Людмила Давидюк, Людмила Дядечко, Инна Халабаджах
жүктеу/скачать 7,35 Mb. Pdf көрінісі
|
11 kl Ros literatura hrestomat elektronna
| Литература
собственные Римского золотые часы с цепочкой, которые до этого были у финдиректора в жилетном кармане под застегнутым пиджаком и с про детой в петлю цепочкой. Римский невольно ухватился за живот, присутствующие ахнули, а гример, заглядывающий в дверь, одобрительно крякнул. — Ваши часики? Прошу получить, — развязно улыбаясь, сказал клет чатый и на грязной ладони подал растерянному Римскому его собствен ность. — С таким в трамвай не садись, — тихо и весело шепнул рассказчик гримеру. Но кот отмочил штуку почище номера с чужими часами. Неожидан но поднявшись с дивана, он на задних лапах подошел к подзеркально му столику, передней лапой вытащил пробку из графина, налил воды в стакан, выпил ее, водрузил пробку на место и гримировальной тряпкой вытер усы. Тут никто даже и не ахнул, только рты раскрыли, а гример восхищен но шепнул: — Ай, класс! Тут в третий раз тревожно загремели звонки, и все, возбужденные и предвкушающие интересный номер, повалили из уборной вон. Через минуту в зрительном зале погасли шары, вспыхнула и дала красноватый отблеск на низ занавеса рампа, и в освещенной щели занаве са предстал перед публикой полный, веселый как дитя человек с бритым лицом, в помятом фраке и несвежем белье. Это был хорошо знакомый всей Москве конферансье Жорж Бенгальский. — Итак, граждане, — заговорил Бенгальский, улыбаясь младенческой улыбкой, — сейчас перед вами выступит... — тут Бенгальский прервал сам себя и заговорил с другими интонациями: — Я вижу, что количество публики к третьему отделению еще увеличилось. У нас сегодня полови на города! Както на днях встречаю я приятеля и говорю ему: «Отчего не заходишь к нам? Вчера у нас была половина города». А он мне отвечает: «А я живу в другой половине!» — Бенгальский сделал паузу, ожидая, что произойдет взрыв смеха, но так как никто не засмеялся, то он продолжал: — ...Итак, выступает знаменитый иностранный артист мосье Воланд с сеансом черной магии! Ну, мыто с вами понимаем, — тут Бенгальский улыбнулся мудрой улыбкой, — что ее вовсе не существует на свете и что она не что иное, как суеверие, а просто маэстро Во ланд в высокой степени владеет техникой фокуса, что и будет видно из самой интересной части, то есть разоблачения этой техники, а так как мы все как один и за технику, и за ее разоблачение, то попросим господина Воланда! Произнеся всю эту ахинею, Бенгальский сцепил обе руки ладонь к ла дони и приветственно замахал ими в прорез занавеса, от чего тот, тихо шумя, и разошелся в стороны. Выход мага с его длинным помощником и котом, вступившим на сце ну на задних лапах, очень понравился публике. 180 — Кресло мне, — негромко приказал Воланд, и в ту же секунду, неиз вестно как и откуда, на сцене появилось кресло, в которое и сел маг. — Скажи мне, любезный Фагот, — осведомился Воланд у клетчатого гаера, носившего, повидимому, и другое наименование, кроме «Коровьев», — как потвоему, ведь московское народонаселение значительно измени лось? Маг поглядел на затихшую, пораженную появлением кресла из воз духа публику. — Точно так, мессир, — негромко ответил ФаготКоровьев. — Ты прав. Горожане сильно изменились, внешне, я говорю, как и сам город, впрочем. О костюмах нечего уж и говорить, но появились эти... как их... трамваи, автомобили... — Автобусы, — почтительно подсказал Фагот. Публика внимательно слушала этот разговор, полагая, что он явля ется прелюдией к магическим фокусам. Кулисы были забиты артистами и рабочими сцены, и между их лицами виднелось напряженное, бледное лицо Римского. Физиономия Бенгальского, приютившегося сбоку сцены, начала вы ражать недоумение. Он чутьчуть приподнял бровь и, воспользовавшись паузой, заговорил: — Иностранный артист выражает свое восхищение Москвой, вырос шей в техническом отношении, а также и москвичами, — тут Бенгаль ский дважды улыбнулся, сперва партеру, а потом галерее. Воланд, Фагот и кот повернули головы в сторону конферансье. — Разве я выразил восхищение? — спросил маг у Фагота. — Никак нет, мессир, вы никакого восхищения не выражали, — ответил тот. — Так что же говорит этот человек? — А он попросту соврал! — звучно, на весь театр сообщил клетчатый помощник и, обратясь к Бенгальскому, прибавил: — Поздравляю вас, гражданин, соврамши! С галерки плеснуло смешком, а Бенгальский вздрогнул и выпучил глаза. — Но меня, конечно, не столько интересуют автобусы, телефоны и прочая... — Аппаратура! — подсказал клетчатый. — Совершенно верно, благодарю, — медленно говорил маг тяжелым басом, — сколько гораздо более важный вопрос: изменились ли эти горо жане внутренне? — Да, это важнейший вопрос, сударь. В кулисах стали переглядываться и пожимать плечами, Бенгальский стоял красный, а Римский был бледен. Но тут, как бы отгадав начавшую ся тревогу, маг сказал: — Однако мы заговорились, дорогой Фагот, а публика начинает ску чать. Покажи для начала чтонибудь простенькое. |