебный и дисциплинарный план был разработан Бонхёффером с такой целью, чтобы студент мог сочетать «работу, поклонение, академическую и практическую дисциплину, и свободу». Каждый учебный день включал в себя посещение лекций, затем чтение книг, пастырские обязанности (в частности, посещение больных), богослужение и исповедь. В качестве необходимых работ по дому были предусмотрены мытье посуды и уборка помещений. Было выделено время для уроков пения. Опыт общинной жизни в Филькенвальде Бонхёффер позже зафиксировал в книге «Жизнь вместе» («Gemeinsames Leben»), изданной в 1938 году.
Ради преподавания в семинарии, Бонхёфферу пришлось оставить в 1936 году преподавание в Берлинском университете, да и после запрета Гитлера на преподавательскую деятельность Бонхёфферу, он расстался с этой должностью без особого сожаления¹⁹. Однако в 1937 году особым приказом Гиммлера всякое преподавание в рамках структуры Bekennende Kirche было запрещено, и семинария в Финкенвальде была закрыта. Были арестованы и некоторые ее члены. Бонхёффер тайно выезжает с лекциями по тем деревням и городкам, где укрылись от преследований священники Исповедующей Церкви. Он продолжает заниматься и богословской работой. Так, в 1937 году появился его христологический труд «Хождение вслед» (“Nachfolghe”) и годом позже уже упоминавшаяся выше «Жизнь вместе». «Кто устоит? Не тот, чья последняя инстанция—рассудок, принципы, совесть, свобода и порядочность, а тот, кто готов всем этим пожертвовать, когда он, сохраняя веру и опираясь только на связь с Богом, призывается к делу с послушанием и ответственностью; тот, кому присуща ответственность, и чья жизнь—ответ на вопрос и зов Бога. Где они, эти люди?²⁰» - писал Бонхёффер уже в тюрьме Тегель. Именно поэтому как человек практического склада ума, он с 1938 года начинает активно участвовать в политической жизни Германии на стороне зарождающегося Сопротивления.

жүктеу/скачать 0,82 Mb.

Достарыңызбен бөлісу:

1 2 3