«А теперь мы вместе?» – думаю я, но не задаю этого вопроса, потому
что он обнимает меня за плечи и наклоняет мою голову к своей. Я снова
нервничаю.
– Не волнуйся, – улыбается Питер.
Я быстро целую его, чтобы доказать, что совсем не волнуюсь.
– Поцелуй меня так, будто скучала по мне, – говорит он, и его голос
слегка хрипит.
– Я скучала, – отвечаю я. – Я же написала в письме.
– Да, но…
Я целую его прежде, чем он успевает закончить. Как следует. Всерьез.
Он уверенно отвечает на поцелуй. Такое чувство, что мы не виделись
четыреста лет. И я больше ни о чем не думаю, а просто растворяюсь в его
поцелуях.
3
После того как Питер меня высаживает, я бегу в дом, чтобы все
рассказать Марго и Китти. Я чувствую себя кошельком, который вот-вот
лопнет от золотых монет, и мне уже не терпится все выложить.
Китти смотрит телевизор, развалившись на диване, Джейми Фокс-
Пикл устроился у нее на коленях. Когда я захожу в дом, она
приподнимается и шепотом говорит:
– Гоу-Гоу плачет.
Мой энтузиазм мгновенно затухает.
– Что? Почему?
– Кажется, она ходила к Джошу, они поговорили, и все прошло не
очень хорошо. Тебе лучше к ней заглянуть.
О нет! Все должно было закончиться совсем не так. Они должны были
помириться, как мы с Питером.
Китти откидывается на диване с пультом в руках и чувством
выполненного сестринского долга.
– А как у тебя прошло с Питером?
– Отлично, – признаюсь я. – Действительно отлично.
Я невольно расплываюсь в улыбке, но из солидарности с Марго тут же
стираю ее с лица.
Я иду на кухню и завариваю ей чашку «Засыпай-чая» с двумя
столовыми ложками меда. Мама часто поила нас им перед сном. Секунду я
размышляю, не добавить ли туда немного виски: я видела это в каком-то
сериале о викторианской эпохе. Чтобы успокоить нервы хозяйки поместья,
горничная разбавляла ее чай алкоголем. Я знаю, Марго, как и все студенты,
выпивает в колледже, но у нее и без того уже похмелье. Да и папа вряд ли
одобрит такое чаепитие, так что я просто наливаю чай, без виски, в мою
любимую кружку и велю Китти отнести его наверх. Я прошу ее быть очень
милой, вручить Марго чай, а потом полежать с ней в обнимку как минимум
пять минут. Китти упрямится, потому что на такие нежности она способна
лишь тогда, когда ей что-то нужно. Или, скорее, она просто боится видеть
Марго расстроенной.
– Я принесу ей Джейми, пусть с ним обнимается, – тут же находится
Китти.
Вот эгоистка!
Когда я захожу к Марго в комнату, приготовив ей тосты с маслом и
корицей, ни Китти, ни Джейми нигде не видно. Марго плачет, свернувшись
на кровати.
– Все кончено, Лара Джин, – шепчет она. – Все и так было кончено, но
теперь я знаю, что это навсегда. Я… я думала, что, если захочу к нему
вернуться, он тоже захочет, но он… он не хочет.
Я ложусь рядом, мой лоб упирается ей в спину. Я чувствую каждый ее
вдох. Она плачет в подушку, а я поглаживаю ее лопатки так, как она любит.
Марго вообще-то никогда не плачет, поэтому при виде ее слез весь мой
мир, весь наш дом переворачивается. Земля сходит с орбиты.
– Он говорит, что отношения на расстоянии – это слишком… сложно.
Что я была права, когда порвала с ним. Но я так по нему скучала! А он,
похоже, вообще обо мне не думал.
Я виновато закусываю губу. Это я подбила ее на разговор с Джошем.
Это отчасти моя вина.
– Марго, он скучал по тебе. Скучал как сумасшедший. Я иногда
выглядывала в окно во время французского, а он сидел на трибунах и ел
свой ланч в полном одиночестве. Печальное было зрелище.
– Правда? – всхлипывает Марго.
– Да.
Я не понимаю, почему Джош так поступил. Он вел себя так, будто был
влюблен в нее до беспамятства, чуть ли не в депрессию впал, когда она
уехала. А теперь что?
– Я думаю, – говорит Марго со вздохом, – думаю, я до сих пор его
люблю.
– Правда?
« Люблю». Марго сказала «люблю». Кажется, я еще ни разу не
слышала, чтобы она говорила, что любит Джоша. Может, она говорила
«влюблена», но точно не «люблю».
Марго вытирает глаза простыней.
– Я порвала с ним только затем, чтобы не быть одной из тех девчонок,
которые рыдают из-за парня, а теперь именно это и делаю. Это глупо!
– Уж кого-кого, а тебя невозможно назвать глупой, – говорю я ей.
Марго перестает всхлипывать и переворачивается, теперь мы лежим
лицом к лицу. Хмурясь, она произносит:
– Я и не говорю, что я глупая. Я говорю, что плакать из-за парня –
глупо.
– Аа… – отвечаю я. – Что ж, я не думаю, что плакать из-за кого-то –
глупо. Это лишь значит, что человек тебе не безразличен и что тебе
грустно.
– Я так много плакала, что мои глаза сейчас, наверное, похожи на… на
сморщенные изюминки. Это так? – щурится Марго.
– Они опухли, – признаю я. – Просто твои глаза не привыкли плакать.
У меня есть идея!
Я вскакиваю с кровати и бегу вниз, на кухню. Насыпаю в миску лед,
хватаю две серебряные ложки и быстро возвращаюсь.
– Ложись на спину! – командую я, и Марго подчиняется. – Закрой
глаза.
Я прикладываю ложку к каждому глазу.
– Думаешь, это поможет? – спрашивает сестра.
– Да, если верить журналу.
Когда ложки нагреваются от ее кожи, я кладу их обратно в лед, а потом
возвращаю на лицо, и так снова и снова. Марго просит меня рассказать, что
случилось с Питером, и я рассказываю. Я опускаю эпизод с поцелуем,
потому что некрасиво хвастаться перед человеком с разбитым сердцем.
Марго садится и говорит:
– Только не притворяйся, что тебе нравится Питер, чтобы пощадить
мои чувства. – Марго сглатывает, поморщившись, будто у нее болит
горло. – Если в глубине души тебе все еще нравится Джош… если ты ему
нравишься…
Я прихожу в ужас. Я открываю рот, чтобы все отрицать, чтобы сказать,
что все эти чувства далеко в прошлом, но сестра жестом говорит мне
молчать.
– Было бы тяжело, но я не хочу стоять у вас на пути, понимаешь? Я
серьезно, Лара Джин. Можешь сказать мне.
Я очень рада и благодарна за то, что она подняла эту тему, и поспешно
говорю:
– О боже, Гоу-Гоу, мне не нравится Джош! Не как парень. Совершенно.
И я ему тоже как девушка не нравлюсь. Просто… думаю, просто мы оба
очень по тебе скучали. Мне нравится Питер. – Под одеялом я нащупываю
руку Марго и сцепляю наши мизинцы. – Даю слово сестры!
Она тяжело сглатывает.
– Значит, у него нет скрытой причины не возвращаться ко мне. Значит,
он просто не хочет быть вместе.
– Нет, это значит, что ты в Шотландии, а он в Вирджинии, и что все
очень сложно. Ты поступила мудро, порвав с ним перед отъездом. Мудро,
смело и правильно.
На ее лице темной тенью проскальзывает сомнение, но она трясет
головой, и ее взгляд проясняется.
– Хватит о нас с Джошем. Это уже в прошлом. Расскажи о Питере.
Пожалуйста, так мне станет лучше.
Она снова ложится, и я возвращаю ложки ей на глаза.
– Ну, сегодня он был со мной очень холоден поначалу, такой
безразличный…
– Нет, расскажи все с самого начала.
И я рассказываю. О наших притворных отношениях, о джакузи, обо
всем. Время от времени Марго снимает ложки с глаз, чтобы
многозначительно посмотреть на меня, пока я говорю. Вскоре ее глаза уже
не выглядят такими опухшими, да и я чувствую себя легче, в голове
проясняется. Я полгода скрывала от нее это, а теперь она знает обо всем,
что случилось с момента ее отъезда, и я снова чувствую, как мы близки.
Пока между нами были секреты, мы не могли быть близки по-настоящему.
Марго откашливается. Она колеблется, а потом спрашивает:
– Ну а как он целуется?
Я краснею и прикасаюсь пальцами к губам прежде, чем ответить:
– Целуется он… так, что ему должны за это платить.
Марго хихикает и поднимает ложки с глаз.
– Как парень-проститутка?
Я беру одну из ложек и бью ее по лбу, как в гонг.
– Ай! – она тянется за другой ложкой, но я оказываюсь быстрее и
завладеваю обеими. Мы смеемся как сумасшедшие, пока я пытаюсь еще раз
ударить ее по лбу.
– Марго… было больно, когда ты занималась сексом?
Я специально не упоминаю имя Джоша. Мне неловко, потому что мы с
Марго никогда раньше не обсуждали секс, ведь никто из нас этим не
занимался. Но теперь у нее есть опыт, а у меня нет, и я хочу знать все, что
знает она.
– Хм. Ну, первые пару раз немного. – Теперь настает ее черед
краснеть. – Лара Джин, я не могу с тобой об этом говорить. Это слишком
странно. Может, спросишь Крис?
– Нет, я хочу послушать тебя. Пожалуйста, Гоу-Гоу. Расскажи мне все,
чтобы я была готова. Я не хочу выглядеть дурой, когда это случится в
первый раз.
– Как будто мы с Джошем только и делали, что занимались сексом! Я
не эксперт. Он единственный, с кем это было. Но если ты собираешься
заняться сексом с Питером, будь осторожна, не забудь о презервативе и все
такое.
Я быстро киваю. Наконец-то она говорит что-то полезное.
– И будь в нем уверена. Настолько, насколько это возможно. Убедись,
что он будет с тобой очень нежен и внимателен, чтобы первый раз был
особенным и о нем остались бы только хорошие воспоминания.
– Ясно. А как долго это длится? От начала и до конца.
– Не так уж и долго. Не забывай, у Джоша это тоже был первый раз.
Марго задумывается, и я тоже не могу избавиться от мыслей. Питер
столько раз делал это с Женевьевой, что, наверное, уже стал
профессионалом. Возможно, я даже испытаю оргазм с первого раза. Это,
конечно, замечательно, но было бы лучше, если бы мы оба не знали, что
делаем, а не я одна.
– Ты ведь не жалеешь об этом?
– Нет. Думаю, нет. Я всегда буду рада, что сделала это с Джошем.
Несмотря на то что все так закончилось.
И мне становится легче от того, что даже сейчас, с красными от слез
глазами, Марго все равно не жалеет, что любила Джоша.
Достарыңызбен бөлісу: |